ТОЛСТОВСТВО

ТОЛСТОВСТВО

        религ.-утопич. направление в обществ. мысли и обществ. движении России кон. 19 — нач. 20 вв., сложившееся на основе учения Л. Н. Толстого. Основы Т. изложены Толстым в «Исповеди», «В чём моя вера?», «Крейцеровой сонате» и др. Толстой с огромной силой нравств. осуждения подверг критике гос. учреждения, суд, церковь, аппарат власти и офиц. культуру тогдашней России. Однако критика эта была противоречива. Заключая в себе некоторые социалистич. идеи (стремление создать на месте помещичьего землевладения и полицейски-классового государства общежитие свободных и равноправных крестьян), учение Толстого вместе с тем идеализировало патриархальный строй жизни и рассматривало историч. процесс ст. зр. «вечных», «изначальных» понятий нравственного и религ. сознания человечества. Толстой сознавал, что плоды культуры в зап.-европ. и рус. обществе 19 в. остаются недоступными народу и даже воспринимаются им как нечто чуждое и ненужное. Однако правомерная критика существовавшего распределения культурных благ между различными классами превращается у Толстого в критику самих культурных благ вообще.

        Аналогичные противоречия присущи и толстовской критике науки, философии, искусства, государства и т. д. Толстой полагал, что совр. наука утратила сознание того, в чём назначение и благо людей. Ответ на вопрос о смысле жизни, без которого человек теряется в многочисленности существующих и бесконечности возможных знаний, может быть получен только из разума и совести, но не из спец. науч. исследований. Гл. задачу осознавшей себя личности Толстой видел в усвоении многовековой нар. мудрости и религ. веры, которая одна даёт ответ на вопрос о назначении человека.

        Религия Толстого почти целиком сводилась к этике любви и непротивления и своей рационалистичностью напоминала учения некоторых сект протестантизма, обесценивающих значение мифологич. и сверхъестеств. компонентов религ. веры. Критикуя церковное вероучение, Толстой считал, что догматы, к которым церковь сводила содержание христианства, противоречат элементарнейшим законам логики и разума. Согласно Толстому, этич. учение первоначально составляло гл. часть христианства, но в дальнейшем центр тяжести переместился из этической в философскую («метафизич.») сторону. Главный грех церкви он видел в её участии в обществ. порядке, основанном на насилии и угнетении.

        Толстой разделял иллюзию идеалистич. этики о возможности преодоления насилия в отношениях между людьми путём «непротивления», нравств. самосовершенствования каждого отд. человека, полного отказа от к.-л. борьбы.

        Считая всякую власть злом, Толстой пришёл к безусловному отрицанию государства, т. е. к учению анархизма. Упразднение государства должно произойти путём мирного и пассивного воздержания и уклонения, отказа каждого члена общества от всех гос. обязанностей и должностей и к.-л. участия в политич. деятельности.

        Последователи Толстого проповедовали «всеобщую любовь», непротивление злу насилием, религ. и нравств. совершенствование как средство преобразования общества, организовывали производств. земледельч. общины, призывали к отказу от платежа податей и несения воен. службы. Церковь и власти преследовали толстовцев, ссылали их в Сибирь и Закавказье. Возникшие в 1880-х гг. в Тверской, Симбирской, Харьковской губерниях и в Закавказье колонии толстовцев (т. н. культурные скиты) вскоре распались. Т. нашло последователей в Зап. Европе, Японии, Индии (Ганди), которые в 1880—1900-х гг. пытались создать толстовские колонии в Великобритании и Юж. Африке. Идеология Т., в частности проповедь квиетизма и непротивленчества, была подвергнута резкой критике В. И. Лениным (см. Ленин о Л. Н. Толстом, М., 1969).

        Кривенко С. Н., На распутьи, M., 19012; Пругавин А. С., О Льве Толстом и толстовцах, М., 1911; Асмус В. Ф., Мировоззрение Толстого, в кн.: Избр. филос. труды, т. 1, М., 1969.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ТОЛСТО́ВСТВО

религ.-утопич. направление в обществ. мысли и обществ. движении России конца 19 – нач. 20 вв., сложившееся на основе учения Л. Толстого. Последователи Т. проповедовали "всеобщую любовь", непротивление злу насилием, религ.-нравств. совершенствование как средство преобразования общества, организовывали производственные земледельч. общины, призывали к отказу от платежа податей и несения военной службы. Церковь и власти преследовали толстовцев, ссылали их в Сибирь и Закавказье. Идеология Т., в частности проповедь квиетизма и непротивленчества, была подвергнута резкой критике Лениным (см. Ленин о Л. Н. Толстом, М., 1969), а также С. Г. Шаумяном (см. Избр. произв., т. 1, 1957, с. 287–303 и 321–28).

