Семейство ежовые

        (Erinaceidae)*

* Одно из древнейших семейств насекомоядных, да и вообще млекопитающих. В настоящее время включает 5-8 родов и около 20 видов.

        Ежи - столь характерные животные, что для полного ознакомления с ними вполне достаточно самого краткого описания. Главными отличительными признаками, свойственными всем видам этого семейства, являются зубная система, состоящая из 36 зубов, и иглистая шкура. Все ежи имеют короткое туловище, не особенно длинную, на конце морды оттянутую наподобие хобота голову с небольшими глазами и довольно длинными ушами; короткие и толстые ноги с неуклюжими ступнями, из которых передние имеют всегда пять, а задние иногда четыре пальца; короткий хвост и жесткий мех, состоящий на спине из коротких игл, а на животе из волос. Еж резко отличается от других родственных ему видов зубной системой. В широкой межчелюстной кости наверху с каждой стороны торчат по 3 резца; затем следуют наверху 7, внизу 5 коренных зубов, из которых 5 последних вверху и соответствующие им 4 внизу - многозубчатые, а остальные - однозубчатые; клыки не отличаются от резцов. На коротком и сжатом, со всех сторон замкнутом черепе скуловатая дуга вполне развита. Заслуживает особого упоминания подкожная мышца, которая способствует свертыванию ежа в клубок, обхватывая своими различными частями почти все тело животного**.

* * Ежи могут также произвольно взъерошивать и опускать колючки мелкими мышцами, надвигать на лоб колючий "капюшон".

        Это семейство распространено по всей Европе, Африке и Азии. Леса, луга, поля, сады и обширные степи служат главным местопребыванием ежей***.

* * * На севере Европы ежи распространены до границы леса и тундр, но их нет на большей части Сибири. Встречаются они по всей Африке и в Азии (к югу от таежной зоны), но отсутствуют в Японии, на Цейлоне и Мадагаскаре. В России — 5 видов ежей.

        Здесь они устраивают свои жилища в густых кустарниках, под изгородями, в дуплистых деревьях, под корнями, в расщелинах скал, в покинутых норах других животных и в подобных местах или же сами выкапывают себе неглубокие норы. Большую часть года живут одиночно или парами и ведут вполне ночной образ жизни. Только после захода солнца они приободряются от своей дневной дремоты и уходят на поиски пищи, которая у большинства состоит из растений и животных, а у некоторых исключительно из животных. Плоды, овощи, сочные коренья, семена, маленькие млекопитающие, птицы, земноводные, насекомые, личинки, слизни, дождевые черви и т. д. составляют их пищу. В виде исключения некоторые из ежей отваживаются нападать на больших животных, преследуют, например, различных куриных птиц или молодых зайцев.
        Ежи - неповоротливые, неуклюжие, ленивые животные, прикованные к земле; при ходьбе они ступают всей ступней. Среди органов чувств на первом месте у них обоняние; слух также довольно тонок, тогда как зрение и вкус развиты довольно слабо, а осязание, кажется, совсем отсутствует. Душевные способности ежей имеют низкую степень развития. Они боязливы, трусливы и глупы, но довольно добродушны или, вернее, просто равнодушны к условиям своей жизни и по этой причине приручаются очень легко. Самки мечут 3-8 слепых детенышей, неясно заботятся о них и при защите выказывают положительное мужество, которое вообще у них отсутствует. Большинство ежей владеет способностью при малейшей опасности свертываться в клубок, чтобы таким образом защитить свои мягкие части от нападения. В таком же положении они и спят. Те, которые живут в северных странах, проводят холодное время года в непрерывной спячке; живущие же в экваториальных странах спят во время засухи.
        Непосредственная польза, которую ежи приносят человеку, ничтожна; по крайней мере до сих пор не умеют извлекать выгоды из убитого ежа. Зато довольно значительны косвенные услуги, оказываемые ими истреблением множества вредных животных. Вследствие этого вместо того презрения, какое мы уделяем им, они заслуживают нашего полнейшего участия и постоянного покровительства.
        Обыкновенный, или европейский, ёж (Erinaceus еиrораеus)* не требует пространного описания.

* Наряду с обыкновенным, или европейским, ежом в Германии широко распространен близкий вид восточноевропейский ёж, отличающийся лишь мелкими деталями сложения и окраски. Во времена Брема эти виды не разделялись, и приведенные им сведения в равной мере могут относиться к обоим.

