Эсxатология

Эсxатология - учение о последних вещах, о конечной судьбе мира ичеловека - искони занимала религиозную мысль. Представления о загробномсуществовании - томлениях в подземном царстве мертвых, мучениях,странствованиях в призрачном мире или упокоении и блаженстве в странебогов и героев - распространены повсеместно и имеют, повидимому,глубокие психологические корни. По мере проникновения религиинравственными идеями, появляются и представления о загробном суде ивозмездии, хотя религия стремится обеспечить верующему загробноеблаженство помимо его нравственных заслуг-посредством заклинаний илииных религиозных средств, как мы видим это у египтян, а впоследствии угреков или у гностиков. Наряду с вопросом о судьбе единичнойчеловеческой личности может возникнуть вопрос и о конечной судьбе всегочеловечества и всего мира - о "кончине Mиpa", напр. у древних германцев(сумерки богов), или в парсизме (хотя трудно определить времявозникновения его эсхатологии), или, наконец, у евреев, мусульман и вхристианстве. У ветхозаветных евреев индивидуальная Э., т. е.совокупность представлений о загробном существовании отдельной личности,вытесняется из области собственно религиозного интереса, которыйсосредоточивается на Э. национальной или универсальной, т. е. напредставлениях о конечной судьбе Израиля, народа Божия, а следовательно,и дела Божия на земле. В народных верованиях таким концом естественноявлялось возвеличение Израиля и его национального царства, как царствасамого Ягве, Бога Израиля, и Его Помазанника или Сына - народа Израиля,олицетворяемого в царе, пророках, вождях, священниках. Пророки вложили впредставление о царстве Божием высшее духовное содержание. Это царствоне может иметь исключительно национальное значение: его осуществление -конечная реализация святой воли Божией на земле - имеет универсальноезначение для всего мира, для всех народов. Оно определяется прежде всегоотрицательно, как суд и осуждение, обличение и ниспровержение всехбезбожных языческих царств и вместе с тем всей человеческой неправды ибеззакония. Этот суд, по своей универсальности, касается не однихязычников, врагов Израиля: он начинается с дома Израиля, и, с этой точкизрения, все исторические катастрофы, постигающие народ Божий,представляются знамениями суда Божия, который оправдывается самой веройИзраиля, является божественнонеобходимым. С другой стороны конечнаяреализация царства определяется положительно, как спасение и жизнь, какобновление, касающееся духовной природы человека и самой внешнейприроды. Во время пленения вавилонского и после него Э. евреев получаетособенно глубокое и богатое развитие, вместе с мессианическими чаяниями.Со II в. в апокалиптической литературе с нею соединяются верования ипредставления о личном бессмертии и загробном возмездии. Различныепамятники этого периода отличаются разнообразием представлений; можноговорить об апокалиптических преданиях, а не об апокалиптическомпредании. Одни памятники говорят о личном Мессии, о воскресении мертвых,о пророке последних времен; другие об этом умалчивают. Тем не менеепостепенно, вплоть до христианских времен (и впоследствии),вырабатывается определенный комплекс апокалиптических представлений,которые вошли и в христианскую Э. Изучая систематически, начиная со IIв. до Р. Хр., представления евреев о "последних вещах", можно принять вобщем следующую схему: 1) скорби и казни, бедствия и знамения последнихвремен, видимое торжество язычников, нечестивых и беззаконных, крайнеенапряжение зла и неправды, предшествующее "концу" (безусловно общаячерта всех апокалипсисов); 2) в широких кругах распространенное ожиданиепророка, предтечи великого "дня Господня", Илии (Малахия; Втор. 18, 15;Mф. 16, 14, Иоан. 6, 14); 3) появление самого Мессии (не во всехпамятниках), последняя борьба вражьих сил против царства Божия и победанад ними десницей Мессии или самого Бога; во главе вражьих силпомещается иногда богопротивный царь (впоследствии - антихрист) или самВелиар; 4) суд и спасение, обновление Иерусалима, чудесное собраниерассеянных сынов Израиля и начало благодатного царства в Палестине,которое имеет продлиться 1000 (иногда 400) лет, -так называемый хилиазм;перед началом этого "тысячелетнего царства" праведные имеют воскреснуть,дабы принять участие в его блаженстве (в некоторых апокалипсисах Meccияумирает, причем разыгрывается последний эпизод борьбы Бога с вражьейсилой); 5) за концом истории, по совершении времен, некоторые говорят оконце мира - обновлении вселенной. "Последняя труба" возвещает общеевоскресение и общий суд, за которыми следует вечное блаженство праведныхи вечная мука осужденных. Иные представляли себе самую