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

ТОЛСТОВСТВО

    ТОЛСТОВСТВО — религиозно-нравственное учение непротивления злу, составляющее основу мировоззрения позднего Л. Н. Толстого; практические опыты, вдохновленные данным учением и направленные на его воплощение.

    Исходной основой мировоззрения Толстого является вопрос о смысле жизни, который, по его мнению, становится для человека проблемой, требующей безотлагательного решения тогда, когда его жизнь терпит крах, оказывается бессмысленной. Сама постановка вопроса, по Толстому, означает констатацию того, что начало и последнее основание жизни заключены не в ней самой. Ответом на вопрос о том, какое бессмертное, бесконечное значение имеет смертная, конечная жизнь человека, может быть только вывод о непостижимом для разума абсолютном начале жизни. Такое начало жизни именуется Богом. Больше о понятии Бога ничего определенного сказать нельзя; это — предел разума, устанавливаемый самим разумом. Стремление к Богу как изначальной полноте истины есть, по Толстому, свобода; последняя вообще состоит в движении от меньшей истины к большей. Истина о Боге относится к таким истинам современного человека, которая является испытанием его свободы. Признание Бога как источника жизни и разума предопределяет совершенно определенное отношение человека к нему; суть отношения человека к Богу умещается в формулу “не как я хочу, а как он хочет”. Это есть формула любви и одновременно формула добра. Любить Бога — таков высший закон жизни и нравственный императив человека, вытекающий из его объекшвного положения в мире. Бог, свобода и добро — суть “смысложизненные” понятия, каждое из них представляет конкретизацию, иную формулировку вопроса о смысле жизни.

    По мнению Толстого, наиболее точное и современное понимание смысла жизни как идеала движения к бесконечному дает Иисус Христос, все учение которого есть метафизика и этика любви. В прямой полемике с законом Моисея Христос формулирует пять конкретных заповедей (Мф, 5:21—48): не гневайся; не оставляй жену; не присягай; не противься злому; не считай врагами людей других народов. Эти заповеди являются отрицательными, указывают на то, что люди могут уже не делать; центральной среди них Толстой считал четвертую (“Не противься злому”), которая налагает абсолютный запрет на насилие. Толстой дает три постепенно углубляющихся определения насилия: а) физическое пресечение, убийство или угроза убийства; б) внешнее воздействие; в) узурпация свободной воли. В его понимании насилие тождественно злу и прямо противоположно любви; заповедь непротивления является негативной формулой закона любви. Непротивление переводит человеческую активность в план внутреннего нравственного самосовершенствования в отличие от насилия, направленного на внешнее ограничение зла. Формула непротивления есть попытка преодоления общественных конфликтов, которые приняли форму нравственного противостояния, когда то, что одни считают злом, другие считают добром и наоборот. Идея т. н. справедливого насилия исходит из предпосылки, что зло должно быть наказано, более добрые должны обуздать более злых. Проблема состоит в определении того, кто может выступить от имени добра. При отсутствии согласия именно в вопросе о том, где добро и где зло, любая из конфликтующих сторон может с одинаковым основанием выступать от имени добра. В такой ситуации есть только одно решение, которое ведет к согласию, — никто не должен противиться насилием тому, что он считает злом, т. е. узурпировать право говорить от имени добра. Если исходить из общечеловеческой морали христианства, согласно которой все люди есть сыны человеческие и равны в своем нравственном достоинстве, то обосновать насилие человека над человеком невозможно. Одной из худших форм насилия Толстой считал смертную казнь: это — насилие, совершаемое с холодной систематичностью и с претензией на законность, оправданность. По этим же основаниям, с точки зрения Толстого, вообще официально санкционированные и систематически организованные формы насилия хуже неофициальных и спонтанных. Однако при очевидной невозможности оправдания насилия люди в массе своей не исполняют закона непротивления, даже не верят ему. Толстой называет две основные причины этого. Первая состоит в многотысячелетней традиции опоры на закон насилия. Вопреки распространенным суждениям критиков (напр. И. А. Ильина) Толстой не стоит на позиции абстрактно-моралистического отрицания насилия. Он допускает оправданность государственного насилия в прошлом и даже настоящем и видит в исторической обоснованности насилия объяснение его исторической инерции. Вторая причина заключается в целенаправленном искажении христианского учения со стороны христианских церквей. Это искажение выразилось в том, что а) каждая из церквей объявила себя единственной хранительницей истины христианства; б) само учение было сведено к символу веры, призванному подменить Нагорную проповедь; в) была поставлена под сомнение четвертая заповедь, санкционированы войны и жестокость. Учение Христа из сферы нравственных обязанностей и поступков переместилось в область внутренних надежд и мечтаний. В результате насилие получило дополнение и продолжение в обмане. В христианском мире сложилась противоестественная ситуация, когда люди исповедуют то, что они на деле отрицают.