Европейский ёж (Erinaceus europaeus)
        Все его туловище очень сжато, толсто и коротко; рыльце остроконечное, ротовая щель большая; уши широкие; черные глаза малы. Волоса на шее и брюхе светло-рыжие, желтовато-серые или беловато-серые; иглы желтоватые, в середине и на концах темно-бурые; по поверхности их прорезываются тонкие продольные борозды числом 24-25, между которыми возвышаются выпуклые кромки. Внутренняя часть иглы представляет канал, наполненный большими клеточками. Длина животного достигает 25-30 см, хвост 2,5 см; вышина в зашейке примерно 12-15 см. Самка отличается от самца меньшей величиной и более остроконечной мордой, причем туловище ее толще, чем у самца, и окраска волос сероватая; кроме того, лоб самки не так низко усажен иглами, вследствие чего голова ее кажется несколько длиннее. Область распространения ежа простирается на всю Европу, за исключением самых холодных стран, а также и на большую часть северной Азии: его находят в Сирии, в западной и юго-восточной Сибири*.

* Европейский еж распространен на восток только до западно-центральных областей России, на большей части России. Балканах, Кавказе, Турции, Палестине, Западной Сибири его замещает восточно-европейский еж. Юг Восточной Сибири (Забайкалье), Монголию, часть Китая населяет даурский еж. Дальний Восток, Маньчжурию и Корею амурский ёж.

        Внешний вид его свидетельствует, что ему живется там привольно, потому что он достигает там, как и в Крыму, значительно большей величины, чем в Германии. В европейских Альпах встречается до пояса горной сосны, а поодиночке попадается иногда на высотах до 2000 метров над уровнем моря; на Кавказе подымается еще на 1000 метров выше. Еж живет как на низких равнинах, так и в гористых местностях, в лесах, лугах, полях, садах, встречается во всей Германии, хотя, впрочем, в довольно умеренном количестве. Гораздо многочисленнее он в России, где его, по-видимому, особенно щадят не только люди, но и его главнейшие враги из царства животных - лисица и филин, которым здесь предоставляется такое изобилие другой пищи, что ежа они могут оставить в покое. Лиственный лес с густым кустарником или подгнившие в корнях дуплистые деревья, живые изгороди в садах, кучи навоза или хвороста, дыры в стенах, короче сказать, все места, могущие доставить ему убежище, привлекают его к себе, и можно с полной уверенностью рассчитывать найти здесь ежа из года в год.
        Еж - забавный чудак и добрый, смиренный товарищ, который честно и скромно проводит свою жизнь среди трудов и забот. Мало пригодный для общества, он держится почти всегда особняком или в крайнем случае со своей самкой. Каждый из них одиноко трудится над устройством удобного жилища, под густыми кустарниками, под кучами хвороста или в терновнике. Это довольно просторное гнездо, состоящее из листьев, соломы и сена; оно закладывается где-нибудь в яме или под густыми ветвями. Если же готовой ямы не найдется, то ёж сам с большим трудом выкапывает нору и выстилает ее. Такая нора не превышает 30 см в глубину и снабжена двумя выходами, из которых один обращен обыкновенно на юг, а другой на север. Иногда, впрочем, при сильном северном или южном ветре ёж, подобно белке, перемещает эти выходы. В высокой ржи делает обыкновенно только большое гнездо. Жилище самки почти всегда бывает тут же, поблизости, в том же самом саду. Случается также, что оба ежа, и самец и самка, ложатся в теплое время года в одно гнездо; бывают такие нежные ежи, что совсем не расстаются со своими милыми и жительствуют все время в одном месте*.

* Факт длительного совместного проживания двух ежей маловероятен. Ёж территориальное животное, причем, постоянный участок самца (50 га) в пять раз превышает участок самки.

