- Мальцов, Иван Сергеевич
-
Иван Сергеевич Мальцов 
Мальцов Иван Сергеевич,
действительный тайный советникРод деятельности: литератор и дипломат, крупный фабрикант, промышленник.
Дата рождения: Подданство: Дата смерти: Место смерти: Отец: Мать: Мещерская, Анна Сергеевна (Лодыженская)
Награды и премии: Иван Сергеевич Мальцов (1807 — 1880) — крупный фабрикант, литератор и дипломат, действительный тайный советник.
Содержание
Биография
Из дворян. Родился в семье бывшего корнета лейб-гвардии конного полка Сергея Акимовича Мальцова (1771—1823) и княжны Анны Сергеевны Мещерской (вдовы Лодыженской).
В молодые годы Иван получил прекрасное домашнее воспитание, затем обучался в Благородном пансионе Московского университета. Юный Мальцов проявлял склонность к изучению языков, в том числе и древних.
В 1823 году, после смерти отца, проживал в Москве, у своего дяди И. А. Мальцова.
По завершении своего образования Иван Сергеевич Мальцов поступил на службу в Московский архив Коллегии иностранных дел. Его сослуживцами и друзьями были блестящие молодые люди — библиофил С. А. Соболевский (один из ближайших друзей А. С. Пушкина), поэты, литераторы, публицисты: братья Веневитиновы и Киреевские, А. С. Хомяков, С. П. Шевырев, А. И. Кошелев, М. П. Погодин, князь В. Ф. Одоевский, М. А. Максимович и многие другие. Молодой «заводчик во дворянстве» становится членом организованного ими кружка «Любомудров», затем сотрудником журнала этого кружка «Московский вестник» и занимается сочинительством сказок и приключений, используя необыкновенные, но вполне реальные истории, найденные ими в архивных бумагах. По воспоминаниям современников, «архивны юноши» стали завоевывать славу «сборища московских выдумщиков».
Когда в 1826 году М. П. Погодин с Веневитиновым задумали издать литературный сборник «Гермес», в число «необходимых авторов» они включили и Ивана Мальцова, поручив ему переводы из Ансильона и Шиллера. Потом на основе готовившегося сборника возникнет журнал «Московский вестник», который благословил Пушкин, а среди его главных сотрудников будут значиться, наряду с Шевыревым и Веневитиновым, Соболевский и Мальцов. Наиболее важной была публикация Мальцовым в 1827 году отрывков из его переводов повествования Вальтера Скотта «Жизнь Наполеона». Книга имела громадный успех в Европе, но в России находилась под строгим запретом.
12 марта 1827 года Ивана Мальцова переводят в Петербург, к «делам Коллегии иностранных дел». В Петербурге И. С. Мальцов поселился в доме родного дяди по материнской линии, обер-прокурора Святейшего Синода П. С. Мещерского. Мещерский был женат на сестре генерала А. И. Чернышёва, всесильного любимца царя, управляющего Военным министерством, также принявшего участие в делах молодого родственника.
В апреле 1828 года И. С. Мальцов по рекомендации Соболевского назначен первым секретарем посольства в Персию, возглавляемого А. С. Грибоедовым, которому было известно, что И. С. Мальцов был не чужд литературных интересов. Назначение сулило молодому дипломату Мальцову начало быстрого восхождения по служебной лестнице. Перед этим он передал своему дяде Ивану Акимовичу все полномочия по управлению Гусевской и другими фабриками.
В 1829 году, во время разгрома русской миссии и убийства А. С. Грибоедова, И. С. Мальцов оказался единственным сотрудником посольства, которому удалось спастись. Чудесное спасение его вызвало в обществе немало толков и пересудов, вплоть до обвинений в предательстве. Рассеянию недоброжелательных слухов и предубеждений в обществе способствовал собственный рассказ Мальцева об обстоятельствах своего спасения, изложенный в донесении своему непосредственному начальнику К. В. Нессельроде. Вот что он писал:
«Я обязан чудесным спасением своим как необыкновенному счастию, так и тому, что не потерялся среди ужасов, происходивших перед глазами моими. Я жил рядом с табризским мехмендарем нашим Назар-Али-Ханом Авшарским, на самом первом дворе. Кроме меня русских там не было… Когда народ, с криком, волною хлынул мимо окон моих, я не знал, что думать, хотел броситься к посланнику и не успел дойти до дверей, как уже весь двор и крыши усыпаны были свирепствующей чернью… Не прошло пяти минут, как уже резали кинжалами перед глазами моими курьера нашего Хаджатура. Между тем народ бросился на второй и третий двор: там завязалась драка, началась перестрелка. Увидев, что некоторые из персиян неохотно совались вперед, я дал одному феррашу моему 200 червонцев и приказал ему раздать оные благонадежным людям, ему известным, собрать их к дверям моим и говорить народу, что здесь квартира людей Назар-Али-Хана. Я сидел, таким образом, более трех часов в ежеминутном ожидании жестокой смерти; видел, как сарбазы и ферраши шахские спокойно прогуливались среди неистовой черни и грабили находившиеся в нижних комнатах мои вещи. Неоднократно народ бросался к дверям, но, к счастию, был удерживаем подкупленными мной людьми, которые защищали меня именем Назар-Али-Хана. Потом, когда уже начало утихать неистовство, пришел серхенг и приставил караул к дверям моим. Ночью повел он меня во дворец, переодетого сарбазом».
