Семейство гекконовые

        Гекконовые - большей частью небольшие, короткие, плоские ящерицы темного цвета. На голове у них замечается удлиненная, сзади расширенная, а около лба вогнутая, спереди круглая, сильно расщепленная щучья морда; особенно обращают внимание большие глаза, как у всех ночных животных; зрачок у них при дневном свете превращается в узкую, продольную, часто бахромистую щель, а век, по-видимому, совсем нет. Настоящие веки встречаются только у некоторых родов, у прочих же, как у змей, кожа покрывает глаз и образует над ним круглую прозрачную складку, заменяющую веко. Только немногие роды, например, живущие в восточно-африканских немецких колониях Lygodactylus, имеют круглый зрачок и потому должны считаться дневными животными. Ушное отверстие также имеет вид продольной щели. Шея очень короткая и толстая, туловище также короткое, округленное, сверху и снизу сплюснутое, иногда с бахромками по бокам; очень ломкий хвост имеет среднюю длину, толстый, у основания круглый или также плоский, иногда по сторонам он окаймлен кожистой складкой. Ноги очень короткие, а пальцы имеют совершенно своеобразное строение, которое может считаться главным признаком этого семейства. У большинства видов пальцы относительно коротки, по длине мало отличаются один от другого, очень часто соединены между собою кожицей и снизу снабжены пластинчатыми подушечками, состоящими из поперечных кожистых листочков различной величины, формы и положения; эти подушечки дают животному возможность бегать по очень гладким поверхностям в каком угодно положении. У некоторых присасывательные подушки занимают всю нижнюю поверхность пальцев, у других же только часть ее; у первых подушечка разделена на две части, у вторых этого разделения не замечается; у иных расширены лишь последние суставы пальцев, у других же подушечки заменяются круглыми бородавками, у некоторых, наконец, пальцы устроены таким же образом, но согнуты и т. д. Одним словом, строение пальцев в высшей степени разнообразно, и зоологи пользуются этим признаком, чтобы разделить этих ящериц на несколько родов и видов. У большинства видов замечаются острые подвижные, часто даже втяжные когти, но случается, что на некоторых, а иногда и на всех пальцах когтей нет. Внешний покров состоит из маленьких лежащих друг около друга возвышений или чешуек, между которыми иногда встречаются и большие. Только немногие виды покрыты круглыми чешуйками, как сцинковые. Зубов бывает всегда очень много, но они не отличаются разнообразием, так как почти все одинаковой формы и величины, и только задние постепенно делаются короче. Нижняя часть зубов цилиндрическая, а коронка имеет вид несколько сжатого с боков острия. Особенно больших зубов, похожих на клыки, не замечается, нет зубов и на нёбе. По исследования Пультона, при открывании пасти и кусании верхняя челюсть двигается кверху, что и понятно, так как морда соединена подвижно с костями черепа.
        Полупалыми гекконами (Hemidactylus) называют те виды, у которых присоски находятся только у оснований пальцев, а предпоследний и последний суставы имеют обыкновенное строение. Присоска разделяется продольной бороздкой на две половины. Нижняя часть хвоста покрыта щитками. У самцов есть железистые отверстия около заднего прохода и на бедрах.
        Представителем этого рода в южной Европе служит турецкий полупалый геккон (Hernidactylus turcicm).

