Башкирцева

Башкирцева, Мария Константиновна

Мария Башкирцева
1878 год
Имя при рождении:	Мария Константиновна Башкирцева
Дата рождения:	11 ноября 1858(1858-11-11)
Место рождения:	Гавронцы под Полтавой
Дата смерти:	31 октября 1884(1884-10-31) (25 лет)
Место смерти:	Париж
Работы на Викискладе

Мария Константиновна Башки́рцева (фр. Marie Bashkirtseff; 11 ноября 1858, Гавронцы, Полтавская губерния — 31 октября 1884, Париж) — французская художница российского происхождения, автор знаменитого дневника.

Биография

Мария Башкирцева родилась в имении Гавронцы (Гайворонцы) недалеко от Полтавы, в семье местного предводителя дворянства Константина Башкирцева. Детство Марии прошло в селе Черняковка (владения полковника Черняка), по современному административному делению — Чутовского района Полтавской области. Ежегодно, на День молодёжи, происходит международная ярмарка в Марииной долине, названой в честь Башкирцевой.

После развода мать забирает Марию в Европу. Мария изучает живопись в Академии Жюлиана, одном из немногих подобных учебных заведений, принимавших женщин.

Последние годы жизни тяжело болеет туберкулёзом. К этому же периоду (1884) относится её известная переписка с Ги де Мопассаном и близкое знакомство со знаменитым французским художником Бастьен-Лепажем. Мария Башкирцева умерла от туберкулёза в возрасте 25 лет.

Похоронена в Париже, на кладбище Пасси. Мавзолей Марии Башкирцевой, построенный Эмилем Бастьен-Лепажем, братом художника и знаменитым французским скульптором, является также местом захоронения многих других членов семьи Башкирцевых-Бабаниных. Там же хранятся некоторые картины Башкирцевой, в том числе одна из последних работ «Святые жёны». Мопассан, посетив её могилу, сказал: «Это была единственная Роза в моей жизни, чей путь я усыпал бы розами, зная, что он будет так ярок и так короток!»

Дневник

Автопортрет с палитрой. 1880, частное собрание

С 12 лет и до смерти Мария ведёт на французском языке дневник, ставший впоследствии знаменитым и неоднократно переведённый на многие языки, в том числе и на русский. Дневник проникнут тонким психологизмом, романтической «жаждой славы» и вместе с тем трагическим чувством обречённости.

В начале XX века эта книга была очень популярна в России, а самой известной поклонницей творчества и личности Башкирцевой была Марина Цветаева, в молодости переписывавшаяся с матерью Башкирцевой (умершей в 1920-х годах) и посвятившая памяти Башкирцевой свой первый сборник стихов «Вечерний альбом». Валерий Брюсов писал в своем дневнике: «Ничто так не воскрешает меня, как дневник Башкирцевой. Она — это я сам со всеми своими мыслями, убеждениями и мечтами».

Её дневник нередко сравнивают с Дневником Елизаветы Дьяконовой. Сравнивая дневники, критики нередко отдавали предпочтение нерехтской провинциалке. «Покойная Елизавета Дьяконова задалась тою же целью, что и Мария Башкирцева, написать „дневник“, который послужил бы „фотографиею женщины“, — отмечал в „Петербургской газете“ некто под псевдонимом Одиссей, — но у Башкирцевой получились негативы, несколько драматизированных, театральных поз, тогда как Дьяконова верна правде и реальна до последнего штриха». В том же смысле высказался В. В. Розанов. Ещё до завершения первого издания, в 1904-м, он выступил на страницах «Нового времени» с горячим призывом: «Прочитайте два тома интереснейшего „Дневника“ г-жи Дьяконовой! Во-первых, до чего всё это русское, „Русью пахнет“, если сравнить этот непритязательный „Дневник“ с гениально-порочным „Дневником“ полуфранцуженки Башкирцевой. Сколько здесь разлито души, дела, задумчивости, какие прекрасные страницы посвящены размышлениям о смерти. Сколько заботы о народе, детях, семье, — заботе не фактической (по бессилью), но, по крайней мере, в душе». А двенадцать лет спустя, после того, как вышло уже четвёртое издание дьяконовского «Дневника», Розанов обозначил своё пристрастие к нему ещё отчетливей, заявив, что «это одна из прелестнейших книг русской литературы за весь XIX век». Сама Дьяконова писала о дневнике Башкирцевой:

«Я окончила читать дневник Марии Башкирцевой. Он не произвёл на меня ни малейшего впечатления. Личность автора — в высшей степени несимпатична. Отыщите хоть одну привлекательную сторону её характера, укажите искреннее, сердечное движение в этой книге! „Я“ — переливается на всех страницах тысячами оттенков, от мрачного до светлого — и наоборот.

