ЛЬВОВСКО-ВАРШАВСКАЯ ШКОЛА

ЛЬВОВСКО-ВАРШАВСКАЯ ШКОЛА

— существовавшая в кон. 19 — пер. пол. 20 в. пол. школа, активно занимавшаяся проблемами философии и логики. Л.-в.ш. была основана К. Твардовским во Львове, в ее развитии можно выделить два периода: львовский — до конца Первой мировой войны и львовско-варшавский — в 1918—1939. Вторая мировая война и события после нее, прежде всего пребывание Польши в «лагере социализма», в котором марксизм был официальной государственной философией, привели к тому, что Л.-в.ш. перестала существовать как организованное филос. движение. Тем не менее многие известные представители школы продолжали свою работу как в Польше, так и в эмиграции. Можно поэтому в известном смысле говорить о периоде упадка Л.-в.ш., наступившем после 1945.
Школа была весьма многочисленной. В пике своего развития, в кон. 1930-х гг. она насчитывала около 80 человек, работавших во всех областях философии. Тем не менее обычно Л.-в.ш. рассматривается прежде всего как логическая школа. Наиболее видными се представителями являлись: К. Айдукевич, Т. Чежовский, Т. Котарбиньский, С. Лесневский, Я. Лукасевич, A. Тарский и З. Завирский; все они относились к «логическому крылу». К более широкому кругу принадлежали историк философии и эстетик В. Татаркевич, B. Витвицкий и сам Твардовский. Близок школе был также Ю.М. Бохеньский.
Разные истолкования деятельности Л.-в.ш. обусловлены несколькими причинами. Во-первых, школа, даже в узком ее понимании, не была объединена какими-то общими филос. идеями. Ее основанием были некоторые метафилософские представления, у истоков которых стоял Твардовский. Философия должна быть наукой. Философ обязан заботиться о ясности и точности своих утверждений, а также об обосновании высказываемых идей. Философия, понимаемая как наука, должна быть независима от мировоззрения, прежде всего от религии. Хотя, согласно Л.-в.ш., нельзя заранее определить круг тех филос. проблем, которые допускают научное решение, можно, однако, допустить, что некоторые проблемы являются чересчур спекулятивными и их следует отбросить. В существенной мере это был проект, сформулированный уже Ф. Брентано, учителем Твардовского. В сущности, мотивы Брентано всегда были весьма живыми в Л.-в.ш. Метафилософские идеи школы близки тем, которые провозглашались Венским кружком, но были гораздо менее радикальными. Рассматривая историю школы, следует помнить также о двузначности понимания ею логики. Лесневский, Лукасевич и Тарский являлись представителями математической логики, в то время как Айдукевич, Чежовский, Котарбиньский и Завирский были логиками в более широком значении, занимавшимися гл. обр. философией науки и философией языка. И хотя верно, что метафилософская программа Твардовского способствовала как формальным, так и семиотическим или методологическим логическим исследованиям, называя Л.-в.ш. (в более узком смысле) логической, нужно иметь в виду, что она объединяла как тех, кто занимался математической логикой, так и тех, кто подходил к логике с более широких филос. позиций. В силу этого трудно указать точные критерии представительства в Л.-в.ш.; они были сложными. С одной стороны, важными являлись общая метафилософская направленность и круг интересов, а с другой — исходная принадлежность к группе Твардовского, т.е., был ли исследователь его учеником или учеником его ученика. Этим вызвано то, что Л.-в.ш. (на этот раз в более широком ее понимании) была неоднородной по филос. проблемам, которыми занимались ее представители (ими охватывалось все, от логики до эстетики), по взглядам (их трудно описать одним утверждением) или мировоззренческим ориентациям (в ней были, напр., и верующие, и атеисты). Несмотря на это, для школы было характерно ощущение глубинной интеллектуальной общности и единой культурной миссии. Твардовский считал, что существуют филос. сверхдержавы и филос. провинции. Если народ, немногое сделавший в философии, хочет оставаться в ней, он не может поддаваться доминированию философии сверхдержавы, напр., англ., нем. или фр. философии. Он должен стремиться черпать из разных источников, и в этом случае может создать что-то оригинальное. Эти идеи также являлись одной из причин плюрализма Л.-в.ш.
Неверно, однако, что Л.-в.ш. не выдвигала достаточно широко принимаемых филос. идей. В первую очередь это касалось реализма в эпистемологии и абсолютизма в понимании истины, этических и эстетических ценностей. Еще одним общим убеждением была форма рационализма, названная Айдукевичем антирационализмом. Эта позиция требовала, чтобы принимались только такие утверждения, которые являются интерсубъективно проверяемыми и интерсубъективно передаваемыми.
Гораздо более важными являлись, однако, частные идеи и представления. В логике следует упомянуть открытие Лукасевичем многозначных логик, системы Лесневского, а также семантическое определение истины Тарского. Все эти достижения имели важное значение не только для самой логики, но и для философии. В онтологии наиболее интересной концепцией был реизм Котарбиньского, т.е. идея, что существуют только и исключительно единичные материальные вещи. В эпистемологии следует упомянуть прежде радикальный конвенционализм Айдукевича, согласно которому не только теоретические утверждения, но и предложения наблюдателя опираются на конвенции. Как реизм, так и радикальный конвенционализм использовали интересные идеи философии языка. Кроме того, Айдукевич разработал первую категориальную грамматику, основывающуюся на строгих формальных принципах. В методологии науки внимания заслуживают оригинальная попытка Завирского применить многозначную логику в квантовой механике и вероятностная логика в трактовке Чежовского. В дистриптивной психологии (в стиле Брентано) наиболее важные результаты получил Твардовский, проведший различие между содержанием и предметом представления, а также между деятельностью и ее продуктами. В практических вопросах можно упомянуть праксеологию Котарбиньского и его независимую этику. И наконец, в истории философии требуют упоминания работы Лукасевича и Бохеньского, а также монументальный синтез истории эстетики, данный Татаркевичем. В этом кратком перечне указаны далеко не все те важные работы и идеи, которые возникли в рамках Л.-в.ш.
Л.-в.ш. сыграла важную роль в формировании современной пол. философии. Это была типично аналитическая школа, опирающаяся на континентальную, брентановскую филос. традицию. От Венского кружка школа отличалась гораздо большим вниманием к традиционным филос. проблемам, несмотря на свой программный минимализм. Школа составляет, по-видимому, известную альтернативу той аналитической мысли, которая традиционно восходит к англ. философии.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.

