Брак (термин)

(лат. matrimonium или nuptiae, фр. le mariage; нем. die Ehe) — термин, в обширнейшем, бытовом своем смысле, обозначающий продолжительный союз лиц разных полов с целью осуществления физических и нравственных требований человеческой природы, служащий основною формою всех прочих семейных союзов, являющихся его последствиями. Физический элемент Б. заключается, с одной стороны, в свойственном всем живым существам и основанном на естественном различии полов взаимном их плотском влечении друг к другу, ввиду чего уже древнеримскими юристами Б. относился к учреждениям, вытекающим из естественного права (jus naturale, quod natura omnia animalia edocuit). Эта физиологическая необходимость, лежащая главным образом в основании брачного союза, исключает из него всякий личный произвол; правда, отдельное лицо может вступать или не вступать в Б., но сам по себе Б. есть требование самой природы, при котором на первый план выступает чувственная сторона, плотское соединение и рождение детей. С другой стороны, физическим же элементом брака является хозяйственная сторона жизни лиц, входящих в состав брачного союза, необходимость во взаимной помощи, поддержке в хозяйственной деятельности, предпринимаемой для обеспечения других физических потребностей, как, напр., пищи, жилья и одежды. Ввиду той тесной связи, которая существует между физической и нравственной природой человека, в браке, с самого момента его возникновения, не мог отсутствовать и нравственный элемент, заключающийся, с одной стороны, в чувстве любви, привязанности, которое хотя и обусловливается в значительной степени физической, или чувственной, стороной, объясняется, однако, психологически свойственным всякой человеческой личности инстинктивным сознанием, что совершенствование человечества и достижение им нравственного идеала возможно лишь при условии взаимного дополнения отдельных свойственных каждому полу нравственных черт. С другой стороны, нравственный элемент брака выражается в известном преобладании одного из членов союза над другим по отношению к их жизненной, хозяйственной деятельности; преобладание это в первобытном состоянии человечества выпадает на долю более сильного, на долю мужа, который и приобретает с тех пор так называемую "супружескую власть" (potestas mariti, manus), особенно ярко выступающую в ту эпоху, когда не было общественных союзов шире семьи и основанного на ней рода.

В первобытной эпохе человечества, на самой низкой ступени его цивилизации, ученые, применяющие в своих исследованиях в самых обширных размерах сравнительный метод (как, напр., Бахофен, Мак-Леннан, Морган, Леббок, Спенсер и др.), не находят в жизни людей того времени чего-либо похожего на брачную организацию. В эту отдаленную эпоху в общении между полами преобладает исключительно одна лишь физическая, чувственная сторона, всюду господствует полное совершенно произвольное смешение полов, о каком-либо продолжительном, обусловленном какими-либо правилами плотском союзе нет еще и речи. Вследствие такого непостоянства отношений между полами, такого беспорядочного сожительства, технически именуемого гетеризмом, происхождение детей от отца (отчество) остается вполне неизвестным, известно лишь происхождение от матери (материнство), почему на женщин и ложится все бремя прокормления и воспитания детей. Этим легко может быть объяснено существование упоминаемых греческими писателями, при описании быта некоторых скифских и эфиопских племен, женских общин, самостоятельно владевших землей и другим имуществом. Затем, при постепенном развитии человечества смешение полов заменяется более или менее определенным обычаями и нравами многобрачием (polygamia), являющимся по большей части плодом необузданной страстности, иногда же, в отдельных случаях — следствием политических или социальных условий. Многобрачие представляет собою два вида полового единения: многомужество (Polyandria), встречающееся до сих пор у племени туда в Голубых горах (Нилгирри), на Индостанском полуострове, на Малабарском берегу, в Гималаях и Тибете; так, напр., у племени сиксов в Гималаях зачастую несколько братьев имеют сообща одну лишь жену, старший занимает место отца, а после его смерти эта роль переходит к следующему, ввиду чего не существует сирот и раздельности семейного имущества. Многоженство (Polygynia) — более распространенная форма многобрачия, принятая почти всеми племенами находящимися на низкой степени развития, господствующая до сих пор даже у до известной степени культурных народов Азии. При этой форме полового единения положение жен является совершенно приниженным, мужу принадлежит неограниченная власть над ними, и от его усмотрения зависит продолжительность союза. Нечто среднее между многоженством и многомужеством не так еще давно существовало на островах Таити, где по местному обычаю известное количество лиц обоего пола составляло между собою общину, называемую "Арреои", члены которой были взаимно связанны между собой брачным союзом. У живущего на Коромандельском берегу племени наиров (воинов) существует особого рода общение жен, выражающееся в том, что наир женится на девушке, когда она еще не вышла из детских лет, но не живет с нею вместе, а предоставляет ей право иметь общение со всяким мужчиною из равной или высшей касты того же племени, почему рождающиеся от таких связей дети признаются детьми всех наиров. Многобрачие, на чем бы оно ни основывалось и каковы бы ни были формы его проявления, всегда стоит в явном противоречии с тем высшим нравственным законом, которым признается полная равноправность обоих полов и оправдывается свойственное всякой искренней привязанности стремление к исключительности и требование нераздельности чувства. Высшею степенью полового союза, удовлетворяющею этим требованиям, является единобрачие (Monogamia), т. е. продолжительный союз лишь двух лиц различных полов.

С постепенным развитием человеческого рода, первоначально чисто естественный союз лиц разного пола начинает подвергаться некоторому вмешательству общества, а затем и государства, заинтересованных как в сохранении человеческого рода, так и в проявлении хозяйственной деятельности этого союза и вытекающих из нее имущественных прав, а равно в осуществлении супружеской власти и связанном с нею взаимно-личном положении супругов. В этих видах общество и государство с самого начала своего возникновения принимает под свое покровительство этот лежащий в его основе союз, подвергая его нормированию обычая, а затем и закона.

У индусов, по законам Ману, вступление в Б. признается, ввиду установленного ими культа предков, священною обязанностью, причем основною формою Б. является многоженство, хотя с различием между главною и второстепенными женами, из которых первая всегда должна быть из одной с мужем касты. Число жен определено законом для каждой касты; так, брамин (жрец) имеет право на 4 жены, кшатрий (воин) — на 3, ваисий (купец или земледелец) — на 2, а судра (ремесленник) — только на 1. Ввиду такого ограничения числа жен в низших сословиях законам Ману приписывается некоторыми честь первоначального установления единобрачия. Брачным совершеннолетием признается для мужчин 14-тилетний возраст, для женщин — 7-милетний. Основными условиями вступления в брак являются следующие: а) запрещается вступать в Б. между собою родственникам до шестой степени включительно; б) младшие братья и сестры не могут сочетаться Б. раньше старших и в) мужчина, желающий вступить в Б. с женщиною низшей касты, обязан предварительно сочетаться браком с женщиной высшей касты. По способу заключения различают 8 видов Б.: 1) "Б. Брамы"; 2) "Б. богов"; 3) "Б. святых" и 4) "Б. ангелов", заключаемые путем торжественной передачи невесты отцом ее жениху, который приносит установленные жертвы; передавая дочь свою жениху, отец произносит установленную формулу: "Исполняйте совокупно предписанные обязанности"; 5) "Б. злых духов", состоящий в том, что жених без ведома своих родителей получает руку невесты; 6) "Б. небесных песнопевцев", когда молодые люди соединяются между собою по взаимному друг к другу влечению и расположению; 7) "Б. исполинов", когда девица похищается и увозится из родительского дома женихом против ее воли, и наконец 8) "Б. вампиров", когда кто-либо женится на девушке, с которою он имел раньше преступную связь. Первые 4 вида Б. признаются "благословенными", от них рождаются дети ученые, знаменитые и счастливые; остальные же 4 — считаются "неблагословенными", и рожденные в них дети бывают жестокосерды и порочного поведения; однако, Б. эти терпимы законом. При этом — брамину позволительны только первые шесть видов Б.; кшатрию — все восемь, а ваисию и судре — все, исключая седьмого. Б. по законам Ману прекращается разводом и смертью. Развод допускается только при существовании одной из следующих причин: грубые пороки одного из супругов, пьянство, сварливость, расточительность, неизлечимая болезнь, бесплодие по истечении 8 лет брачной жизни и непреодолимое отвращение друг к другу. Разведенная женщина не имеет права вступать в новый Б., разве если она докажет, что она не имела с мужем физического общения. В случае смерти мужа вдова не вправе вступать во второй Б., за исключением того случая, когда смерть постигла мужа ранее, чем он успел иметь физическое общение с женою; при таких условиях обязанность вступления в Б. с вдовою падает на брата ее покойного мужа, а старший рожденный в подобном Б. сын почитается сыном последнего. Вообще положение вдовы у индусов весьма незавидно: она обязана непременно сетовать о муже, хотя бы она его и не любила; если она остается бездетной, то подвергается всеобщему презрению, а в некоторых местностях верная вдова следует за мужем на смертный костер (так наз. сутти, т. е. сожжение "доброй жены"). В отношениях между супругами господствует полная как личная, так и имущественная подчиненность жены мужу. Все, что бы она ни приобретала, поступает в пользу мужа. Однако, мужу предписывается обращаться с женою самым нежным образом, и нарушение супружеской верности любою из сторон наказывается весьма строго. В общем, положение женщины в Индостане было несравненно лучше, чем у других азиатских народов.

