ПОЛИТИКА

ПОЛИТИКА

        (греч. — гос. или обществ. дела, от — государство), сфера деятельности, связанная с отношениями между классами, нациями и др. социальными группами, ядром которой является проблема завоевания, удержания и использования гос. власти. Самое существенное в П.— это «... устройство государственной власти» (Ленин В. И., ПСС, т. 23, с. 239); П. «... есть участие в делах государства, направление государства, определение форм, задач, содержания деятельности государства...» (там же, т. 33, с. 340). Любая обществ. проблема приобретает политич. характер, если её решение, прямо или опосредованно, связано с классовыми интересами, проблемой власти (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 1, с. 360).

        Науч. объяснение П. и соответственно формирование науч. П. стали возможны лишь с появлением марксизма. Материалистич. понимание истории, уяснение роли и места классов во всём комплексе социальных явлений позволили сделать фундаментальный вывод: политич. отношения в своей сущности есть отношения классовые. С тех пор как появились классы и до тех пор пока они будут сохраняться, существовала и будет существовать 11. как особая, специфич. форма обществ. деятельности. Именно потребности классов определяют содержание политич. интересов. По мере усложнения социальной жизни, осознания классами и др. обществ. группами своих интересов формировалась политич. надстройка общества, возникали организации и учреждения, в рамках которых по преимуществу осуществляется политич. деятельность, прежде всего — государство, позднее партии политические. С точки зрения марксизма-ленинизма П.— и как практич. отношения, и как идеология — детерминирована движением экономич. процессов и выступает как надстройка над экономич. базисом общества (см. Базис и надстройка). Экономич. интересы в конечном счёте выступают как социальная причина политич. действий.

        Политич. деятельность, будучи производной по отношению к деятельности экономической, обладает большой степенью самостоятельности. Политич. логика не является механич. слепком с логики экономич. развития. Всё это открывает путь для политич. акций, противоречащих законам экономич. развития или, что встречается гораздо чаще, учитывающих действия этих законов не полностью, частично. В ограниченных рамках паллиативные акции могут иметь успех, о чём, напр., свидетельствует опыт гос. регулирования экономики в условиях совр. капитализма. Однако в перспективе подобные политич. действия обречены на провал, ибо они лечат не болезнь, а её симптомы. Вместе с тем относит. самостоятельность П. открывает широкие возможности для прогрессивных воздействий на экономич. процесс и вообще на ход истории. Маркс называл насилие — это крайнее выражение политич. воздействия — повивальной бабкой истории. Если же говорить не о тех критич. моментах истории, когда насилие необходимо и неизбежно, а о её «спокойном» течении, то и в этом случае политич. действия, отражающие назревшие потребности общественного и прежде всего экономич. развития, выступают как мощный ускоритель социального прогресса, как сила, способствующая сознат. и эффективной реализации возможностей, заложенных в объективном ходе вещей.

        Будучи концентрированным выражением не только экономич., но и иных потребностей классов, П. оказывает существ. влияние на все структурные элементы надстройки. Причём чем острее классовая борьба, тем шире круг вопросов, вовлекаемых в собственно политич. сферу. Поэтому естественпо, что в совр. эпоху, когда в мировом масштабе идёт процесс революц. смены одной обществ.экономич. формации другой, происходит всеобъемлющая «политизация» социальной жизни.

        Нередко — особенно там, где сильно давление мел-кобурж. стихии и вообще отсталых, архаич. структур,— этот процесс приобретает уродливые, искажённые формы. Создаётся своего рода культ всемогущей и всепро-никающей политич. власти. При этом считается, что механизм эффективного политического принуждения позволяет «обойти» закономерности общественного развития. Такие попытки игнорирования социальных закономерностей приводят, как правило, к авантюризму и субъективизму в П.

        Различают П. внешнюю и П. внутреннюю. В целом внешнеполитический курс данного государства определяется характером, классовой природой его внутренней П. Вместе с тем внешнеполитич. обстановка существенно влияет на П. внутреннюю. В конечном же счёте и внеш., и внутр. П. решают одну задачу — обеспечивают сохранение и упрочение существующей в данном государстве системы обществ. отношений. Но в рамках этой принципиальной общности каждая из двух осн. областей П. имеет свою важную специфику. Методы решения внут-риполитич. задач определяются тем, что госво — даже при ярко выраженной оппозиции — обладает монополией на политич. власть в данном обществе. А на меж-дунар. арене единого центра власти нет, там действуют государства, которые в принципе равноправны и отношения между которыми складываются в результате борьбы и переговоров, разного рода соглашений и компромиссов.

        Внутр. П. охватывает осн. направления деятельности государства, правящих партий. В зависимости от той сферы обществ. отношений, которая является объектом политич. воздействия, можно говорить об экономич. или социальной, культурной или технической и др. П. Борьба за власть, политич. господство между классами-антагонистами, а также между различными группами господствующего класса составляет стержень обществ.-политич. жизни в любом антагонистич. обществе. В условиях социализма, после ликвидации эксплуататорских классов, центр тяжести политич. жизни перемещается в область упрочения, совершенствования политич. организации общества, развития социалистич. демократии, постепенного преобразования всей системы обществ. отношений на коммунистич. началах.

        В самой общей форме структуру цолитич. руководства можно свести к трём осн. моментам. Вопервых, такое руководство включает в себя постановку принципиальных задач, определение перспективных, а также ближайших целей, которые должны быть достигнуты в заданный промежуток времени. Реальность политич. задач и целей, их осуществимость определяются тем, насколько они соответствуют соотношению социальных сил, реальным возможностям, существующим на данном этапе развития. Во-вторых, политич. руководство предполагает выработку методов, средств, форм обществ. деятельности и организации, с помощью которых поставленные цели могут быть достигнуты оптимальным образом. Проблема соотношения средств и целей уже выходит за рамки «чистой» П., ибо её решение связано с определ. нравств. представлениями. Коммунисты решительно отвергают аморальный тезис: цель оправдывает средства. Политич. опыт показывает, что успех, который может быть достигнут путём применения бесчеловечных средств для осуществления человечной цели, имеет эфемерный характер и приводит к оскудению, обесчело-вечиванию самой цели. Втретьих, цолитич. руководство связано с необходимостью подобрать и расставить кадры, способные понять и выполнить намеченные задачи. Знание общей схемы, равно как и применение совр. инструментария политич. руководства (системный анализ ит. п.), сами по себе ещё не обеспечивают успеха в П. Науч. П. опирается на прочный фундамент марксистско-ленинской теории, покрывающей закономерности историч. развития. Выработка ген. перспективы развития общества, правильной иолитич. линии и организация трудящихся в целях претворения её в жизнь — главное в деятельности правящих коммунистич. партий. Чем шире размах социалистич. и коммунистич. строительства, чем сложнее задачи, которые приходится решать, тем выше роль и ответственность партий, идущих во главе масс.

        Политич. теория, давая общую ориентировку политич. деятельности, не может охватить всего многообразия событий, очертить всю совокупность возможных следствий из данной совокупности причин. Поэтому П., даже науч. П.,— столь же искусство, сколь и наука. Тем более, что П. широко подвержена влиянию личных качеств политич. деятелей. Поэтому одна и та же объективная, напр. экономическая, потребность может быть выражена в разных политич. решениях, содержание которых будет во многом зависеть от усмотрения лиц, правомочных это решение принять. Диапазон отклонений, вызванных действиями субъективных факторов, объективно ограничен. Но он вполне достаточен, чтобы привести к неоднозначности политич. действий.

        П., в отличие от экономики или культуры, относится к числу таких явлений обществ. жизни, которые имеют исторически преходящий характер. По мере развития коммунистич. обществ.экономич. формации политич. оболочка, внутри которой до сих пор осуществляется материальный и духовный прогресс, будет становиться всё тоньше, пока совсем не растворится в обществ. коммунистич. самоуправлении. Связь между людьми, руководство делами общества утратят политич. характер. Установление социальной однородности человечества и победа коммунизма в мировом масштабе будут означать конец П. как специфической формы человеческой деятельности.

