Дань

термин древнерусского финансового права. Древнерусские летописные своды употребляют его прежде всего в смысле военной контрибуции, которую подвластные племена славянские платили своим победителям: на С — варягам, на Ю — хазарам. Данью облагали покоренные племена, славянские и неславянские, и первые русские князья. Как скоро выходцы-норманны превратились в оседлых русских князей, Д. потеряла значение контрибуции и стала податью, платимою населением государству. Старая Д., как контрибуция, платилась не с головы, а с плуга или с дыма, т. е. либо с известного количества пашни, либо со двора. В XI, XII и первой половине XIII вв. Д. была прямою податью. В XIII в. вследствие татарского разгрома Русь опять знакомится с Д. как военною контрибуцией, взимаемой теперь в пользу ханов Золотой Орды. Д. как подать и теперь, однако, не исчезла; она взималась вместе с Д. татарскою и таким образом как бы слилась с нею. С прекращением платежа Д. в Орду Д. — прямая подать снова получает самостоятельное значение. Новостью во время взимания татарской дани было так называемое "число", установившее размеры Д. в обязательном для князей окладе, именно по полугривне с сохи, а "в сохе числиша два мужи работники"; та же единица обложения действовала и при взимании Д.-прямой подати. К началу XVII в. Д., или данными деньгами, стали называть целую группу налогов, а именно, кроме древней прямой подати (Д. в собственном смысле — подати, некогда имевшие специальное происхождение и назначение: военное, как пищальные и емчужные деньги; военно-инженерное, как сбор за городовое и засечное дело; административное, как сбор за наместнич. корм и доход, казначеевы и дьячьи пошлины. Все Д. деньги собирались с одних и тех же окладных единиц, а с 20-х г. XVII в. — с одного и того же количества этих единиц. Входя в состав окладных государственных доходов, Д. нередко в XVII в. называется вообще сбором "с сошного письма" или "с живущих вытей", причем в местностях, впервые заселенных в XVII в., ее не заметно, как, напр., в местностях городов Севского и Белгородского полка. Д. вместе с оброком составляла одну группу доходов Московского государства, носившую особое название четвертных доходов и поступавшую в особые финансовые учреждения, так назыв. четверти (Галицкая, Устюжская, Владимирская, Костромская и Новгородская). К концу XVII в. в этой группе доходов все более и более выступают вперед оброчные деньги. Вообще Д. в финансовой истории Московского государства XVII в. не играет почти никакой роли. Наиболее типичным примером может служить таблица доходов с Нижнего Новгорода: в общей сумме доходов с города и уезда Д. занимает, если не принимать во внимание неокладных сборов, последнее место, именно: в 1614 г. Д. составляет всего лишь 3%, в 1619 г. — 1,1% и в 1620 г. — 1%. 5 сентября 1679 г. решено было все старые прямые подати данные, стрелецкие, ямские и полоняничные отставить "до валовых писцов" и брать вместо всех них по 1 р. 30 к. с двора в стрелецкий приказ. В 1681 г. эта временная подать под именем стрелецкой превратилась в постоянную, видоизменившись в окладе, и окончательно заменила собою всю категорию податей "с сошного письма" или "четвертных"; уцелели только оброчные подати да ямские и полоняничные, в течение всего XVII в. сохранявшие свою отдельность от исчезнувшей Д. В литературе до последнего времени преобладали довольно сбивчивые и неясные представления о Д. как прямой подати. Главным образом способствовали выяснению термина Д. труды П. H. Милюкова: "Госуд. хозяйство России в первой четверти XVIII в. и реформы Петра В." и "Спорные вопросы финансовой истории Московского государства"; в первом труде указана литература вопроса.

В. Сторожев.