Дунаи

Дунай — Дунаи (5)

1. Крупная река, берущая начало в центре Европы и впадающая в Черное море:

Галичкы Осмомыслѣ Ярославе!.. подперъ горы Угорскыи своими желѣзными плъки, заступивъ Королеви путь, затворивъ Дунаю ворота, меча бремены чрезъ облаки, суды рядя до Дуная. 30. Дѣвици поютъ на Дунаи — вьются голоси чрезъ море до Кіева. 44—45.

Языкъ бо, наречемыи саврематы, отаи рѣку пребрѣдше Исътру, наречемыи Дунаи. Флав. Полон. Иерус., 442 (XVI в. ← нач. XII в.). По мнозѣхъ же времянѣх сѣли суть словѣни по Дунаеви, гдѣ есть ныне Угорьска земля и Болгарьска. Пов. врем. лет, 11 (1377 г. ← нач. XII в.). 969: Рече Святославъ къ матери своей: ...хочю жити в Переяславци на Дунаи, яко то есть середа земли моей. Там же, 48. 1144: И пробѣже сквозѣ полкъ к Дунаю и оттуда полемъ прибѣже ко Всеволоду Киеву. Ипат. лет., 317 (XV в.).

2. Эпич. О реке вообще:

На Дунаи Ярославнынъ гласъ слышитъ, зегзицею незнаемь рано кычеть: „Полечю, рече, зегзицею по Дунаеви; омочю бебрянъ рукавъ въ Каялѣ рѣцѣ“. 37—38.

Стоят стязи у Дунаю великого на брезѣ, звонятъ в колоколы вѣчныя в Вѣликом Новегородѣ. Задон. Унд., 536 (XVII в. ← XIV в.). Не тури возгремѣли у Дунаю великаго на полѣ Куликове. Там же, 538.

∆ Дунай, Дунай, / Более петь вперед не знай! (припев). Рыбн. Песни, II, 601. Погрузили во Дунай-реку / Сотоварищи Стеньку Разина. / Со Дунай-реки сотоварищи / На Амур пошли думу думати. Там же, 722. Рад же б я, мылая моя, та до тебе прылынуты; / Залывае Дунай бережечкы, та никуды обмынуты. Метлин. Народ. южнорус. песни, 61. Да Дунай з намы говорыв: / Не берите воды з Дунаю, / Я вашего короваю не знаю; / Да берите воду з крыныци, / Липить коровай з пшеныцы. Там же, 161. Лихая свякроўка нивестку журиць; / Слала молоду в Дунай по воду, Шейн. Белор. сб., I, 1, 207. Вой на цихум Дунаи / Писарь гуси гоняя, / Да на хлопцы моргая. Там же, 312.

Ср. Ф. И. Буслаев (Историч. очерки рус. народн. словесности и искусства, I. СПб., 1861, стр. 175): „...Дунай, кроме собственного имени, имеет нарицательное значение всякой реки, и потому употребляется во множественном числе Дунаи: за реками за Дунаеми (как тавтологическое выражение)“. В. Н. Перетц (Адшуканьні і нагляданьні ў беларускай народнай творчасьці. — Зап. аддзелу Гум. Навук, кн. 2. Працы клясы філёлёгіі, т. 1. Менск, 1928, стр. 251) пишет, что в белорусских песнях особенно часто Дунай обозначает просто реку. Д. В. Айналов (Заметки к тексту „Сл. о п. Иг.“. — ТОДРЛ, IV, 1940, стр. 151—152), напротив, считает, что Дунай в „Слове“ — историческая река, а не река вообще. „Выражения — «затворивъ Дунаю ворота», «суды рядя до Дуная» — указывают на его (Галицкого Ярослава Осмомысла, — В. В.) власть на реке Дунае, так как его владения простирались до места, где реки Серет и Прут вливаются в Дунай. ...Ярославна ... в плаче вспоминает родную реку Дунай и мысленно летит над этой рекой кукушкой с плачем“. И. В. Ягич (Дунав-Дунай в народной поэзии славян. — Archiv für slavische Philologie, 1876, Bd. 1, Hef. 2. (перевод с немецкого), стр. 310): „Нет необходимости особо подчеркивать, что ... частое упоминание Дуная могло, в конце концов, придать этому имени совершенно общее значение реки или даже воды вообще. Такие случаи встречаются тем чаще, чем дальше от реального Дуная, т. е. на периферии, а не в центре, бытовала песня“. Стр. 311: „Но весьма примечательным является то, что у малоруссов эта река, столь симпатичная всем славянам, играет такую выдающуюся роль, что перед ней все другие реки Украины, в самом широком смысле слова, такие как Днепр и Днестр, Дон и Десна, совершенно отступают на задний план“. Стр. 324: „...в великорусских песнях Дунай встречается так редко, что те несколько примеров, где он встречается, не без вероятности можно было бы считать за отголоски малорусских народных песен. Для некоторых случаев это предположение не подлежит никакому сомнению“. Там же, стр. 330: „Выводы. а) Река Дунай (Дунав-Дунай), собственно, как в южнославянской, так и в паннонско-славянской и малорусской народной поэзии, исключительно часто сочетается с постоянным эпитетом «тихий», и именно там же река Дунай нередко принимает настолько общее значение, что народная песня, как только в описании событий нужно назвать реку или воду вообще, почти без исключения использует вместо этого Дунай. b) Чем дальше мы удаляемся от реального Дуная тем реже встречается упоминание Дуная. Итак, в чешских народных песнях он фигурирует реже, чем в моравских или словацких, а еще реже в польских (в северно-сербских почти совсем нет). Так же в современной великорусской поэзии, за исключением эпической, Дунай встречается очень редко, в то время как в белорусской поэзии это название бытует часто; c) в великорусском эпосе, чего нельзя сказать о лирике, еще весьма примечательно сохранилось старое воспоминание о «тихом Дунае» в персонификации его как эпического героя; d) по-видимому, ни одно место, где Дунай встречается в славянской народной поэзии, не требует обязательно другого объяснения, чем реальный Дунай, из которого всегда следует исходить“.

◊ Дуная — род. пад.; Дунаю, Дунаеви — дат. пад.; Дунаи — предл. (мест.) пад.

----- Дополнения -----

Ср. Котков (Лексические элементы, с. 23—24): «Под 1630 годом в брянской отказной книге упомянута речка Дунайка (ф. 1209, оп. 158, кн. 10236, л. 196 об.); о речке Дунайце в Курском уезде свидетельствует местный источник 1632 года (ф. 1209, оп. 188, кн. 15684, л. 21 об. — 22); в том же уезде был зарегистрирован колодезь Дунаецкий Затон (там же, л. 357). Не о местном ли каком Дунае, течение которого вело в ту сторону, где находился Игорь, говорится в плаче Ярославны? Река Дунаец (или Дунайка) в более раннюю эпоху могла быть более полноводной, а потому и слыть Дунаем. Так, например, современный Орлик, впадающий в Оку, еще в XVII веке по „Книге Большому Чертежу“ значился как Орел».