        Если на ходу колючий рыцарь услышит какой-нибудь подозрительный звук, он тотчас останавливается принюхивается и прислушивается, при этом можно убедиться, что из всех чувств у него самым острым является обоняние, особенно по сравнению со зрением. Нередко случается на охоте, что ёж бежит к охотнику прямо в ноги, затем вдруг обернется, обнюхает и поспешно удирает, если не найдет более выгодным тотчас употребить в дело свое оборонительное и наступательное орудие, то есть свернуться в клубок. Тогда животное теряет свой прежний вид и превращается в яйцевидную кучу, в совершенно круглый комок, который с одной стороны имеет небольшое углубление. Углубление это ведет к брюху, и в нем ёж прячет тесно прижатые одно к другому морду, четыре лапки и коротенький хвостик. Между иглами воздух имеет беспрепятственный доступ к телу животного, благодаря чему дыхание его нисколько не задерживается, и он может долго оставаться в таком положении. Такое свертывание не стоит ему никакого усилия, потому что подкожные мышцы, обусловливающие это движение, развиты у ежа, как ни у какого другого животного, и действуют одновременно с такой силой, что даже вооруженный толстыми рукавицами человек бывает не в состоянии разжать свернувшегося в клубок ежа. Впрочем, такому намерению немалое препятствие оказывают и колючие иглы.
        Во время спокойного движения колючее одеяние животного выглядит красивым и гладким, потому что тысячи игл уложены в порядке в виде черепиц; но как только еж принимает форму клубка, иглы подымаются, топорщатся во все стороны и превращают его в страшный колючий шар. Несмотря на это, опытному человеку нетрудно и такого взъерошенного ежа унести в руках; для этого шар кладут в таком положении, какое животное принимает во время ходьбы, и тихонько проводят рукой по иглам спереди назад; после этого иглы укладываются в порядке, и тогда ежа свободно можно взять в руки.
        Когда его выследит один из его главных врагов - собака или лисица, он поспешно свертывается в клубок и остается в этом положении, что бы с ним ни делали. По злобному лаю или ворчанию преследователей он соображает, что они пристают к нему со злым намерением и принимает меры предосторожности, оставаясь под прикрытием своего природного щита. Конечно, есть средства заставить ежа моментально развернуться; для этого стоит только облить его водой или бросить в воду, и этим пользуется не только хитрая Лиса-Патрикеевна, но также и некоторые собаки. Такое же действие производит на ежа табачный дым, пущенный ему в нос между иглами, так как его чувствительному органу дым кажется чем-то ужасным; зверек буквально одурманивается им: он сразу вытягивается, подымает кверху нос и, шатаясь, делает несколько нетвердых шагов, пока струя чистого свежего воздуха не приведет его снова в себя*.

* Вполне естественная реакция зверька на дым. Во время лесных пожаров оставаться в неподвижности, свернувшись в клубок, глупо, даже небыстрый аллюр, на который способен ёж, может привести к спасению. По современным данным, табачный дым, напротив, приятен для ежей.

