O tempora! O mores!

О времена! О нравы!

Цицерон, "Речь против Катилины", I, 1: O tempora, o mores! Senatus haec intellegit, consul videt; hic tamen vivit. "О времена, о нравы! Сенат это понимает, консул видит, а он [ Катилина ] живет".

В Питере, перед выездом я только и слышал, что о шайке воров с Тришатным и Добрыниным во главе [ о раскрытии хищений денег генерал-лейтенантом А. Л. Тришатным и генерал-лейтенантом П. И. Добрыниным. - авт. ]; по приезде в Париж только и буду слышать, что о воре Тесте [ французский министр юстиции, член палаты пэров, приговоренный за взяточничество к трем годам тюремного заключения. - авт. ] и других ворах, конституционных министрах, только подозреваемых, но не уличенных еще вором Жирарденом. [ журналист, имевший большое влияние в политических и литературных кругах. - авт. ] O tempora! O mores! О XIX век! (В. Г. Белинский - В. П. Боткину, 7.(19.)VII 1847.)

O tempora, o mores! Цицерон, которого я тогда не читал, кажется всегда и везде кстати. Замоскворечье; хорошенькая, веселенькая. красиво меблированная квартира во втором этаже. Хозяйка, лет 25, красивая, всегда наряженная брюнетка с притязанием на интеллигенцию, с заметной и для меня, подростка, склонностью к мужскому полу, с раннего утра до ночи одна с маленьким сыном, няней и учителем, кандидатом университета, рослым и видным мужчиной, Путиловым... Хозяйка и учитель остаются наедине в двух больших комнатах, пьют чай, запирают и входные и выходные двери, - и так на целую ночь до рассвета. Ежедневно одна и та же история. (Н. И. Пирогов, Вопросы жизни. Дневник старого врача.)

Воспитание я получил классическое, но без древних языков. В то время взгляд на классицизм был особенный: всякий, кто обнаруживал вкус к женскому полу и притом знал, что Венера инде называется Афродитою, тем самым уже приобрел право на наименование классика. Все же прочее, более серьезное, как-то "o tempora, o mores!", "sapienti sat", "caveant consules" и т. д., которыми так часто ныне украшаются столбцы "Красы Демидрона", - все это я почерпал уже впоследствии из "Московских ведомостей". (М. Е. Салтыков-Щедрин, Современная идиллия.)

[ Аграфена Платоновна: ] Уж и вы, Иван Ксенофонтыч, как погляжу я на вас, заучились до того, что русского языка не понимаете. Самодур - это называется, коли вот человек никого не слушает, ты ему хоть кол на голове теши, а он все свое. Топнет ногой, скажет: кто я? Тут уж все домашние ему в ноги должны, так и лежать, а то беда... [ Иван Ксенофонтыч: ] O tempora, o mores! (А. Н. Островский, В чужом пиру похмелье.)

Я вам покажу кузькину мать! Я человек, который с характером! Со мной, брат, шутки не шути, ежели хочешь жив быть! Не дыхни! И это говорит... Кто же? бывший редактор, писавший в своей газете передовые! O tempora с двумя восклицательными знаками! (А. П. Чехов, Осколки московской жизни.)

Корреспондент "Харьковских губернских ведомостей" сообщает следующую историю: "Один из помещиков харьковской губернии отлучился на днях в Харьков, а оставшийся в имении управляющий решил "с треском" отпраздновать свои именины и задал в барской усадьбе пир. Часу во втором ночи разгоряченной фантазии управляющего вспомнилось описание "боя быков в Испании" и он пожелал потешить себя этим зрелищем. С этой целью он приказал псарю привести в сарай молодого бугая и устроить с последним бой по примеру испанского... Волостной писарь, не удостоившийся приглашения "на бал" и "бой быков", из мести возбудил дело "о неблагородности деяний" и закончил свой донос словами; "по российским законам, бой быков в России не должен быть приживаем". Поневоле воскликнешь: o tempora, o mores! (M. М. Коцюбинский, Статьи из газеты "Волынь".)

□ Я прочел очень милую комедию Грильпарцера из Вены "Горе тому, кто лжет", она значительно выше всей той дребедени, которая именуется в наше время комедией. Там и сям дает себя чувствовать благородный, свободный дух, придавленный непосильным бременем австрийской цензуры. Ясно видишь, каких усилий стоит автору изобразить аристократа-дворянина так, чтобы не шокировать цензора-дворянина. O tempora, o moria, Donner und Doria. [ Энгельс шутливо искажает латинское выражение для рифмы с "Donner und Doria" ("Черт возьми"), вводя вместе с тем вместо mores "нравы" moria "глупость". - авт. ] (Ф. Энгельс - Фридриху Греберу, 9.XII [ 1839 ] - 5.II [ 1840 ].)