Турецкий полупалый геккон (Hernidactylus turcicus)
        Это маленькая ящерица 9-10 см длины, у которой замечается 14-16 продольных рядов неясно треугольных бородавок, из которых часть окрашена в белый, а другая в черноватый цвет; верхняя часть тела имеет мясной цвет с серовато-бурыми пятнышками. По мнению Вернера, турецкий полупалый геккон отличается от других видов тем, что у него замечается перемена цветов: в темноте он кажется молочно-белым и как бы просвечивающим, а при дневном свете его спина принимает разные оттенки от светло-бурого до темно-бурого. Он живет в тех же странах, как и стенной геккон, но по юго-восточному направлению доходит до берегов Красного моря и до Синда.
        Род лопастехвостые гекконы (Ptychozoon) отличается кожистой складкой по сторонам тела, которая образует и на хвосте кожистую каемку; пальцы соединены между собой кожей по всей длине и четыре из них снабжены когтями.
        Единственный вид рода индо-малайский лопастехвостый геккон (Ptychozoon Kuhh) принадлежит к числу самых странных по внешности животных этого семейства. Он имеет 18-20 см длины; верхняя сторона тела желтовато-зеленого масляного цвета, переходящего по сторонам в красновато-бурый; на этом фоне замечаются ломаные поперечные полоски и зигзаги бурого., темно-бурого или черного цвета; складчатая кожа на щеках светло-мясного цвета с темно-бурыми точечками, на кистевом суставе замечается буроватое колечко, нижняя часть тела серовато-желтая, а кольцо кругом глаз золотисто-желтое. Кроме острова Явы, где этот геккон встречается особенно часто, он живет на Суматре, Калимантане, Малаккском полуострове и островах Лиукиу.
        У широкопалых гекконов (Tarentola) присоски занимают всю нижнюю поверхность пальцев, из которых первый, второй и пятый лишены когтей. Присоски не разделяются продольной полоской, и железистых отверстий на бедрах и около заднего прохода не замечается.
        Сюда относится стенной геккон (Tarentola mauritanica), маленькое животное 12-16 см длины, из которых хвост занимает половину. Верхняя часть тела бывает разного цвета от светло-желтовато-серого, просто серого и бурого, черно-бурого до матово-черного цвета, на котором иногда замечаются полоски, иногда же вся верхняя сторона одноцветная и как бы покрыта пылью. Нижняя часть тела грязно-желтовато-белая. Голова покрыта неровностями, на спине находится от 7 до 9 продольных рядов бородавок, из которых каждая состоит из 3-4 маленьких очень близко друг от друга стоящих возвышений; брюшко гладкое и покрыто чешуйками. Область распространения этого животного простирается на все страны, окружающие Средиземное море; особенно обыкновенно оно в Испании, на островах, окружающих Италию и в северной Африке. В южную Францию (Порт-Вандр, Сет, Марсель, Тулон и т. д.) ящерица эта завезена кораблями, например, в Сете она встречается только в той части города, которая граничит с гаванью, где пристают алжирские корабли.
        Семейство гекконовых, которых теперь известно до 270 видов*, распространено по всем жарким странам земного шара; ящерицы эти живут не только на материке, но также и на островах, расположенных внутри области их распространения, даже на таких, которые одиноко лежат в океане и которые, по всей вероятности, никогда не были соединены с материком.

* Сейчас насчитывают свыше 900 видов гекконов.

        Они живут как в низменностях, так и на горах, в лесу и в безлесной пустыне, среди больших и многолюдных городов и под сводами уединенного колодца на большой дороге в пустыне.
        Предпочитаемые местообитания и образ жизни всех гекконов более или менее одинаковы. Они живут на стенах* и деревьях, между валунами и скалами, и очень охотно — в человеческих жилищах, от погребов до крыш.

* Охотничий участок стенного геккона, расположенный на вертикальной поверхности здания, обычно не превышает 1 м2.

        Те из них, которые окрашены в зеленый цвет, живут только на деревьях, а другие встречаются как между растениями, так и на стенах и в домах. В тех местностях, где они водятся, они большей частью очень многочисленны и привлекают к себе внимание людей, так как это единственные ящерицы, которые могут производить звуки своей гортанью, иначе говоря, которые имеют голос.