    Толстовская философия непротивления есть разновидность философии истории. Непротивление Толстой рассматривал как приложение учения Христа к общественной жизни, социальную программу, а основную задачу, решаемую с помощью непротивления, видел в качественном преобразовании отношений в обществе — достижении мира между людьми через изменение духовных основ жизни. Непротивление злу в его понимании — это единственно эффективная форма борьбы со злом. Насилие, в особенности государственное, в значительной мере держится на поддержке со стороны тех, против кого оно применяется. Поэтому простое неучастие в насилии, достигаемое через непротивление, уже есть его ослабление. Кроме того. Толстой говорит не вообще о непротивлении злу, а лишь о непротивлении злу насилием, физической силой. Это не исключает противление злу другими — ненасильственными — методами. Хотя Толстой не разрабатывал тактику коллективного ненасильственного сопротивления, но его учение допускает и даже предполагает ее. Сфера действия такой тактики — духовное влияние, ее типичные формы — убеждение, спор, протест и т. д.

    Таково основное содержание толстовства — жизнеучения Толстого. В ходе его выработки Толстой испытал разнообразные идейные влияния (брахманизма, буддизма, даосизма, конфуцианства, иудаизма, ислама), воздействие учений философовморалистов (Сократа, поздних стоиков, Канта, Шопенгауэра). Однако сама идея интерпретировать христианство как учение о непротивлении злу возникла у него самостоятельно (зародившись, в частности, в беседах с крестьянами, в т. ч. с сектантом В. К. Сютаевым). Уже после публикации своих религиознофилософских сочинений он узнал об американском аболиционисте Уильяме Гаррисоне (William Garrison, 1805—79), основавшем журнал “Non-resistent”, и о его соотечественнике Адине Баллу (Adin Balloy, 1803—90), авторе катехизиса непротивления, а также о других сторонниках непротивления, он много сделал для распространения их идей и сочинений. Войдя в контакт со своими единомышленниками в России и во всем мире (в т. ч. с М. Ганди),Толстой способствовал тому, чтобы люди, исповедующие ненасилие, нашли друг друга.

    Первым опытом толстовства, давшим тон всем последующим, явилась жизнь самого Толстого после 1878 (в числе характерных ее черт — опрощение, отрицательное отношение к собственности, вегетарианство, земледельческий труд, приоритет духовной общности перед внешними, в т. ч. семейными, обязанностями и т. п.). На основе толстовства как религиознонравственной программы жизни и вокруг Толстого стали практиковаться ненасильственные опыты, охватывающие культивирование вегетарианства (особенно благодаря существовавшему с 1909 “Московскому вегетарианскому обществу”), неучастие в государственных формах насилия, воинской службе, полицейско-судебной системе и т. д. (выделялся созданный в 1918 под руководством В. Г. Черткова, ближайшего друга и соратника Толстого, Объединенный совет религиозных общин и групп, добившийся Декрета Совнаркома РСФСР от 4 января 1919 “Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям”), разнообразную издательско-просветительную деятельность; наиболее полным воплощением толстовства считались сельские общины, организовывавшиеся в соответствии с толстовским идеалом братской жизни на земле. Толстовство как практика получило особенно широкое развитие после Октябрьской революции 1917, но на рубеже 1920—30-х гг. оно стало интерпретироваться как форма примиренчества со злом и насильственно подавляться советской властью. Искаженное понимание толстовства до настоящего времени сохраняется в общественном сознании.

    Лит.: Толстой Л. Н. Исповедь; В чем моя вера; Исследование догматического богословия.— Поли. собр. соч., т. 23. M., 1957; Царство Божие внутри вас.— Там же, т. 28. М-, 1957; Закон насилия и закон любви.— Там же, т. 37. M., 1958; Воспоминания крестьян-толстовцев. 1910—30-е гг. М., 1989; Ильин И. А. О противлении злу силой.— В кн.: Он же. Путь к очевидности. М., 1993; Гусейнов А. А. Л. Н. Толстой: непротивление злу.— В кн.: Великие моралисты. М., 1995.

    А. А. Гусейнов

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.