        Свертывание служит ежу единственным средством защиты против всевозможных опасностей, которым он подвергается. Даже в тех случаях, когда он, например, оступится, что при его неловкости случается нередко, и свалится через высокий плетень или же скатится с крутизны, и тогда он моментально свертывается и летит вниз по скату или по стене, не причиняя себе ни малейшего вреда. Бывали случаи, что ёж падал с насыпи более чем в шесть метров высоты без всяких вредных последствий для себя.
        Ежа отнюдь нельзя считать за неловкого и неуклюжего охотника; он отлично знает разные охотничьи уловки. Главным образом пища ежа состоит из насекомых, почему его и можно причислить к полезным животным. Но такая малопитательная пища не вполне удовлетворяет его, вследствие чего он объявляет войну и другим животным. Ни одно из маленьких млекопитающих или птиц не застраховано от его нападений; среди же низших животных он хозяйничает самым ужасным образом. Кроме несметного количества кузнечиков, сверчков, тараканов, майских и навозных жуков, других жуков всевозможных видов и их личинок ёж пожирает дождевых червей, слизней, лесных или полевых мышей, маленьких птиц и даже птенцов больших пород. Трудно поверить, чтобы он в самом деле в состоянии был ловить маленьких проворных мышей; но он отлично понимает охотничье искусство и мастерски справляется с такой, по-видимому, невероятной задачей. Я наблюдал ежа однажды за ловлей мышей и крайне удивлялся его хитрости. Весной, шныряя по низкой ржи, он вдруг остановился перед мышиной норой, обнюхал вокруг, медленно обошел со всех сторон и, наконец, уверенно попал в то место, где проложена мышиная нора. В этом случае рыльце его было как нельзя кстати. С крайней торопливостью он разрыл землю в том месте, где прошла мышь, и очень скоро догнал ее, о чем свидетельствовали писк мыши и самодовольное ворчание ежа, доказывавшее, что жертва схвачена охотником. Этот случай познакомил меня с охотой ежей за мышами в поле; но как они умудряются ловить их в амбарах и сараях, это я узнал впервые гораздо позже, от моего друга Альбрехта. Бегая однажды по комнате, еж, воспитывавшийся у этого наблюдателя, вдруг заметил дерзкую мышь, которая отважилась выйти из своей норы. С невероятной быстротой, не утрачивая, впрочем, своей обычной неловкости, ёж напал на дерзновенную и схватил ее, прежде чем она успела убежать. "Это поразительное в столь неуклюжем животном движение лихого удальства, которое мне не раз приходилось наблюдать в еже и после, - пишет мой друг, - возбуждало во мне всякий раз искренний смех; оно до такой степени своеобразно, что не поддается никакому сравнению; это было нечто вроде пущенной из лука стрелы, которую ветер гнал то вправо, то влево и все-таки донес до верной цели".
        Гораздо важнее этих хищнических набегов бывают бои ежа со змеями. Тут он выказывает храбрость, которую трудно предполагать в нем. Ленц сделал прекрасные наблюдения над этим. "Двадцать четвертого августа, - сообщает он, - я посадил самку ежа в большой ящик, в котором она через два дня принесла шестерых детенышей, снабженных маленькими иглами; тут она стала заботиться о них с истинно материнскою нежностью. Для испытания ее аппетита я давал ей очень разнообразную пищу и нашел, что она ела с большим удовольствием жуков, дождевых червей, лягушек, даже жаб - последних, впрочем, не особенно охотно, - медяниц и кольчатых ужей; любимым же ее кушаньем были мыши; плоды она ела только тогда, когда не было никакой животной пищи. Однажды я в продолжение двух дней нарочно ничего другого не давал ей, кроме плодов, она ела так мало, что двое из ее детенышей умерли с голоду, от недостатка в молоке. Большое мужество показывал мой ёж по отношению к опасным животным. Однажды я впустил к нему в ящик восемь сильных хомяков, животных, как известно, очень злых, с которыми шутить нельзя. Едва он почуял новых гостей, как гневно взъерошил свои иглы и, пригнув нос к земле, бросился на ближайшего врага. При этом издавал звуки, похожие на барабанный бой, точно подзадоривая себя к битве, и его взъерошенные на голове иглы грозно вздымались, как бы образуя боевой шлем, годный как для обороны, так и для наступления. Как только хомяк подступал к ежу с намерением укусить его, он кололся в кровь об его иглы и получал столько ударов колючим панцирем в бока и столько укусов в ноги, что погиб бы неизбежно, если бы я его не отнял. Покончив с одним, колючий герой напустился на других врагов и стал расправляться с ними не менее энергично, так что и тех мне пришлось спасать от рассвирепевшего ежа.