ЛЬВОВСКО-ВАРШАВСКАЯ ШКОЛА

        группа польск. логиков и философов, работавших в Варшаве и Львове в период между двумя мировыми войнами. Основатель школы — К. Твардовский, положивший начало семио-тич. и логико-методологич. исследованиям в Польше. Осн. представители: Лукасевич, С. Лесьневский, Тар-ский, Котарбиньский, Айдукевич, Л. Хвистек, Т. Чежовский, 3. Завирский, В. Татаркевич. Для школы было характерно отрицат. отношение к иррационализму, стремление к сближению филос. и науч. исследований, использование средств логич. анализа для укрепления и обоснования рационалистич. позиции, для повышения точности и однозначности языка науки и философии. Представители Л.-в. ш. внесли значит. вклад в логич. семантику, теорию множеств, модальную и многозначную логику, в математич. логику, в металогич. и методологич. исследования (теория индукции, строение и функции науч. теории, разработка аксиоматич. метода, теория вероятностей) и др. области науч. знания.

        Филос. воззрения представителей школы не были однородными и последовательными: материалистич. идеи (Котарбиньский, Лесьневский, Завирский и др.) соседствовали с позитивистскими (ранний Айдукевич) и неотомистскими тенденциями (Лукасевич, И. Сала-муха и др.). Идеалистич. установки ограничивали антииррационалистич. направленность Л.в. ш., приводили к уступкам феноменализму, конвенционализму и неотомистскому противопоставлению разума и религ. веры. Л.-в. ш. распалась в 1939 после оккупации Польши гитлеровской Германией; некоторые представители школы погибли, другие эмигрировали. В социалистич. Польше мн. представители школы перешли на материалистич. позиции, сближаясь с диалектич. материализмом.