        Маркс К., К критике гегелевской философии права, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 1; его же, Политич. партии и перспективы, там же, т. 8; Энгельс Ф., Позиция политич. партий, там же, т. 1; Ленин В. И., По поводу одной статьи в органе Бунда, ПСС, т. 14; его же, Выборная кампания с.-д-тии в Петербурге, там же, т. 14; его же, Отношение к бурж. партиям, там же, т. 15; его же, Полемич. заметки, там же, т. 20; его же, Блок кадетов с прогрессистами и его значение, там же, т. 21; его же, О либеральном и марксистском понятии классовой борьбы, там же, т. 23; его же, Еще о политич. кризисе, там же, т. 25; его же, О карикатуре на марксизм и об «империалистич. экономизме», там же, т. 30; его же, Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!, там же, т. 32; его же, Из дневника публициста, там же, т. 34; его же, Политич. отчет Центр. К-та 7 марта. [Седьмой экстренный съезд РКП(б)], там же, т. 36; его ж е, Ценные признания Питирима Сорокина, там же, т. 37; его же, Заметки публициста, там же, т. 40; его же, Детская болезнь «левизны» в коммунизме, там же, т. 41; его ж е, Доклад о замене разверстки натуральным налогом 15 марта. [X съезд РКП(б)], там же, т. 43; его же, [Письмо] И. Арманд 6(19) янв. 1917, там же, т. 49; Материалы XXIV съезда КПСС, М., 1971; Материалы XXV съезда КПСС, М., 1976; Материалы XXVI съезда КПСС, М., 1981; Бурлацкий Ф. М., Ленин. Государство. П., М., 1970; Бовин А. Е., В. И. Ленин о П. и нолитич. деятельности, М., 1971; П. как обществ. явление. Сб. ст., М., 1972; Сергиев А. В., Предлидение в П., М., 1974; Азаров Н. И., В. И. Ленин о П. как обществ. явлении, ЕМ., 19752]; Аникевич А. Г., О понятии П., в кн.: Актуальные вопросы марксистской гносеологии и социологии, М., 1978.

        А. Е. Бовин.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ПОЛИТИКА

(от греч. politike – искусство управления государством)

согласно Платону и Аристотелю, единая наука об обществе и городе-государстве (полисе). Сейчас в учении о государстве под политикой понимают науку о задачах и целях государства и о средствах, которые имеются в распоряжении или бывают необходимы для выполнения этих целей. Вспомогательные науки по отношению к политике: история, политическая и экономическая география, государственное право, народное право, социология, учение об экономике народного хозяйства, психология, этика. Практическая политика представляет собой активное участие людей в государственной жизни в качестве избирателей, депутатов, министров и т. д. В широком смысле она является партийной политикой, цель которой – завоевание государственной власти для осуществления определенного идеала государства, выраженного в партийной программе. Эта политика постоянно ориентируется на случаи конфликтов с др. государствами (примат внешней политики, политика «как искусство возможного»). Искусством называют политику государственного деятеля, поддержанного своими приверженцами в парламенте – даже если он не разделяет их политических догм, но в своих мероприятиях постоянно имеет в виду целостность государства. Государственные деятели такого типа настолько редки, что Бисмарк имел право называть их политику искусством. См. Государство.

Философский энциклопедический словарь. 2010.

ПОЛИТИКА

(греч. πολιτικός – государственный, от πόλις – гос-во) – сфера деятельности, связанная с отношениями между классами, нациями и др. социальными группами, ядром к-рой является проблема завоевания, удержания и использования гос. власти. Самое существенное в П. – это "устройство государственной власти" (см. В. И. Ленин, Соч., т. 19, с. 98); "...политика есть участие в делах государства, н а п р а в л е н и е государства, определение форм, задач, содержания деятельности г о с у д а р с т в а..." (Ленинский сб. XXI, 1933, с. 14). Содержание П. определяется интересами данного класса или союза классов. Любая обществ. проблема приобретает политич. характер, если ее решение, прямо или опосредованно связано с проблемой власти (см. К. Маркс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 360).

Неразрывная связь человека и П. – такова аксиома античной политич. мысли. Человек – существо политическое – этот тезис Аристотеля лежал в основе большинства философско-политич. концепций древности. Для Аристотеля задача изучения политич. институтов состояла в том, чтобы найти форму, наиболее соответствующую политич. природе человека и целям общежития. Характерная черта политич. мышления античности – переплетение умозрит. схем с конкретным изучением существующих политич. институтов и политич. практики. "Политика" Аристотеля опирается на анализ гос. строя и политич. жизни более полутораста гос-в, а П. рассматривалась им прежде всего как практич. наука об искусстве управления. В период средневековья человек из существа политического был превращен в существо религиозное. "Догматы церкви стали одновременно и политическими аксиомами..." (Энгельс Ф., там же, т. 7, с. 360). Рационалистич. подход к политике возрождается со становлением бурж. общества (Макиавелли). Рождение собственно бурж. политич. мысли в борьбе с политич. идеологией и практикой феодализма связано с именами Бодена и Спинозы, Гоббса и Локка, Монтескьё и Руссо. "Философия сделала в политике то же, – писал Маркс, характеризуя взгляды ранних идеологов буржуазии, – что физика, математика, медицина и всякая другая наука сделала в своей области". Эти философы "...стали рассматривать государство человеческими глазами и выводить его естественные законы из разума и опыта, а не из теологии" (там же, т. 1, с. 111). Политич. институты и политич. деятельность в 17–18 вв. рассматривались гл. обр. с позиции теории естественного права. 19 в. внес много нового и в политич. реальность, и в теоретич. представления о ней. Происходила резкая поляризация политич. теорий. На одном полюсе усиливалась тенденция критич. отношения к бурж. действительности, ведшая к поискам существенно иных политич. структур, к признанию исторически преходящего характера политич. учреждений. В начале века эта тенденция была представлена социалистами-утопистами. Свое завершение она получила с возникновением марксизма, к-рый заложил основы науч. объяснения политич. деятельности и науч. П. На другом полюсе политич. теории шел процесс ее превращения в апологетику. Человек – существо коммерческое – этот тезис стал теоретич. фундаментом политич. концепций Б. Констана и И. Бентама, к-рые провозгласили "независимость" человека от П., требовали "невмешательства" гос-ва в гражд. жизнь. Следующий шаг в этом же направлении был сделан позитивистами (Конт, Спенсер), к-рые стремились рассматривать П. как один из элементов сложного социального целого. Они выступали за рациональный подход к социологии вообще и к П. в частности. Практически это означало подчинение "позитивной" П. интересам сохранения существующих порядков. В конце 19 в. зарождается политич. социология, призванная, по идее ее создателей, рассмотреть П. в общем социальном контексте эпохи. В работах Дюркгейма, М. Вебера, Парето начинает обозначаться переход от отвлеченного теоретизирования к эмпирич. анализу политич. деятельности. В 20-х гг. 20 в. из общего комплекса социологических и правовых исследований выделяется политическая наука, ориентирующаяся на изучение политич. практики в сугубо практич. и апологетич. целях.

Методология марксизма позволяет раскрыть существо П., объяснить политич. деятельность и тем самым создает основу науч. П. Субъектами политич. деятельности, носителями политич. интересов и борцами за их реализацию выступают прежде всего классы, и нации. По мере усложнения социальной жизни, осознания классами и другими обществ. группами своих интересов формировалась политич. надстройка общества, возникали разного рода организации и учреждения, в рамках к-рых по преимуществу осуществляется политич. деятельность – прежде всего гос-во, позднее политич. партии. В политич. деятельности принимают участие и другие, формально неполитич. организации – профсоюзы, религ. общины и т.п.

Неотъемлемой составной частью П. является определение целей и задач, к-рые ставит перед собой та или иная обществ. группа в борьбе за свои интересы. В зависимости от характера и содержания конкретных целей различаются внешняя и внутр. П., хотя это деление условно; "...противополагать внешнюю политику внутренней, – писал Ленин, – есть в корне не правильная, не марксистская, не научная мысль" (Соч., т. 23, с. 31). Единство внешней и внутр. П. определяется тем, что в обоих случаях гл. задачей политич. деятельности гос-ва остается сохранение и упрочение существующего типа обществ. отношений. В конечном счете внешняя П. определяется внутренней, однако в рамках этой общей зависимости внешнеполитич. деятельность обладает своей спецификой. Ее содержанием являются отношения между гос-вами. Внутр. П. охватывает осн. направления деятельности гос-ва, правящих партий. В зависимости от той сферы обществ, отношений, к-рая является объектом политич. воздействия, можно говорить об экономич. политике, П. в области лит-ры и иск-ва, карат. П. и т.д. Борьба за власть и политич. господство между классами-антагонистами, а также между различными группами господствующего класса составляет стержень обществ, жизни в любом антагонистич. обществе. В условиях социализма, после ликвидации эксплуататорских классов, центр тяжести П. – в борьбе за упрочение, совершенствование политич. организации, за постепенное преобразование всей системы обществ, отношений. Поскольку в мире существует капитали-стич. общество, постольку борьба за сохранение политич. власти трудящихся продолжает носить четко выраженный классовый характер – это борьба против междунар. буржуазии. Что же касается внутр. аспектов П. социалистич. гос-в, то по мере становления социализма они утрачивают классово- антагонистич. характеристики. Разумеется, и при социализме существует борьба мнений, отражающая существующие противоречия и разный подход к решению тех или иных конкретных вопросов. Открытое, творч. сопоставление взглядов и оценок, широкое обсуждение актуальных обществ.-политич. проблем – важное условие дальнейшего упрочения и развития социализма. Реальность политич. задач и целей, их осуществимость, в конечном счете, определяется тем, насколько они соответствуют общему направлению социального прогресса, реальному соотношению социальных сил.