Стенной геккон (Tarentola mauntanica)
        Днем гекконы мало заметны, так как они в основном ночные животные и уже при восходе солнца отыскивают себе темные уголки, где бы они могли спрятаться; они заползают под каменья и под отставшую кору деревьев, в щели и ямки и только тогда остаются на стене или на древесном стволе, когда окраска окружающей среды похожа на их собственную или они по опыту знают, что обитатели того жилища, где они поселились, не причинят им вреда. Однако они точно так, как и другие пресмыкающиеся, любят греться под лучами полуденного солнца, причем на таких стенах, которые бывают отчасти затенены, они перебираются из тени в освещенную часть. В тех странах, где их не преследуют, можно видеть сотни гекконов на одной стене, дюжины - на одном и том же дереве, так как они любят общество себе подобных, хотя и не всегда живут в мире между собой; может быть, эти сборища происходят оттого, что они умеют найти самое подходящее место в известном участке и туда собираются в большом количестве. С наступлением ночи они делаются живее и начинают охотиться за всякими мелкими животными, именно: мухами, комарами, пауками, жуками, небольшими гусеницами и т. п., причем умеют очень ловко овладевать своей добычей. Большие виды, по словам Мартенса, преследуют также маленьких животных своего семейства; вообще все они точно так же прожорливы, как и другие ящерицы. При начале своей деятельности они издают очень заметный короткий звук, который можно примерно передать слогами "еко" или "токи", производимый в более высоких или более низких тонах. У маленьких видов голос часто сильнее, чем у больших, например, турецкий полупалый геккон кричит громче, чем стенной. Почти все гекконы издают звуки гортанью, но среднеазиатские стрекочущие гекконы (Teratoscincas) имеют удивительную способность стрекотать большими черепице- образным и пластинкам и своего хвоста, вроде того, как жук-усач скрипит посредством трения головы о грудной щиток. Штраух полагает, что этими звуками геккон привлекает кузнечиков, которые ему служат пищей. Странный музыкант, который добывает себе пропитание с помощью хвоста! Движение гекконов продолжается в течение всей мочи и представляет действительно очень странное явление. Неудивительно, что новичку кажется странным, что геккон, животное, похожее на ящерицу, с удивительной ловкостью и большой уверенностью лазает по отвесным гладким стенам, быстро переходит даже на потолок и там бегает точно по полу. Непривычному человеку странно видеть, как это животное несколько минут сряду бывает как бы прилеплено к потолку, как затем оно быстро подвигается вперед, неуверенно поворачивая вправо и влево своим толстым хвостом, как оно извивается наподобие шеи, причем внимательно наблюдает все окружающее своими большими и светящимися ночью глазами, с намерением где-нибудь увидать добычу. Неудивительно, что, слыша повсюду дурные отзывы об этой ящерице, путешественнику вначале не нравится это красивое животное и возбуждает в нем даже отвращение; но это последнее чувство появляется только у тех, кто не дает себе труда ближе познакомиться с образом жизни гекконов. Я не понимаю, как Шомбургк, который может считаться наблюдателем без пред вмятых идей, счел нужным неодобрительно отозваться об этих безвредных животных. "Еще противнее ядовитых змей, - говорит он, - было для нас присутствие гекконов или "лесных рабов", как их называют колонисты, которые в неисчислимом количестве собирались на стенах, стропилах и крышах наших жилищ, как только началось дождливое время года. Ужасные рассказы индейцев подействовали и на нас и сделали для нас ненавистными этих, по всей вероятности, безвредных животных. Часто случалось, что во время наших вечерних собраний внезапно падал такой непрошеный гость к нам на стол, что легко может случиться, так как гекконы постоянно друг за другом гоняются и кусаются; тогда в одно мгновение все вскакивали с мест и не усаживались до тех пор, пока отвратительное животное не было удалено. Наше отвращение к этим безобразным ящерицам было так сильно, что мы никогда не ложились раздетыми в наши гамаки".
        Мне тоже пришлось по целым неделям и месяцам жить в домах, где гекконы жили массами, и меня поразили первые экземпляры этих ящериц, которых я увидал; но мне эти своеобразные и безвредные существа скоро понравились и часто помогали коротать время. Это настоящие домовые животные в более тесном смысле этого слова, чем мыши, и во всяком случае гораздо полезнее последних. Днем движения их действительно кажутся неуклюжими, особенно тогда, когда им угрожают, и они как можно скорее скрываются в свои убежища; точно так же не в их пользу говорит и то, что они от страха, как некоторые жуки, часто внезапно падают на пол, причем обыкновенно у них отваливается хвост. Когда же наступит их время деятельности, т.