        Котарбиньский Т., Избр. произв., пер. спольск., М., 1963; Верников М. Н., Методологич. анализ кризиса филос. идеализма. (На материалах польск. философии кон. 19 — 1-й трети 20 вв.), К., 1978; J o r d a n Z., The development of mathematical logic and of logical positivism in Poland between the two wars, L. — N. Y., 1945; Z a m e с k i S., Koncepcja nauki w szkole Iwowsko-warszawckiej, Wroclaw, 1977.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ЛЬВО́ВСКО-ВАРША́ВСКАЯ ШКО́ЛА

школа польских логиков и философов, работавших в период между 1-й и 2-й мировыми войнами гл. обр. в Варшаве и Львове. Осн. представители Л.-в. ш.: Лукасевич, Котарбиньский, Айдукевич, Лесьневский, Тарский, Л. Хвистек (работал в Кракове), З. Завирский, Т. Чежовский. В филос. взглядах Л.-в. ш. соединялись разнообразные, порой противоречащие друг другу, направления: материалистическое представляли (хотя и не всегда последовательно) Котарбиньский, Лесьневский и Завирский; позитивистское – Айдукевич (до начала 2-й мировой войны); Лукасевич, И. Саламуха и др. отстаивали неотомистскую философию, соединенную с нек-рыми идеями позитивизма. Общим почти для всех представителей Л.-в. ш. является: отрицание иррационализма, стремление к уточнению с помощью математич. логики осн. идей и принципов традиц. рационализма; строгое исследование осн. понятий и проблем логики науч. рассуждения; использование математич. логики как средства теоретико-познавательного анализа; интерес к логической семантике, выдвижение тезиса о том, что исследование познания необходимо предполагает изучение его языковых средств.

Истоки Л.-в. ш. были заложены в антиметафизич. и антииррационалистич. мотивах ряда польских философов конца 60-х и 70-х гг. 19 в. (составляющих т.н. варшавский позитивизм) и в деятельности Твардовского. Хотя последний развивал неосхоластич. метод (см. Неосхоластика) в духе австр. философа неореалиста Ф. Брентано и не занимался логикой, однако его требования строго следовать методам точных наук, бороться против путаницы понятий дали толчок к исследованиям логики и семантики со стороны его учеников, из к-рых и вышли осн. деятели Л.-в. ш.

Представителей Л.-в. ш. можно разделить на две группы. В первой осн. внимание уделялось теории познания, общим проблемам методологии конкретных наук, семантике. У ученых этой группы (Айдукевич, Котарбиньский и др.) наибольший интерес вызывали логич. анализ собств. филос. понятий и проблем ("субстанция", "существование", "универсалия", "дефиниция" и др.), филос. оценка и интерпретация результатов формальной и математич. логики. В частности, исходя из идей формализма Д. Гильберта, Айдукевич предложил такую теорию языка (охватывающую как формализованные, так и естеств. языки), в к-рой смысл выражений нек-рого языка определяется через существующие между ними синтаксич. (см. Синтаксис в логике) отношения и через т.н. правила смысла этого языка (аксиоматические, дедуктивные и эмпирические), т.е. правила осмысленного употребления языковых выражений. Айдукевич выдвинул также мысль о разделении языков на "замкнутые и осмысленно-связанные" (в них правила смысла однозначно определяют осмысленное употребление в с е х выражений этого языка) и "открытые" (в к-рых не выполняется указ. условие; такими, напр., являются естеств. языки). Класс всех смыслов выражений "замкнутого" языка есть его "понятийный аппарат", выраженное же этим аппаратом содержание представляет собой связанную с данным языком "картину мира". Филос. осмысление этой теории содержится в его учении о "радикальном конвенционализме" (см. Конвенционализм). В послевоен. время Айдукевич отказался от многих идей этого учения, пересмотрев свои филос. взгляды в духе материализма.