П. включает в себя не только определение целей, но и выработку средств и методов, достижения данных целей. Так, во внешней П. осн. средствами решения поставленных задач до сих пор служили войны, экономич. и политич. давление, разного рода маневры и переговоры. Во внутр. П. средства политич. воздействия также варьируются от прямых принудит. акций до гибкого маневрирования, создания благоприятных условий, в к-рых желаемая цель осуществляется как бы "сама собой", без видимого воздействия со стороны заинтересованных организаций. Марксизм-ленинизм решительно отвергает аморальный тезис: цель оправдывает средства. Политич. опыт показывает, что успех, к-рый может быть достигнут путем применения бесчеловечных средств для достижения человечной цели, носит эфемерный характер и достигается за счет оскудения, обесчеловечивания самой цели.

Политич. обществ. отношения (между классами, между нациями, между иными социальными группами) не статичны. Они осуществляются в массовой деятельности, в борьбе и сотрудничестве обществ. групп. Науч. анализ П. предполагает определение места П. в системе материальных и духовных процессов, составляющих в совокупности целостный социальный организм. П. (и как практич. политич. отношения и как политич. идеология) детерминирована движением экономич. процессов и выступает как надстройка над экономич. базисом общества. В политич. отношениях и в политич. идеологии непосредственно отражаются и выражаются экономич. интересы классов и др. социальных групп. Эти интересы в конечном счете выступают как социальная причина политич. действий. Характер взаимоотношений П. и экономики рельефно выражен в классич. ленинских формулах: "политика есть концентрированное выражение экономики" и "политика не может не иметь первенства над экономикой" (там же, т. 32, с. 62). Первая формула, исходя из определяющего значения экономич. отношений по сравнению с политическими, подчеркивая необходимость политич. борьбы за осуществление экономич. интересов, обращает внимание на обобщенность политич. образа экономич. реальности. П. – не зеркальное отражение экономики. Сложное и противоречивое многообразие экономич. интересов в политич. требованиях и решениях очищается от случайного и неустойчивого. Этот процесс может протекать стихийно, неосознанно, что во многих случаях деформирует политич. отражение экономич. связей и интересов. Только научный подход к соотношению П. и экономики дает возможность найти адекватные политич. формы отражения экономич. потребностей, что становится возможным на определ. историч. этапе обществ. развития. Вторая ленинская формула подчеркивает, что решение экономич. проблем должно быть подчинено главной и осн. задаче – сохранению и упрочению политич. власти. "...Без правильного политического подхода к делу, – писал Ленин, – данный класс не удержит своего господства, а с л е д о в а т е л ь н о, не сможет решить и с в о е й производственной задачи" (там же, с. 62–63). Правильный политич. подход заключается, в частности, в том, чтобы рассматривать производств. задачи во всем контексте социальных проблем, характерных для данного историч. этапа.

Политич. деятельность, будучи производной по отношению к деятельности экономической, обладает большой степенью самостоятельности. Это открывает путь для политич. акций, противоречащих требованиям экономики или, что встречается гораздо чаще, учитывающих лишь частичку этих требований. В известных и довольно узких рамках такие акции могут иметь успех, о чем, в частности, свидетельствует опыт практич. применения кейнсианских рецептов совр. империалистич. гос-вами. Однако в перспективе подобные политич. действия обречены на провал, ибо они идут вразрез с общим направлением социального прогресса. Вместе с тем относит. самостоятельность П. дает широкие возможности и для прогрессивных политич. воздействий на ход истории. Известно, что Маркс называл насилие – это крайнее выражение политич. воздействия – повивальной бабкой истории. Если же говорить не о критич. моментах истории, когда насилие необходимо и неизбежно, а о ее спокойном течении, то и в этом случае политич. действия, отражающие назревшие потребности обществ. и прежде всего экономич. развития, выступают как мощный ускоритель социального процесса. Именно такой характер носит П. коммунистич. партий и социалистич. гос-в.

П. тесно связана и с правом. Указывая на их тесную связь, Ленин писал: "Закон есть мера политическая, есть политика" (там же, т. 23, с. 36). Если П. – это концентрированное выражение экономики, то право вполне можно назвать концентрированным выражением П.

Чем острее классовая борьба, тем шире круг вопросов, имеющих непосредственно политич. характер. Поэтому, естественно, что в переходные историч. эпохи, когда в мировом масштабе идет процесс революц. смены одной общественно-экономич. формации другой, происходит всеобъемлющая "политизация" социальной жизни. Наиболее критич. проблемы, стоящие ныне перед человечеством, имеют политич. характер.

Огромное значение политической деятельности для победы социализма, для построения коммунизма, науч. характер П. социалистич. гос-в и коммунистич. партий настоятельно требует дальнейшего развития марксистско-ленинской политич. науки, "материалистической теории политики" (см. тамже, т. 17, с. 497). Политич. теория призвана изучать политич. деятельность, анализировать структуру и характер функционирования политических организаций и учреждений.

В трудах Маркса, Энгельса, Ленина разработаны осн. принципы науч. П. и политич. деятельности. Анализ фактов служит как исходным материалом для принятия политич. решений, так и основой их последующей корректировки, проверки правильности избранного пути. Изучение того, как решение осуществляется, какие изменения (желательные или нежелательные) в обществе вызывает, как оно воспринимается массами, словом, использование механизма "обратной связи" – важнейшее условие науч. П.

"Принципиальная политика, – писал Ленин, – самая лучшая политика" (там же, т. 12, с. 7). Критикуя оппортунистич. крыло рус. социал-демократии, Ленин. говорил,что "оно забывало, что, кто борется за частные вопросы без предварительного решения общих, тот неминуемо будет на каждом шагу бессознательно для себя "натыкаться" на эти общие вопросы. А натыкаться слепо на них в каждом частном случае значит обрекать свою политику на худшие шатания и беспринципность" (там же, с. 438). Принципиальная П. отнюдь не означает отрицания компромиссов. Все дело в том, чтобы не забывать той грани, за к-рой разумное соглашение превращается в беспринципное соглашательство (см. тамже, т. 25, с. 282).

Ленин призывал "...смотреть правде прямо в лицо. В политике это всегда самая лучшая и единственна правильная система" (там же, т. 20, с. 252). Марксизм исходит из того, что принципиальная П. несовместима с лицемерием, с демагогией, с сокрытием правды от масс. "Честность в политике – есть результат силы, лицемерие – результат слабости" (там же, т. 17, с. 138). Указывая критерий, позволяющий отделить П. от демагогии, Ленин подчеркивал: "...искренность в политике есть вполне доступное проверке соответствие между словом и д е л о м" (там же, т. 24, с. 533). Для Ленина было характерно решит. отрицание политиканства, прикрывающего фразами о "высшей государственной мудрости" уход от прямого ответа на вопросы, выдвигаемые политич. практикой. В этой связи Ленин подчеркивал, что коммунисты должны ставить дело во всей нашей пропаганде и агитации начистоту. Люди, которые под политикой понимают мелкие приемы, сводящиеся иногда чуть ли не к обману, должны, как отмечал Ленин, встречать в нашей среде самое решительное осуждение. Необходимо исправление их ошибок.

Классы обмануть нельзя. Ленин видел в самокритике, в умении и мужестве признавать и исправлять ошибки один из решающих критериев зрелого, науч. характера политич. деятельности. "Честное признание политической ошибки, – учил он, – приносит очень большую пользу многим людям, если дело идет об ошибке, которую разделяли целые партии..." (там же, т. 28, с. 166).

Политич. теория, давая общую ориентировку политич. деятельности, не может охватить всего многообразия событий, не может очертить всей совокупности возможных следствий из данной (ни в коем случае не исчерпанной до конца) совокупности причин. Поэтому политич. прогнозирование – решающее звено науч. П. – столь же искусство, сколь и наука. Тем более, что П. оказывается широко подверженной влиянию личных качеств политич. деятелей, к-рые накладываются на политич. деятельность и способны серьезно воздействовать на ее направление. Поэтому одна и та же объективная, допустим, экономич. потребность может быть выражена в разных политич. решениях, содержание к-рых во многом будет зависеть от усмотрения лиц, правомочных это решение принять. Разумеется, указанный диапазон отклонений, вызванных действиями субъективных факторов, объективно ограничен. Но он вполне достаточен, чтобы привести к неоднозначности политич. выводов и действий.

