Право пользования общего

в историческом развитии форм обладания совершался до сих пор постоянный процесс обособления отдельных предметов обладания в собственность частную, с одной стороны, и государственную, с другой, причем последняя, будучи обладанием в форме юридического лица, по существу от частной ничем не отличается. Целая совокупность предметов, однако, до сих пор не обособилась в исключительное обладание, да и не может обособиться. Таковы предметы, состоящие в общем обладании: воздух, море, текучая вода и т. п., которые римляне называли res omnium communes. Другие, будучи по своей природе доступны частному обладанию, необходимо должны остаться в общем пользовании: судоходные и сплавные реки, большие озера, морские берега, дороги и другие предметы, предназначенные служить общему пользованию: библиотеки, музеи, фонтаны, площади, места заключения, укрепления и т. д. у римлян, которые называли их res publicae publico usui destinatae, мосты, общественные бани и т. д. Состав этих предметов в истории изменчив, но некоторые из них постоянны (реки, дороги). О полезности и необходимости сохранения за этими последними и сообщения целому ряду других характера "вещей, предназначенных к общему пользованию", не может быть и спора. Но юридическая квалификация этой формы обладания и организации способов защиты частных прав, связанных с этим видом обладания, вызывает большие разногласия, зависящие, между прочим, от той постановки учения о них, которая была сделана римскими юристами. Последние рассматривали некоторые вещи общего пользования как совсем не подлежащие исключительному усвоению ни со стороны государства, ни со стороны частных лиц, и, не квалифицируя их в частности, говорили вообще о "публичных вещах"; другие же они рассматривали как состоящие в частной, общинной или государственной собственности, но подлежащие ограничениям в хозяйственном отношении и даже исключению из частного обладания в интересах общего пользования и на время последнего; по прекращении пользования (вместо старой дороги проведена новая в другом месте, река переменяла русло) собственность на такие вещи оставалась за собственниками. Это последнее правило не было, впрочем, проведено последовательно. В связи с этими взглядами римских юристов одни из современных писателей (Иеринг, Келлер) строят особый институт "общего обладания", не зависимый от понятия частной и государственной собственности, другие (Дернбург, Виндшейд) считают все вещи общего пользования состоящими в государственной собственности, ограниченной правом пользования всех, третьи (Ваппеус, Капеллер, Регельсбергер, Штоббе и др.) создают, подобно римским юристам, несколько групп вещей. Римлянам долгое время не было известно понятие о государстве, как особом юридическом лице, отличном от физического; они рассматривали его как res publica, т. е. общее достояние всей совокупности граждан, в связи с чем стоит происхождение популярных исков (см.). Вещи общего пользования были, поэтому, вещами всех на П. собственности. С этой точкой зрения несовместны притязания частных лиц по отношению к рекам и землям, подлежащим ограничению в общих интересах. С утверждением понятия о государстве (или общине), как юридическом лице, всякое представление об "общем обладании" должно исчезнуть за отсутствием субъекта обладания, так как понятие "общества", противополагаемого государству, лишено юридических признаков или отливается в понятие подчиненных государству юридических же лиц. Вещи общего пользования должны быть, поэтому, признаны государственной собственностью, подлежащей ограничениям в хозяйственной эксплуатации и в способах распоряжения, в интересах всех граждан. Гарантии этих интересов могут быть основаны не на самостоятельном праве на предметы общего обладания, а на постановлениях основных законов и на правильной организации государственного управления. Праву государства и общин на предметы пользования общего соответствует признаваемая всеми обязанность их заботиться о поддержании их в состоянии, годном для пользования, а также право на земли, оставшиеся свободными от пользования общего. Там, где для правильного общего пользования предметом необходимы специальные приспособления (шлюзы на реке) или прямо создание его (музей, библиотека, железная дорога), не может быть и речи об обладании "всех": фактическая бессубъектность повела бы здесь к бесхозяйственности вещи, и притом никому из пользующихся подобными предметами не принадлежит ни П. владения, ни пользования на составные части этих предметов (напр., подвижной состав железной дороги, картины музея). Заведование предметами пользования общего находится теперь также в руках представителей государственной или общинной администрации, а защита П. отдельных лиц — в руках полицейской власти. Популярные иски могут быть теперь средством вспомогательным, но не главным, как в Риме.

Русское право стоит на старой римской точке зрения. Устанавливая общим правилом, что "все имущества, не принадлежащие никому в особенности... принадлежат к составу имуществ государственных" (сюда относятся между прочим, морские берега, озера, судоходные реки и их берега, большие дороги, публичные здания и движимость, к ним принадлежащая), оно, однако, признает за владельцами земель, окружающих бечевник и дороги, целый ряд прав, вытекающих из частного обладания ими, ограниченного лишь временно в интересах всех (право косить траву на бечевнике, пасти скот и пользоваться другими его продуктами и др.). По прекращении ограничения, путем отпадения П. пользования общего, земли под бечевником и большими дорогами снова переходят в частное обладание прилежащих собственников, подобно тому, как по отпадении сервитута собственность восстанавливается в полной силе. Поэтому сенат, признавая, что "большая дорога не может подлежать присвоению в чью-либо исключительную собственность, а составляет предмет свободного для всех ползования в видах общегосударственного интереса", что "в качестве пути сообщения большая дорога находится в распоряжении той власти, которой принадлежит заведование ею", "что, поэтому, собственник земли под большой дорогой не вправе препятствовать власти, заведующей дорогой, производить работы и сооружения, имеющие целью содержание, улучшение и исправление пути", — устанавливает, однако, что "земли под большими дорогами, пролегающими через частные имения, а равно судоходные реки, находящиеся в пределах тех же имений, принадлежат не казне, а собственникам этих имений, с ограничением лишь собственности правом участия общего" (разъясн. к стт. 406 и 434). Морские берега у нас также доступны частному обладанию по давности. Наоборот, публичные здания: библиотеки, музеи и т. п. находятся в собственности государственной, городской или земской. Прибалтийское право, стоя на той же точке зрения, идет в проведении частного господства над предметами общего пользования еще дальше русского: оно прямо признает реки и дороги состоящими в собственности владельцев прилегающих имений и ограниченными лишь П. пользования общего, "поколику от него не может быть вреда для общества и не нарушаются права собственника земли", а именно для рек: черпание воды, стирка белья, купанье, плавание, купанье лошадей, водопой, ловля рыбы удочкой и езда в собственных лодках (ст. 1015). В Эстляндии собственники имений, находящихся у морских берегов, не имеют обязанности оставлять свободным бечевник и вправе пользоваться всем прибрежьем неограниченно и исключительно (ст. 1029); собственник прибрежных морских имений в Лифляндии и Эстляндии пользуется исключительным П. рыбной ловли в море на протяжении трех верст от берега (ст. 1032) и т. д.

Литература. Wappäus, "Zur Lehre v. den dem Rechtsverkehr entzogenen Sachen"; Eisele, "Ueber das Rechtsverhällniss der res publicae in publico usu nach Rom. Recht" (1873); Regelsberger, "Pandect." (§113); Dernburg, "Pand." (§ 71); Ihering, "Der Streit zwischen Basel-Land uud Basel-Stadt die über Festungswerke der Stadt Basel" (в "Vermischte Schriften", Лпц., 1879); Побдоносцев, "Курс гражд. права" (I); Анненков, "Система гражданского права" (I).

В. Н.