Вторую группу Л.-в. ш. составляют ученые, занимавшиеся проблемами математич. логики, логич. основаниями математики, спец. проблемами методологии дедуктивных наук и историей логики. Осн. представители этой группы: Лукасевич, Лесьневский, Тарский и их ученики: К. Куратовский и Б. Собочиньский, Е. Слупецкий, А. Линденбаум, М. Вайсберг и др. Они наряду с др. представителями Л.-в. ш. внесли большой вклад в формальную и математич. логику. Польские логики и философы одними из первых разработали осн. идеи логич. семантики (Тарский, Лесьневский, Хвистек, Айдукевич и др.), модальной логики и многозначной логики (Лукасевич, Тарский, Вайсберг, Слупецкий, Завирский и др.), исследовали осн. понятия металогики (Лукасевич, Л. Хвистек, Тарский, Лесьневский, Собочиньский и др.), проанализировали ряд проблем теории определений (Лесьневский, Тарский, Айдукевич), работали в области аксиоматизации множеств теории (Куратовский, Хвистек), создали исчисление имен (Лесьневский); много внимания польские логики уделили упрощению различных аксиоматик двузначной логики высказываний.

Логики этой школы также исследовали проблемы логики отношений, определимости понятий (Тарский), методологии науч. знания (проблемы индукции, гипотезы, аналогии, теории вероятностей и т.д.) и истории логики (Лукасевич).

Распавшись в 1939 после захвата Польши гитлеровцами (часть представителей Л.-в. ш. эмигрировала: Лукасевич, Тарский, Хвистек), Л.-в. ш. оставила глубокий след в развитии логики и философии и подняла на высокий уровень логич. образование в Польше. В народной Польше мн. представители Л.-в. ш. либо перешли на материалистич. позиции, либо пересмотрели свои прежние материалистич. учения в духе диалектич. материализма. Ученые народной Польши продолжают развивать прогрессивную часть наследства Л.-в. ш.

Лит.: Шафф Α., Некоторые проблемы марксистско-ленинской теории истины, пер. с польского, М., 1953, ч. 2, гл. 6, § 5; История Польши, т. 3, М., 1958, гл. 28; Философия марксизма и неопозитивизм. Вопросы критики совр. позитивизма, М., 1963, с. 56–60; Котарбиньский Т., Избр. произв., М., 1963, с. 172–181; Ajdukiewicz К., W. sprawie "universaljów", "Przegląd Filozoficzny", 1934, rocz. 37, z. 3; Jordan Z., The development of mathematical logic and logical positivism in Poland between the two wars, L., 1945; Dambska I., Czterdzieści lat filozofii we Lwowie. 1898–1938, "Przegląd Filozoficzny", 1948, rocz. 44, z. 1–3; Tatarkiewicz Wł., Pięćdziesiąt lat filozofii w Warszawie, там же.

И. Добронравов, И. Нарский. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

ЛЬВОВСКО-ВАРШАВСКАЯ ШКОЛА

    ЛЬВОВСКО-ВАРШАВСКАЯ ШКОЛА — направление аналитической философии, образованное группой логиков, философов и математиков, работавших гл. о. в Варшаве и Львове в кон. 19-го и в 1-й пол. 20 в. Основатель школы Α. Твардовский. Днем рождения школы принято считать 15 октября 1895, когда Твардовский получил кафедру философии во Львовском университете (в этот день им была прочитана первая вступительная лекция по философии). Расцвета и международного признания школа достигла в 30-е гг. Основные представители: Я. Лукасевич, Ст. Лесьневский, Т. Котарбиньский, Я. Котарбиньска (Д. Штайнберг), К. Айдукевич, А. Тарский, Т. Чежовский, 3. Завирский, В. Витвицкий, В. Татаркевич. Ст. и М. Оссовские, Е. Собоциньский, X. Мельберг, А. Мостовский, Ю. Бохеньский, Ст. Яськовский, С. Леевский, А. Линденбаум, М. Кокошиньска, И. Домбска, Б. Собоциньский, К. Куратовский, Е. Слупецкий и др. Школа объединяла также психологов, искусствоведов и историков науки. Для школы было характерно стремление придать философским рассуждениям ясность, доказательность и логическую строгость. Представители школы разделяли убеждение в принципиальном родстве философского и научного способов мышления. Термин “философия науки” не использовался, вместо него говорили о “методологии науки”; различали методологию и метанауку (К. Айдукевич), “науку о науке” (Т. Котарбиньский).