У древних египтян господствовало многоженство, причем одна из жен признавалась старшей; жрецам, однако, разрешалось иметь лишь одну жену. Препятствием ко вступлению в Б. служило только родство по прямой линии, нисходящее и восходящее; родственники же боковой линии, как, напр., даже родные братья и сестры могли вступать в Б. между собой без всякого ограничения. Б. расторгался исключительно смертью супругов. Если муж умирал, не оставив после себя детей, то брат его обязан был повенчаться со вдовою. Жена приносила приданое, почему в доме мужа по большей части даже господствовала над ним, чем объясняется весьма почетное положение, занимаемое замужней женщиной в Египте.

У древних персов, по законам Зенд-Авесты, безбрачие считалось позором и за него грозило наказание в будущей жизни. Б. является в форме единоженства, хотя допускаются наложницы. Особенно рекомендуются этими законами браки между двоюродными братьями и сестрами, называемые "хебуда" (khebu da).

У ассирийцев и вавилонян господствующей формой брака является многоженство, причем в определенные для этого праздничные дни происходила продажа невест с аукционного торга, начиная с более красивых, выручка за которых шла в приданое менее привлекательным.

По законам Будды (в Индокитае, Китае и Японии) Б. рассматривается лишь как средство к достижению главной его цели — рождения детей. В существе своем он не что иное, как покупка невесты со стороны жениха, устанавливаемая брачным договором, составляемым по большей частей родителями без всякого согласия вступающих в Б. детей. После подписания такого договора невеста торжественно приводится к жениху при установленных законом и обычаем обрядах. У народов этих господствует многоженство; но одна из жен считается первою и главною в семье, и ей должны повиноваться остальные, второстепенные жены. Возвышение одной из второстепенных жен на степень главной дозволено мужу лишь после смерти главной жены, назначение которой, впрочем, не обязательно. Запрещается вступать в Б.: 1) родственникам, носящим одну фамилию; 2) двум братьям с двумя сестрами; 3) сыну вдовца с дочерью вдовы, на которой отец первого женат или намерен жениться; 4) мандарину и его родственникам с девицею той области, в которой он служит; 5) рабу с женщиною свободного состояния; 6) женщинам, совершившим преступление; 7) детям, носящим траур после отца или другого восходящего родственника, до истечения трехлетнего траурного срока, а также тем, коих родители или восходящие родственники находятся в заключении, и 8) вдовам до истечения траурного срока. Б. прекращается смертью или разводом, который не представляет особенных затруднений, а сопряжен лишь с денежными издержками. Замужним женщинам предоставляется лишь забота о делах домашних; вне дома они не имеют никакого значения, они не имеют никакой личной собственности, а сами всецело принадлежат мужу, смотрящему на них не как на подруг и сообщниц жизни, а скорее как на рабынь, от которых они отличаются лишь тем, что не могут быть им продаваемы, хотя и это право предоставляется мужу, если жена убежала из его дома, не разводясь с ним формально.

У евреев, по древнему Моисееву закону, многоженство не запрещалось формально и число жен ограничивалось обыкновенно средствами мужа. Б. предшествовал словесный брачный договор, заключавшийся при свидетелях. Бракосочетание являлось священным обрядом семьи, в котором коганы и левиты (духовенство) не должны были непременно участвовать. Брачное празднество продолжалось 7 дней, по окончании коих невеста, вымытая, раздушенная, наряженная в самое роскошное по ее состоянию платье, с венцом на голове (отчего и называлась "kalla", т. е. венчанная), став вместе с женихом под балдахин, провожалась родными и знакомыми с факелами и музыкою в дом мужа. Замечательным установлением является заимствованный у египтян брак с деверем в случае бездетной кончины мужа с признанием первородного сына, прижитого в таком Б., ребенком покойного. Если деверь отказывался исполнить эту обязанность, то вдова (Jewome) могла приобрести право на вступление в Б. с другим лицом путем обряда "халицы, или разувания" (Chaliza), заключающегося в том, что вдова, перед судьями и свидетелями, снимала деверю башмак и плевала ему в лицо. Моисеево законодательство подверглось впоследствии некоторым изменениям по определениям раввинов. По этому и ныне действующему среди евреев моисеево-раввинскому закону Б. есть союз двух лиц разных полов, выражающих законно свою волю оказывать друг другу во всех случаях и во всей жизни любовь и уважение, верность и неизменность, и взаимно выполнять все те обязанности, которые предписаны "законами Моисея и Израиля" (Ke-dat Mosche we Izrail). Свод еврейского семейного права, известный под названием "Эбен-га-эзер", признает Б. обязанностью общественною и религиозною, считая неженившегося виновным в человекоубийстве. В XI ст. постановлением Вормского собора раввинов, под председательством рабби Гершома-бен-Иегуды, и называемым по его имени "херимом рабби Гершома" (проклятие Гершома), многоженство было запрещено, тем не менее оно сохранилось среди восточных евреев до наших дней. Условиями вступления в Б. являются: правоспособность, свободная воля, достижение брачного совершеннолетия, каковым по еврейскому праву признается 13-летний возраст (это постановление не имеет, однако, законной силы в России, где для лиц всех вероисповеданий определен общий брачный возраст), и наконец, отсутствие законных препятствий, коими признаются: состояние в браке с другим липом, неспособность к супружеской жизни, родство и свойство, именно, согласно Моисееву закону (Левит гл. XVIII, ст. 7—17), прямое восходящее и нисходящее и боковое родство второй степени, во всех же прочих степенях родства и свойства вступление в Б. не воспрещается; так, напр., могут сочетаться Б. дяди с племянницами, двоюродные братья и сестры, дети двух супругов от прежних Б., два брата с двумя сестрами и т. д.; приемыши также признаются чужими по отношению к Б. У караимов значительно больше степеней родства и свойства, признаваемых препятствием к Б., чем у талмудистов. Разведенная жена, вступившая в другой Б. и овдовевшая или разведенная со вторым мужем, не может вступить в новый Б. с первым мужем; в остальных же случаях муж может принимать разведшуюся с ним жену неопределенное число раз. Иноверие одного из супругов, по Моисееву закону, служило препятствием к заключению брака; ныне же правило это не соблюдается на практике и нарушение его, не оказывая влияния на Б., предоставляется совести каждого. Что касается способа заключения Б., то в старину у евреев-тадмудистов можно было вступить в Б. посредством письма или денег. Первый способ состоял в том, что жених вручал невесте бумагу с написанной на ней формулой: "Этим будь мне венчанной по закону Моисея и Израиля"; второй же — в передаче невесте незначительной монеты с произнесением той же формулы. Для окончательного совершения Б. нужно было еще, чтобы жених отвел невесту в свой дом или имел с нею сожитие. В настоящее время бракосочетание совершается раввином, обязанным в присутствии 10 совершеннолетних евреев (minian) прочитать два благословения до венчания и семь благословений после венчания, причем новобрачные подводятся под балдахин, читается брачный договор (Kethuba), жених надевает невесте кольцо и обоим им дается вкусить вина из одной чаши.