        Но перейдем к самому существенному и опишем, как наш герой справляется с гадюками. Удивляясь его подвигам, мы должны сознаться, что у нас не хватило бы в данном случае мужества подражать ему. 30 августа я впустил большую гадюку в ящик ежа, занятого в то время кормлением своих детенышей. Предварительно я имел случай убедиться, что у этой гадюки не было недостатка в яде, так как за два дня перед этим она быстро умертвила мышь. Еж очень скоро заметил ее присутствие (руководствуясь, по обыкновению, не зрением, а, как всегда, обонянием), поднялся со своего ложа, бесстрашно обошел вокруг, обнюхал ее с головы до хвоста, так как она лежала вытянувшись, и в особенности внимательно обозрел ее пасть. Змея начала шипеть и несколько раз ужалила ежа в морду и губы. Как бы издеваясь над ее бессилием, зверек спокойно облизал себе тут же, не отходя, раны, причем получил сильный укус в высунутый язык. Не смутившись и этим, он продолжал обнюхивать разъяренную и не перестававшую кусаться змею и даже дотрагивался до нее языком, но не кусал. Наконец, быстро схватил голову змеи, раздробил ее зубами, несмотря на сопротивление, вместе с ее ядовитыми зубами и железами и съел полтуловища. Покончив с гадюкой, он снова залег к детенышам и стал продолжать прерванное кормление. Вечером он съел остальную часть змеи и маленькую новорожденную гадюку. На следующий день он опять съел трех новорожденных гадюк и, как ни в чем не бывало, чувствовал себя отлично, как и его детеныши; на ранах же не было видно ни опухоли, ни малейших болячек.
        Первого сентября ёж вторично выступил в бой. Как и в тот раз, он приблизился к гадюке, обнюхал ее и получил несколько укусов в морду, щетину и иглы. В то время, как он обнюхивал, гадюка, которая до сих пор напрасно трудилась над ним и только изрядно искололась об его иглы, наконец опомнилась и задумала дать тягу. Она поползла вокруг ящика, но еж не оставил ее и продолжал следовать за ней, несмотря на то, что она жестоко кусала его всякий раз, как только он приближался к ее голове. Наконец он загнал ее в самый угол ящика, где лежали его детеныши; не видя возможности двигаться дальше, змея широко разинула пасть с оскаленными ядовитыми зубами. Еж, однако, не отступил; тогда она бросилась на него и так сильно ухватила за верхнюю губу, что сама повисла на ней. Еж стряхнул гадюку; она уползла, но он продолжал двигаться за ней и при этом получил несколько новых укусов. Эта борьба продолжалась добрых 12 минут; я насчитал у ежа до десяти укусов, которые он получил в морду, и двадцать, которые попали в щетину или не достигли цели. Пасть гадюки, исколотая иглами, была вся в крови. Наконец ёж схватил ее голову зубами, но она вырвалась и уползла. Я поднял ее за хвост и схватил позади головы; она тотчас же раскрыла пасть, чтобы меня укусить, и этим доказала, что ее ядовитые зубы были еще в целости. Когда я снова бросил змею в ящик, ёж немедленно схватил зубами ее голову, размозжил и, не торопясь, съел гадюку, не обращая внимания на ее извивы и извороты. После этого он поспешил к своим детенышам и тотчас же принялся кормить их молоком. Самка и детеныши оставались здоровыми: ни на ком из них не обнаружилось никаких дурных последствий. С тех пор ёж часто сражался с подобным же успехом и всегда прежде раздроблял гадюке голову, тогда как у безвредных змей он этого не делал. Остатки после еды он уносил в гнездо и съедал их впоследствии".
        Эти наблюдения, без сомнения, замечательны во всех отношениях. По физиологическим законам трудно допустить, чтобы теплокровное животное так спокойно переносило ядовитые укусы, которые других небольших млекопитающих неминуемо приводят к смерти. Нужно только принять во внимание, что укус гадюки умерщвляет даже таких животных, которые по крайней мере в тридцать раз больше и тяжелее ежа, а стало быть, должны быть и гораздо выносливее его. Но наш колючий герой кажется действительно неуязвимым, потому что ест не только ядовитых змей, яд которых, как известно, причиняет вред лишь при непосредственном введении в кровь, но также и животных, которые отравляют организм через желудок, как, например, шпанских мух. Всем известно, что уже одно прикосновение этих насекомых вызывает на коже сильное воспаление, между тем ёж безнаказанно для себя поедает и их, тогда как у всякого другого животного подобная пища вызвала бы неизбежную смерть*.