    Метанаука, согласно Айдукевичу, использует синтаксические и семантические понятия, рассматривает науку как формализованную дедуктивную систему. Методологией же называется рассмотрение науки с одновременным выделением личности исследователя и его отношения к утверждениям; она выявляет прагматические понятия и основывается на актуальных и исторических свидетельствах, касающихся науки. Котарбиньский придавал методологии иной смысл: он отождествлял ее с созданной им праксеологией (общей теорией успешной деятельности). По его мнению, местом встречи всех наук о науке является эпистемология, или общая теория знания, дополненная прилагательным “прагматическая”. Однако эпистемология прагматична лишь постольку, поскольку суммирует рассуждения, предназначенные облепить социальное существование науки.

    Общее стремление к эмпирическому обоснованию научного знания сближало Львовско-варшавскую школу с логическим эмпиризмом. Однако ее основные представители (Айдукевич, Котарбиньский и др.) не признавали “догматический эмпиризм” и рассматривали теоретические компоненты научных теорий как их необходимые части. 3. Завирский в 1936 на 3-м польском философском съезде заявил, что вопреки логическим эмпиристам научная метафизика возможна. К нему присоединились Т. Котарбиньский и А. Тарский, по мнению которого нет существенной разницы между Венским кружком и теми, кто признает научный характер метафизических высказываний при условии, что их удается подтвердить эмпирически.

    Львовско-варшавская школа внесла значительный вклад в философию языка, логическую семантику и семиотику, в разработку систем неклассической логики, теорию множеств. Представителям школы принадлежат ценные металогические, математические и методологические исследования (теория индукции, строение и функции научной теории, разработка аксиоматического метода, теория вероятностей, принципы построения иерархии формализованных языков, доказательства важнейших теорем о полноте и разрешимости для ряда исчислений), ряд фундаментальных работ по психологии, социологии, науковедению, истории философии, этике, эстетике.

    Философские воззрения представителей школы не были однородными. Для большинства из них характерна ориентировка на логико-аналитические методы, скептицизм по отношению к традиционной (доаналитической) философии, идея “демаркационизма” (очищения языка науки и философии от “псевдопонятий” и связанных с ними “псевдопроблем” мировоззренческого плана). Школу объединял способ, метод философствования и общий научный язык — “метапарадигма”, способная в силу своей общности вместить пестрое многообразие научных взглядов и позиций представителей школы. Значительную роль в общей структуре философских воззрений школы играли идеи номинализма (Котарбиньский, Ст. Лесьневский, 3. Завирский, С. Балей и др.), феноменологическая теория познания (Л. Блауштейн), неотомистская концепция истины (Я. Саламуха, Ф. Климке), идеи методологического конвенционализма (Айдукевич). Влияние Ф. Брентано и его последователей, разрабатывавших общую теорию предметов, сказалось в интересе к онтологической проблематике. Онтология понималась как выявление возможных структур бытия, тогда как метафизика исследовала онтологию, реализованную в действительном мире (Я. Лукасевич). Созданы были системы формальной онтологии (Ст. Лесьневский) и однокатегорной онтологии (реизм Котарбиньского).

    Всемирную известность принесли Львовско-варшавской школе результаты в области логики. Три представителя школы — Я. Лукасевич, Ст. Лесьневский и А. Тарский — признаны крупнейшими логиками 20 в. Облик современной логики в значительной степени был сформирован под влиянием их идей и результатов.