В условиях социалистич. общества, когда у руководства находятся коммунистич. партии, опирающиеся в своей деятельности на марксистско-ленинскую теорию, создаются предпосылки для того, чтобы подготовка и принятие политич. решений были подняты на уровень требований передовой обществ. науки. Это предполагает подлинно демократич. контроль масс за деятельностью руководителей, гласность в работе парт. и гос. органов, выборность и сменяемость должностных лиц. В решении этих проблем КПСС отстаивает ленинские традиции, строит свою П. исходя из назревших реальных потребностей общества, из интересов народа.

П. относится к числу тех проявлений обществ. жизни, к-рые имеют исторически преходящий характер. В течение тысячелетий прогресс цивилизации был неразрывно связан с развитием политич. форм. Эта связь казалась столь естеств. и нерасторжимой, что политико-правовая оболочка общества рассматривалась как основа, ядро социальных связей, как атрибут общества на всех ступенях его развития. Марксизм доказал преходящий характер гос.-правовых институтов. Политич. аспект социальной жизни является свидетельством неразвитости обществ. отношений и неизбежно уйдет в прошлое, когда связи между людьми очистятся от всех наслоений, вызванных господством неравенства и эксплуатации. По мере развития коммунистич. обществ. отношений политич. оболочка, внутри к-рой до сих пор осуществляется социальный прогресс, будет становиться все тоньше, пока совершенно не растворится в обществ. коммунистич. самоуправлении. Связь между людьми, руководство делами общества утратит политич. характер. Установление социальной однородности человечества будет означать конец П. как специфич. формы человеч. деятельности.

Лит.: Маркс К., К критике гегелевской философии права, Маркс К. в Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1; его же, Политические партии и перспективы, там же, т. 8; Энгельс Ф., Позиция политических партий, там же, т. 1; Ленин В. И., По поводу одной статьи в органе Бунда, Соч., 4 изд., т. 11; его же, Выборная кампания социал-демократии в Петербурге, там же, т. 12; его же, Отношение к бурж. партиям, там же; его же, Полемические заметки, там же, т. 17; его же, Блок кадетов с прогрессистами и его значение, там же, т. 17; его жe, О либеральном и марксистском понятии классовой борьбы, там же, т. 19; его же, Еще о политическом кризисе, там же, т. 20; его же, О карикатуре на марксизм и об "империалистическом экономизме", там же, т. 23; его же, Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!, там же, т. 24; его же, Из дневника публициста, там же, т. 25; его же, Доклад о войне и мире 7 марта [VII съезд РКП(б)], там же, т. 27; его же, Ценные признания Питирима Сорокина, там же, т. 28; его же, Заметки публициста, там же, т. 30; его же, Детская болезнь "левизны" в коммунизме, там же, т. 31; его же, Доклад о замене разверстки натуральным налогом 15 марта [X съезд РКП(б)], там же, т. 32; его же, Письмо И. Арманд 6(19) янв. 1917, там же, т. 35; Стронин Α., П. как наука, СПБ, 1872; Гумплович Л., Социология и П., М., 1895; Чичерин В., Курс гос. науки, ч. 3, М., 1898; Столович Л., Ленин об искусстве и П., "Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. Тр. по философии", 1960, [т.] 3, вып. 89; Константинов Ф.В., Социология и политика, "ВФ", 1962, No 11; Глезерман Г., В. И. Ленин о взаимоотношении экономики и П. в строительстве нового общества, "Коммунист", 1963, No 7; Остроумов Г. С., Соотношение правового и политич. сознания, "ВФ", 1964, No 5; Беззубов Н. В., Основы марксистско-ленинского учения о соотношении экономики и П., "Уч. зап. Псковского гос. пед. ин-та", 1964, вып. 25; Чигринский М. С. О П. как науке и искусстве, в кн.: Научные сообщения за 1963 Ростовского гос. ун-та. Серия гуманитарных наук, Ростов н/Д., 1964; Аверин Η. Μ., Проблемы взаимодействия П. и морали в трудах В. И. Ленина (в годы реакции), "ФН" (НДВШ), 1965, No 2.

А. Бовин. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

ПОЛИТИКА

    ПОЛИТИКА (от греч. πολιτική) — совокупность социальных практик и дискурсов, направленных на формирование, развитие, проектирование и исследование 1) правовых и моральных норм, 2) структуры государственно-административных институтов, 3) форм государственного управления, 4) отношений и институтов власти. Историю политики можно рассматривать как 1) процесс вычленения ее из социальной жизни, ее автономизации, 2) выявление специфических ценностей, регулирующих политическое действие и отношения, 3) процесс институциализации политики, приведший к формированию надиндивидуальных и сверхколлекгивных субъектов — правовых институций, репрезентируемых политической системой государства, 4) совокупность актов управления го

    сударством, регулируемых или этическими, или юридическими нормами, 5) становление и смена форм политической легитимации политики, когда религия, культура и философия предстают как пути обоснования и средства идентификации политических действий. На первых порах человеческой истории политика вплетена в социокультурный контекст и не вычленялась как специфическая сфера человеческой жизнедеятельности и отношений. Она отождествлялась с общественной жизнью в целом. Поэтому в античности человек трактовался как zoon politicon (политическое животное). В ходе развития политической практики и дискурса из жизненно-социальных отношений вычленяется специфическая сфера политической и экономической активности, строятся аналитические конструкции, схематизирующие смысл и направленность социальных действий, в т. ч. и политических. Обособление политики в специальную область общественной жизни, формирование специфических политических практик со своими нормами и регулятивами, автономизация политического дискурса, отличающегося и от научно-теоретического, и от философско-этического, и от социологического дискурсов, — основная линия в развитии политики, приведшая в итоге к созданию не только философии политики и социологии политики, но и политической науки как самостоятельной области исследований. На первых порах политика вплетена в общий контекст социальной жизни, а политический дискурс — в философско-этический. Политика рассматривалась в контексте космического мироустройства и обеспечения социально-государственного порядка, в который вплетен человек со своими гражданскими добродетелями. Область политики совпадала с государством и его управлением, а учение о политике строилось на основе этических принципов справедливости, блага, долженствования. Наиболее значительные учения о политике в античности развиты Платоном и Аристотелем. Согласно Аристотелю, политика в широком смысле охватывает этику и учение о государстве, в узком смысле — искусство и науку государственного управления (Никомахова этика 1181а26Ь28,1130Ь28,1141а 20-29,1145а10,1152Ь 18,1153а 23—26). Его труд “Политика” включает в себя исследование наилучшего образа правления, теорию полиса, реальных типов государств, причин их крушения и способов упрочения, описание идеального государства, основанного на справедливости и подлинном благе. Государственное управление рассматривается им как форма политической власти, отличаемой от отношений власти в экономике, или домохозяйстве (Политика, 1125а 40), а функции управления состоят в обеспечении очередности занятий государственных должностей, стремления к равенству и уничтожения всех различий. В “Афинской политии” он дал описание существовавших форм государственного устройства в античной Греции. В эпоху Римской республики политика отождествлялась с делами гражданской общины (civitas) и с реализацией таких добродетелей, как мужество (virtus), справедливость (ius), почет (honos) и свобода (libertas). Законность создает человеческую общность, республику богов и людей (Цицерон. De leg. 1.7, II 4). Цицерон в диалоге “О государстве” обсуждает вопросы наилучшего государственного устройства, дает философско-этическое обоснование идеи государства с помощью понятия “справедливость”, характеризует качества и обязанности правителя-реформатора (rector rei publicae), развивает учение Полибия о смешанной форме государственного устройства как наилучшей. В диалоге “О законах” он выясняет сущность права, выводя его из законов природы, рассматривает законы управления государством, причем подчеркивает, что закон — мерило права и бесправия, объединитель людей в общество и связующее звено между людьми и богами.

    В эпоху Римской империи проблемы политики рассматривались под углом зрения ценностей “вечного Рима”, всеобщего и универсального порядка (taxis) и источников правовых институций и норм. Поэтому остро встала проблема легитимации императорской власти и разумности правления. Авторитет — источник власти и права. Принцепс не отличается от сенаторов и магистраторов ничем, кроме масштаба авторитета, приобретенного гражданскими заслугами. Император является источником права и высшей апелляционной инстанцией. Так, для Тацита правитель — первый гражданин, ему он противопоставляет тирана (Ann-, IV, 33). Постепенно происходит сакрализация императорской власти, утверждается со времен Августа культ императоров, отождествляемых с солнцем и соединяющих в себе черты боговдохновенного мудреца, пророка, провидца, справедливого правителя и полководца, хотя даже те, кто подчеркивал божественную природу императоров, считали, что, если они забывают свой долг, они становятся тиранами и их убийство оправданно. Религиозные культы императоров, ставших великими понтификами, и были формой легитимации государственной власти в эпоху Римской империи, способом упрочения сложившегося политического порядка.