У народов магометанского вероисповедания господствует многоженство, дозволенное Кораном (сура, IV, ст. 3), причем число законных жен ограничено четырьмя; кроме того, существует Б. на ограниченное время; простой половой союз с рабынями тоже именуется браком. Впрочем, в среднем сословии, в видах бережливости и сохранения семейного мира, ограничиваются обыкновенно одной женой. Препятствиями к вступлению в Б. не признаются малолетство и даже душевные болезни, так как в подобных случаях Б. может быть заключен при посредстве опекунов и попечителей. Что касается родственных отношений, то по Корану запрещен Б.: с женщинами, на коих был женат отец, с матерью и дочерьми, с сестрами и тетками по отцу и по матери, с племянницами по брату и по сестре, с кормилицами-матерями и молочными сестрами, с матерями жен, с падчерицами, рожденными от жены намеренного вступить с ними в Б. и состоящими под его опекою, если он имел телесный союз с матерью их, с женами сыновей и сестрами жен. Кроме того, воспрещен Б. между разведенной прелюбодейной женою и ее соучастником. Способ заключения брака состоит в составлении брачного договора в присутствии свидетелей и в оглашении Б. перед судьей (кади), хотя нарушение последнего условия не уничтожает брака. Взаимные отношения супругов определяются следующим образом: муж должен сожительствовать с законными женами, но не обязан иметь с ними половое единение, и ему надлежит заботиться о средствах существования; жена же должна подчиняться желаниям мужа и воздерживаться от всякого действия, которое могло бы его обидеть. В случае неповиновения муж может наказывать жену побоями, не производящими, однако, синяков и кровоистечений; за нарушение супружеской верности жена подвергается потоплению в мешке (в Турции) или низвержению с башни (в Персии). Имущественные права супругов определяются брачными договорами (см. это сл.). Вообще у мусульман жена не является равноправной мужу, отсутствие в браке нравственного элемента любви и привязанности ограничивает ее назначение лишь удовлетворением плотских потребностей мужа, который, считая ее вполне подчиненным себе существом, оберегает от соблазнов внешнего мира заключением в гареме под стражей евнухов.

В древней Греции, пока население ее находилось на низшей ступени развития, положение женщин ничем почти не отличалось от того, какое они занимали на Востоке. Со времен Кекропса устанавливается, однако, единобрачие, хотя кроме законной жены существуют еще обыкновенно наложницы. Во все времена брак представлялся древним грекам политическим учреждением, главным назначением которого было доставление государству возможно большего количества граждан и сохранение единства семьи, как основы политического единения. В подобного рода браках понятно не могло быть и речи о какой-либо личной привязанности, о каких-либо общих духовных интересах супругов. В период высшего развития греческой культуры, гражданки Афин и других городов Греции, не получавшие почти никакого образования, оказались несостоятельными в удовлетворении духовных потребностей своих мужей, что повело к господству гетер — любовниц, которых поставляли по большей части отличавшиеся цветущей образованностью и высоким развитием искусств малоазиатские греческие колонии, особенно Милет. Ввиду сильно распространявшегося нерасположения к брачной жизни, государству пришлось, с одной стороны, установить некоторые ограничительные меры против безбрачных (agamia, см. Безбрачие) или женившихся поздно (opsigamia) или несоответственно (kakogamia), с другой — для поощрения ко вступлению в Б. предписать кровным родственникам (агнатам) осиротевшей девушки пристраивать ее и установить сравнительно незначительную законную норму приданого, чтобы дать этим возможность выходить замуж небогатым. В Афинах браку предшествовало обручение, совершаемое лицом, семейной власти которого была подчинена невеста, или, если такового не оказывалось, то должностным лицом. Б. заключались по большей части зимою, отчего один из зимних месяцев носил название "Гамелион". Необходимым условием законности Б. была принадлежность вступающих в него лиц к сословию граждан. Препятствием к Б. почиталось лишь родство по прямой линии, считавшееся кровосмешением. Б. же между боковыми родственниками, в какой бы степени они ни состояли, были дозволены.

В Риме и у окружающих его латинских и умбро-сабинских народов первоначально господствовал полный гетеризм, как о том можно судить по дошедшему до нас выражению: "Tusco modo dotem quaerere" — приобретать приданое этрусским образом, т. е. путем проституции. В эпоху сакрального права (fas) культ предков, являющийся по мнению некоторых ученых (как, напр., Фюстель де Куланж) в древнеримской семье более сильным связывающим звеном, чем связи кровного родства, придает Б. чисто религиозный характер, ясно выражающийся в древнейшей форме его заключения — конфарреации (см. ниже). Затем, когда религиозно-семейный характер Римской республики уступает место юридико-политическому, когда на смену религиозным обрядам является не менее формальное и строгое гражданское, или квиритское, право (jus civile seu quiritium), Б. становится учреждением политического свойства. В обеих этих фазах главною целью Б. является его физический элемент — рождение детей, необходимых как для продолжения культа предков, так и для обеспечения могущества государства. Такой взгляд на Б., как на средство рождения детей, прямо высказывался в формуле, употреблявшейся при его заключении (liberum procreandorum causa), и на нем основаны устанавливаемые уже со времен Сервия Туллия римским законодательством ограничительные меры против холостых (celibes) и бездетных (orbi) и всевозможные льготы вступившим в Б. (см. Безбрачие и Бездетство). В эти периоды истории римского права жена является существом вполне бесправным, зависящим как в личном, так и имущественном отношении от мужа, в руки и под власть которого (manus seu potestas mariti) она поступала. Власть эта, будучи исключительным правом полноправных римских граждан, могла находить осуществление лишь в браках, заключаемых последними с женщинами их же сословий, ввиду чего одни лишь Б., заключенные лицами, имеющими право взаимнобрачия (jus connubii), почитались законными (justae nuptiae seu just u m matrimonium) и пользовались полною юридическою защитою, выражающеюся, главным образом, в признании рожденных от таких браков детей законными (legitimi, in justo matrimonio concepti) и во внешнем почете, которым пользовалась жена, носившая в таких случаях название "uxor" и являвшаяся матерью семейства "mater familias". Это древнее, основанное на законах XII таблиц jus connubii первоначально принадлежало лишь патрициям, плебеи же добились его лишь в 445 г. до Р. X., когда оно было распространено на них по предложению трибуна Канулея. В противоположность законному браку, существовали еще две особые его формы, именно: 1) конкубинат (concubinatus) — незначительно охраняемая законом форма Б., установленная Августом законом Julia et Papia Poppaea, с целью увеличить число браков путем устранения необходимых в легальном семействе издержек. Это было продолжительное сожительство, устанавливаемое уведомлением о его заключении должностного лица (testatio), не считавшееся, подобно прелюбодеянию (stuprum), позорным, но не связанное с теми важными юридическими последствиями, которые приурочивались к легальному браку. Здесь жена не поступала под власть мужа, дети, рожденные в таком Б., именовались натуральными (liberi naturales) и, в отличие от легальных, не имели права наследства в отцовском имуществе, хотя могли требовать себе из оного содержание (alimenta). Императором Константином было допущено узаконение их через вступление родителей в законный брак (legitimatio per subsequens matr î monium), Юстиниан же предоставил им право наследовать в 1/6 части из имущества их отца. 2) Контуберниум (contubernium), совершенно индифферентная с правовой точки зрения половая связь, которая хотя и не считалась преступною, но и не налагала никаких юридических обязанностей на супругов по отношению друг к другу и детям. Это была единственная терпимая законом связь рабов между собою и свободных с рабами. Относительно последних браков, по силе senatus consultum Claudianum, было установлено, что свободная женщина, вступающая в Б. с рабом, с согласия господина последнего, могла заключить договор, по которому дети ее должны сделаться рабами; она же сама остается свободною, но теряет свое гражданское достоинство (ingenuitas) и становится вольноотпущенною (liberta); если же, наоборот, на такой брак не было согласия господина и связь между супругами продолжалась, несмотря на троекратный протест господина раба, то жена присуждалась господину мужа в качестве рабы. Первое из этих положений отменено императором Адрианом, а второе — Юстинианом. Брак же между отпущенными (liberti) и свободнорожденными (ingenui) был допущен, на основании lех Julia (4 по Р. X.), с некоторыми ограничениями на случай союза с сенаторскими фамилиями. Эти ограничения, впрочем, были отменены Юстинианом. Законному браку в вышеуказанном смысле обыкновенно предшествовал торжественный обряд обручения (sponsalia), причем жених давал невесте обручальное предбрачное кольцо (аnnulus pronubus), служившее задатком заключенного брачного договора (arrha sponsalicia). Условиями вступления в законный брак являлись: упомянутое выше право взаимнобрачия (connubium); возраст вступающих в брак, именно: для мужчин брачное совершеннолетние (pubertas) наступало с 14 года, а для женщин (viripotentia) — с 12 года; отсутствие законных препятствий, каковыми признавались: родство по прямой линии во всех степенях, боковое же до 4-й степени включительно и между лицами находящимися "in respectu parentelae" (см. Родство), неистечение траурного срока (tempus lugendi), первоначально продолжавшегося 2 года после смерти супруга, а затем — 1 год, и наконец, некоторая сословная или религиозная разница между брачующимися, как, напр., Б. сенаторов с вольноотпущенными или актрисами, свободных с публичными женщинами, евреев с христианами; согласие (consensus) лиц вступающих в Б., хотя подобное согласие в старые времена было скорее пустою формальностью, чем действительно свободным определением воли, так как по большей части Б. устраивался волею семейных владык (patres familias).