Министр иностранных дел, впоследствии государственный канцлер, К. В. Нессельроде ценил Мальцова. В письме к наместнику на Кавказе князю И. Ф. Паскевичу он писал о нем: «Это молодой человек, который может весьма выделиться, когда с опытом и возрастом несколько созреют его мысли и улягутся его страсти». 9 мая 1829 года высочайшим указом «во внимание к примерному усердию и благоразумию, оказанным во время возмущения в Тегеране», он был награждён орденом Св. Владимира II степени, а 10 ноября 1830 года еще одним высочайшим указом «во внимание к благоразумию, оказанному как после убийства статского советника Грибоедова во время возмущения в Тегеране, так и при отправлении должности генерального консула, всемилостивейше пожалован, по засвидетельствованию генерал-фельдмаршала графа Паскевича Эриванского, кавалером ордена Св. Анны II степени».
В 1831 году по возвращению из-за границы И. С. Мальцов едет в Гусь и начинает заниматься заводскими делами. Производство стекла было поставлено на рельсы самой современной технологии. Стали выпускаться изделия из трехслойного стекла под золото и серебро, хрустальные изделия с алмазной гранью. Самой прибыльной продукцией стало стекло оконное. Начал он и строительство для работников каменных домиков усадебного типа, которых было построено 425 домов.
В 1833 году образованное с участием И. С. Мальцева и его дяди Ивана Акимовича «Закавказское общество» занималось изысканием «возможности и пользы приготовления стекла», материалов для стеклоделия в Закавказье". Общество поставляло в Персию, Среднею Азию и Закавказье стеклянные изделия: оплетенные серебряной вязью стеклянные мальцевские кальяны и многое другое.
В июне 1834 года Мальцев был пожалован в звание камергера, а в мае 1835 года назначен членом Общего присутствия Азиатского департамента, а затем членом совета Министерства иностранных дел и пожалован в звание действительного тайного советника[1].
Летом 1835 года И. С. Мальцев состоял при вице-канцлере К. В. Нессельроде во время пребывания Николая I за границей. 13 августа он писал из Баден-Бадена Сергею Соболевскому о путешествии по Германии и Богемии и посещении богемских хрустальных фабрик. Мальцев ознакомился с достижениями чешских мастеров стекла, после чего на Гусевском заводе удалось изготовить гранатное малиновое стекло, секрет которого был потерян. Это открытие дало заводу новый толчок к развитию производства цветного стекла.
В 1836 году дипломат и заводчик Мальцов получает разрешение об устройстве в Петербурге бумагопрядильной фабрики, и в 1838 году на берегу Невы была построена Сампсониевская бумагопрядильная фабрика. В число ее акционеров, кроме самого Мальцева и Соболевского, входили: родственник его, бывший декабрист П. А. Колошин, поэт В. А. Жуковский и его родственники по линии жены. Мальцев уделял немало времени делам этой фабрики. Сохранилась его обширная переписка с Соболевским, в которой много места уделяется переговорам друзей о совместном предприятии[2].
В 1855—1864 гг. трижды назначался «временно управляющим» Министерством иностранных дел. В 1856 году И. С. Мальцев вошел в состав Тарифного комитета, возглавлявшегося Л. В. Тенгоборским. При Александре II его прочили на пост товарища министра просвещения и в министры финансов.
Иван Сергеевич, будучи за границей интересовался техническими новшествами, которые затем с успехом применял на своих предприятиях. Он значительно увеличил полученное в наследство состояние. Владея 6 стекольными и 1 хрустальным заводами, бумагопрядильной фабрикой, каменным домом в Москве, он увеличил земельные владения, завел еще 3 стекольных предприятия, купил каменный дом в Петербурге и 2 деревянных в Москве.
В одном Касимовском уезде ему принадлежало более 37 тыс. десятин земли, где в 11 селениях насчитывалось 524 двора и 2180 душ мужского пола. На его семи стеклянных предприятиях работало 654 мастеровых, живших при фабриках. В 40-е годы на каждой из крупнейших мальцевских фабрик производилось хрустальных изделий на сумму до 150 тыс. рублей серебром. Мальцеву впервые удалось «производство рубинового стекла, выкрашенного медью, равным образом и уранового стекла, зеленовато-желтого», пользующегося особым спросом. С его именем связано и формирование заводской коллекции гусевского художественного стекла. Именно он положил начало сбору при фабрике уникальных изделий из стекла и образцов массового производства.