    Политика в Византии отождествлялась с искусством и наукой управления. Так, в диалоге “О политической науке”, приписываемого Петру Патрикию (6 в.), рассматриваются законы монархического государства, выборность императора, сената, взаимоотношение церкви и государства, структура органов управления и правосудия. Однако не выборность, а деификация власти императора является для Византии решающей. Для Евсевия, Агапита, Юстиниана императорская власть — слуга Бога и не ограничена законом, а сам император — помазанник Божий. Вместе с тем возникают достаточно сложные отношения между законодательством, которые привели, с одной стороны, к сакрализации власти императора и к его притязаниям быть одновременно и василевсом, и священником (можно напомнить переписку императора Льва III и папы 1ригория II, который подчеркивал независимость sacerdotium от щnperium), a с другой стороны, утверждение независимости и целостности двух властей — светской и церковной, одна из которых руководит телами, другая — душами людей (Иоанн Цимисхий, 10 в.) и отказ от идеи божественного происхождения императорской власти у Плифона, Николая Кавасилы (13 в.), Феодора Метохита (14 в.), пришедших к идее переноса суверенитета и полномочий народа императору. Император получает власть из рук своих подданных. Поэтому столь важно осмыслить качества подлинного правителя и цель политики — заботу об общем благе (см., напр.: Константин VIIБагрянородный. Об управлении империей, 10 в., Кекавмен. Советы василевсу, 11 в.). Но к этому времени происходят весьма существенные изменения в структуре власти: публичная политическая власть все более и более эмансипируется, формируются различные политические институты и партии, государственный аппарат, профессиональное чиновничество, вес которых во внутренней политике империи существенно повышается. Соответственно этому происходят изменения и в политическом дискурсе, в котором начинает проводиться различие между двумя видами права — позитивным правом, имеющим дело с гражданским законодательством и управлением магистратами, и нормами власти,

    представленной императором и определяющих характер политического устройства и органов власти (Михаил Эфесский, 12 в., Димитрий Хоматиан, 13 в.). Теократическое обоснование самодержавной власти все более замещается идеями симфонии между церковной и светской властями и договорного происхождения права и государства (“Исагог” Фотия, 9 в., “О присяге” Мануила Мосхопула, 14 в.). Итак, в античной мысли политическое действие и политические отношения отождествлялись с социальными действиями и отношениями. Политическое действие ориентировано на общее Благо, которое представлено в государстве. Государство — это совокупность традиций, обычаев и правовых норм. Правовые законы распадаются на две части, одна из них регулирует гражданские действия, другая систему государственной власти, выборность государственных лиц и т. д. Основание этих законов — в справедливости. Тем самым практика государственного управления укореняется в моральности не только потому, что касается моральных качеств правителей, но и справедливости актов управления.

    Креационизм средневековой мысли задавал совершенно иной — религиозно-теологический характер этическому обоснованию политики. Средневековая мысль исходила из существования двух Градов — небесного и земного. Соответственно существуют и два типа власти — церковная и земная. Политическое действие, выраженное в управлении государством, ориентировано на блаженство и спасение. Бог — творец государства. Поэтому христианство отказывается от негативного отношения к земной жизни и к государству, санкционируя любую власть. “Всякая власть от Бога” — таковы слова ал. Павла. Речь идет не только о естественной необходимости государства, но и о религиозном санкционировании церковью государственной власти. В центре ее внимания проблема религиозного оправдания и легитимации социально-политического порядка и определение места человека в нем. Уже Августин, проведя различие между земным и божественным Градами и связывая первый с себялюбием, а второй — с любовью к истинному благу — Богу, задал совершенно иную перспективу в легитимации полигики государства с помощью сакральных авторитетов, и прежде всего авторитета христианской церкви как мистического тела божия и веры. Бог — источник блаженства, справедливости и власти, по определению которого возникают и поддерживаются земные государства (О Граде Божием IV, XIV 28). Если в земном Граде “господствует похоть господствования”, то в божественном Граде “по любви служат взаимно друг другу и предстоятели, руководя, и подчиненные, повинуясь”, царствует любовь, радеющая об общем и потому неизменяемом благе, делающая из многих одно сердце, “единодушное повиновение, основанное на любви” (Августин. О Граде Божием, т. 3. M., 1994, с. 63, 70). В средневековой теологии утверждается идея доминирования духовного начала, представленного христианской церковью, над земным и имперским. Теократическое обоснование власти связано не только с усилиями Карла Великого создать Священную Римскую империю, но и с поисками религиозно-этического обоснования государства, авторитет и деятельность которого были поставлены на службу божественного права, догматов христианской религии и ее предписаний. Линия, соединяющая в себе религиозную легитимацию императорской власти с требованием уважения со стороны власти закона и справедливости, представлена у Иоанна Солисберийского (12 в.), для которого король — образ Бога, он выше закона и сам является законом. Фома Аквинский в работе “О правлении государей” (De reginьne principim ad Regem Cypri, 1266) обсуждает проблемы происхождения государства, многообразных форм правления, их достоинства и недостатки, наилучшие формы правления, соотношение церковной и светской власти. Усматривая цель человеческого общества в достижении вечного блаженства, он подчеркивает, что для ее достижения усилий правителя недостаточно, необходимы усилия священников и папы, которым должны подчиняться все земные правители: “Служение царству Иисуса, поскольку духовное отделено от земного, вручено не земным правителям, а священникам и особенно папе римскому, которому все цари христианского мира должны подчиняться как самому Господу Иисусу Христу” (De regimme 114). Земная власть должна заниматься внешними действиями людей, направленными на общее благо, а церковная власть — на управление душами людей, на установление и улучшение благой жизни. Он выделяет два типа управления — справедливое и несправедливое. Соответственно им расчленяются и формы правления: среди несправедливых форм правления тирания, олигархия и демократия. Среди справедливых — самодержавие, аристократия и политая. Однако уже в 13 и особенно в 14 в. начинается процесс автономизации политической власти государства от церковной власти и поиск новых оснований легитимации государственного управления и политики. Это чувствуется в комментариях Альберта Великого к “Политике” Аристотеля. Оккам в ряде своих работ — “Краткая беседа о могуществе папы” (Breviloquium de postate papae), “Компендиум заблуждений папы Иоанна XXII” (Compendium еггогшп papae Joannis XXII, 1335—38), “О могуществе императоров и епископов” (Dialogus... de imperatorum et pontificumpotestate 3 v., 1343—39) — проводит мысль о двух началах и истоках власти: папская власть ограничена, масть принадлежит церкви как общине верующих и авторитет ее обусловлен чистотой веры, светская власть не нуждается в санкционировании папской властью и император не является вассалом папы. Эта линия, связанная с поисками секуляристской легитимации власти с помощью идеи светского авторитета, справедливости, договора, переноса суверенитета, находит свое выражение в работах В. Уиклифа “О власти папы” и “О долге государя”, Данте “О монархии”, который подчеркивал, что “власть империи вовсе не зависит от церкви” (Малые произведения. М., 1968, с. 310—312), Ж. Бодена “О государстве” (6 книг), который называет государством сообщество семей, усматривает в авторитете и разуме принципы государственного управления, ав абсолютной монархии — лучшую форму государственной власти.

    В эпоху Возрождения представители т. н. гражданского гуманизма видели в справедливости (ustitia) не только моральную и правовую добродетель, но и основание политики. Тем самым политика и система государственно-административного управления получала правовую и этическую санкцию. Сфера политического действия получала у них философско-антропологическое и этическое обоснование, поскольку они подчеркивали достоинство человека, его гражданскую активность, новые этические ценности (наслаждение, счастье, любовь и дружба как средоточие всех человеческих взаимоотношений и политических сообществ). Тосударственность и согласие политических сообществ основываются на законности, на равенстве людей перед законом. Политика не просто этически окрашена, она пронизана моралью. Среди проблем политики, которые обсуждались мыслителями Возрождения, — место человека в обществе, справедливые и несправедливые фор

