Éxegí monuméntum

Я воздвиг памятник.

Начало знаменитой Оды Горация (III, 30), вызвавшей в русской поэзии большое количество подражаний и переводов [см. М. П. Алексеев, Стихотворение Пушкина "Я памятник себе воздвиг..." Проблемы его изучения. - авт. ].

Éxegí monument(um) áere perénnius

Régalíque sitú pýramid(um) áltius,

Quód non ímber edáx, non Aquil(o) ímpotens

Póssit díruer(e) áut ínnumerábilis

Ánnorúm seriés ét fuga témporum.

Nón omnís moriár, múltaque párs mei

Vítabít Libitín(am): úsqu(e) ego póstera

Créscam láude recéns, dúm Capitólium

Scándet cúm tacitá vírgine póntifex.

Dícar, quá violéns óbstrepit Aufidus

Ét qua páuper aquáe Dáunus agréstium

Régnavít populór(um), éx humilí potens

Prínceps Aeoliúm cármen ad Ítalos

Déduxiísse modós. Súme supérbiam

Quáesitám meritis ét mihi Délphica

Láuro cínge voléns, Mélpomené, comam.

Воздвиг я памятник вечнее меди прочной

И зданий царственных превыше пирамид;

Его ни едкий дождь, ни Аквилон полночный,

Ни ряд бесчисленных годов не истребит.

Нет, я не весь умру, и жизни лучшей долей

Избегну похорон, и славный мой венец

Все будет зеленеть, доколе в Капитолий

С безмолвной девою верховный входит жрец.

И скажут, что рождён, где Авфид говорливый

Стремительно бежит, где средь безводных стран

С престола Давн судил народ трудолюбивый,

Что из ничтожества был славой я избран,

За то, что первый я на голос Эолийский

Свел песнь Италии. О Мельпомена! свей

Заслуги гордой в честь сама венец дельфийский

И лавром увенчай руно моих кудрей.

(Перевод А. Фета)

Один из замечательнейших памфлетов [ Цитируемый Марксом памфлет озаглавлен: "Северный кризис, или беспристрастные рассуждения о политике царя... Parva metu primo, mox se attollit in auras". Лондон, 1716. см. Fama crescit eundo . - авт. ], когда-либо написанных. С незначительными изменениями мог бы появиться в 1853 году. Содержит доказательства английского предательства. В постскриптуме анонимный автор говорит: "Льщу себя надеждой, что этот маленький исторический очерк настолько любопытен и говорит о вещах доселе столь мало известных, что я с гордостью могу считать его ценным новогодним подарком для нынешнего поколения; и грядущие поколения в течение многих лет будут воспринимать его в качестве такового, перечитывая его в день Нового года и называя его своим предостережением. Мне не хуже других пристали слова: exegi monumentum". (К. Маркс - Ф. Энгельсу, 12.II 1856.)

Exegi monumentum.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру - душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит

- И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно,

И не оспоривай глупца. (А. С. Пушкин, "Я памятник себе воздвиг...".)

В превосходном своем exegi monumentum разве не сказал он [ А. С. Пушкин ]: "я памятник себе воздвиг нерукотворный"! А чем же писал он стихи свои, как не рукою? Статуя ваятеля, картина живописца так же рукотворны, как и написанная песня поэта. (П. А. Вяземский, Старая записная книжка.)

Итак, мой бывший начальник по министерству внутренних дел В. И. Даль приказал долго жить! Он оставил за собою след: "Толковый словарь" - и мог сказать: "Exegi monumentum". (И. С. Тургенев - П. А. Анненкову, 5.X 1872.)

Ты виделся с Огаревым! Вот год жизни за то, чтоб его увидеть на один час; его люблю ужасно; он и она - вот куда я перенес все святое, все теплое, все верования; ими я люблю людей, ими я люблю себя. Exegi monumentum! Этого ни само всемогущество бога не отнимет у меня, это моя слава, это моя рекомендация человечеству - ее любовь и его дружба. (А. И. Герцен - Н. X. Кетчеру, 10.IX 1837.)

Эпиграф из Горация - "exegi monumentum" - я памятник воздвиг - вполне мог бы стоять на разграфленном листе таблицы Менделеева - его периодической таблице элементов, ибо не в музейной тиши, а в руках сегодняшних исследователей - физиков и химиков, геологов и биологов - место периодической таблицы и периодического закона. (А. Иванов, Слово о гении.)

"Exegi monumentum..." Он [ Бетховен ] воздвиг себе памятник, который с полным правом можно считать единственным в своем роде. Ибо он имеет почти такое же значение для истории немецкой мысли, как и для истории музыки. (Ромен Роллан, Бетховен. Девятая симфония.)

Exegi monumentum...

Камнем, сделалось горе мое,

Вопрошаю, торжественно-траурный:

Кто я есмь? я лишь памятник мраморный,

Где начертано имя твое. (Юлиан Тувим, "Exegi monumentum".)