БОДРИЙЯР

БОДРИЙЯР

(Baudrillard) Жан (р. 1929) — фр. социолог, философ, культуролог. Свою концепцию разрабатывает под влиянием Ф. Ницше, Р. Барта, А. Лефевра, в диалоге и полемике с К. Марксом, З. Фрейдом, М. Фуко и др. мыслителями. В целом взгляды Б. находятся в рамках постструктурализма и постмодернизма. Эволюция его творчества распадается на два периода: первый охватывает кон. 1960-х и 1970-е гг., второй — 1980-1990-е гг.
В работах первого периода — «Система вещей» (1968), «Общество потребления» (1970), «Критика политической экономии знака» (1972), «Символический обмен и смерть» (1976) и др. — Б. рассматривает проблемы общества потребления, стремится раскрыть суть феномена потребления. Он отмечает, что во все времена люди приобретали, обладали и пользовались предметами и вещами, но не потребляли. Для этого нужны особые условия, которые сложились относительно недавно. Если в 19 в. основу существования общества составляли труд и производство, то в 20 в., после Второй мировой войны, главным становится потребление, от которого все больше зависит производство. Такое соотношение вызвано не изобилием предметов, их многообразием и доступностью, но тем, что изменился сам способ их существования, их смысл и назначение. Раньше главными свойствами вещей были материальность, полезность и функция. Теперь эти свойства отходят на задний план и уступают свое место новым свойствам, которые возникают в силу того, что предметы и вещи, подобно языку, образуют связную систему знаков и приобретают «знаковую стоимость».
Не менее глубокие и важные изменения происходят в представлениях потребителя, его менталитете и сознании. Он уже не может сколько-нибудь уверенно ориентироваться в новом порядке вещей, не способен понять логику и значение знаков нового социального языка. Приобретая бесчисленные вещи и предметы, он уже не столько удовлетворяет свои естественные потребности, сколько потребляет «стоимости-знаки», значениями которых выступают не реальные качества и достоинства предметов, но социальный статус, престиж, комфорт, причастность чему-то особенному. Представления потребителя оказываются глубоко искаженными, они легко поддаются манипулированию, их можно определить как «несчастное сознание».
Именно потребление знаков составляет сущность общества потребления. Б. определяет потребление как «процесс поглощения знаков и поглощение знаками». Оно предполагает неизбежное включение в общую систему обмена и «производства кодированных стоимостей». В обществе потребления всякий товар производится как знак, а знаки — как товары. Сложившуюся систему производства и потребления Б. сопоставляет с явлением товарного фетишизма, открытого Марксом. Однако Маркс связывал его с меновой стоимостью, усматривая в ней источник отчуждения человека, противопоставляя ее потребительной стоимости, в которой он видел возможность будущего освобождения человека. Б. считает, что новый фетишизм общества потребления связан с потребительной стоимостью и является еще более мистифицирующим, не оставляющим надежд на преодоление отчуждения. В связи с этим он рисует мрачную картину функционирования общества потребления, которое предстает как пространство всеобщего манипулирования и отчуждения. Б. полагает, что мы наблюдаем конец труда, производства и политической экономии, что для современного общества характерна утрата всякой референции, почвы и фундамента. Все это рушится под натиском экспансии «стоимости-знака», которую он определяет как «структурный закон стоимости», подчиняющий себе не только экономику, но и др. сферы человеческой жизни — язык, интеллектуальную деятельность, искусство и т.д. Повсюду действует «модель симуляции», вследствие чего место реальных предметов, процессов и явлений занимают разного рода знаки и «симулакры» («подобия»), которые обмениваются между собой, забыв о существовании реального. Так рождается «гиперреальное», которое поглощает реальное. Б. показывает это на примерах моды, масс-медиа, тела, досуга и т.д. Хотя общество потребления часто именуют обществом коммуникации, его надо было бы назвать, по Б., «обществом не-коммуникации», поскольку господство телевидения ведет к тому, что «люди уже не говорят между собой», их диалог вытеснил монолог телевидения, которое воплощает «симуляцию коммуникации».
В работах второго периода — «Симулакры и симуляция» (1981), «Фатальные стратегии» (1984), «Америка» (1986) и др. — взгляды Б. претерпевают существенные изменения. Он продолжает развивать тему симуляции и симулакров, не отказывается от своих критических выводов и суждений относительно негативных сторон общества потребления. В дополнение к ним он пессимистически утверждает, что «мир не является диалектическим... он обречен на крайности, а не на равновесие». Касаясь роста преступности, терроризма и др. подобных явлений, Б. заявляет: «Все мы заложники, все мы террористы».
В то же время он отходит от прежнего своего нигилизма и крайне критического отношения к действительности. Б. полагает, что сложившаяся ситуация не является безнадежной и из нее можно найти выход. Существующие в этом плане пути и стратегии — марксистские, либеральные или психоаналитические — он называет «банальными», исчерпавшими свои возможности и не могущими служить руководством к действию. Вместо них он предлагает «фатальные стратегии», которые заключаются не в борьбе — через бунт или революцию — с существующей системой, но в доведении абсурдности этой системы до логического конца. В осуществлении своих стратегий Б. делает ставку не на активного субъекта (коллективного или индивидуального), но на пассивную массу, которая нашла новый способ сопротивления, основанный не на внешнем, а на «внутреннем разрушении», разрушении изнутри. На процесс роста и превращения экономики, культуры, информации в гиперреальное масса отвечает гиперпотреблением и гиперконформизмом, что для Б. выступает наиболее адекватной формой поведения.
Такой поворот свидетельствует о значительном усилении в его взглядах постмодернистской составляющей. В своих работах Б. уделяет все больше внимания игре, удовольствию и наслаждению. Можно сказать, что он размышляет в духе известной формулы: если насилие неизбежно, то нужно принять его и получить удовольствие. Б. считает, что следует не противиться переизбытку знаков, но вступить с ними в игру, поддаться их соблазну и получить наслаждение. Он полагает, что существование и функционирование современного общества обусловлено не столько прогрессом науки, объективностью информации, действительным наказанием виновных, ростом качества жизни, сколько тем соблазном, который рождается из «разгула знаков», охватившего все области жизни от моды и рекламы до экономики и политики.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.