ЕВРОПЕЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ ведет начало с греков, которые не только овладели с помощью уже существовавшего до них мышления новыми предметами

ЕВРОПЕЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ ведет начало с греков, которые не только овладели с помощью уже существовавшего до них мышления новыми предметами

(такими, как наука и философия)

и расширили старые методы (как, напр., логический метод), но впервые создали то, что называется теперь греч. формой мышления: они впервые открыли человеческую душу, человеческий дух, в основу которого легло новое самопонимание человека. Открытие души и духа – следовательно, человека, как мы его теперь понимаем, – произошло в послегомеровскую эпоху. Следствия этого открытия (самого значительного из всех, которые когда-либо совершались и могут быть совершены) нашли свое выражение в греческой философии. Греч, философия не только является фундаментом европейской, но также составляет ее структуру и ее существенное содержание: до сих пор европейские мыслители питаются греч. духовным наследием. «Мы, конечно, стоим выше Гиппократа, греч. врача. Мы даже можем сказать, что стоим выше Платона. Но это верно только в том смысле, что мы располагаем более обширным материалом научного познания, чем Платон. Что касается самого философствования, то мы, пожалуй, едва ли достигаем его уровня» (К. Jaspers, Einfьhrung in die Philosophie, 1950). Еще и поныне действительной формой европейского мышления является мышление средневековое. Схоластика распространяла наследие греч. мыслителей через духовные ордены и ун-ты, которое перешло к схоластическим ученым не в его первоначальном виде, а в лат. переводах. Ранняя схоластика опиралась почти целиком на произв. Боэция, переведшего на лат. язык «Категории» Аристотеля и его работу «Peri hermeneias» («Об истолковании»), а также труд Евклида «Stoicheia» («Основные начала геометрии»). Сначала об Аристотеле больше не было никаких сведений. Только в 1128 Яков из Венеции перевел на лат. язык «Аналитику», «Топику» и «О софистических опровержениях» («Perisophisticon elenchon»); Фома Аквинский также имел в своем распоряжении только эти переводы. Примерно в сер. 12 в. стали известны естественнонаучные аристотелевские труды, затем естественнонаучные работы Птолемея и Евклида, переведенные с греч. на лат. язык в Палермо, и с араб.„на лат., появившиеся в Толедо (где иногда этому переводу предшествовал перевод на кастильский). К этому же времени на лат. языке появились медицинские и астрономические произв. арабов. Из трудов Платона в раннем средневековье был известен только «Тимей» в переводе Цицерона, но пользовались не этим текстом, а почти исключительно комментариями к «Тимею» Посидония в лат. переводе Халцидия. Кроме этого, Платона знали только по цитатам, приводимым в работах лат. отцов церкви, прежде всего Августина и Боэция, которые до 12 в. включительно были авторитетами для Европы. По сравнению с ними греч. отцы церкви не играли большой роли, хотя они были представлены такими значительными фигурами, как Дионисий Ареопагит, отец христ. мистики (наряду с Августином) и осн. источник неоплатонизма, и Иоанн Дамаскин, представивший в своем переведенном на лат. язык произв. «Pege gnoseos» («Источник познания») мир идей всех греч. отцов церкви, собранных воедино. Влияние Платона на европейское мышление в период поздней схоластики уменьшилось, т. к. в это время стали известны «Метафизика», «О душе», «Этика» и «Политика» Аристотеля, причем опять-таки косвенно, благодаря посредничеству араб, и евр. ученых, переводивших аристотелевские тексты с араб, на кастильский или лат. языки. Аристотель стал неоспоримым научным авторитетом начиная с 13 в. и оставался им до конца средних веков. Поздняя схоластика ставила перед собой гл. о. одну задачу: интерпретировать Аристотеля и согласовывать его учение с

Философский энциклопедический словарь. 2010.