Что касается до способов заключения законного Б., то таковых было три, именно: 1) конфарреация (confarreatio) — древнейший из них, установленный во времена сакрального периода и потому состоящий из целого ряда религиозных обрядов, заключающихся в следующем: невеста устранялась от культа семьи ее родителей и передавалась жениху, к семейному культу которого она должна была впредь принадлежать (traditio); затем свадебное шествие, воспевая гимн Гимену, направлялось к дому жениха (deductio in domum mariti), где, в присутствии верховного жреца (Pontifex Maximus) или жреца Юпитера (Flamen Dialis), 10 свидетелей и гаруспексов (предвещателей) закалывалась в жертву овца, шкурой которой покрывались седалища; усевшись на них, новобрачные, с покрытыми головами, съедали вместе особый пшеничный хлеб (panis farreus, libum far r eum), служивший символом супружеского общения жизни (consortium vitae), причем невеста произносила торжественную формулу: "Где ты Гай, там и я Гайя" и приобщалась к культу мужа, под власть которого поступала. 2) Коэмпция (Coemptio), состоящая в символической, мнимой покупке (imaginaria venditio) жены мужем, называемой мансипацией (mancipatio, см. это сл.), требующей присутствия пяти свидетелей (testes), представлявших собой весь римский народ, и весовщика (libripens), так как самый акт ее заключался в взвешивании уплачиваемых приобретателем денег. 3) Узус (Usus) — способ, основанный на праве давности (см. это сл.) и заключающийся в том, что сожительство мужчины с женщиною в продолжение года получало законное признание и почиталось браком. Давность эта прерывалась в том случае, если один из супругов отсутствовал три ночи сряду из общего их жилища, чем прекращались все вытекающие из этого института правовые последствия. Б. "ex jure gentium", т. е. между римскими гражданами и перегринками (иностранками), на которые не распространялась сила цивильного права, не требовали исполнения каких-либо формальностей, а заключались простым соглашением (consensus facit nupcias), причем жена оставалась под властью своего отца, не поступая под "mаnus" мужа. Условиями прекращения Б. служили: смерть, потеря свободы одним из супругов и развод, обставленный при первых двух способах заключения Б. подобными же формальностями, а при узусе прерыванием этой давности (см. Развод).

В древнейшие времена Б. в Риме является установлением, вполне соответствующим своему назначению, отличаясь стойкостью и относительною неразрывностью, гарантированною в значительной степени чистотою и строгостью тогдашних нравов. В отношениях между мужем и женой господствует в то время полное как личное, так и имущественное подчинение последней власти первого (об имущественных правах жены см. Приданое); хотя жена считалась в доме госпожой (domina domus), повелевала рабами, принимала поклонение клиентов, распоряжалась воспитанием детей, не была обязана исполнять какие-либо черные работы и пользовалась значительным почетом в обществе, однако, ввиду отсутствия в подобных браках нравственного элемента, о какой-либо равноправности супругов не могло быть и речи, что ясно доказывается постановлениями древнеримского законодательства, касающимися супружеской верности, по которым от мужа вовсе ее не требовалось, тогда как жена за нарушение ее могла быть даже безнаказанно убита мужем. В Императорский период брачный союз теряет свою первоначальную силу и ненарушимость, развод становится весьма легким, и испорченность нравов доходит до того, что, по выражению Сенеки, "некоторые благородные женщины считают года не по консулам, а по своим мужьям, с которыми они разводятся для того, чтобы выйти замуж, а выходят замуж с тем, чтобы развестись". Понятно, что при таком состоянии общества власть мужа становится для жен весьма неудобною, и древние способы заключения Б. постепенно выходят из употребления. Раньше всех исчезает конфарреация, сохранившаяся, впрочем, у жрецов до введения христианства, за ней же вскоре последовала и коэмпция. При новых взглядах и потребностях общества единственно возможной формой супружеской связи стал Б. без "manus", при котором женщина могла бы свободно располагать своею собственностью и лично быть признаваема дееспособной. Таким условиям вполне удовлетворял Б. "ex jure gentium", который ко времени Юстиниана получил всеобщее распространение. По законодательству этого императора для заключения подобного Б. достаточно было для высших сословий оформить его письменным брачным документом или договором (documenta nuptialia seu pacta dotalia), для средних — объявить об этом "защитнику церкви" (defensor ecclesiae), a для низших все требования права ограничивались наличностью простого обоюдного соглашения (consensus); при этом религиозное освящение Б. церковными обрядами становится обязательным лишь со времени императора Льва Философа (IX в.). Сообразно с этими переменами, брак мало-помалу утрачивает свое исключительно политическое значение и все более и более переходит в область частной жизни, причем нравственному элементу, заключающемуся в привязанности и любви между супругами, постепенно отводится подобающее ему место, так что еще задолго до распространения христианства взгляд римлян на назначение брака весьма близко подходил к той идеальной задаче, которую поставило ему впоследствии христианское учение, признавая его установлением, имеющим целью полное и всестороннее общение между супругами, для совместной жизни. Сущность этого взгляда ясно выражается в определении Б., данном римским юристом Модестином: "Nuptiae sunt conjunctio maris et feminae, consortium omnis vitae, divini et humani juris communicatio" — Б. есть сочетание мужа и жены, единение всей жизни, общение божественного и человеческого права.

