Очищение религиозное

в ветхозаветном иудействе — группа отправлений культа, главным образом жертвоприношений, имевших целью освобождение тела и всей жизненной обстановки от разного рода осквернения, физического и нравственного, чтобы сделать израильтянина и по внешности достойным служителем Иеговы и вместе с тем сильнее пробудить в людях сознание греха и его последствий. Для граждан царства Божия осквернением считались: 1) нечистота смерти человека, а также животных. Труп умершего или убитого делал нечистым на семь дней помещение, где он умер, и находившиеся там непокрытыми в момент смерти сосуды, людей и животных; оскверняло также прикосновение к убитому, к костям умершего и его могиле. О. состояло в кроплении особой водой вещей и людей и в обмывании тела и одежды осквернившихся. Тем же омовением очищалось осквернение человека от прикосновения к издохшим (чистым или нечистым) животным; но заколотое человеком животное чистое не оскверняло. Лисица, мышь и шесть пород ящериц, издохшие, наносили нечистоту не только человеку, но и вещам (сосудам, одеждам, хлебным печам и т. д., пище, приготовленной на воде); все они были нечисты до вечера и должны были быть вымыты водой, а глиняные сосуды разбивались. 2) Нечистота проказы на человеке, домах и тканях. О положении прокаженных у древних иудеев и соответствующих постановлениях ветхого завета см. Проказа. Особыми обрядами очищалась проказа жилищ, т . е. зеленоватые или красноватые ямины, появлявшиеся на стенах дома. Дом запирался на семь дней; если в восьмой день ямины не исчезали, то зараженные камни выламывались из стен, внутренние стены всего дома выскабливались; если и после того вновь появлялись ямины, то дом объявлялся нечистым и сламывался; если же после новой отштукатурки стен внутри на них не появлялось ямин, дом объявлялся очистившимся, причем он подвергался семикратному кроплению той же водой, какой очищался исцелившийся от проказы человек. Подобная проказа, в виде пятен, появлялась на одеждах из льна и шерсти и на кожах. Если пятна в течение семи дней увеличивались, ткани сжигались; если же не увеличивались, то только вторично обмывались и хранились запертыми в продолжение еще семи дней; если после этого пятна еще остались, хотя бы и становились бледнее, то они вырезывались из ткани и сжигались, а материя еще раз омывалась, и, если пятна не являлись вновь, объявлялась чистой. По мнению ученых, проказа жилищ была или селитренная ржавчина, или лишаевидные растительные образования, какие обыкновенно бывают на выветрившихся камнях и отсырелых стенах, а проказа на тканях и кожах происходила от сырости и недостатка проветривания. 3) Половые истечения делали нечистыми до вечернего омовения. Женщина в период менструации считалась нечистой семь дней. Все, к чему она прикасалась в это время, считалось нечистым до вечера. Кровоточивая считалась нечистой, во все время болезни. В осьмой день по окончании болезни совершалось ее О. через принесение ею в жертву двух молодых голубей или горлиц. О. через те же жертвы подвергался на осьмой день по выздоровлении мужчина, страдавший истечениями мокрот из мочевого пузыря. Родильница, по рождении мальчика, оставалась нечистой семь дней, а девочки — 14 дней. В первом случае она не могла приходить к святилищу 33 дня, а во втором — 66 дней. По окончании этих дней она должна была принести в жертву однолетнего агнца и молодого голубя. Особый род О. в иудействе составляло О. от подозрения в прелюбодеянии и смертоубийстве. Если муж подозревал жену в нарушении супружеской верности, но не мог привести твердых тому доказательств, он приводил жену к священнику, принося для жертвы ячменную муку. Священник брал сосуд с священной водой, клал в нее несколько пыли с полу скинии, обнажал голову жены и затем, положив в ее руку хлебное приношение, произносил заклинание, в котором говорилось, что если она невинна, вода не будет для нее наказанием, а в случае ее виновности, она будет для нее проклятием, от которого ее бедра иссохнут и все чрево вспухнет, на что жена отвечала дважды: аминь. Затем священник писал это заклинание на свитке, омывал его в воде, брал хлебное приношение, полную горсть его сжигал на жертвеннике и, наконец давал жене пить клятвенную воду. Если находили тело убитого и не могли обнаружить виновника его смерти, то власти вымеряли, какой город ближе к месту нахождения убитого, чтобы город этот удалил убийцу из своей среды. Старейшины найденного ближайшим города выводили молодую, еще не работавшую, корову к ручью или реке, где земля была еще не разработана, и, в присутствии священников, закалывали ее, затем умывали над ней руки, говоря: "руки наши не пролили крови ей и глаза наши не видали; очисти народ твой, который ты, Иегова, освободил, и не вмени народу твоему, Израилю, невинной крови". Этим символическим действием совершалось О. вины города; через yбиение коровы совершалось наказание убийцы. Законы об О. еврейских изложены в книге Левит, а отчасти во "Второзаконии". См. "Библейскую археологию, Фр. Кейля (русский перевод, Kиев, 1871).

