Стефан, просветитель зырян

— святой, епископ, просветитель вычегодских и сысольских зырян. На образе св. С. (ХVII в.), который находится в иконостасе кремлевской Спасской церкви, имеется следующая надпись: "Св. Стефан епископ, родом бе великия России града Устюга, сын клирика, соборныя церкви св. Богородицы, иже на Устюге, именем Симеона и матери Марии, и первый епископ Перми бысть, иже научи вере Христове, и крести, и грамоту по их языку состави в л. 6880. Преставися в лето 6904; тело же его положено в святом храме сем". Св. С., сын причетчика устюжского собора, родился около 1345 г. Наделенный острыми способностями от природы, он быстро и легко одолел книжную премудрость своего времени; в год научился бегло читать, был допущен к конарханию и чтению в соборе, а затем сделался настоящим соборным дьяком. Стремление к самообразованию привязало его к книгам, заставило поглощать всю бывшую в его распоряжении книжную премудрость. Скоро это стал большой книжник. Он представлял из себя типичное, совершенно специфическое явление старой Руси. "Юный дьяк, говорит проф. Голубинский, обладающий большею или меньшею ученостью, и один из ученейших людей в своем городе, если только не самый первый в нем ученый: это не то, что все наши старые дьяки и теперешние дьячки, а необыкновенный у нас пример тех дьяков, которые бывали в древней греческой церкви и к которым принадлежали такие знаменитые отцы церкви, как Василий Великий и Иоанн Златоустый, начавшие служение в клире или причте именно в должности чтецов или, что то же, дьяков". Книжность не убила в С. живого человека: его тянуло к людям. Часто на торгу проводил он время. Устюг, стоящий на слиянии рек Сухоны и Юга, был значительным торговым местом края: сюда зачастую по торговым делам стекалось разнообразное население севера — для С. открывалось обширное поле наблюдений, постепенно зрело его большое жизненное дело. Следующее невинное замечание автора жития вскрывает, между прочим, перед нами эту близость св. С. к жизни, к людям: "Знаем бо мы и тех, иже и прозвища ти кидаху, отнюду же неции яко я храпом ти зваху, не разумеюще силы и благодати Божий, бываемыя в тебе и с тобою". Частое общение с торгующим людом определило, видимо, и цель жизни св. С.: он пригляделся к положению инородческого населения на севере и стал готовиться к своему великому подвигу: "издавна то у него сдумано бяше". Здесь же, на торгу, конечно, св. С. мог и натореть в живом разговорном зырянском языке. После 10—12 лет службы в устюжском соборе он постригается в монахи: "пострижеся во граде Ростове у св. Григория Богослова в монастыре, нарицаемем Затворе, близ епископьи, яко книги многи бяху ту, допольны суща ему на потребу почитании ради". Пребывание в монастыре, продолжавшееся около 10 лет, оказалось для св. С. очень благотворным: здесь проходил он школу нравственного самоусовершенствования, здесь же он закончил свое широкое по тому времени умственное образование. Доблестно проходил молодой монах свое иноческое послушание. Это был убежденный аскет-монах, один из многих людей XIV века, которые сознательно за монастырской стеной в тяжелых подвигах искали страдания и очищения за грехи и несчастия, постигшие родину. "Добре потружася, говорит о нем житие, в иноческом житьи, подвизався на добродетель постом и молитвою, чистотою и смирением, воздержанием и трезвением, терпением, беззлобием, послушанием и любовию, паче же всех вниманием божественных писаний"... Достойная жизнь молодого монаха снискала ему общее уважение: "доброму еже о Христе житью его дивляхуся мнози не точью иноци, но и простая чадь"; епископом ростовским Арсением св. С. посвящен был в иеродиаконы. Пребывание в Затворе имело еще большее значение для св. С. в умственном отношении: денно и нощно читал он книги, вдумывался в читаемое, обсуждал каждую малопонятную фразу, искал совопросников. В монастыре научился он и греческому языку и усердно стал поглощать имевшийся в Затворе запас греческих книг. Автор жития св. С. характерно обрисовывает умственную пытливость молодого монаха: встретив совопросника, вдумчивый аскет "с ним соводворяшеся и обнощеваше и утреневаше, распытая ищемых скоропытне". Результатом умственной работы, по замечанию биографа, было то, что св. С. стал чудным дидаскалом, исполненным мудрости и разума, и сделался знатоком всей внешней философии, книжной мудрости и грамотной хитрости. Жизнь в монастыре с ее умственным и нравственным совершенствованием не оторвала его от главной цели его жизни — миссионерской деятельности среди северных язычников-инородцев. Здесь, в Затворе, он неустанно готовился к своему высокому подвигу.