У германских народов, разрушивших Римскую империю, Б. не ставил женщину в то подчиненное и приниженное положение, в котором она находилась на Востоке. Многоженство, за весьма немногими исключениями, было совершенно чуждо германцам, заслужившим похвалу Тацита за чистоту и святость брачного союза и ненарушимость супружеской верности. После смерти мужа, вдова его редко вступала в новый брак, а у некоторых племен, как, напр., у геруллов, она сожигалась на погребальном костре мужа. Обыкновенно в Б. вступали уже в зрелом возрасте; однако, у лангобардов, саксов и фризов законными при знавались Б., заключенные по достижении 12-летнего возраста. Родство и свойство не составляли препятствия к заключению Б.; лишь Б. между родителями и детьми были запрещены. В древнейшие времена Б. предшествовало обручение при посредстве ближайшего родственника, состоявшее: а) в формальной уплате известной денежной суммы (meta, pretium, witemmo, reipus), заменившей собою практиковавшуюся некогда действительную покупку невесты и служившей символическим знаком освобождения последней из-под власти ее родителей и законного вступления в семью жениха и под его защиту, и б) в передаче женихом невесте обручального кольца и в получении им такового же от обручителя, сопровождаемом объятием и поцелуем между обрученными. Между лицами несвободными обручение совершалось господином их, за что он получал от жениха определенную денежную пошлину, господин же невесты получал таковую от невесты (maritagium, b û mede) и кроме того, нередко пользовался правом первой ночи (см. — Первая ночь). Первоначально браки свободных с несвободными были совершенно запрещены, а когда впоследствии были допущены, то свободный супруг и рожденные от такого брака дети становились рабами или подчиненными, что в средневековом феодальном обществе выражалось положением: "Si tu monte ma poule, tu est mon coq". Бракосочетание совершалось не позже как через год после обручения и состояло в жертвах и молитвах, обращенных к богам Локи, Донару и Фро, считавшимся покровителями супружества и домашнего очага, и в особых обрядностях. Затем следовало брачное пиршество, после которого новобрачная надевала повязку замужних женщин. На следующее утро муж приносил жене подарок, называемый "утренним подарком" в знак своей любви и привязанности, и в вознаграждение за потерянную девственность. Жена получала обыкновенно от родителей приданое, от мужа же — особую часть из его имущества, служившую для обеспечения на случай вдовства (Wederwarf, Widerlage, впоследствии Leibzucht или Leibgedinge), которая после ее смерти возвращалась к ближайшим наследникам мужа.

С распространением христианства взгляд на Б. существенно изменился. Христианское учение внесло в это установление совершенно чуждый древнему миру, возвышенный и чистый идеал духовности и божественности, признавая Б. союзом, в силу которого мужчина и женщина принимают на себя обязанность жить вместе всю остальную жизнь, как муж и жена, неразрывно, с целью прирождения и воспитания детей, взаимного нравственного восполнения и вспомоществования, как в религиозно-нравственном отношении, так и в житейских нуждах, — связью, установленную Иисусом Христом в знак общения его с Церковью, и поэтому являющейся великим таинством (μυστήριον μεγα), сопряженным с особою благодатью. Исходя из этого взгляда, Христианская Церковь придала особый вес нравственному элементу в Б. и, положив в его основание принцип свободного соглашения, значительно уравновесила отношения между мужем и женой, которая с тех пор представляется уже не рабою мужней власти, а подругой его, помощницей и участницей во всех обстоятельствах жизни. Новые эти начала не сразу, однако, установились в жизни. Так, у знаменитых богословов XII и XIII вв., как, напр., Фомы, Бонавентуры и др., не встречается указаний на то, чтобы Б. признавался тогда таинством, Дюранд же и другие схоластики прямо говорят, что его таковым вовсе не признавали; окончательно на Западе Б. признан таинством лишь постановлением Тридентского собора (1545—1563; сесс. 24, кан. 1), основанным на указаниях соборов Лионского (1274) и Флорентийского (1438). Точно так же необходимость церковного венчания, признанная на Востоке при Льве Философе (886—919), на Западе долго еще вызывала разногласия богословов; одни из них утверждали, что действительными могут быть признаваемы только освященные церковью Б. (professio martimon i i in ecclesia), другие же держались того мнения, что Б. устанавливается одним соглашением сторон (consensus facit nuptias), почему Б. и должен быть признан заключенным с того момента, когда такое соглашение состоялось, а не с того, когда он благословлен священником, а следовательно, даже тайно (m. clandestina), безо всякого участия Церкви заключенные Б. должны быть признаваемы действительными (в пользу последнего мнения, между прочим, свидетельствует то обстоятельство, что в древних Требниках обычной ныне при совершении брачного обряда в Зап. церкви формулы "ego vos conjungo" не встречается). Вообще, в Римско-кат. церкви вопрос этот, несмотря на многократное обсуждение эго на соборах: Кельнском (1535), Камбрейском (1567), Реймсском (1583), до сих пор остался теоретически открытым, хотя на практике церковное освящение Б. считается ныне в Р.-кат. церкви необходимым условием законного его совершения. Протестантская церковь, не признавая Б. таинством, с самого своего возникновения признавала однако церковное венчание необходимым условием Б. Кроме того, с распространения Реформации приобретенная в средние века неограниченная власть Церкви по отношению к брачным делам по необходимости должна была столкнуться с властью государственной, ввиду того, что господствующая в данном государстве Церковь не признавала смешанных Б., т. е. Б. с иноверцами, а в интересах государства лежало законное оформление их. При невозможности добиться какого-либо соглашения, государству пришлось искать выхода из этого затруднительного положения в изменении самой формы заключения Б. путем установления вместо церковного венчания равносильного ему по юридическим последствиям, гражданского акта, заключаемого, без участия духовенства, органом государственной власти. Таким образом сложилось понятие гражданского Б. Что правительства, вводившие его, видели в нем лишь крайнее средство в борьбе с господствующею Церковью, — доказывается самой историей этого института. Первый гражданский Б., заключенный в Голландских Генеральных Штатах 1580, происхождением своим обязан фанатизму господствовавшей там Протестантской церкви, почему и получил название "необходимого гражданского брака". Те же причины вызвали появление его в Англии, где первый раз он установлен 1653 Кромвелем, и во Франции, где первоначально он был введен в форме "факультативного Б.", законом 28 ноября 1787 г., коим предоставлено на усмотрение каждого совершать Б. или по обрядам Католической церкви при содействии священника, или же гражданским актом перед мэром. Являясь необходимостью, вызванной особыми жизненными условиями, гражданский Б. получил в настоящее время обширное применение в Зап. Европе, причем в одних странах он является общеобязательным, напр. во Франции, Бельгии, Голландии, Италии, большинстве Рейнских провинций, Румынии и Германской империи, в других лишь факультативным, как, напр., в Англии и Австрии — между лицами господствующего вероисповедания, в остальных же, наконец, как "необходимый", напр. в Швеции — для Б. евреев с христианами; в Норвегии — для сектантов, не признающих священства; в Австрии — для диссидентов, и у нас — для раскольников. На необходимость подобных Б. указывает также и то явление, что до установления их или в те моменты, когда сила положений о них приостанавливалась или отменялась, всегда встречались так называемые Б. "тайные", совершаемые при соблюдении весьма различных, иногда даже странных формальностей, вырабатываемых обществом. Так, когда со вступлением на английский престол Карла II гражд. Б. был отменен, совершение же церковного Б. сопрягалось с довольно значительными расходами, появилась масса тайных Б., совершаемых в гостиницах и даже тюрьмах, напр. т. наз. "Fleet marriages", совершенные в лондонской долговой тюрьме, великим специалистом коих был некий Джон Сингэм (John Seinham), обвенчавший во время тридцатилетнего своего заключения до 36000 пар. Браки эти были окончательно запрещены постановлением 6-го июня 1653 года известным под названием "Hardwiche Act". Во Франции до закона 1787 г. тайные Б. совершались протестантскими священниками, принужденными скрываться от притеснений в лесах и пещерах, отчего они получили техническое название: "Б. пустыни" (mariages du desert).