Н. Б—в.

При Моисее установлен был день О. или праздник О., который совершался в десятый день седьмого лунного месяца еврейского (тишри), соответствующего последней и первой половине сентября и октября. Из книги Левит (XVI, 1—2) видно, что ближайшим поводом к установлению дня О. был грех небрежения и неуважения к святилищу, допущенный сыновьями Аарона (Надавом и Aвиудом), когда они принесли перед Господа огонь чуждый. Тотчас же после этого случая, как бы для предупреждения подобных и для внушения страха к дому Божию, Бог объявляет, что первосвященник один только раз в год (ib., XVI, 2, 34; ср. Исход XXX, 10; Евр. IX, 7), и то с величайшими предосторожностями и многими жертвенными обрядами, без всякого великолепия, в простых священнических одеждах, может входить в святое святых, чтобы молиться там как о своих грехах, так и о грехах народа за целый год. В виде жертвы о грехах народа был закалываем первосвященником, выбранный по жребию, козел, символически указывавший израильтянам, что они по своим грехам заслуживали вечной смерти. Над другим козлом первосвященник исповедовал все беззакония сынов израилевых, и затем отсылал его с нарочным в пустыню. Писание не говорит о дальнейшей судьбе козла; раввины иудейские говорят, что козел этот низвергаем был со скалы, в знак уничтожения грехов народных. Этот козел, называвшийся козлом отпущения или удаления, служил знаком, что грехи народа искуплены и не помянутся Богом. Жертвы всесожжения (два овна) были как бы заключительным актом О. всего народа израильcкогo, они имели характер очистительный и умилостивительный, как это видно из того, что по принесении жертв всесожжения Аарон очистил себя и народ (Лев. XVI, 21). Праздничный покой дня О. был так строг, что даже пришельцы и чужестранцы, поселившиеся между иудеями, не должны были нарушать его своими работами (ib., 29, 31); это был также день поста. День О. прообразовал день нашего спасения и О. через Иисуса Христа, когда Он "однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвой Своей" (Евр. IX, 26; сн. 1 Иоан. II, 2 и Римл. III, 25). Первосвященник, в белых одеждах входящий с жертвенной кровью во святое святых, прообразовал Иисуса Христа, который с Своей кровью, как ходатай за грехи людей, вошел "во святая", т. е. на небо, перед лицом Бога-Отца (Евр. IX, 12, 24). Наконец, сожжение вне стана (Лев. XVI, 27) тел животных, кровь которых вносилась во святилище для О. грехов, прообразовало заклание Иисуса Христа, Его страдание вне врат Иерусалима (Евр. XIII, 11—12). Ср. Д. Афанасьев, "Руководство по предмету Священного Писания" (изд. 3, Ставрополь, 1888), и прот. М. Херасков, "Руководство к последовательному чтению Пятикнижия Моисеева" (изд. 5, Владимир, 1896).