* Устойчивость ежей к разнообразным ядам удивительна. По сравнению с морскими свинками такого же размера ежи переносят дозы яда гадюк или ос, большие в 35-45 раз. Смертельная для одного ежа доза мышьяка может убить 25 человек.

        Незначительный вред, причиняемый ежом, не может быть принят в расчет в виду приносимой этим животным пользы, тем более что вред этот вовсе не очень убедительно доказан. Говорят, что ёж страстно любит куриные яйца и не только умеет искусно находить их, но также в высшей степени ловко и ест, ни капли не теряя их содержимого; некоторые видели, как он осторожно кладет яйцо на землю, держит его передними лапами, прокусывает маленькое отверстие в скорлупе и затем осторожно вылизывает содержимое. Кроме того, птицеводы обвиняют ежа в том, что он при удобном случае забирается в курятники и наносит вред домашней птице; один из них уверяет даже, что поймал однажды ежа, который в одну ночь задушил 15 кур, а одну из них, должно быть, съел**.

* * Сведения о нападении ежей на кур - типичные байки. Не может справишься еж и с куриным яйцом — разрез его рта слишком узок для диаметра яйца, и ежу затрудните льно прокусить скорлупу зубами.

        Доводы в справедливости этого обвинения вовсе не доказательны; хотя владелец птичника, поставивший после такого разграбления около курятника капканы, и нашел в них на следующее утро трех ежей. Не подлежит никакому сомнению, что виновницей хищнического поступка была куница, а не ежи, которые попали в ловушку по своей неловкости во время охоты за мышами. Что наш колючий рыцарь при удобном случае не откажется съесть цыпленка или даже взрослую курицу, этого, конечно, нельзя отрицать, как и того, что он в состоянии задушить кролика или какое-нибудь другое маленькое животное и с удовольствием пользуется такой добычей.
        Время спаривания ежа продолжается с конца марта до начала июня***.

* * * Брачный сезон продолжается до начала сентября, и в районах с мягким климатом ежиха успевает вырастить два выводка в год.

        В этот период, находясь вместе со своей самкой, ёж испытывает крайнее возбуждение; он не только играет с ней, но и постоянно издает звуки, которые можно слышать от него исключительно во время сильного волнения. Глухое урчание, хриплый визг, звучное щелканье, а затем очень часто равномерно повторяемый звук, напоминающий пыхтение отдаленного локомотива, служат выразителями хорошего расположения духа ежа, тогда как своеобразная трель, похожая на барабанный бой, вроде тех звуков, какие издает барсук, выражает дурное настроение, злость или испуг. Все эти звуки слышатся большей частью во время спаривания, потому что ежу тоже нужно как-нибудь привлечь к себе самку. Незваные соперники всегда готовы проникнуть в его владения, особенно если милая не держится в строгих границах подобающей ей верности.
        Спустя семь недель после спаривания самка мечет 3-6, в редких случаях 8 слепых детенышей в особо для родов устроенном, прекрасном, просторном и хорошо выстланном гнезде, под густой изгородью, кучами листьев и мха или в ржаном поле. Новорожденные ежики имеют в длину около 6,5 см*, выглядят вначале белыми и являются почти совсем голыми, так как иглы вырастают только впоследствии.

* Новорожденные ежата весят 10-25 г. Несмотря на наличие пяти пар спецов, ежихе редко удается выкормить больше 5 малышей. Если самку побеспокоить в первые двое суток после родов, она может даже съесть собственный выводок. Через 2 месяца ежата весят уже около 250 г.

        Вокруг морды у новорожденных бывает щетина, остальные же части тела не покрыты волосами. Глаза и уши закрыты. Уже по прошествии первых суток иглы вырастают на 9 мм; вначале они совсем белые, спустя месяц молодой еж принимает такую же окраску, как и взрослые. Тогда он может есть уже самостоятельно, хотя все еще продолжает сосать. Только будучи совсем взрослым, ёж достигает способности свертываться в клубок и натягивать на голову кожу до морды. Мать заблаговременно начинает носить в гнездо дождевых червей, слизней, а также опавшие плоды в пищу своим детенышам, а впоследствии берет с собой по вечерам на прогулку и свое потомство. На свободе самка по отношению к детенышам бывает гораздо нежнее, чем в неволе. В первый год жизни молодые ежи не способны к размножению; но на второй уже спариваются и живут совместно со своими самками до зимы, когда каждый отдельно устраивает для себя нору. К осени молодые ежи вырастают уже настолько, что могут самостоятельно находить пропитание; еще до наступления морозов каждый успевает отрастить сытое брюшко и подобно старым ежам начинает хлопотать об устройстве зимнего помещения.
        Зимнее логово сверху представляет собой большую беспорядочную кучу, состоящую из соломы, сена, листьев и мха, и очень тщательно выстланно внутри. С наступлением первого сильного мороза ёж глубоко зарывается в своем гнезде и проводит все холодное зимнее время в непрерывной спячке. Нечувствительность, вообще свойственная этому животному, даже и в период его оживленной деятельности, достигает в это время своей высшей степени; только если его очень растеребить, он пробудится на минуту, пошатается из стороны в сторону и затем снова моментально заснет мертвым сном**.

* * При первых заморозках обмен веществ у ежа замедляется, а температура тела падает до 10 градусов, пульс снижается до 20 ударов в минуту. Пробудившиеся от спячки весной ежи обычно весят не более 350 г (осенний вес бывает 700-950 г).