Что касается чисто юридической характеристики Б., то в этом отношении теория долго держалась и отчасти и теперь держится неодинаковых приемов. В особенности выдаются два воззрения, из которых одно исходит из понятия цели, а другое опирается на сближении Б. с другими институтами. Первое из них повело к тому, что в юридическом определении брака стремились исчерпать всю идеальную полноту бытовой стороны этого союза, причем останавливались преимущественно то на нравственной, то на физической его цели. К числу таких определений принадлежит упомянутое выше определение Модестина, имеющее для нас историческое значение, ибо оно перешло к нам из "Градских Законов" (см.) в Кормчую книгу, по которой: "Б. есть мужеви и жене сочетание, и сбытие во всей жизни, божественные же и человеческие правды общение". Этим определением особенно дорожат немецкие юристы и, внося приблизительно то же и в учебники пандектов, утверждают, что Б. в таком идеальном виде есть достояние исключительно германского народа. Арндтс дает следующее определение брака: "Б. есть юридически признанный союз мужчины и женщины для полного жизненного общения", прибавляя к тому, что Б. есть по существу своему естественно-нравственное отношение, имеющее и важное юридическое значение, и потому подлежащее юридическим определениям. Были даже попытки внести этот материальный элемент цели в определение брака в кодексах. Так, при составлении прусского уложения (Landrecht) редакторы ввели определения, касающиеся не одной юридической стороны брака, как, напр.: "Главная цель брака рождение и воспитание детей" (тит. 17, § 1); "Супруги не должны отказываться по упрямству от исполнения супружеского долга" (§ 178); "Упрямый и постоянный отказ равносилен злонамеренному оставлению супруга" (§ 194) и т. п. Вместе с тем, законодательство не желало запретить Б. людям, неспособным к половому сожительству и потому постановило, что "Б. может заключаться для одного только вспоможения" (§ 2), так называемый "Ангельский", или "Иосифовский", Б. — Engels oder Josephsehe, чем вошло в противоречие с предыдущими положениями. То же самое мы встречаем в австрийском уложении, где Б. определяется как "законное выражение воли двух лиц о том, чтобы им жить в неразрывном союзе, рождать детей, воспитывать их и оказывать друг другу вспоможение". В баварское уложение предположено было внести следующее определение: "Б. есть союз мужчины и женщины для рождения детей и вспоможения". В проект французского уложения (Code civil) внесено было следующее, признаваемое образцовым определение брака: "Б. есть общение мужчины и женщины, соединяющихся для продолжения человеческого рода, для взаимного вспоможения, для несения тягостей жизни и для разделения общей участи", но оно не вошло в кодекс. Точно так же не существует определения брака в кодексах: итальянском, саксонском, остзейском и в наших гражданских законах.

Другое воззрение стремилось построить юридическую характеристику Б. на сближении его с другими институтами. Так, французские энциклопедисты XVIII в. и отчасти Кант старались сблизить Б. с имущественными институтами, особенно с понятием договора, как обязательства. Тот же взгляд проглядывает в австрийском уложении и находится в связи с воззрением на Б., как на светское учреждение. Если под договором разуметь лишь соглашение, то отчасти можно согласиться с этим взглядом, так как при заключении Б. предполагается согласие, которое, однако, не оказывает решительного влияния на его прекращение; если же договор понимать в смысле обязательства, то вряд ли можно признать приведенное воззрение правильным, на том основании, что под обязательством разумеют право одного лица на действия другого, имеющие меновую ценность, которая сводится к понятию долга, Б. же подобного долгового отношения не представляет, он может существовать и без права одного лица на действия другого, но что всего важнее — обязательство прекращается с исполнением долга, чего о Б. сказать невозможно. Более верным является сближение Б. с вещным правом, как основанное на том историческом, хотя и случайном признаке, что установление Б. в истории является в форме купли-продажи. Далее, некоторые ученые старались сблизить Б. с правом власти, т. е. представляли Б. таким юридическим отношением, которое состоит во власти мужа над женою. Такой взгляд высказан, между прочим, Мейером, который, основываясь на нем, отнес все семейное право к государственному. Но, имея в виду, что Б. может существовать на условиях равноправности, сам Мейер не внес приведенного взгляда в свое определение брака.

Условия заключения Б. могут быть подразделены на положительные (essentialia, conditions essentielles du mariage), т. е. прямые наличные требования закона, без выполнения которых нельзя и приступить к заключению Б., и отрицательные, или препятствия (impedimenta, empê chement, Ehehindernisse), которые, хотя прямо не требуются при заключении Б., но могут быть основаниями признания Б. недействительным. К первым относятся: 1) определенный возраст. Это условие вызвано соображениями способности как физической, так и нравственной, сознательного проявления воли. Оно принято всеми законодательствами, причем обыкновенно обозначается предел, раньше которого и позже которого вступать в брак нельзя, а иногда принимается во внимание соразмерность лет супругов. О последнем наше законодательство умалчивает, но по уставу Евангелическо-лютеранской церкви чрезмерное неравенство в летах может служить уважительной причиной для отказа родителей в согласии на Б. детей. Возраст, раньше которого не дозволяется вступать в Б., именуется "брачным совершеннолетием" и не всегда совпадает с общим гражданским совершеннолетием. Так, по каноническому праву Западной церкви возраст этот определен для мужчины с 14 лет, для женщ. с 12; по законам Протестантской церкви — для обоих 14 лет; по французскому праву — для мужчины 18, для женщ. 15; по германскому — для мужчины 20, для женщины 16; в Вюртемберге и некоторых швейцарских кантонах — для обоих 25 лет; по английскому — для мужчины 14, для женщины 12 (причем заключенные до достижения этого возраста браки признаются лишь "несовершенными", imperfect), недействительными же считаются лишь те, которые заключены ранее 7-летнего возраста); по греко-римским законам — сначала для мужчины 14, а затем 15, для женщины 12 и 13, каковые определения вошли в нашу Кормчую книгу; в XVIII в. св. Синод назначил для жениха 15, а для невесты 13-летний возраст, и наконец 1830 г. Высочайшим указом воспрещено вступать в Б. лицам мужского пола раньше 18, а женского — 16 лет. Из этого общего правила закон наш допускает след. исключения: а) для жителей Кавказского края брачное совершеннолетие определяется для мужчины в 15 лет, для женщины в 13; б) епархиальному начальству дозволено разрешать в необходимых случаях браки, когда жениху или невесте не достает не более полугода до требуемого законом совершеннолетия; в) с 1837 г. запрещено вступать в Б. офицерам ранее 23-летнего возраста, а с 23—28 Б. может быть разрешен начальством по представлении имущественного обеспечения. Нашим законодательством определен и возраст, по достижении которого воспрещается вступление в Б., именно 80-летний, каковое постановление Свода заимствовано из инструкции, данной в 1677 г. старостам поповским от патриарха московского Адриана и из синодского указа 1744 г. по делу Ерюльского. Но так как церковными законами установлен предельный возраст в 60 лет, то лицам, достигшим этого возраста, но не имеющим еще 80 лет, на Б. нужно испрашивать разрешение архиерея. Нарушение законов о брачном возрасте, кроме уголовной ответственности (заключение в тюрьме на время от 2—4 мес. или арест от 3 недель до 3 мес.), может повлечь за собою признание Б. недействительным, причем дело о признании Б., заключенного до достижения совершеннолетия, недействительным может быть начато только тем из супругов, который вступил в Б. во время несовершеннолетия и притом лишь тогда, когда такой Б. не имел своим последствием беременности. 2) Взаимное согласие брачущихся — существеннейшее условие брака, признаваемое, по примеру древнеримских юристов, всеми европейскими законодательствами, у нас получило законное определение лишь с 1724 г., когда именным указом Петра I запрещено родителям и господам принуждать к вступлению в Б. детей и подвластных им лиц, в обеспечение чего от родителей и господ требовалась присяга. Ныне это положение признано нашими гражданскими законами. Свободное согласие предполагает 2 условия: а) способность к изъявлению воли, определенную сознательным отношением человека к юридическому действию, которое он намерен совершить. Это отсутствие сознания зависит как от незрелости возраста (см. выше), так и от расстройства умственных сил (см. Душевные болезни); и б) отсутствие стороннего принуждения, причем под принуждением разумеется как физическое, так и психическое насилие (угрозы), которое может быть со стороны или близких лиц, или же сторонних, или наконец, одного из сочетающихся браком лиц. Последнее может выражаться в насилии, обмане или похищении, за которые уголовный закон подвергает виновных наказанию. Точно так же стороннее лицо, принуждающее кого-либо путем насилия или угроз, подлежит уголовной ответственности, которая однако в подобных случаях может быть возбуждена лишь по жалобе пострадавших или их родителей и опекунов, без жалобы или протеста коих и сам Б. не может быть признан недействительным. 3) Согласие сторонних лиц, от коих лицо вступающее в Б. находится в зависимости. Такими лицами могут быть: а) родители, согласие которых в нашем допетровском законодательстве совпадало с согласием брачующихся, а впоследствии стало дополнением к доброй воле сочетающихся. По нашему законодательству значение этого согласия заключается в том, что лицо не должно вступать в Б. вопреки несогласию родителей. О том, чтобы с нарушением этого условия была сопряжена недействительность Б., закон не упоминает, он указывает лишь на те невыгодные последствия, которые из этого нарушения вытекают; именно, оно влечет заключение в тюрьме от 4—8 месяцев и лишение права наследовать по закону в имении того из родителей, которого они оскорбили своим неповиновением. Родителям, однако ж, представляется впоследствии, по усмотрению своему, в духовном завещании или другом законно составленном акте, или же в просьбе или иной бумаге на имя какого-либо судебного или правительственного места или лица объявить, что они прощают виновных и восстановляют права их на наследование их имением вполне или частью. Значение согласия родителей не зависит притом (судя по смыслу наших гражданских законов) от возраста брачущихся. По уставу Евангелическо-лютеранской церкви, оно обязательно безусловно для детей, не достигших гражданского совершеннолетия, а для совершеннолетних только по особенно уважительным причинам. Постановления прочих европейских законодательств содержат в себе положения несколько иного характера. Так, в Австрии согласие отца требуется только от Б. несовершеннолетних детей и право оспаривать действительность Б. за несогласием родителей осуществимо до тех пор, пока продолжается действие родительской власти; в Пруссии право это ограничивается для отца шестимесячным сроком по достижении совершеннолетия; во Франции брак подлежит расторжению, когда заключен сыном моложе 25 лет и дочерью моложе 21 года без согласия отца. По достижении этого возраста должно испрашивать почтительно и формально совета родителей (demander par un acte respectueux et formel le conseil de leur père et mè re) через двух нотариусов и притом до трех раз, через месяц, если мужчина не старше 30, а женщина 25 лет; кто старше, тот довольствуется однократным испрошением совета, и через месяц после окончательного предъявления такого акта дозволяется вступление в Б. без авторизации (разрешения); право оспаривать Б., заключенный с нарушением этих постановлений, ограничено годичным сроком; по Остзейскому праву дети, пока состоят под родительской властью, могут, в случае отказа родителей без основательной причины, обращаться к суду. б) Опекуны и попечители, коих согласие требуется нашим законодательством вместо родительского; однако, жителям Черниговской и Полтавской губерний можно просить взамен его разрешения суда. Несоблюдение этого условия влечет за собою арест от 3 недель до 3 месяцев. в) Помещики, согласие которых требовалось при вступлении в Б. их крепостных (см. Выводное письмо). г) Начальство, положительное, на письме выраженное согласие, которое требуется нашим законом ввиду недопущения до брачного союза лиц, не имеющих достаточных средств для содержания семейства. Первоначально требование это, касавшееся лишь гардемаринов, мы встречаем в петровском "Регламенте о управлении адмиралтейства и верфи" (1722); в 1749 сенатским указом то же право применено к служащим в ландмилицких полках, а затем распространено на всех военнослужащих других частей, причем в инструкции полковнику пехотного полка 1764 (П. Собр. Зак., № 12289) указаны мотивы этого требования, которое с изданием Свода Законов распространено на всех служащих в гражданской службе. Условие это в настоящую минуту имеет практическое значение лишь по отношению к Б. офицеров, не достигших 28 лет, которым вступление в Б. может быть разрешено не иначе, как по представлении имущественного обеспечения, которое может быть собственностью жениха или невесты, или обоих их вместе, приносит дохода не менее 250 р. Что же касается лиц гражданского ведомства, то для них требуемое законом согласие начальства является лишь простою формальностью, за исключением дипломатических чиновников, коим разрешение на Б. с иностранками выдается лишь по представлении подписки невесты в том, что ей объявлено об обязанности продать имение свое в чужих краях, возникающей для нее с момента вступления в Б. с лицом, находящимся на дипломатической службе. В прежнее время почти во всех государствах Европы свободная воля по вступлению в брак ограничивалась: в феодальный период согласием сюзерена на Б. вассала, который за нарушение этого требования подвергался лишению предоставленного ему феода; впоследствии же долгое время требовалось дозволение сословия или общества, к коему принадлежали брачущиеся, следы чего встречаются до сих пор в мелких германских государствах. У нас всякий неслужилый человек. состоя в тягле государевом, городском или сельском, не должен был вступать в Б. "безъявочно", т. е. не объявив о том городскому или сельскому начальству. Требование это установлено было с фискальною целью, ибо с явкою сопряжены были поборы, имевшие вид выкупа или дани, носившие следующие названия: убрусное, свадебное, свадебная, или выводная, куница, новоженный убрус и др. и уничтоженные в царствование Екатерины II (1775).

