Et fumus patriae est dulcis

И дым отечества сладок.

Эпиграф журнала "Российский музеум" (1792-1794).

Непосредственным источником послужили стихи из "Писем с Понта" Овидия, I, 3, 33:

Nón dubiá (e)st Ithací prudéntia, séd tamen óptat

Fúmum dé patriís pósse vidére focís.

"Не подлежит сомнению мудрость итакийца [ итакиец - Улисс (Одиссей), царь острова Итаки. - авт. ], а ведь и Он желает увидеть дым отечественных очагов".

- Овидий здесь имеет в виду стихи Гомера ("Одиссея", I, 56-58):

Но напрасно желая

Видеть хоть дым, от родных берегов вдалеке восходящий,

Смерти единой он молит.

(Перевод В. Жуковского)

ср. Державин, "Арфа":

Мила нам добра весть о нашей стороне:

Отечества и дым нам сладок и приятен.

ср. Грибоедов, "Горе от ума", 1,7:

Опять увидеть их мне суждено судьбой!

Жить с ними надоест, и в ком не сыщешь пятен?

Когда ж постранствуешь, воротишься домой,

И дым Отечества нам сладок и приятен. [Чацкий цитирует стих Державина в его первоначальной редакции (альманах "Аониды"). - авт. ]

Увидел жестяную голову древней нашей церкви, и сердце мое затрепетало. Проходя через кладбище, не мог я не посетить гробов родительских... Никогда я живее не чувствовал Горациева стиха [ Ссылка на Горация ошибочна. - авт. ] et fumus patriae dulcis. Выражение сие в тогдашнее время пришло мне на мысль кстати; ибо, подходя к своей хижине, увидел, что она полуразвалилась. Крапива и репейник господствовали в огороде. (В. Т. Нарежный, Российский Жильблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова.)