        Зимняя спячка продолжается обыкновенно до марта. При благоприятных обстоятельствах еж на свободе может прожить от 8-10 лет.
        Чтобы приручить ежа, нужно только взять его и отнести в подходящее помещение; здесь он скоро привыкает и в самое короткое время теряет к человеку всякий страх. Пищу берет без церемонии и сам отыскивает ее в доме, во дворе или еще чаще в амбарах и сараях. Чуди, правда, сомневается, чтобы ёж мог быть пригоден для ловли мышей. У него был ёж, который ел из одной плошки с мышами, но это еще ничего не доказывает. Напротив, многочисленные наблюдения подтвердили, что ёж очень искусный ловец мышей. Во многих местностях ими обзаводятся исключительно с этою целью и держат в таких кладовых, куда кошек пускать нельзя. Я также держал в клетке ежей, которые по целым дням оставались с мышами и ели вместе с ними размоченную в молоке булку; но кончалось всегда тем, что ежи съедали своих товарищей. Ёж также пригоден для истребления несносных насекомых, в особенности мерзких тараканов, к чему он прикладывает большое усердие. Если с ним обращаться хоть мало-мальски хорошо и позаботиться насчет его помещения в темном и укромном местечке, то неволя вовсе не бывает для него тягостна*.

* Большой проблемой для всех ежей является бесчисленное количество блох, вшей, клещей, власоедов, находящих убежище между иголками. Чтобы избавиться от, них, ежи и используют сильно пахнущие вещества, нередко катаются на падали, натираются луковой шелухой, ядовитой кожей жаб, "купаются" в муравейниках и даже нанизывают на иголки окурки. Легенда про ежа, несущего на спине в нору яблоки, в качестве запасов на зиму, видимо, имеет реальное основание. Нанизывая на колючки дикие яблочки, ежи выводят паразитов их кислым соком. Известна необычная форма поведения ежей натирание шерсти и иголок большим количеством пенистой слюны. Возможно, это половое поведение, но есть версия, что в слюне также содержатся отпугивающие или едкие вещества.

        "Еж, - рассказывает Вуд, - живший несколько лет в нашем доме, должен был вести кочевую жизнь, так как все наши знакомые брали его к себе для истребления тараканов, и он перекочевывал из одного дома в другой. Зверек наш был удивительно ручным и выходил из ящика даже среди ясного, светлого дня, чтобы получить свою порцию булки с молоком. Нередко он предпринимал по саду прогулки, причем совал свой нос в каждую дыру, в каждую щелку и перевертывал по дороге каждый упавший листок, чтобы сыскать себе корм. Как только он слышал посторонние шаги, тотчас же свертывался в клубок и оставался несколько минут в таком положении, пока кажущаяся опасность не проходила. Нас он скоро перестал бояться и спокойно бегал в нашем присутствии".
        Содержащийся в доме ёж часто надоедает своим шумом по ночам. Его неуклюжесть сказывается на каждом шагу и при каждом движении; в нем и следа нет той поразительной ловкости, какою отличаются кошки. Кроме того, ёж довольно неопрятен и неприятен своим мускусным запахом. Зато своими потешными выходками он способен развеселить всякого. Еж легко привыкает к самой разнообразной пище, а также и к различным напиткам; особенно он любит молоко, но не отвергает также и спиртных напитков, которые вызывают его на разные курьезные выходки. Балль рассказывает о содержавшемся у него еже разные забавные вещи, между прочим, и то, что он не раз напивался пьяным. Хозяин попотчевал ежа однажды водкой, и тот выпил так много, что совершенно опьянел. "Мой колючий друг, - говорит Балль, - вел себя совершенно так же, как пьяный человек; он потерял сознание, и его темные, обыкновенно столь невинные глазки получили какой-то сомнительный блеск, одним словом - такое же выражение, какое замечается у всех пьяных; он потешно спотыкался, не замечал нас, шатался, падал то на одну, то на другую сторону и держал себя так, будто хотел сказать: "Уйдите все с дороги, сегодня мне нужен простор!" Беспомощность его все более и более усиливалась, он пошатывался, спотыкался и наконец так опьянел, что с ним можно было делать все, что угодно: мы могли вертеть его во все стороны, раскрывать ему рот, теребить за иглы, и он не шевелился. Спустя 12 часов ёж уже снова был на ногах, но прежней дикости как не бывало: мы могли подходить к нему совсем близко, и его иглы при этом нимало не топорщились и оставались в замечательном порядке.
        Кроме невежественных злых людей еж имеет много других врагов. Собаки ненавидят его до глубины души, выражая это постоянным яростным лаем. Если им приходится натолкнуться на ежа, они выходят из себя, срывая злобу на колючем зверьке. Тот остается в оборонительном положении все время, пока собака занимается им, и предоставляет ей до крови исколоть нос об иглы. Злоба собаки основана, вероятно, большей частью на ее беспомощности в борьбе с этим колючим героем: ее бесит то, что она решительно ничем не может повредить своему врагу и, нападая на него, скорее причиняет боль самой себе. Многие охотничьи собаки не обращают даже внимания на иглы ежа, когда хотят сорвать на нем всю свою ненависть. У одного из моих приятелей была легавая собака, которая всех попадавшихся ей ежей без всяких околичностей загрызала до смерти. Когда в старости зубы ее сделались тупыми, она не могла уже больше совершать таких геройских подвигов молодости; но ненависть ее к ежам нимало не ослабла. Если ей случалось встретить этого зверька, она брала его в пасть, несла на мост и оттуда прямо бросала в воду. Лисица, как уверяют, усердно преследует ежа и гнусным лукавством заставляет его развертываться: она медленно подкатывает колючий шар передними ногами к воде и сталкивает его туда или повертывает на спину и опрыскивает своей вонючей мочой; бедный зверек с отчаяния развертывается, в тот же момент хитрая пройдоха хватает его за нос и умерщвляет. Много ежей погибает таким образом, особенно в молодости. Кроме лисицы у ежей есть еще более опасный враг филин. Когти и клюв филина настолько длинны и не чувствительны, что он легко может схватить ими ежа за его колючее одеяние. Помимо всего этого еще масса ежей делается жертвами зимних морозов. Неопытные детеныши, побуждаемые голодом, отваживаются иногда позднею осенью, ночью, выходить из своих нор и замерзают от холодных утренников; многие погибают также во время зимы в самом гнезде, если оно не защищено как следует от бури и непогоды. Бывает иногда, что за зиму в садах или рощах вымирает все население ежей*.

