Мацеевский, Вацлав Александр

(Маciejowski, 1793—1883) — знаменитый польский историк, до 1830 г. проф. римского права в Варшаве; издал в это время "Principia juris romani" (Варш. 1820; 2 изд., 1825) и ряд очерков по истории рим. права: "Opusculorum Sylloge prima" (1823). В промежутке между восстаниями 1830 и 1863 гг. М. был глашатаем ненавистной тогдашнему польскому обществу идеи общеславянского единения, хотя бы это единение началось на первых порах не с политики, а только с литературы и науки. Сходясь, таким образом, с Колларом, Шафариком, Ганкой, Бодянским, Погодиным и первым поколением русских славянофилов, М. в Польше стоял совершенно одиноко. В своей "Historia prawodawst glowianskich" (Варш. 1832—35; 2 перер. изд., 1856—65; русск. перев. I т. в "Чтениях Моск. Общ. Ист. и Древн." 1858 г. кн. I и 1860 г. кн. III) М. поставил себе задачей выяснить юридическое единство славянского мира; на национальные особенности отдельных законодательств он обращал меньше внимания. Обширный труд этот, поныне остающийся единственным всеобъемлющим трудом по данному предмету, не создал школы, не отличается и хорошим методом исследования, цитаты нуждаются в проверке; но в нем рельефно сказались главные качества автора — громаднейшая начитанность, способность создавать самые неожиданные гипотезы и возбуждать вопросы, вызывая к спору и содействуя, тем самым, успехам науки. В соч. В. Дуткевича: "Spostrzeženia nad historią prawodawst slowiańskich" (Варш. 1870) подробно указаны многочисленные ошибки М. в истории польск. права. Сам М. сознавал необходимость переработки многих вопросов, им затронутых. Он совершил несколько поездок за границу и вновь собранные им памятники издал, с объяснениями, под заглавием: "Pamińtniki о dziejach, piśmiennictwe i prawodawstwie Słowian" (Варш., 1839; русск. перев. 1-го т. Евецкого: "История первобытной христианской церкви у славян", Варш., 1840; 2 т. — Дубровского: "Очерк истории письменности и просвещения славян. народов до XIV в.", в "Чтениях Моск. Общ. Истор. и Древн." 1846, кн. II). В 1-м т. этой книги [О цензурных" послаблениях, которые, в глубокой тайне, были сделаны русск. правительством, дабы облегчить выход в свет этого соч. М., см. документ, сообщ. В. Науменко в "Киевск. Стаине" 1896 г. № 2] М. доказывал, что в древней Польше существовало славянское богослужение, которое лишь впоследствии, в силу политических обстоятельств, вытеснено было латинством. Во введении ко II тому своего сборника, посвященному истории письменности и просвещения, М. утверждает, что из всех народов древности одни только греки были истинными проводниками просвещения, а в будущем эта роль должна быть уделом славян. Следующим крупным трудом М. является: "Polska až do pierwszej połowy XVII wieky pod względem obyczajów" (Варшава, 1842), где он задался мыслью представить картину внутренней жизни польск. народа по его литературным памятникам и описал польский быт словами авторов XVI и XVII вв., вследствие чего книга эта никогда не потеряет своего значения. Издав затем "Pierwotne dzieje Polski i Litwy" (Варш., 1846), "Kronika polska pierwszych dziesięciu wieków po Chrystusie" (Варш., 1848) и "Roczmki i kroniki polskie и litewskie" (1860), M. в 1852 г. выпустил замечательный, громадный труд: "Pismiennictwo polskie od czasòw najdawniejszych az do 1830 roku" (Варшава; доведен до 1650 г.) — наиболее важный вклад его в науку, но наименее оцененный современниками. Здесь М. впервые описал произведения польской письменности на основании личного изучения ее памятников (для чего обозревал библиотеки публичные и частные в землях бывшего польск. королевства и за границей), не только собрал, но и критически оценил весь литературный материал и поставил историю польск. литературы в связь с историей польск. культуры (в последнем отношении М. имел предшественника в лице Майоркевича). Рассматривая литературу как нечто цельное, органически связанное, М. отказывается делить ее на периоды или эпохи и только усматривает в ней повороты, направления (zwroty). К первому повороту относит он народную литературу, ко второму — время от начала письменности до появления выдающихся писателей XVI в.; третий поворот составляет синтез предыдущих — развитие народно-национальной литературы. После выхода "Истории письменности" М. прожил еще 30 лет, неустанно работая, но в его позднейших трудах нет ничего замечательного, и многое свидетельствует об упадке его умственных сил. Перечень сочинений М. после 1852 г. см. в ст. Пташицкого; в "Ж. M. H. Пр." (1883, № 3). На русский яз. переведены еще следующие соч. М.: "Древнепольская сельская община" (Варш. 1877), "Об обычном праве карпатских горцев, малороссов и великороссов" (из III т. "Истории слав. законодательств", "Юридический Вестник" 1878, № 7) и "Евреи в Польше, Руси и Литве" (Варш., 1881).

{Брокгауз}