Получившие впоследствии имя зырян, вычегодские пермяки, принадлежа к финскому семейству, составляли обособленную половину народа Перми и раскинулись в пределах рек Вычегды, Выма и Сысолы (притоки Вычегды), Печоры и ее притока Ижмы и, наконец, верхней Мезони. Территория, на которой обитали вычегодские пермяки, занимает восточную половину нынешней Вологодской губернии и часть Архангельской. Селение Усть-Вым, при впадении Выма в Вычегду, было центром вычегодских пермяков. К этому-то народу и были направлены помыслы св. С. Во время своих побывок в Устюге он продолжал изучать язык пермяков, приглядываться к их быту и складу. Увеличивающийся запас филологических знаний помог ему разложить язык пермяков на основные звуки. Воспользовавшись, быть может, резами или рунами пермяков, св. С. составил азбуку, которая по своим квадратным знакам напоминает несколько глаголический алфавит. Заготовив перевод необходимых богослужебных книг на язык пермяков, он отправился в 1379 г. в Москву испросить благословение на задуманное дело. Архимандрит Михаил-Митяй, избранный в преемники св. Алексию, сочувственно отнесся к миссионеру: поставил его в иеромонахи, снабдил антиминсами, св. миром, словом, всем необходимым в дело крещения язычников и насаждения христианства. Св. С. начинает свой апостольский подвиг. Из Устюга речным путем проповедник направился в центр пермяков — селение Усть-Вым, где поселился. С трудом подвигалось его дело вперед — с большим недоверием и даже с явною враждою встретили его пермяки. Умный миссионер, оглядевшись на месте, понял, что ускорить дело возможно, если действовать внешне поражающим образом на психику малоразвитого народа. Он строит на собранные в Москве средства сравнительно великолепный храм во имя Благовещения; конечно, зырянская кумирня по внешности не выдерживает никакого сравнения с красивой и благолепной церковью. Он сжигает усть-вымскую кумирню, выдерживает стойко ярость волхвов и кудесников и спокойно доказывает бессилие языческих богов. Дело проповеди поставлено на твердое основание, и начинается спокойная методическая работа. Прекрасная личная жизнь, убежденность в значении и правоте своего дела дают св. С. изумительную силу и нравственное могущество: он проповедует слово Божие, учит пермяков основам новой веры, крестит их, заводит школу для подготовки духовенства из новокрещеных, строит еще два храма (во имя Николая Чудотворца и Архангела Михаила). Отживающая свое время языческая старина собирает все свои нравственные силы, чтобы оградить староотеческие предания и дать отпор пришельцу. Из Княжь-Погоста в Усть-Вым приходит дряхлый знаменитейший из волхвов зырянских Пам-сотник. Житие очень картинно рисует словопрение св. С. и языческого авторитета. Дело доходит до испытания огнем и водой, но стойкость и спокойствие св. С. обеспечивают за ним окончательную победу: "суетное буесловие, говорит хвалебная стихира в честь св. С., жестокого и злобного пам-сотника отразил ты и прогнал его как волхва от Христова стада, а народ Божий научил апостольски". В центре пермяков, Усть-Выме, христианство было утверждено; школа св. С. из новокрещенцев подготовила будущих пастырей. Теперь св. С. начинает свое апостольское путешествие по стране пермяков. Неуставная проповедь, личный пример и бескорыстие (св. С., сжигая кумирни, уничтожал в них богатые меховые склады, представлявшие из себя приношения пермяков своим богам и имевшие весьма значительную ценность), спокойствие и знакомство с просвещаемыми — сделали дело проповедника очень успешным: в четыре года вся страна вычегодских пермяков приняла христианство.