* Основным врагом ежа на сегодняшний день стая автомобиль. В районах с хорошо развитой дорожной сетью под колесами ежегодно гибнет до четверти популяции ежей Особенно страдают молодые звери, более активно исследующие окрестности в поисках постоянного участка. К дорогам и обочинам ежей привлекает также возможность полакомиться падалью остатками сбитых животных. Еще одна причина повышенной смертности ежей применение пестицидов в сельском хозяйстве.

        Еж и после смерти своей приносит человеку пользу; по крайней мере в некоторых местностях мясо его едят, правда, только цыгане и прочий кочующий народ, но все-таки оно съедобно, любители изобрели даже особенный способ его приготовления. Настоящие мастера кулинарного искусства обмазывают ежа толстым слоем месива из липкой глины и в этой оболочке кладут его в огонь, наблюдая, чтоб он не пригорел, и для этого поворачивая его время от времени со стороны в сторону; как только слой глины станет сухим и твердым, жаркое снимают с огня, дают ему немного остынуть и затем отколупывают оболочку, вместе с которою отходят и иглы, приставшие к глине. При таком способе приготовления весь сок остается в жарком, и получается превосходное кушанье, по словам тех, кто его ест. В былые времена в Испании немало поедали ежей, особенно во время поста. У древних еж имел свое место и в медицине: его кровь, внутренности и даже помет употреблялись на приготовление разных лекарств; кроме того, его сжигали целиком, и пепел животного имел такое же употребление, как и собачий. И теперь еще жир ежа считается целебным средством. Колючую кожу этого зверька древние римляне употребляли для ворсования шерстяных сукон и поэтому вели ежовыми шкурами оживленную торговлю, которая доставляла такой значительный доход, что для урегулирования ее потребовалось особое постановление сената. Кроме того, колючая шкура употреблялась в качестве гребня для чесания льна. Некоторые сельские хозяева и посейчас пользуются ежовою шкурою, когда нужно отнять от матери теленка; для этого к носу сосуна привязывают кусочек колючей ежовой шкуры и этим заставляют мать отвадить питомца, становящегося ей уже тягостным, и приучить его к другой пище. Кроме всего этого некоторые шапочники приготовляют из натуральной ежовой шкуры особого рода колючие головные уборы.