Дело славистов

«Дело славистов» (Дело «Российской национальной партии») — уголовное дело по обвинению в контрреволюционной деятельности против большого числа представителей интеллигенции (в основном из Москвы и Ленинграда) в 1933—1934 годах.

Как и в более раннем Академическом деле, целями, по-видимому, были централизация науки, борьба с научными обществами и пресечение старой академической традиции. Большое число лингвистов среди задержанных объясняется начавшимся вторжением государства в науку о языке, в частности, насильственным внедрением «нового учения».

Аресты начались ещё в 1933, но дело фабриковалось постепенно, «Российская национальная партия» начинает фигурировать в нём только в феврале 1934. Ключевая роль в «расследовании» принадлежала Г. С. Люшкову.

Под следствием находились в основном филологи и искусствоведы из Института славяноведения, Русского музея и Эрмитажа и учёные-естественники. Остальные фигуранты дела, по мнению историков, были привлечены «для массовости». Среди арестованных были члены-корреспонденты АН СССР Н. Н. Дурново (к тому времени исключённый из Белорусской АН), Г. А. Ильинский, А. М. Селищев, другие видные учёные (В. В. Виноградов, Г. А. Разуваев, Г. А. Бонч-Осмоловский), писатель В. С. Трубецкой, секретарь Института славяноведения В. Н. Кораблёв. Кроме того, собирались доносы на В. И. Вернадского, М. С. Грушевского, Н. Д. Зелинского, Н. С. Курнакова, Д. Н. Ушакова, Д. П. Святополк-Мирского, Н. К. Гудзия, М. В. Щепкину, эмигранта В. Н. Ипатьева.

По версии следствия, учёные принадлежали к фашистской партии, действия которой координировались из-за границы. Зарубежными вдохновителями назывались Н. С. Трубецкой, Р. О. Якобсон, П. Г. Богатырёв и М. Фасмер. Партия якобы организовывала повстанческие ячейки, устроила диверсию на опытной станции и готовила убийство Молотова. «Доказательств» было множество — Дурново общался с членами пражского кружка и готовился стать сватом брату Н. Трубецкого, брат Фасмера работал в Эрмитаже и т. д. Некоторые из арестованных (в том числе Кораблёв, Дурново и Р. Фасмер) дали признательные показания, другие (например, Селищев) отказались. Геолог Личков, друг Вернадского, под давлением сообщил о связи академика с партией, но затем пытался предупредить его о возможном аресте.

Слушание дела состоялось весной 1934, всего было осуждено более семидесяти человек. В частности, Личков, Разуваев, Р. Фасмер получили по десять лет лагерей, Кораблёв — десять лет ссылки, Дурново и Ильинский — девять лет лагерей, Селищев и В. Трубецкой — пять, Бонч-Осмоловский — три.

Судьбы участников дела сложились по-разному. Личков после многочисленных ходатайств Вернадского был освобождён досрочно. Дурново, Трубецкого и Ильинского расстреляли на очередном витке репрессий. Виноградов получил Сталинскую премию. Люшков бежал в Японию. Институт славяноведения вновь открылся уже после войны.

Тем не менее, славистика в России не была уничтожена. В конце 1930-х годов произошёл её новый подъём в Москве и Ленинграде. Доносы, собранные на знаменитых учёных в рамках дела, в основном остались невостребованными. Власть начала искать новые пути взаимодействия с интеллектуальной элитой.

Реабилитированы осуждённые по «Делу славистов» были с 1956 по 1990 годы.

Литература

• Ашнин Ф. Д., Алпатов В. М. «Дело славистов». 30-е годы. М., 1994.
• Робинсон М. А., Петровский Д. П. Н. Н. Дурново и Н. С. Трубецкой: проблема евразийства в контексте «дела славистов» (по материалам ОГПУ-НКВД) // Славяноведение. — 1992. — № 4. — С.68-82.
• Робинсон М. А. Судьбы академической элиты: Отечественное славяноведение (1917 — начало 1930-х годов). М., 2004.
• Просим освободить из тюремного заключения. М., 1998.