Новая забота начинает беспокоить миссионера: отдаленность Москвы (с лишком 1200 верст) является большой помехой укреплению новой веры; посылать в Москву приходилось постоянно — очевидность подсказывала, что необходимо в новой большой территории открыть и новую епископию. В 1383 г. св. С. отправляется в Москву. В столице его встретили радушно, и митрополит Пимен зимой 1383 г. посвятил его в епископы зырянские. Сам он, "не добивался владычества, ни вертелся, ни тщался, ни наскакивал, ни накупался, ни насуливался посулы: не дал бы никомуже ничтоже и не взял у него от поставления никтоже ничтоже, ни дара, ни посула, ни мзды". Новопоставленный епископ по возвращении к своей пастве сделал, конечно, Усть-Вым местом своей епископии — церковь Благовещения стала кафедральным собором, а при церкви Архангела Михаила устроился большой монастырь, где и была резиденция епископа.

Подвижническая деятельность св. С. продолжалась еще 14 лет. Поставленный теперь совершенно самостоятельно, он имел возможность и время окончательно укрепить христианство среди вычегодских пермяков. Все явные следы язычества в новокрещеной стране были уничтожены, ряд храмов воздвигся на месте кумирен, приготовлен был целый круг пастырей из местного населения. Кроме Михайловского монастыря епископом устроено было еще два: Ульяновская Спасская пустынь, на реке Вычегде, и Стефановская пустынь, на реке Ожине, притоке Сысолы. Святительская деятельность плотно сростила пастыря о паствой; как отец, заботился он о своих вычегодских пермяках: он ходатайствовал перед великим князем, чтобы устранить злоупотребления чиновников во взимании с пермяков дани, он увещевал Новгородских ушкуйников, личным примером воодушевлял своих зырян, когда напали на них вогуличи, во время голода св. С. делал все, чтобы облегчить бедствие. "Лишились мы, говорится в плаче Перми о смерти С., попечителя и ходатая своего. Он молился о спасении душ наших пред Богом, а князю предлагал жалобы наши, печаловался о льготе для нас и о наших пользах; пред боярами и начальниками был усердным заступником нашим; много раз избавлял он от насилий, работ, тиунских взяток и облегчал нам подати. Даже новгородские ушкуйники, эти разбойники, слушались слов его и не грабили нас. Прежде были мы насмешкою для соседних язычников — лопи, вогуличей, югри и пинеги, и он избавил нас от них".