Не понимаю, как могли заинтересоваться этим дневником за границей: Гладстон отозвался о нём как об одном из величайших произведений конца этого века. Другие превозносят эту книгу до небес, потому что в ней будто бы „весь отразился век, век нынешний, блестящий, но ничтожный“, и Мария Б. была его самой типичной представительницей.

Бедное XIX столетие! Оно отразилось в самолюбивом, слабом и безнравственном человеке! Неужели оно, подходя уже к концу, не заслужило лучшего сравнения?..

М. Б-ва, конечно, искренна в дневнике, она рисует себя такой, какая она есть. Её нельзя назвать талантливой, даровитость — вот её блеск. Но чудовищен этот ужасный эгоизм под блестящей прекрасной внешностью. Если дать прочесть эту книгу монаху, он скажет: „Заблудшая, несчастная душа“ — и, пожалуй, будет прав. Горько видеть, как увлекаются в наше время подобными книгами…

Вы не подумайте, что я пишу это от женской зависти. Мало ли на свете людей, более стоящих зависти!»

Судьба наследия

В ателье. Картина М. К. Башкирцевой, хранится в Днепропетровске

В 1980-х годах в Национальной библиотеке был обнаружен оригинальный текст дневника, ранее считавшийся утраченным. При его изучении обнаружилось, что большая часть дневника Башкирцевой неизвестна публике, а уже опубликованная содержит ряд лакун и явных искажений (в том числе и год рождения художницы), внесённых семьёй, не желавшей оглашения своих семейных тайн. Ныне идёт публикация полного текста дневника на французском языке, а также его английского перевода (доступна первая часть под названием «I Am the Most Interesting Book of All». Ожидается также выход второй части английского перевода под рабочим названием «Gloria Cupiditas»). Полное издание по-новому раскрывает личность Башкирцевой, а также освещает жизнь эпохи.

Оригинальные работы Башкирцевой ныне являются редкостью, ввиду того, что большая их часть погибла во время Второй мировой войны при бомбёжке Гавронцев.

Украинский литературовед Михаил Слабошпицкий издал роман «Мария Башкирцева», переведённый на русский и французский языки.

Большое исследование личности Башкирцевой проделал писатель Александр Александров. Итогом его работы стала книга «Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой».^[1] Александров частично использовал книгу Коснье [1] [2]

Примечания

1. ↑ Александр Александров Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой. — М.: «Захаров», 2003. — 230 с. — ISBN 5-8159-0310-8

В годы второй мировой войны в Гавронцах картин Башкирцевой не было. Имение Башкирцевых было продано в 1900 году графу С. Д. Шереметеву. В 1917—1919 гг. имение было разрушено, а в годы войны от него не осталось и следа. Гавронцы никогда не были стратегическим объектом и не подвергались бомбардировке.

В 1908 году Мать Башкирцевой передала в музей Александра III большую коллекцию работ Марии (141 работу: среди них - рисунки, эскизы, полтна, пастели, скульптурные этюды). В 1930г. из Русского музея(с 1917 г. так назывался музей Александра III) Ленинграда в Днепропетровский музей было передано две картины Башкирцевой, а в 1932 году по запросу Наркомпроса УССР Русский музей передал на Украину 127 работ Башкирцевой. В Русском музее осталось 8 живописных полотен и 13 рисунков Марии Башкирцевой.

Во время эвакуации Харьковской картинной галереи бесследно пропали 66 полотен Башкирцевой.Сегодня в музеях Украины есть только три её картины:в музее Харькова, Днепропетровска и Сум.

Ссылки

• Башкирцева Мария. Биография и творчество художника
• Общество друзей Марии Башкирцевой
• Дневник Марии Башкирцевой — классический вариант
• Сравнительная таблица трёх переводов дневника: русского, английского 1889 и английского 1997 на примере авторского предисловия к «Дневнику»
• Башкирцева, Мария Константиновна в библиотеке «Старатель»
• Мария Башкирцева Дневник. — М.: «Захаров», 2003. — 688 с. — ISBN 5-8159-0538-0