В 1860-х годах Мальцев быстро справился с кризисом, возникшим вследствие отмены крепостного права, перестроив управление своими предприятиями на капиталистический лад. После реформы мальцевское производство двинулось еще быстрее. В 1876 году в селе Никулине на базе закрытого стеклянного завода начинает действовать кирпично-черепичное производство.
В 1875 году созданная на деньги Мальцова Гусевская начальная школа для мастеровых была преобразована в двухклассное министерское училище с несколькими параллельными классами: мужскими и женскими. В 1876 году им же было открыто двухклассное училище на Великодворском (Дирдурском) заводе. Несмотря на присущую И. С. Мальцову скупость, образование и просвещенный практический взгляд на жизнь побудили его сделать щедрый дар: он завещал 500 тыс. рублей на учреждение технической школы во Владимире для бесплатного обучения ремеслам, а также общеобразовательным и техническим наукам.
К началу 1880 года из его стеклянных и хрустальных заводов два крупнейших (Гусевский — 517 рабочих и Уршельский — 375 рабочих) были оснащены паровыми машинами. Годовой оборот Гусевского завода составлял 900 тыс. рублей.
Перед смертью все свои миллионные капиталы и имения бездетный Иван Сергеевич завещал одному из своих племянников — Юрию Степановичу Нечаеву-Мальцову.
В 1880 году Иван Сергеевич умер в Ницце. Похоронен в Новодевичьем монастыре. Могила не сохранилась.
Память
Судьба Ивана Сергеевича Мальцова (1807—1880) была драматичной и во многих отношениях примечательной. Характеристики, даваемые современниками этому человеку, не только крупному фабриканту, но и видному российскому дипломату, весьма противоречивы и рисуют сложный облик умного, образованного, но чрезвычайно скептического и корыстолюбивого человека. Даже прозвище, которое закрепилось за И. С. Мальцовым в кругу друзей, — Мефистофель — говорит о многом.
Скупость этого богатейшего заводчика отмечали многие, близко знавшие Мальцева. Так, один из дальних его родственников В. А. Муханов писал в своих записках: «Считаясь весьма искусным дипломатом и лучшим советником Нессельроде, И. С. Мальцев в то же время славился своей скупостью. Он имел в избытке капиталы, но подчас урезывал себя даже в питании».
По наблюдению князя В. П. Мещерского, Иван Сергеевич был человеком «недюжинного ума и замечательным юмористом, так что в обществе этих приятелей нельзя было скучать, чем и объясняется беспрестанный к ним приезд на фабрику гостей из Петербурга». Вместе с тем веселый нрав и репутация анекдотиста сочетались в характере И. С. Мальцева с реалистическим мироощущением и деловой сметкой. И эта противоречивость нравственных качеств Мальцева, как человека, стоявшего на перепутье старого и нового времени, огромное воздействие на него денежных отношений отмечались многими современниками. «Необходимо, однако, заметить при этом, — размышлял в своих воспоминаниях князь Мещерский, — что Иван Сергеевич, хотя был, несомненно, человеком чрезвычайно расчетливым, но не всегда был скуп до такой крайности, чтобы не помогать иногда своим родственникам, когда они находились действительно в затруднительном материальном положении. Он был, в сущности, добрым человеком, но, несмотря на его развитость и нравственные качества, он не мог избегнуть того пагубного влияния, которое имеет на всех богачей их огромное состояние, служа так сказать, центром всех возможных посягательств на их добро со стороны массы нуждающихся людей. Все богатые люди невольно делаются не только неотзывчивыми и равнодушными, но и ожесточаются, находясь постоянно в каком-то раздражении и негодовании на неимущих, посягающих на их добро… Таков был и Мальцов».
Примечания
- ↑ Владимирские фамилии — Мальцовы -дворяне — Мальцов Иван Сергеевич 1807—1880
- ↑ См. раздел «Литература» Переписка Мальцова Ивана Сергеевича с Соболевским
См. также
Литература
- Выписки из писем Ивана Сергеевича Мальцова к Сергею Александровичу Соболевскому [Текст] / с предисл. и примеч. Н. П. Барсукова. — С.-Петербург : Тип. М. Стасюлевича, 1904. — [2], 43 с. ; 28х19 см. — Б. ц.
Ссылки
Категории:- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в 1807 году
- Умершие в 1880 году
- Умершие в Ницце
- Персоналии:Владимирская область
- Дворяне России
- Промышленники России
Wikimedia Foundation. 2010.