    мы правления, общее благо как ведущая ценность обществагорода, наилучшие качества правителя, не превращающие его в тирана, правовые нормы и институции, обеспечивающие поддержание и функционирование государственно-политической системы. Л. Бруни в работах “Восхваление Флорении” (1405—06), “О Флорентийском государстве” (1439) подчеркивал рациональность структуры государственной власти во Флоренции, выборность всех государственных органов, создание магистратур для поддержания законности и правосудия, коллегиальность в принятии решений, обратив внимание на то, что республика превращается в аристократическую олигархию. В предисловии к своему переводу “Политики” Аристотеля он отмечал, что среди предписаний морального учения виднейшее место занимают понимание того, что такое государство и общество, знание того, благодаря чему сохраняется и от чего гибнет гражданское общество, описание различных форм государств, управления ими и путях их сохранения. М. Пальмиери в “Речи о справедливости” (1437 или 1440) и диалоге “Гражданская жизнь” (30-е гг. 15 в.) называл справедливость основой согласия и порядка, выделив два ее типа: 1) “равенство для равных” и “неравенство для неравных” и 2) распределительную справедливость, связанную с воздаянием по заслугам и пропорциональностью налогообложения. Среди всех форм политической деятельности он особо выделял ту, которая совершается ради усиления и блага родины. Д. Манетти в “Речи о справедливости” (1444) называл справедливость добродетелью, которой “держится небо и управляется земля и ад” (Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (15 век). М., 1985, с. 138) и выделял два ее типа — относящуюся к обмену и обращению и распределительную справедливость, связанную с раздачей должностей, званий и почестей. Д. Аччайуоли в “Речи перед Синьорией” (1469) называл справедливость универсальной светоносной добродетелью, направленной на благо других и на общее благо государства. Эта “божественная добродетель, ниспосланная небесами нам” (там же, с. 148) является нормой и мерой любой деятельности человека, тем знаменем, которое указывает лучший и совершенный тип правления. Ф. Пандольфини в речи перед Синьорией 13 июля 1475 называл справедливость божественной и благородной добродетелью, прямо связывал с ней существование и процветание государства. А. Ринуччини в “Диалоге о свободе” (1479) связал свободу с равенством граждан перед законом. В речи 15 января 1484 Ф. 1виччардини ставит животворность справедливости выше, чем небесное солнце, усматривая в благе справедливости основу миропорядка, душу и тело всякого общества и те узы, которые придают природе и государству должный порядок, определяют каждому свое место и связывают все воедино.

    В дальнейшем в развитии политического дискурса наметились две тенденции, одна из которых, представленная А, Ф. Дони, А. Бручоли и завершаемая Т. Мором и Ф. Бэконом, строила социально-политические утопии о наилучшем государстве, вынося его за пределы политической реальности, а другая стремилась освободить политический дискурс от норм официальной морали (Н. Макиавелли, Ф. Гвиччардини). В противовес политическим деятелям и мыслителям, размышлявшим о государственном устройстве Флорентийской республики, в Венеции и Милане реализовалась власть патрициата — аристократических семей (Висконти, Сфорца). Поэтому политический дискурс в этих городах свелся или к апологии этих семей (У. Дечембрио “О государстве”), или к культу государственности, долга перед отечеством, святости законов (Сабеляико. История Венеции от основания города, 1486). Г. Контарини в работе “Республика и магистраты Венеции” (1544) дает не только апологию власти аристократической олигархии, но и описание государственно-административньи институтов (многоступенчатой системы выборов Большого Совета, Сената, коллегий), причем подчеркивает, чтогражданские права принадлежат только свободным, а ремесленникам, торговцам и слугам нельзя доверить власть. Он предлагает определенные меры по укреплению власти нобилитета — знати по крови. Д. Джаннотти в диалоге “О республике венецианцев” (1525—26), отстаивая идею смешанного правления (stat misto), предлагает меры по реорганизации системы управления во Флоренции, где утвердилась тирания Медичи, — создать Совет — орган оптиматов, различные коллегии (Совет двенадцати, Совет десяти, судейскую коллегию), сделать пожизненной должность правителя — гонфалоньера. Это и позволит, по его мнению, сформировать объединение свободных людей — citta.

    Автономизация политики от этики связана с именем Н. Макиавелли, который в “Государе” проводил мысль о том, что сохранение власти государя связано с его умением отступать от справедливости и добра (см.: Макиавелли Н. Избранные произведения. М-, 1982, с. 344—45). В противовес ему И. Жантийе в работе “Анти-Макьявелли” (Женева, 1576) и испанский мыслитель П. Риваденейра в книге “Христианский государь” (Мадрид, 1595), не приемля автономизацию политики от морали, настаивали на зависимости политики от морали, усматривали благо государства в хорошем правлении и в возникновении согласия всех, стремились дать религиозную санкцию государственной власти. Но даже в католической Испании идея божественного происхождения власти короля встретила оппозицию со стороны, напр., X. Мариана, который в книге “О короле и об институтах королевской власти” (Толедо, 1599) провел четкое разделение двух сфер управления обществом: папская власть управляет духовной жизнью, земная власть — мирскими делами и говорил о возможности их объединения узами любви и взаимного согласия.

    В социальной философии Нового времени усиливается тенденция автономизаиии политики от морали и определение политики как сферы управления государством и гражданских обязанностей и прав человека. Правда, сохраняется и тенденция, истолковывающая политику в широком смысле и включающая в себя этические основания — осмысление общего блага, гражданских добродетелей и т. д. Т. 1Ьббс, отделяя политику от морали, включает в философию политики анализ таких проблем, как свобода и власть, причины возникновения государства — объединения людей, согласующих их волю и направляющих их к одной цели, причины распада государств и формы государственного правления (Гоббс Т. Соч., т. 1. M., 1965, с. 81). Он рассматривал государство как способ преодоления “войны всех против всех”, присущее естественному состоянию, и как гарант человеческих прав в обществе. Б. Спиноза в “Богословско-политическом трактате” и “Политическом трактате” подчеркивал связь политики как государственного управления с властью и силой, умеряющих и сдерживающих страсти и необузданные порывы людей, со свободой человека, осуществляющейся в государстве. Д. Локк, Проводя различие между естественным и гражданским состоянием, связал политику с изучением возникновения единых политических организмов — государств и с анализом принципов И целей правления (прежде всего сохранения собствен

    ности), форм государственного устройства. Естественное право совпадает со здравым смыслом, а свобода — с реализацией прав человека на жизнь, собственность и защиту в государстве. Для Монтескье политика — исследование различных форм и принципов правления, причем трем формам правления соответствуют три вида добродетелей: страх — деспотии, честь — монархии, подлинная добродетель — республике. Д. Юм подчеркивал, что “политика рассматривает людей как объединенных в общество и зависимых друг от друга” (Юм Д. Соч., т. 1. M., 1965, с. 81). В эссе “О том, что политика может стать наукой”, “О происхождении правления”, “О гражданской свободе”, “Идея совершенного государства” он обсуждал достоинства и недостатки различных систем правления, фундаментальные принципы правления, генезис государства, те изменения, которые следует осуществить в английской системе правления, чтобы приблизить ее к наиболее совершенному образцу. Д. Дидро связывал политику с проблемами сохранения власти, которая может быть основана или на насилии, или на согласии народа (Философия в “Энциклопедии” Дидро и Даламбера. М., 1994, с. 434—440). Ж. Ж. Руссо, различая естественное и общественное состояния, связывал политику с деятельностью государства, отождествляемого с гражданской общиной и социальным организмом. П. Гольбах определял политику как искусство управлять людьми и заставлять их содействовать сохранению и благополучию общества.

    То, что политика образует специфическую и самостоятельную область общественной жизни, не совпадающую по своим нормам и регулятивам, по своим ценностям ни с моралью, ни с религией, ни с экономикой, было осознано уже в 1-й пол. 18 в.: в эмотивизме Шефтсбери мораль была понята как автономная от политики область, а М. Мендельсон подчеркнул автономность государства от религии, поскольку государство, вводя законы, взывает к силе, обязывает и принуждает, а религия, формулируя заповеди, взывает к любви и милосердию, учит и убеждает. А. Смит отделил учение о государстве от теории национальной экономики, правда, позднее К. Маркс введет политическое измерение в исследование экономической жизни и будет говорить о политической экономии. И. Каш; проведя различие между юридически-гражданским (политическим) и этически-гражданским Состоянием, связывал возникновение политических отношений между людьми с подчинением их в общественном порядке публичным правовым законам, которые имеют принудительный характер (Кант И. Трактаты и письма. М., 1980, с. 163). Тем самым сфера политики совпадает у него с гражданско-правовым состоянием, с политической общностью, представленной в государстве и его правовых законах. Для Фихте политика — это применение учения о праве к существующим формам государства. Гегель включает в “Философию права” рассмотрение проблем гражданского общества и государства, но, отождествляя государство с действительностью нравственной идеи, возрождает уже преодоленное этическое обоснование политики.