Препятствиями ко вступлению в Б. являются:

1) Болезнь — Физическая болезнь не служит препятствием ко вступлению в брак, однако по уставу Евангелическо-лютеранской церкви принимается во внимание заразительная или падучая болезнь, в том случае, если на нее укажут родители, как на основание отказа в своем согласии на Б. Душевная болезнь, официально признанная, служит препятствием к заключению Б., причем светлые промежутки не устраняют незаконности Б., заключенного во время их, но до официального признания лица выздоровевшим. Кроме того, все болезненные состояния влияющие на психическую деятельность лица и устраняющие его сознание, должны быть рассматриваемы в данном случае наравне с душевною болезнью, если только доказано отсутствие сознания.

2) Родство у большинства народов более или менее служило препятствием к браку. Основание к тому усматривают как в стремлении сделать Б. орудием сближения отдельных родов между собою, так и в желании устранить вырождение, являющееся естественным последствием Б. между близкими родственниками (см. Кровосмешение). По этим соображениям Христианская церковь признала Б. между близкими родственниками связью недозволенной, причем запрещение это в различные времена и в разных Церквах представляется неодинаково суровым. Так, Р.-кат. церковь в средние века, под влиянием аскетических стремлений, простирала запрещение вступать в Б. до 7-й степени как родства, так и свойства. Папа Иннокентий III на 4-м Латеранском соборе (1213) умерил эту строгость до 4-й степени (по каноническому счислению) родства как законного, так и естественного. Ныне по р.-к. каноническому праву разрушающим Б. препятствием (impedimentum dirimens) признается: родство по прямой линии во всех нисходящих и восходящих степенях и в боковой до 4-й степени (канонического счисления) включительно, свойство до 4-й степени пря законном Б. и до 2-й — при незаконном, усыновление в том отношении, что запрещаются Б. между усыновителями и усыновленными и их потомством навсегда, между усыновленными и родными детьми усыновителей до тех пор, пока действует усыновление (compatrietas), и наконец, между женою усыновителя и усыновленным и наоборот, и духовное родство. При этом, однако, допускается в обширных размерах "диспенсация", т. е. разрешение духовного начальства на вступление в Б. при препятствующих этому родственных отношениях, так что на практике, строго говоря, не допускаются лишь Б. между родственниками по прямой линии, по боковой же между родными и неполнородными братьями и сестрами. Протестантская церковь запрещает Б. лишь между всеми родственниками по прямой линии, по боковой же — между братьями и сестрами как родными, так и неполнородными, между мачехой и пасынком и его нисходящими, отчимом и падчерицей и ее нисходящими, зятем и тещей, свекром и невесткой — безразлично, законна ли или незаконна связь, устанавливающая эти отношения; между усыновителями и усыновленными, пока продолжается это отношение. По законам Восточной церкви, перешедшим в нашу Кормчую книгу, запрещение при вступлении в Б. распространяется: в родстве и в двухродном свойстве между одним супругом и родственником другого — до 7-й степени, между родственниками одного и другого — до 5-й степени безусловно, а в 6-й условно; в свойстве трехродном до 3-й — безусловно, а в 4-й и 5-й — условно; родство же духовное до 7-й степени. Эти правила Кормчей книги хотя и до настоящего времени остались в силе, но под влиянием светской власти строгость их значительно смягчилась, именно, по действующему праву Русской церкви не разрешаются только Б. в первых четырех степенях родства кровного и свойства двухродного и в 1-й степени свойства трехродного; на заключение Б. в 5-й степени родства бокового и двухродного свойства и во 2-й, 3-й и 4-й трехродного свойства, а также если от Б. между лицами, состоящими в 6-й и 7-й степени кровного родства или двухродного свойства, может произойти смешение родственных отношений, должно испрашивать разрешение епархиального архиерея, хотя заключенный и помимо такого разрешения Б. в таких степенях родства и свойства запрещено объявлять недействительным и даже производить о нем исследование. Что касается духовного родства, то по действующему праву оно может препятствовать Б. лишь в том смысле, что не допускается сочетание восприемника сына с вдовствующею матерью его или восприемницы дочери с вдовствующим отцом ее; в остальных же случаях Б. может быть разрешен епархиальным архиереем. Родство по усыновлению, или гражданское, оказывавшее влияние на Б. по Кормчей книге, ныне не принимается во внимание при заключении брачного союза. Эти положения церковных законодательств признаются и светскими нашими гражданскими законами, которые, не перечисляя препятствующих Б. родственных отношений, прямо указывают, что вступать в Б. запрещается в степенях родства и свойства, церковными законами возбраненных. Вступившие заведомо в Б. в 1-й или 2-й степени родства являются виновными в кровосмешении (см. это сл.); лица же православных вероисповеданий за вступление заведомо в Б. в прочих степенях родства или свойства, в коих закон не дозволяет, подвергаются заключению в тюрьме от 4 мес. до 1 года и 4 мес. и церковному покаянию по определению церковного суда.