е. темнота, то натуралист или внимательный наблюдатель должен на них смотреть, если не с восхищением, то по крайней мере с интересом. Даже Шомбургк признает, что ловкость и быстрота, с которой они бегают по стенам, другим гладким поверхностям или стропилам, иногда кажется баснословной, а также, что они в высшей степени своеобразно кивают головой, особенно тогда, когда сидят смирно; если же все это его не так занимало как меня, то в этом он виноват сам. Первый вечерний крик гекконов доставлял мне всегда большое удовольствие, когда мы вечером собирались в наших жилищах в Каире, Донголе, Хартуме или других местностях долины Нила, видели этих животных на темных глиняных стенах или в соломенных хижинах и имели возможность наблюдать, как эти ящерицы бегали, точно привидения, и усердно охотились за добычей. Движения гекконов хотя довольно неуверенны, но в высшей степени быстры и поразительно ловки. При быстром беге они извиваются так заметно, что кажется, будто каждый шаг представляет для них затруднение; но если наблюдать, как они весело и живо двигаются, как, играя, гоняются друг за другом или серьезно дерутся, то скоро убеждаешься в ложности этого мнения. Они плотно прижимаются своим животом к поверхности, по которой двигаются, при лазании по отвесным стенам захватывают большую поверхность, как можно дальше раздвигают свои ноги, а также пальцы, опираются еще, кроме того, на хвост и таким образом двигаются с большей уверенностью, чем всякая другая лазающая ящерица. По наблюдениям Кантора, лопастехвостые гекконы благодаря кожистым оторочкам, служащим им парашютом, могут производить довольно большие прыжки, между тем, как другие виды, которые иногда пытаются скакнуть, если торопятся и возбуждены, большей частью теряют равновесие и падают на пол. Нрав их соответствует живости их движений: ночью они точно так же беспокойны и легко возбуждаются, как ящерицы днем; вообще они по своим способностям не уступают этим последним, хотя по строению тела на них мало похожи.
        Например, их смелость и любовь к дракам точно так же сильны, как и у ящериц. В большом обществе гекконы почти всегда живут во вражде между собой, преследуют друг друга, беспрестанно ссорятся и очень умело и с успехом пользуются своими зубами. Большие виды даже пытаются защищаться от человека, раскрывают насколько можно свою пасть, дико смотрят на нападающего и так сильно кусаются, что могут прокусить кожу человека. Это рассказывают, например, Теобальд и Мартене про одного большого геккона, распространенного по всей южной Азии; туземцы боятся его до смешного не только из-за страшного его вида, но также из-за его привычки кусаться.
        Я ловил несчетное число раз гекконов, держал их в руках и внимательно рассматривал их и их присоски, причем не чувствовал ни малейшего вреда от прикосновения к этим животным, так как у них на пальцах вовсе нет "клейкой жидкости", о которой говорят некоторые писатели. Уже Юм, который серьезно исследовал гекконовых, высказывает мысль, что геккон образует по средством своей присоски безвоздушное пространство и этим придерживается на гладких поверхностях; в этом отношении Юм вполне прав. Прикосновение к присоскам действительно возбуждает ощущение, как будто трогаешь что-то клейкое, но на самом деле клейкого вещества, которое могло бы отравить, наверно не замечал ни один натуралист, который серьезно изучал этих ящериц. Ни один из натуралистов, которые говорят об этом клее, не подумал, что если бы эта жидкость действительно существовала, то геккон скоро не мог бы пользоваться своими ногами, так как к присоскам пристало бы много пыли и грязи, и животное не могло бы больше прилепляться к стене. Геккон, очевидно, держится на предметах в силу воздушного давления, и он может лазать и быстро бегать на самых гладких поверхностях, например, зеркалах и мраморных плитах. Если схватить подобную ящерицу, которая ползет по зеркалу, то чувствуешь небольшое, но очень заметное сопротивление, которое, очевидно, происходит от давления воздуха.
        Когда я писал о гекконах, то получил от моего брата Рейнгольда известие, что у него геккон живет в неволе, и так как я знал, что он не побоится воображаемой опасности исследования, то и попросил его еще раз изучить способ лазания этих животных и сообщить мне свои наблюдения. В ответ на эту просьбу я получил следующее. "Согласно твоему желанию, я несколько раз исследовал ноги стенного геккона и ни разу не нашел и следа клейкой жидкости; строение пальцев этого маленького зверька такого рода, что он вовсе не нуждается в клейкой жидкости, чтобы держаться и бегать по стенам. Все его пальцы в высшей степени подвижны, и пальцы на передних ногах отличаются от пальцев на задних только тем, что пятый палец задних ног длиннее соответствующего переднего и вообще самый длинный из всех. Геккон может располагать крайние пальцы не только под прямым, но даже под тупым углом с соседними, да и второй палец каждой ноги так подвижен, что животное может им описывать довольно большую дугу, между тем как третий и четвертый могут быть только незначительно отдалены друг от друга. Последние, т.е. третий и четвертый пальцы, при лазании служат главным образом для придержания тела на месте, а три остальных имеют значение для присасывания при перемещении. Эта необыкновенная подвижность пальцев при боковых движениях приносит, очевидно, животному большую пользу, но она еще увеличивается тем, что второй и третий суставы двух первых и пятого пальцев имеют совершенно своеобразное движение: эти суставы могут становиться под прямым углом один к другому. Уже давно известные кожистые пластинки на присосках во время покоя складываются, как пластинки веера, так что разрезы между ними совершенно исчезают, между тем как они делаются очень заметными, когда животное применяет свои пальцы к лазанию по стенам. На ощупь они похожи на бархат. Как бархат при незначительном нажатии пристает к довольно гладким поверхностям, точно так прилепляется и геккон к неровным стенам своими бархатистыми пальцами, что облегчается еще крючковатыми и острыми когтями третьего и четвертого пальцев*.