вечность поаналогии времени и мечтали о всемирном Иудейском царстве, со столицей вИерусалиме. Другие мыслили грядущее царство славы как полное обновлениенеба и земли, как реализацию божественного порядка, упразднение зла исмерти, которому предшествует огненное крещение вселенной. С этимсвязывается представление о двойном воскресении: первое воскресениеправедных, при начале тысячелетнего царства-седьмого тысячелетия,седьмого космического дня, субботы Господней, которой кончается история,второй суд и второе общее воскресение - конеч. цель космическогопроцесса. Изучение христианского апокалипсиса показывает, каким образом этипредставления еврейской апокалиптики были усвоены и переработаныцерковью первого века. "Евангелие царствия" непосредственно примыкает кпроповеди Иоанна Крестителя, в котором видели Илию, предтечу дняГосподня. "Покайтесь, ибо приблизилось царство небесное" -так училИоанн, так учили и апостолы при жизни Иисуса. И в той, и в другойпроповеди царство Божие, как совершенное осуществление воли Божией наземле ("яко на небеси"), сознается прежде всего как суд, но вместе и какспасете. Оно приблизилось, пришло, хотя и без видимой катастрофы; оноуже среди людей, в лице Иисуса, который сознает себя единородным СыномБожиим, помазанным Духом, и именуется "Сыном человеческим" (как уДаниила или в книге Еноха), т. е. Мессией, Христом. Мессия вмещает всебе царство, является его средоточием, носителем, сеятелем. В немосуществляется новый Завет - внутреннее, совершенное соединение божеского с человеческим,залогом которого служит то единственное в истории интимное,непосредственное соединение личного самосознания с Богосознанием, какоемы находим у Иисуса Христа и только у Него. Внутренняя духовная сторонацарства Божия в человечестве находит здесь свое полное осуществление: вэтом смысле царство Божие пришло, хотя и не явилось еще в полноте своейславы, Иисус Христос есть "суд миру сему" - тому миру, который "непознал" и не принял Его; и вместе Он "спасение" и "жизнь" для тех, кто"познает", принимает Его и "творит волю Отца", в Нем открывающуюся, т.е. становится "сыном царства". Это внутреннее соединение с Богом воХристе, это духовное созидание царства Божия не упраздняет, однако, верыв окончательную реализацию этого царства, его "явления" или пришествия"в силе и славе". Последнее слово Иисуса к синедриону, слово, за котороеОн был осужден на смерть, было торжественным засвидетельствованием этойВеры: "Я есмь (сын Благословенного) и вы увидите Сына Человеческого,сидящего одесную силы и грядущего с облаками небесными" (Марк. 14, 62).Сознавая Себя средоточием "царства", Иисус не мог не ощущать егонепосредственной близости (Марк. 13, 21, ел.), хотя срок наступления егоОн признавал известным одному Отцу (ib., ср. Деян., 1, 7); но сознаниенепосредственной близости царства, или "мессианическое самосознание"Христа имело для Него практическим последствием сознанную необходимостьстрадания и смерти -для искупления многих, для спасения их от суда иотвержения, связанного с немедленным наступлением того царства, изкоторого они, по внутреннему своему отношению в нему, сами себяисключают. Заповедь Отца - в том, чтобы не судить, а спасти мир. Не явление во славе средилегионов ангелов, а крестная смерть - вот путь к внутренней победе надмиром и человеком. И тем не менее эта крестная смерть тоже не упраздняетЭ. царства: она влагает в нее лишь новый смысл. Первое поколениехристиан всецело проникнуто мыслью о близости царства: не успеете обойтигородов Израиля, как придет Сын Человеческий (Мф.10, 23); не прейдет родсей (поколение) как все это будет (Марк. 13, 30); любимый ученик Христовне умрет до пришествия царства. Падение Иерусалима есть знамение скорогопришествия (Марка 13, 24; Луки 21, 27), и если во время осады и штурмаИерусалима иудеи ежеминутно ждали славного и чудесного явления Meccии,то и среди христиан первого века эти ожидания сказываются с неменьшеюсилою, являясь утешением в скорби и гонениях и вместе выражением живойверы в непосредственную близость Христа. Последние времена приблизились(Иак. 5, 8; 1 Петр. 4, 7; 1 Иоан. 2, 18), Господь придет скоро (Откр.22, 9 и сл.); спасение ближе, чем при начале проповеди, ночь проходит инаступает рассвет (Рим. 13, 11, 12). Воскресенье Христа, как перваяпобеда над смертью, служило ручательством окончательной победы, общеговоскресения, освобождения всей твари от рабства тления; "явления Духа"служат залогом конечного торжества Духа, одухотворения вселенной."Чаяние будущего и воскресение мертвых" - так резюмирует ап. Павел своеисповедание и вероучение (Деян. 23, 6). В рамки традиционной Э.