    В этот же период начинает проводиться различие между государством и обществом, каждое из которых становится специальной областью исследований — политики и социологии. Уже немецкие романтики сравнивали государство с машиной насильственной власти, а общество — с организмом. В. Гумбольдт обратил внимание на пределы государственной деятельности. Сен-Симон проводит различие между общественной организацией и делом управления, О. Конт — между учениями о функционировании социальных систем (социальная статика) и их развитием (социальная динамика), которые противопоставляются социальной политике — программе социального действия. А. Шеффле провел различие между управлением и политикой, которая имеет дело не с существующими правилами и предписаниями, а с решениями, находящимися в процессе становления и ведущими к новообразованиям. Итак, происходит все большая автономизация политики как специфической сферы общественной жизни от социальной системы в целом, от проблем управления, политической теории от социологии и от теории государственного управления. Правда, и в этот период сохраняется стремление понять полигику как прикладную социологию (напр., у Л. Гумпловича). Решающей линией в трактовке политики как самостоятельной сферы общественной жизни в нач. 20 в. являются различные варианты определения специфики политики как системы властных отношений и институтов власти. Власть оказывается тем феноменом, с помощью которого осмысляется вся область политики. Так, для М. Вебера политика “охватывает все виды деятельности по самостоятельному руководству” (Политика как призвание.— В кн.: Избранные сочинения. М., 1990, с. 644), где главным средством выступает насилие, а целью — власть. Процессы рационализации принятия решений в демократических режимах власти были проанализированы К. Манхеймом. Сам феномен власти получает различную трактовку — или как власти элит, или как власти господствующего класса, или как поля, пронизывающего все виды взаимодействия людей. Так, для В. Парето политика связана с формами правления, движущей силой которых является циркуляция (круговорот) элит. Эта же линия продолжена Г. Моска, для которого политическая наука — это наука о правящем классе или элите. Причем эта форма политического устройства присуща, по их мнению, не только деспотии, но и демократии. И. Шумпетер выдвигает идею “элитарной демократии”. С сер. 30-х гг. нашего века политика как наука все более и более отождествляется с исследованием феномена власти (Мерршщ Ч. Э. Политическая власть: ее структура и сфера действия. 1934, Рассел Б. Власть, 1946). Эта ориентация политики на исследование феномена власти, воли к власти, мотивации любых форм деятельности, структуры властных отношений выражает собой те изменения, которые произошли в социально-политической и экономической реальности в 20 в. Если классический капитализм основывался на автономизации различных сфер общественной жизни (политики от экономики, от морали, от культуры), а идеология либерализма отстаивала именно автономность и нередуцируемость политики к другим областям человеческой жизни, подчеркивая специфичность ее норм, регулятивов и ценностей, то в 20 в. наблюдается обратный процесс — проникновения политики, отождествляемой с властью, во все сферы жизни. Как заметил К. Шмитг, “области, прежде “нейтральные” — религия, культура, образование, хозяйство — перестают быть “нейтральными” (в смысле негосударственными и неполитическими)” (Шмитт К. Понятие политического.— В кн.: Антология мировой политической мысли, т. 2. М., 1997, с. 292). Вместе с определением политики как власти происходит тотализация политики, ее распространение на все области человеческой жизни — от семьи до государства, когда все становится политическим. Шмитг усматривает критерий политического действия в различении друга и врага, в восприятии другого как чужого. Этот экзистенциальный критерий политики показывает, что даже межличностные отношения людей могут быть нагружены политическим содержанием, коль скоро партнер оказывается чужим и даже врагом. С помощью этого критерия Шмитг достигает осознания интересов противоположных групп (классов, партий) внутри государства как организованного политического целого, подчеркивает борьбу противоположных по интересам групп, даже военную борьбу. Р. Гвардини также обращает внимание на противоположности, существующие в социально-политической жизни между людьми и группами (Guardini R. Der Gegensatz, 1925). С наибольшей силой эта тотализация политики как власти нашла свое выражение в тоталитаризме, где политическая власть пронизывала все области жизни и была подавлена система разделения властей. Особенности тоталитарных движений и режимов были проанализированы X. Арендт, Н. Боббио, М. Джиласом; Р. Арон, связав политику с программой действий и деятельностью людей, групп и правительства, предложил типологию политических режимов, дал сравнительный анализ политических систем (прежде всего демократии и тоталитаризма).

    В современной политической науке, которая окончательно выделилась из философии и социологии, проводится различие между политической наукой и политической философией как выявлением оснований политики (Л. Штраус), подчеркивается связь политики с опытом человека и культурой общества (Р. Коллингвуд, Р. Оукешотт), выявляются особенности политической культуры демократии, понятой как распределение образцов ориентации относительно политических объектов среди граждан нации (Г. Алмонд), раскрывается значение самоуправления в механизме власти (Э. Кардель), дается системный анализ динамики политических систем (Д. Истон), многообразия политических институтов как механизма власти и подчинения (М. Дюверже), демократии как полиархии элит, сформированных по критерию заслуг (Д. Сартори). В политической науке осознается своеобразие политических систем, не сводимых ни к государству, ни к устройству управления (А. Турэн). Структурный функционализм (Т. Парсонс), исходя из оппозиции процесс—структура, рассматривает власть как ядро политической системы, которое пронизывает все остальные подсистемы общества (экономическую подсистему, подсистему интеграции и поддержания культурных образцов, процессы институциализации власти). Этой линии, подчеркивающей интегрирующую функцию политики в обществе, экономике и культуре, противостоит другая линия, делающая акцент на конфликтности современного общества с его различными группами интересов, партиями, группами и классами. Так, для Р. Дарендорфа, отстаивающего идеалы нового либерализма и приоритет социального государства, гарантирующего в отличие от политической демократии минимальный уровень цивилизованного существования, конфликт — творческая основа общества. В теории коммуникативного действия Ю. Хабермаса коммуникация понимается как источник политической власти, а ее легитимность, испытывающая в наши дни кризис, достигается благодаря политической системе. Согласно М. Фуко, власть в обществе рассредоточена и осуществляется из бесчисленных микролокальных точек в сети отношений власти. В противовес институциализму, отождествляющему политику с системой институтов власти, Фуко исходит из допущения континуума власти, где государство является общей рамкой дисциплинарных институтов и отношений власти.

    А. П. Огурцов

    Многообразие подходов к определению существа и функций политики, различие в политических концепциях объясняется дифференциацией политических систем, способов государственного управления, форм государства, институтов и отношений власти, политическими ориентациями политологов, одни из которых исходят из утверждения консервативных ценностей, другие отстаивают леворадикальные ценности.

    Как сфера общественной жизни, политика включает отношения между ее субъектами, властно-управленческую и организаторскую деятельность и поведение людей, их социально-политические интересы, потребности, мотивы и традиции, функционирование политических институтов и организаций, политические идеи и взгляды. Политика неотделима от взаимодействия человека с властью, от социального признания ее институтов и от осуществления ее людьми.

    В современной социологии и политической теории термин “политика” употребляется в нескольких значениях: 1) программа, метод действия или сами действия, осуществляемые человеком или группой лиц для осмысления и решения проблемы, стоящей перед сообществом; 2) сфера общественной жизни, где конкурируют или противоборствуют различные политические направления, личности или группы, имеющие свои собственные интересы и мировоззрение; 3) институты власти (правительство, партии, парламент, полиция и др.) и институциональное измерение общественного строя, которое установлено с помощью конституции, кодификации в праве порядка и традиций, способ организации власти в обществе. Становление и развитие политики как специфической сферы общественной жизни связано с формированием и функционированием механизмов хранения и передачи политических ценностей, с разрушением прежних и становлением новых форм политических отношений и управления, со сложными институциональными системами взаимосогласования политической деятельности людей в развитых обществах. Благодаря политике выявляются общие интересы участников политических объединений и партий, вырабатываются приемлемые для них правила поведения, осуществляется распределение между ними функций и социальных ролей, создается идеологическая программа со своим вербальным и символическим языком и достигается взаимопонимание между ними. Эффективность политики зависит от времени, конкретно-исторических и цивилизационных условий, от господствующих в обществе идеологии, моральных и религиозных норм, уровня развития самого человека, его миропонимания и культуры. В современных обществах, для которых характерно разделение властей, политическая деятельность связана с принятием и проведением в жизнь решений людьми, наделенными полномочиями со стороны общества, для которого и от имени которого они принимаются.

    Хотя политика — это сознательная и рациональная деятельность, но она одновременно является и искусством, поскольку имеет дело с субъектом деятельности и невозможна без личного опыта, интуиции, творческой смелости и фантазии. Нередко ее называют “искусством возможного”, “искусством управления”. В обыденном сознании политика отождествляется с борьбой за власть и конкуренцией между индивидами и группами по поводу распределения внутри общества различных привилегий и благ. Нередко политика отождествляется с деятельностью государственного управления, с принятием решений, социальным руководством, выдвижением и достижением государственных целей. Подобное отождествление, присущее институциональной школе в социологии, коренится в ограничении политики институтами власти. Оно неправомерно, поскольку политическая деятельность характерна для любых социальных групп, а не только для государственных институтов.