* Нижняя поверхность пальца стенного геккона в действительности покрыта расширенными пластинками с поперечными рядами щеточек из микроскопических многовершинных волосков длиной в 90 мкм. На одном пальце расположено около 200 миллионов таких щеточек, которые способны цепляться внешне даже за очень гладкую поверхность. Однако со стекла, смазанного тетраэтиленгликолем, они соскальзывают.

        Во время покоя когти отчасти втянуты, как у кошки, но тотчас выставляются, когда животное хочет лазать. Несмотря на это, ты вполне прав, утверждая, что геккон поддерживается на вертикальных поверхностях воздушным давлением, которое проявляется тогда, когда животное ставит свои присосковые листочки перпендикулярно к поверхности, между тем как при движении на земле они лежат наклонно; таким образом, образуются пустые пространства между листочками, которые и служат причиной воздушного давления".
        Браун, который еще раз исследовал ноги гекконов, заметил, что прилипание их представляет собой две деятельности. Сначала нижняя часть пальцев прижимается к поверхности, по которой ящерица лазает, посредством сокращения мускулов и тем выдавливается воздух между пальцами и поддерживающей поверхностью. Когда же давление несколько ослабнет, то листочки присосок становятся в перпендикулярное положение посредством особых мускулов, причем действует также упругость густых волосков, которые покрывают эти листочки, и таким образом образуется безвоздуш ное пространство между всей подошвой и стеной. При линянии возобновляется также вышеупомянутый слой из волосков.
        В высшей степени замечательны большие выпуклые глаза геккона, имеющие цвет светлой бронзы; радужная оболочка с металлическим блеском, точно она бронзирована гальваническим путем; зрачок продолговатый и с бахромчатыми краями, а при сильном свете он превращается в тонкую, черную поперечную и волнистую линию, которая делит глазное яблоко на две одинаковые половины. Если затенить глаз, то зрачок расширяется очень быстро, сначала делается продолговатым, затем почти крутым и, наконец, занимает всю видимую часть глазного яблока, так что радужная оболочка заметна по обеим сторонам только в виде узкой каемки, а сверху и снизу она почти совершенно исчезает.
        Гекконы обращают мало внимания на других пресмыкающихся и вообще позвоночных, разве только тогда, когда они в другом, более сильном существе видят врага. В южной Европе довольно трудно наблюдать цепкопалых ящериц, вероятно потому, что они здесь повсюду без всякой нужды преследуются и становятся очень боязливыми; в Африке же, напротив того, они вовсе не боятся людей и очень к ним доверчивы, что очень располагает всех к ним; но, делаясь очень осторожными при преследовании, они в то же время постепенно привыкают к другим животным и даже к человеку, так что становятся в известной степени ручными. "В комнате, где проводили вечера дамы моего семейства, - рассказывает Теннент, - одна из этих доверчивых и интересных ящериц поселилась за рамкой картины. Когда зажигали свечи, геккон появлялся на стене, чтобы получить обычно предлагаемую ему пищу, состоящую из различных крошек; если на него не обращали внимания, то он постоянно напоминал о себе громким "чик, чик, чик". В квартире одного офицера в крепости в Коломбо приучили другого геккона ежедневно появляться вечером, когда садились обедать. Он появлялся очень правильно, когда подавали десерт. Семейство офицера уехало из этой квартиры на несколько месяцев, и его отсутствием воспользовались, чтобы привести в порядок все помещение; стены обили новыми обоями, выбелили потолки и даже сняли крышу, чтобы ее починить. Все предполагали, что маленький обитатель этой квартиры удалился из нее вследствие столь сильных перемен, но это было не так. При возвращении своих прежних приятелей он появился с прежней пунктуальностью в первый же раз, когда был накрыт стол, и снова стал выпрашивать себе подачки". Подобную же историю рассказывает Мелендорф о другом гекконе в немецком консульском доме в Маниле. "Дети так привыкли к этим доверчивым сожителям нашим, что каждому из них дали особое имя, - например, "бесхвостый Ванька" не пропускает ни одного завтрака или обеда и постоянно появляется среди нас, чтобы получить подачку".
        Подобные наблюдения, которые каждый может произвести, казалось бы, должны были расположить людей к этим безвредным животным, а вместо того их преследуют и убивают без всякой нужды. "Геккон представляет, - говорит совершенно справедливо принц Бонапарт, - ясный пример людской неблагодарности. Этот зверек всеми силами старается очистить комнаты, где он поселяется вместе с нами, от пауков, комаров и других докучливых насекомых, и за это благодеяние вместо благодарности его преследуют и на него клевещут!" Все европейские гекконы кладут два почти шарообразных яйца с твердой белой известковой скорлупой. Бауер сообщает, что живший у него в неволе яванский лопастехвостый геккон в ноябре также положил два яйца, из которых детеныши выползли в середине мая. Только один новозеландский геккон Naultimis elegans составляет исключение: по словам Коленса, вид этот рождает живых детенышей всегда по двое и время беременности продолжается пять с половиной месяцев*.