В 1396 г. св. С. прибыл в Москву к митрополиту Киприану по нуждам своей епархии и здесь скончался, 26 апреля. Тело его погребено в церкви Спаса на Бору. В 1549 г. Макарьевским собором он причислен к лику святых. Мощи его под спудом почивают в Спасском соборе. Сохранилось до нашего времени обличительное поучение св. С., напечатанное в "Актах Исторических" (т. І, № 6) и в "Памятниках" Павлова (№ 25): "Сие списание от правила святых апостол и святых отец дал владыце Наугородскому Алексею Стефан владыка Перемскый на Стригольники". Это поучение, написанное святителем в 1386 г., по просьбе архиепископа новгородского Алексея, представляет из себя довольно искусный образец литературного произведения: в нем св. С. убедительно доказывает, как несправедливо и незаконно было отделение стригольников от церкви, основывавшихся при своем отделении на недочетах православного духовенства. С именем просветителя зырян связывается также большой юридически нравоучительный сборник, переведенный с греческого, "Мерила праведного", напечатанный в "Москвитянине" 1847 г., ч. І ("Материалы", стр. 121). "Дело его, говорит профессор Голубинский, определял значение деятельности св. С., отличается весьма важною характеристическою чертою, которая придает ему совсем особое значение и достоинство. Почти все другие древнего и старого времени наши миссионеры, трудившиеся над обращением в христианство инородцев, действовали при большем или меньшем покровительстве и при большей или меньшей помощи гражданской власти, так что действовала не только под охраною этой власти, но и при ее настоящем участии. Св. Стефан выступил на свою проповедь Евангелия и совершал ее без всякого покровительства и без всякой помощи гражданской власти. Он отправился к зырянам обращать их в христианство, надеясь единственно на помощь Божию, он достиг того, что заставил их отказаться от язычества и принять христианство, единственно силою убеждения, без всякого и малейшего участия присуждения. Вообще, как проповедник христианства между язычниками, св. Стефан является перед нами истинным новым апостолом". Житие св. С. (ранний его список восходит к началу XVI в.) составлено до 1417 г. совопросником просветителя Епифанием Премудрым на основании личных наблюдений и бесед, а также по рассказам "старых муж". Житие, составленное с приемами образцовых произведений церковного витийства на славянском языке, очень скудно по содержанию. Это, по меткому выражению Степенной книги, преукрашенное житие: за искусственными книжными словами, за риторическими фигурами и всевозможными амплификациями, экзегетическими отступлениями, за тремя силачами" (пермские люди, пермская церковь, биограф), словом за "плетением словес" скрывается зачастую живой и деятельный образ энергичного миссионера. Скудные сведения жития приходится поэтому пополнять летописными заметками. Житие С. напечатано два раза: в 1802 г. и IV выпуске "Памятников старинной русской литературы" Кушелева-Безбородко, стр. 119—171, и в 1897 г. отдельной книгой Археографическою комиссиею.

"Полн. Собр. Рус. Лет." (по указателю) — Г. С. Лыткин, "Зырянский край при епископах пермских и зырянский язык", СПб. , 1889 г. — Голубинский, "История русск. церкви. Период второй", т. II, первая половина, M., 1900 г., стр. 262—296. — Филарет, "Русские святые, чтимые всею церковью или местно", кн. I, СПб. , 1882 г., стр. 533 и след. — П. Д. Шестаков, "Св. Стефан, просветитель пермский", "Уч. Зап. Каз. унив.", 1868 г., вып. I, стр. 75 и след. — Макарий, "Ист. рус. церкви", т. IV, СПб. , 1887 г., стр. 323 и след.; т. V, СПб , 1886 г., стр. 236 и след. — A. M., "Сказание о жизни и трудах св. Стефана, епископа пермского", СПб. , 1856 г. — Евгений Попов, "Святитель Стефан Великопермский", Пермь, 1885 г. — "Минея Четья. Книга жития святых на месяц априллий" (26). — Н. М. Карамзин, "Истор. госуд. Росс." (изд. Эйнерлинга), V, 64—66, 209, прмч. 125, 126, 137, 232, IX, 159. — Д. И. Иловайский, "Ист. России", т. 2, М., 1884 г., стр. 403 и след. — Саваитов, "О зырянских деревянных календарях и пермской азбуке, изобретенной св. Стефаном", "Труды Первого Археолог, съезда" М., 869 г. II, 408. — "Архив истор. и юрид. сведений России", т. I, отд. 3. — Васильев и Бехтерев, "История Вятского края", Вятка, 1870 г. — С. М. Соловьев, "Ист. Рос." (изд. "Общественной Пользы"), кн. І, стр. 1310. — П. Д. Шестаков, "Чтение древнейшей зырянской надписи", "Журн. Мин. Нар. Пр.", Январь, 1871 г. — И. С. Некрасов, "Пермские письмена в рукописях XV в.", Одесса 1890 г. Лепехин, "Дневные записки путешествия по разным провинциям российского государства", III, 242 и след.

А. Николаев.

{Половцов}