«ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ»

        Пьеса, созданная на основе пьесы «Блаженство» после того, как последняя была отвергнута московским Театром Сатиры и стала ранней редакцией И. В. При жизни Булгакова не ставилась и не публиковалась. Впервые: Булгаков М. Драмы и комедии. М., Искусство, 1965. Первую редакцию И. В. Булгаков создал в период с осени 1934 г. по конец сентября 1935 г. вместо отвергнутого «Блаженства». Еще в конце апреля 1934 г. написать пьесу об Иване Грозном (1530-1584), перенесенном в наши дни, (в развитие одного из мотивов «Блаженства») предложили драматургу актеры и режиссеры Театра Сатиры. 17 сентября 1934 г. режиссер Николай Михайлович Горчаков (1898-1958) повторил просьбу, как зафиксировала в дневнике третья жена драматурга Е.С. Булгакова, «из «Блаженства» сделать комедию, в которой бы Иван Грозный действовал в современной Москве». Начало работы над И. В. под этим названием вместо «Блаженства» впервые зафиксировано в дневнике жены драматурга 30 ноября 1934 г. 30 сентября 1935 г. первая редакция была закончена, и 2 октября Булгаков у себя на квартире прочел И. В. актерам и режиссерам Театра Сатиры. Комедия была принята, по выражению Е. С. Булгаковой, «с бешеным успехом» — «все радовались весело». По цензурным соображениям в процессе подготовки к постановке Булгаковым была написана до апреля 1936 г. вторая редакция пьесы, где, в отличие от первой, все происходящее представлено как сон инженера Тимофеева. Были также устранены некоторые наиболее острые эпизоды, в частности, лекция о свиньях по радиорепродуктору и слова Тимофеева в финале, когда его арестовывает милиция: «Послушайте меня. Да, я сделал опыт. Но разве можно с такими свиньями, чтобы вышло что-нибудь путное?..» Как и в «Роковых яйцах» и «Собачьем сердце», объектом сатиры оставалось невежество и безграмотность населения и власть предержащих. 17 октября 1935 г. Е. С. Булгакова описала в дневнике реакцию в Главреперткоме на И. В.: «Пять человек в Реперткоме читали пьесу, все искали, нет ли в ней чего подозрительного. Так ничего и не нашли... Замечательная фраза: а нельзя ли, чтобы Иван Грозный сказал, что теперь лучше, чем тогда?». 29 октября 1935 г. И. В. разрешили при условии ряда изменений и дополнений в тексте. 13 мая 1936 г. была проведена генеральная репетиция пьесы и сразу же после окончания репетиции последовал запрет И. В. В дневнике Е. С. Булгаковой сохранилась зарисовка этого печального события: «Генеральная без публики «Ивана Васильевича». (И это бывает — конечно, не у всех драматургов!) Впечатление от спектакля такое же безотрадное. Смотрели спектакль (кроме нашей семьи — М. А., Евгений и Сергей, Екатерина Ивановна (Буш, воспитательница Сергея, сына Е. С. Булгаковой. — Б. С.) и я) — Боярский, Ангаров из ЦК партии, и к концу пьесы, даже не снимая пальто, держа в руках фуражку и портфель, вошел в зал Фурер, — кажется, он из МК партии.

        Немедленно после спектакля пьеса была запрещена. Горчаков передал, что Фурер тут же сказал:

        — Ставить не советую».

        Явление партийного чиновника, запретившего И. В., было вполне в гофманском духе и удивительно напоминало явление сатаны-редактора в «Тайному другу» и «Театральном романе», написанных самим Булгаковым. Ничего мистического в запрете И. В., однако, не было. С одной стороны, сыграло свою роль снятие «Кабалы святош». С другой стороны, сам по себе И. В. имел мощный сатирический заряд. Главный комический эффект заключался в том, что пьяница, сластолюбец, болван и прирожденный доносчик управдом Бунша оказывается вполне способен в другую эпоху выступить в роли могущественного Ивана Грозного, тогда как творец опричнины оказывается абсолютно беспомощным в роли советского управдома (тиранства Грозного здесь оказывается мало). Мораль булгаковской пьесы заключалась в том, что в условиях деспотической власти во главе государства может оказаться любая посредственность, и при этом государственная машина все так же безжалостно будет перемалывать людей. Слишком явные и опасные (применительно к И. В. Сталину) аллюзии сделали И. В. нецензурным произведением. Булгаков показал деградацию тирании в России со времен Грозного до советской эпохи, от жестокого и величественного царя Ивана до жестокого и жалкого управдома Бунши, который способен властвовать в Москве XVI века только с помощью умного жулика Жоржа Милославского — родного брата бессмертного Остапа Бендера. В И. В. драматург, перефразируя вызвавшие неудовольствие Реперткома слова Бунши, рассказал «про советскую жизнь такие вещи, которые рассказывать неудобно». Автор пьесы не преувеличивал роль личности в истории (ничего принципиально не изменится, если царя заменить пьяницей управдомом), но, в отличие от своего любимого писателя Льва Николаевича Толстого (1828-1910), не отрицал ее вовсе. В комедии все преступления, казни и опричнину творит все же настоящий Иван Васильевич Грозный, а не внешне неотличимый от него управдом Иван Васильевич Бунша.