* К числу "живородящих" гекконов сейчас относят еще представителей новозеландского рода Hoplodactylus и новокаледонский вид Rhacodactylus trachyrhynch us.

        К сожалению, гекконов очень трудно держать в тесной неволе, и в средней Европе они очень плохо переносят зиму и часто околевают. Даже ловить их не так-то легко. Днем относительно легко их захватить, если только они спрятались не слишком высоко: ночью же поимка этих быстрых животных очень затруднительна, а часто даже невозможна. При сколько-нибудь неосторожном прикосновении хвост у них отламывается, точно стеклянный, что, конечно, не составляет большой потери, так как уже через несколько дней нарастает новый хвост, а через месяц он уже получает прежний вид, хотя находящиеся в нем позвонки еще не появились; но внешний покров этого хвоста изменяется: он делается гладким, без шиловидных бугорков и в том месте, где был сломан, несколько утолщен. Геккон живет по-прежнему, но вначале, конечно, очень неприятно видеть это животное изуродованным, а затем обращение с ним делается в высшей степени затруднительным. Хвост очень часто снова ломается даже при самом осторожном обращении; можно определенно сказать, что очень редко удается в целости перенести геккона из одной клетки в другую. Жизнь в тесном помещении, по-видимому, делает животное скучным и беспокойным: оно всегда останется боязливым, и раньше, чем успеешь его приручить, приходит злая зима, которая бывает гибельна для геккона. Вследствие этого редко можно видеть цепкопалых ящериц в неволе у любителей. Только в последнее время научились содержать этих животных живыми длительное время, именно, искусственно воспитывая для них подходящий корм (личинки маленьких жуков). В хорошо устроенном павильоне зоологического сада, где в течение целого года поддерживается одинаковая температура, этим ящерицам живется легче; здесь не особенно трудно их продержать и зимою.
        "Мой пленник, - пишет мне брат, - ест мух, которых схватывает быстрым прыжком, предварительно долго к ним присматриваясь; мучных червей он, кажется, не любит, по крайней мере, до сих пор он постоянно от них отказывался. Считаю долгом еще сообщить, что мнение древних, будто геккон при линянии съедает свою собственную кожу из недоброжелательства к человеку, так как эта кожа представляет собою очень хорошее лекарство против падучей болезни, основывается на действительном факте. Мой геккон действительно сожрал свою кожу на этих днях. Линяние началось со спины и постепенно распространялось на голову и шею; здесь кожа дольше всего оставалась прикрепленной к телу. Как только геккон совершенно освободился от старой кожи, то захватил ее в пасть и постепенно стал глотать, по-видимому, ее без усилия".