    В области психологии представители Львовско-варшавской школы придерживались традиции брентановской дескриптивной психологии, концентрируясь гл. о. на анализе различных ментальных актов, таких как восприятие, воображение, ощущение (В. Ауэрбах, Е. Гинзберг-Блауштейн, Л. Блауштейн). Анализировалась психофизикалистская природа человека (Айдукевич, X. Мельберг), использовались эмпирические методы (С. Балей, С. Бляховский и др.), критически воспринималась психофизиология В. Вундта (Твардовский, С. Игель). Неотомизим был представлен в Львовско-варшавской школе т. н. “Краковским кружком” (Ю. Бохеньский, Я. Саламуха, Я. Древновский, Б. Собоциньский), действовашим в 30-х гг. Члены кружка ставили своей задачей применить современную формальную логику к томизму. Реализация их программы предполагала: а) реформу языка, используемого философами и теологами, для достижения такой же ясности и точности, как в языке науки; б) замену схоластических концепций на новые, используемые логиками, семиотиками и методологами; в) использование символического языка. Круг разрабатываемых вопросов включал в себя формализацию доказательств бессмертия души и существования бога, проблему аналогии, аксиоматизацию метафизики в соответствии с современными эпистемологическими и логическими требованиями. Язык рассматривался Львовско-варшавской школой как создание человека и орудие познания (прагматическая концепция языка). В рамках этой концепции выделялось два положения: а) язык представляет собой автономную действительность, к которой субъект должен приспосабливаться, если он хочет осуществлять правильные познавательные акты (Айдукевич, М. Кокошинская); б) необходимо вникать в поведение субъектов, результатом деятельности которых является язык (Котарбиньский, Е. Кречмар, М. Оссовская). От языковых знаков требовалась семантическая прозрачность. Признавалась интенциональная теория значения и экстенсионализм (тезис о том, чтосмысл сложных выражений является функцией составляющих его выражений). В отношении обыденного языка принималось, что он представляет собой конгломерат разных языков (Айдукевич, Тарский) и является весьма несовершенным, однако логический анализ в состоянии его улучшить.

    Весьма обширно и содержательно представлена этическая проблематика. Она охватывает социологию, психологию морали, общую метаэтику (Чежовский, Оссовская, Татаркевич, Котарбиньский). Детальный анализ получили этические понятия и проекты систематизации нормативной этики (Чежовский, Котарбиньский). Предприняты попытки формального построения этики (Чежовский).

    Уникальное место в мировой литературе занимает работа В. Татархевича в области этики “О счастье”, содержащая рассмотрение фундаментальных концепций счастья и путей его достижения.

    Отличительной чертой этических воззрений Львовско-варшавской школы был интеллектуализм (если этика должна быть рациональной, то она должна быть интеллектуалистичной, ибо лишь интеллектуализм противостоит иррационализму). Моральные качества касаются прежде всего индивидуумов, поэтому школа вслед за Твардовским понимала этику как науку, максимально примиряющую интересы личностей. Это типичная индивидуалистичная этика, противящаяся подчинению личности общественным группам. Такой взгляд на этику несомненно связан с общими политическими убеждениями философов школы, которые были близки классическому либерализму.

    Львовско-варшавская школа представляет собой исключительный феномен высокого духовного единства людей интеллектуального труда, имеющих различные философские и научные ориентации, религиозные убеждения, политические пристрастия. Это позволило школе сыграть значительную роль в польской науке и культуре 1-й пол. 20 в., выдвинуть польскую философию, логику и математику на видное место в мировой науке, создать устойчивую традицию и стиль философских исследований.

    Школа распалась в 1939 с началом 2-й мировой войны. Некоторые представители школы погибли, другие эмигрировали. После войны часть представителей школы активно участвовала в культурном возрождении страны, в развитии польской высшей школы. Столетний юбилей школы, отмечавшийся мировым философским сообществом в 1995, показал, что идеи, разработанные школой, остаются актуальными в современной философии, логике и математике, что традиции школы продолжают жить, став достоянием не только польской, но и общечеловеческой культуры.

    Лит.: Котарбиньскии Т. Избр. произв. М., 1963; Твардовский К. Логико-философские и психологические исследования. М., 1997; Верниκοβ Μ. Η. Методологический анализ кризиса философского идеализма (На материалах польской философии конца 19—1-й трети 20 в.). Киев, 1978; Васюков В. Л. Две парадигмы в рамках одной школы. — В кн.: Философия науки, вып. 2, Гносеологические и логико-методологические проблемы. М., 1996; Философия и логика Львовско-варшавской школы. М„ 1999; ZameckiS. Koncepcja nauki w szkole Iwowsko-warszawskiej. Wroclaw, 1977; WolenskiJ. Filozoflczna szkola Iwowsko-warszawska. \\arsz., 1985; Idem. Logic and Philosophy in the Lvov-Wirsaw School. Dordrecht, 1989.

    В. Л. Васюков, В. H. Порус

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.