МУР

МУР
(Moore) Джордж Эдуард (1873—1958) — британский философ, представитель неореализма. Преподавал философию в Кембридже (1911—1939) и в университетах США (1940—1944). Главный редактор журнала ‘Mind’ (1921—1947). Основные сочинения: ‘Природа суждения’ (1899), ‘Принципы этики’ (1903), ‘Опровержение идеализма’ (1903), ‘Природа и реальность объектов восприятия’ (1905—1906), ‘Природа чувственных данных’ (1913), ‘Некоторые суждения о восприятии’ (1917), ‘Философские исследования’ (1922), ‘В защиту здравого смысла’ (1925), ‘Доказательство внешнего мира’ (1939), ‘Ответ моим критикам’ (1942) и др. М. полемизировал с идеями английского абсолютного идеализма и берклинианства, разрабатывал оригинальные этические доктрины. ‘Я не думаю, — писал М., — что окружающий мир или наука когда-либо ставили передо мной философские проблемы. Такими проблемами были вещи, которые говорили о мире или естествознании другие философы’. М. стоял на позициях плюралистической онтологии в противовес идеалистическому монизму, на принципах принципиальной познаваемости окружающей реальности, постулируя антипсихологизм в эпистемологии и логике. Истинность идеалистического лозунга ‘esse est percipi’ (лат. ‘существовать — значит быть воспринимаемым’; ср. ‘реальность духовна’) М. усматривал лишь в том, что свойства, составляющие весь наш мир и отличные от свойства ‘быть воспринимаемым’, не могут существовать, не будучи, в свою очередь, воспринимаемыми. По М., высказывание ‘существовать — значит быть воспринимаемым’ не только аналитическое и посему не могущее быть обосновано, оно также и противоречиво. (Согласно М., ‘принцип органических единств используют главным образом для оправдания возможности одновременно утверждать два противоречащих друг другу суждения там, где в этом возникает нужда. В данном вопросе, как и в других, главной заслугой Гегеля перед философией было возведение ошибки в принцип и изобретение для нее названия.) Согласно М., попытка сторонников философского идеализма фундировать данную идею тезисом, что объект опыта немыслим без наличия субъекта, неверна хотя бы потому, что ‘объект и субъект’ (например, желтый цвет и ощущение желтизны) совершенно различны. Из ‘esse est percipi’ следует как то, что опыт и его объекты тождественны, так и то, что они различны: желтый цвет и ощущение желтизны аналитически связаны и по существу идентичны и в то же время они различны, ибо можно осмысленно говорить об их отношении друг к другу. Философы, по мысли М., не в состоянии учитывать подобного различия (см. DIFFÉRANCE ), ибо язык не имеет общих имен для таких объектов, как красное или горькое, а так же и потому, что мы склонны ‘скорее воспринимать мир через посредство сознания, а не рассматривать само сознание’. С точки зрения М., понятия, с одной стороны, не могут трактоваться ни как содержание, ни как фрагмент, ни как состояние сознания, с другой же — они не есть продукт абстрагирующей активности сознания. Физические факты, по мысли М., не зависят — причинно или логически — от фактов сознания: ‘нет каких-либо здравых оснований предполагать, что вообще существует какой-либо такой факт сознания, без наличия которого не мог бы иметь место факт, что этот камин находится в настоящий момент ближе к моему телу, чем та этажерка... нет никаких оснований предполагать, что существует какой-то факт сознания, о котором можно было бы сказать — если бы этот факт не имел места, то земля не существовала бы уже много лет’. Понятие (суть ‘ни ментальный факт, ни какая-либо из частей ментального факта’) — автономный и неизменный объект мышления, последняя реальность. Истинность суждений не коррелируема и не определима их отношением к реальности, истина — всего лишь характеризует отношение понятий в суждении, постигаемое интуитивно. ‘Обращение к фактам бесполезно’ — это высказывание М. выступило впоследствии девизом ‘концептуального реализма’ Рассела — Витгенштейна. В статье ‘Опровержение идеализма’ (1903) М. анализировал ощущение, различая две его стороны — ‘сознание’ и ‘объект’: ‘Ощущение включает сознание и объект, независимый от сознания’. При этом ‘сознание’, по М., находится в некотором нераскрываемом отношении ‘осведомленности’ к ‘объекту’. Вместе с тем ‘независимое ‘существование объекта в гносеологической схеме М. является лишь видимостью, ибо объект здесь выступает лишь в акте ощущения, его реальность постулируется лишь на основе ‘здравого смысла’, а не в качестве характеристики объективной действительности. С точки зрения М., ‘мы знаем, что имеются и были во Вселенной... материальные объекты и акты сознания... огромное количество и тех и других... что многие материальные объекты существуют, когда мы не осознаем их’. Истинность этих предложений неявно заложена в общем способе нашего мышления; она предполагается многими вещами, относительно которых мы полагаем, что мы их знаем. (По М., объект ложного убеждения и сопряженное суждение не могут существовать как факт, иначе убеждение являлось бы истинным.) М. абсолютизировал элементы непосредственности в познании, предвосхитил возникновение неореалистической концепции ‘имманентности трансцендентного’. Идеи М. явились одним из источников лингвистической философии. Этическая концепция М. носила индивидуалистический характер и основывалась на критике ‘этического натурализма’, рассматривающего ‘добро’ как объективное рациональное понятие. Добро и зло для М. — основополагающие неопределимые этические категориии, смысл которых постигается лишь с помощью интуиции. Этические положения раскрывают эмоции говорящего, возбуждают эмоции слушающего либо неявно выражают повеления. Отождествляя ценность и долг с пользой, М. необходимо приходил к выводу, что моральная обязанность индивида к осуществлению поступка в полном объеме проистекает из того, что именно данное действие результируется в предельно возможной совокупности добра в универсуме. Не создав завершенной философской системы, М., тем не менее, выступил как один из основателей ‘метаэтики’.