    В ряде определений политики подчеркивается регулирующая роль государства в жизни общества. Такой подход характерен, в частности, для В. И. Ленина, который называл политикой участие в делах государства, определение форм, задач и содержания деятельности государства. Однако сфера политики не тождественна государственному управлению. Поскольку государство выражает интересы больших социальных групп — классов, их организаций, постольку и содержание политики определяется интересами ведущих социальных групп (классов) общества. Любая общественная проблема приобретает политический характер, если ее решение прямо или опосредствованно связано с проблемой власти, с реализацией коренных интересов тех или иных социальных групп и их организаций. Политика охватывает не только государственное, но и внегосударственное регулирование и оптимизацию общественных отношений, пронизывает все уровни общественной жизни и деятельность многообразных субъектов (от институтов до общественных движений и объединений). Итак, Политика — наука и искусство жить в обществе, руководить им, управлять людьми, и она включает в себя: — деятельность органов власти, объединений граждан и отдельных лиц в сфере отношений между государствами, классами, нациями, большими группами людей, направленную на реализацию своих интересов и связанную с устремлениями к завоеванию, обладанию и использованию политической власти; — участие в делах государства, определение форм, задач, содержания его деятельности.

    Различают внешнюю и внутреннюю политику. Внешняя политика определяется характером, природой и направленностью сохранения и развития существующей системы власти. В многополярном мире внешняя политика направлена на решение международных проблем в ходе переговоров, соглашений и компромиссов между равноправными партнерами, отстаивающими свои национальные интересы. В зависимости от сферы общественной жизни, которая является объектом политического воздействия, можно выделить такие важнейшие ее направления, как экономическая, социальная, национальная, демографическая, аграрная, культурная, техническая, научная, экологическая политика. Трактовка политики как многомерных и разноуровневых властных отношений, присущих как обществу в целом, так и многообразным сообществам, означает, что она включает акты принятия решений, процессы принуждения в любых группах, которые создают и реализуют правила для своих членов, управление, отношения (общение) между социальными группами, функционирование и развитие политических институтов и организаций, поведение и деятельность людей под углом зрения отношений власти. Кроме того, она включает в себя совокупность политических идеалов, идеологий, доктрин и морально-этических ценностей, политические ориентации и установки человека, его пристрастия и опыт. Субъектом политики может быть индивид, группа, нация, народ, цивилизация.

    Любая сфера общественной жизни (труд, быт, средства массовой информации, государство и партии) в той или иной степени сопряжена с политикой.

    Лит.: Энгельс Ф. Позиция политических партий.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1; Маркс К. Политические партии и перспективы.— Там же, т. 8; Ленин В. И. Государство и революция.— Полн. собр. соч., т. 33; Он же. Детская болезнь левизны в коммунизме.— Там же, т. 41; Луппол И. К. Ленин как теоретик пролетарского государства. М1924; Троцкий Л. Д. Новый курс. М., 1924; Плеханов Г. В. Социализм и политическая борьба. Наши разногласия. М., 1938; Горбачев M. С. Новое мышление для нашей страны и для всего мира. М., 1987; Макиавелли H. Государь. М., 1990; ВеберМ. Избранные произведения. М., 1990; Булгакове. Н, Религия и политика (К вопросу об образовании политических партий).— В кн.: Христианский социализм. Новосибирск, 1991; Столыпин П. А. Полное собрание речей в Государственной думе и Государственном совете. 1906—11. М., 1991; Политическая социология. М., 1992; ДенкэнЖ. М. Политическая наука. М., 1993; БурдьеП. Социология политики. М., 1993; Платон. Политика.— Собр. соч., т. 3. М., 1994; ПанаринА. С. Философия политики. М., 1996; Антология мировой политической мысли, т. 1—5. М., 1997; Крижанич Ю. Политика. М., 1997; Острогорский М. Я. Демократия и политические партии. М., 1997; ГаджиевК. С. Геополитика. М., 1997.

    Г. Ю. Семигин

    В современной политологической и политико-философской литературе можно выделить ряд методологически различных подходов к определению сути политики.

    1) С институциональной точки зрения политика представляет собой деятельность институтов государства. При таком подходе интерес политических теоретиков направлен прежде всего на изучение управленческих структур и распределения власти между ними, а также на изучение законодательных процессов, деятельности судов и на прояснение смысла законов. Политика и право тесно переплетаются между собой. В рамках институционализма политика рассматривается как определенный тип принятия решений, его явно недостаточно для изучения др. аспектов политической деятельности.

    2) Рассмотрение политики как борьбы за власть (напр., Г. Моска, Г. Лассуалл, Г. Моргентау и др.) сосредоточивает научный интерес на поиске ответов на вопросы “кто что получает, когда и как” (Г. Лассуэлл). Определение политики как борьбы за власть расширяет сферу политических исследований, выводя их за пределы институтов политических, поскольку власть не сводится только кдеятельности правительства. Представители этого направления строят концепцию “политического человека”, стремящегося к максимизации власти.

    Современная интерпретация политики как борьбы за власть имеет глубокие корни в истории политической мысли (Н. Макиавелли и др.). Политика — это сфера деятельности, связанная с отношениями между классами, нациями, др. социальными группами, ядром которой является проблема завоевания, удержания или использования власти. По определению В. И. Ленина, политика — “устройство государственной власти”. М. Вебер также полагал, что участие в политике “означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает”. “Кто занимается политикой, тот стремится к власти: либо как к средству, подчиненному др. целям (идеальным или эгоистическим), либо к власти “рани нее самой”, чтобы наслаждаться чувством престижа, которое она дает” (Вебер М. Избранные произведения. М., 1990, с. 646). Р. Даль определял политику в том же ключе, как создание и разделение власти. Все политические формулы лишь маскируют волю к власти. Как бы ни звучала эта политическая формула (“божественное право королей”, “свобода, равенство, братство” или “демократия народа, осуществляемая народом и во имя народа”), функция ее остается неизменной: благородная ложь ради легитимации мифа (см. Миф политический), скрывающего волю к власти. Сторонники такого подхода к политике по существу отрицают роль ценностей в политике, видя в них всего лишь выражение воли к власти.

    3) С точки зрения либерализма политика рассматривается как ограниченное использование власти. Неограниченная власть есть насилие и как таковое не имеет отношения к игре политической власти. Зато ограничения, в рамках которых действуют политические деятели, формы их стратегического и тактического маневрирования — это и есть собственно политика. Соответственно определяются и приоритетные задачи изучения политики. По мнению одного из сторонников либерального подхода, Г. Алмонда, это в первую очередь исследование природы и источников этих ограничений, а также техники по использованию социальной власти в рамках этих ограничений.

    4) Плюралистическое направление в политологии предлагает определение политики как согласования интересов. В этом случае политика — это сфера сотрудничества, переговоров и борьбы вокруг использования производства и воспроизводства общества (Д. Хелд). С такой точки зрения политика — это деятельность, которая имеет дело со множеством систем ценностей и с помощью которой различные ценности и интересы находят свое выражение. Политика — это процесс взаимоприспособления власти и общества, процесс торга и переговоров, нахождения согласия и компромиссов, когда люди, руководствующиеся разными интересами, в конце концов приходят к принятию приемлемых для всех решений. Иными словами, политика представляет собой средство сглаживания противоречий без применения силы, механизм выбора политических целей из множества конкурирующих альтернатив. В рамках этого подхода скептически оцениваются возможности человеческого разума в создании ценностей, отрицается существование абсолютных ценностей и проводится мысль о том, что человек должен быть свободен в определении собственных, субъективно детерминированных целей. Цель политики усматривается в совмещении субъективно определенных потребностей и интересов индивида с требованиями общества как целого в условиях максимально широкой свободы. Предполагая фундаментальное равенство индивидов, сторонники этого подхода настаивают на том, что в функции государства не входит поощрение развития потребностей отдельных индивидов и групп, а максимальная свобода человека может быть реализована через создание объединений и союзов. Политика, понимаемая как согласование интересов, считается честной, поскольку результат любых переговоров в конечном счете обеспечивается навыками и умением участников достигать согласия. Достоинство этого подхода заключается в способности находить такие решения, которые могут получать поддержку большинства граждан. Определение политики через согласование интересов практически отождествляет характеристики политической деятельности в западных либеральных демократиях с природой политики как таковой.

    5) Системный и структурно-функциональный подходы понимают политику как саморегулирующуюся систему, существующую в более широкой социальной среде и выполняющую ряд функций по отношению к ней. Задачей политической науки становится выявление и идентификация важных политических функций. Показ того, как именно они осуществляются в разных культурных и социальных контекстах, как изменения в одной части политической системы сказываются на др. частях и системе в целом. Г. Алмонд, напр., включает в политику такие функции, как формулирование интересов, их согласование и объединение, формулирование правил, применение правил, судебные решения, политическое рекрутирование, политическая социализация, политическая коммуникация. Критики структурного функционализма утверждают, что выбор функций является по существу произвольным, поэтому так трудно сказать, какие из них жизненно важны для поддержания системы, а какие являются случайными.

    Наряду с научными определениями политики длительную традицию имеет также подход к политике как к искусству, к которому вообще неприменимы никакие научные категории. Политические ситуации никогда не повторяются, они всегда специфичны, а поэтому если уж и есть необходимость в их изучении, то с этим вполне справляется историческая наука. Т. А. Алексеева

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.