(антихрист, собрание Израиля, суд, воскресение, царствование Meccии, райи т. д.) апостол влагает основную христианскую мысль: в воскресении иславном осуществлении царства совершается конечное соединение Бога счеловеком, а через него и со всей природой, которая вся преображается,освобождается от тления; Бог будет все во всем (1 Кор. 15). С конца 1 в.зарождаются недоумения, о которых свидетельствуют памятникипослеапостольского века, напр. послание Климента и позднейшие писанияНового Завета, как послание к Евреям или второе посл. Петра. Первыехристиане и апостолы умерли, не дождавшись "спасения"; Иерусалимразрушен; языческий Рим продолжает царствовать-и это вызывает сомнения.Являются насмешники, которые спрашивают, где же обетования о пришествииХриста? С тех пор, как почили отцы, все остается по прежнему, как былоот начала творения. В ответ этим насмешкам второе послание Петрауказывает, что как некогда прежний мир погиб от потопа, так нынешнеенебо и земля блюдутся огню, сохраняемые на день суда и погибелинечестивых. Одно надо знать - что "у Господа один день как тысяча лет итысяча лет, как один день" (Пс. 90, 4), -почему отсрочка в исполненииобетования должна объясняться не медлительностью, а долготерпением (гл.3). Этот текст, в связи с преданием о хилиазме, вызвал многочисленныетолкования; между прочим он вызвал ожидание кончины Mиpa около 1000 г.,а затем в XIV в., так как "тысячелетнее царство" стали считатьнаступившим со времен Константина. Э., в целом, является едва ли неодним из первых догматов христианства; первый век был эпохою еерасцвета. Последующие века жили преданиями ранней христианской и отчастиИудейской Э., причем с течением времени отпадали некоторые старинныепредания (например чувственное представление о хилиазме, которое игралозначительную роль в Иудейской апокалиптике и было заимствованохристианами первых веков. Из позднейших придатков отметим представлениео мытарствах, некогда игравшее важную роль у гностиков, но усвоенное иправославными. Э. западной церкви обогатилась учением о чистилище.Средневековая догматика схоластически разработала все частные вопросы о"последних вещах"; в "Summa Theologiae" Фомы Аквинского можно найтиподробные сведения о различных отделах загробного мира, оместопребывании праотцев, детей, умерших до крещения, о лоне Авраама, осудьбе души после смерти, об огне чистилища, о воскресении тел и т. д.Художественное выражение этих воззрений мы находим в "БожественнойКомедии" Данте, а у нас - в апокрифической литературе о рае и аде,хождениях по мукам и проч., которая тянется в течение долгих веков иначатки которой следует искать в ранних апокрифических апокалипсисах.Современная мысль относится к Э. индифферентно или отрицательно; те изпроповедников христианства, которые стремятся приспособить его ктребованиям современной мысли, дабы открыть ему широкий доступ в кругинтеллигенции, нередко совершенно искренно силятся представить Э. какслучайный придаток христианства, как временный и преходящий момент, какнечто привнесенное в него извне той исторической средой, в которой оновозникло. Уже для греческой интеллигенции Э. апостола Павла служиласоблазном, как мы видим это по впечатлению, произведенному его речьюперед ареопагом: "когда же они услыхали о воскресении мертвых, однистали насмехаться, а другие сказали: об этом послушаем тебя в другоевремя" (Деян. 17, 32, ср. 24, 25). Тем не менее и теперь всякийдобросовестный историк, научно изучающий историю христианства, вынужденпризнать, что христианство, как таковое, т. е. как вера в Христа, MeccииИисуса, необходимо от начала было связано с Э., составлявшей неслучайный придаток, а существенный элемент евангелия царства. Неотказываясь от самого себя, христианство не может отказаться от веры вБогочеловечество и в царство Божие, в конечную, совершенную победу,реализацию Бога на земле, -от верования, выраженного апостолом в 1 Кор.15, 13, след. Отдельные образы христианской Э. можно объяснятьисторически, но основная идея ее, засвидетельствованная жизнью и смертьюХриста Иисуса и всем Новым Заветом, начиная с молитвы Господней,представляет и до сих пор жизненный вопрос христианства - веры "воЕдиного Бога Отца Вседержителя". Есть ли мировой процесс безначальный,бесконечный, бесцельный и бессмысленный, чисто стихийный процесс, или жеон имеет разумную конечную цель, абсолютный (т. е. на религиозном языкебожественный) конец? Существует ли такая цель или абсолютное благо (т.е. Бог) и осуществимо ли это благо "во всем" (царство небесное-Бог всево всем), или же природа представляет вечную границу для егоосуществления и само оно является лишь субъективным, призрачным идеалом?У христианства возможен на это лишь один ответ. Кн. С. Т.