3) Состояние в другом Б. Ограничение состоит в запрещении полигамии или многобрачия, которое может быть как одновременным, так и последовательным. Называя первую из этих форм двойным Б., наше законодательство воспрещает вступать в Б. при живом муже или живой жене, или, вернее, при существовании прежнего Б. Независимо от уголовной ответственности виновных в одновременном многобрачии (см. это сл.), последнее влечет за собою признание второго Б. незаконным и разлучение супругов от сожительства, причем лицо разлученное может продолжать сожительство с прежним своим супругом, если только последний на это согласится, но отнюдь не может вступить в новый Б.; лицо же оставленное вправе просить духовное начальство о дозволении ему вступить в новый Б. Если в многобрачии виновны обе стороны, то оба супруга по уничтожении последних Б., остаются в первоначальном союзе, а в случае прекращения оного смертью одного из супругов оставшееся в живых лицо не имеет права просить ни о восстановлении противозаконного Б., ни о дозволении вступить в новый Б. Что же касается последовательной полигамии, то допускается вступление 3 раза в Б., четвертый же считается незаконным. Для устранения подобных Б. в законе установлены некоторые предупредительные меры, заключающиеся в отметках о брачном состоянии в паспортах и других видах на жительство. По уставу Евангелическо-лютеранской церкви прежний Б. может служить препятствием относительно срока вступления в новый (см. Безбрачие).

4) Общественное состояние или звание может служить или безусловным, или лишь относительным препятствием к Б. Первым оно является для Б. лиц духовного звания (см. Безбрачие), вторым — при неравенстве общественного положения супругов, которое играет известную роль в германском праве, где уже в средние века существовало деление Б. на равные, заключенные между лицами одного сословия (Ebenb ü rtige), и неравные (Missheirat). Последние известны также под названиями морганатического, салического Б. или Б. с левой стороны или руки, или же Б. по крови (matrimonium ad legem morganaticam seu ad mo rgengabicam seu ad legem salicam, morganatische Ehe, Ehe in Blut aber nicht in Hand und Gut, Ehe aus linken Hand, mariage morganatique ou de la main gauche). Эти Б. были в особенном ходу в средние века у итальянского дворянства, перенявшего от лангобардов многие законоположения салических франков. Из Италии они распространились по всей Германии, где и получили название морганатических от слова Morgengabe — утренний подарок, который давался мужем жене для будущего обеспечения ее и могущих быть от нее детей, так как при подобных Б. жена, будучи низшего сословия, не разделяла вполне сословного и имущественного положения мужа и дети ее не наследовали звания и имений отца, которым присвоено было родовое значение, хотя она признавалась законною женою и прижитые в таком браке дети не считались незаконными. В настоящее время морганатический брак сохранился среди особ титулованных. Во всяком случае, однако, эти браки признаются учреждением ненормальным и потому допускаются не иначе, как с разрешения монарха и притом в особенно уважительных случаях, как, напр., если муж не имеет достаточного состояния, чтобы прилично содержать семейство и обеспечить его будущность или же, если бы второй равный Б. грозил слишком уменьшить фамильное имущество. Привилегия эта дается только лицам мужского пола. В нашем законодательстве не было прямых запрещений вступать в Б. с лицами разных сословий. Только в начале XVIII в. (1702) крестьянам духовного ведомства было воспрещено вступать в Б. с кабальными и крепостными для того, чтобы они не переходили в крепостное состояние. С секуляризацией церковных имуществ и обращением церковных крестьян в государственных это запрещение само собой отпало. Кроме того, во 2-й половине XVIII в. запрещалось вступать в Б. с крепостными воспитанниками воспитательного дома (см. это сл.). В действующем же праве подобных ограничений вовсе не существует. По уставу Еванг.-лютер. церкви чрезмерное неравенство сторон по воспитанию и образованию может служить основанием для отказа родителей в согласии на Б.

5) Вероисповедание служит также относительным препятствием ко вступлению в Б. По древним правилам Православ. Церкви, основанным на постановлении VI Вселенского собора, Б. православного с "еретиком", т. е. всяким, не принадлежащим к православно, допускались лишь под условием, если последний принимал православие. Первое разрешение таких смешанных Б. последовало в 1721, с тем, чтобы иноверная сторона обязалась не стеснять православную к перемене веры и чтобы дети воспитываемы были в православии. Затем последовали особые для разных мест правила о смешанных Б., напр. 1768 — указ о Б. польских диссидентов; 1812 — для Финляндии; 1819 — для Остзейских губ. и 1832 — общий указ о Б. русских с иностранными подданными. Главные положения ныне действующего законодательства заключаются в том, что: Б. всех иностранных христианских исповеданий и взаимные Б. нехристиан и язычников совершаются свободно; русским подданным православн. и р.-кат. вероиспов. запрещается Б. с нехристианами, а протест. испов. — с язычниками, причем, однако, в случае перехода нехристианина в христианскую веру Б. его с некрещеной женой остается в полной силе; Б. же лиц правосл. вероисповедания с лицами других христианских вероисп. допускаются лишь под условием венчания, крещения и воспитания детей по правилам православной веры.

6) Судебный приговор, коим данное лицо осуждено на всегдашнее безбрачие.

Личные правоотношения супругов могут быть сведены к следующим сферам прав: 1) Гражданское состояние. Муж сообщает жене своей, если она по роду своему принадлежит к состоянию низшему, все права и преимущества, сопряженные с его состоянием, чином или званием, причем это право не прекращается для жены, когда муж за преступление будет лишен прав своего состояния. 2) Место жительства. По общему правилу супруги обязаны жить вместе, поэтому строго запрещаются все акты, клонящиеся к самовольному разлучению их. Обязанность эта зависит, однако, от односторонней воли мужа, которому предоставлено как разрешить жене жить отдельно, так и потребовать ее к себе, но лишь тогда, когда он имеет определенное место жительства. При перемене места жительства жена обязана следовать за мужем, исключая того случая, когда муж присужден к лишению всех прав состояния, что в нашем законодательстве разрешено жене с 1720 г.; а также — к лишению особых прав и преимуществ и ссылке в Сибирь, и наконец, во всех остальных случаях ссылки, если муж изъявит желание на отдельное жительство жены, в случае тяжкой ее болезни или жестокого обращения с ней мужа и явно развратного поведения его. Муж не обязан следовать за женой, но если он вступил в Б. с женщиной, сосланной в Сибирь или другие отдаленные губернии, то обязан не выезжать из места жительства жены, так как последняя не может за ним следовать. 3) Взаимноличные отношения супругов сводятся к односторонней власти мужа над женою, причем эта власть основывается лишь на нравственных обязанностях, не сопряженных с юридическими последствиями. Постановления о взаимных правах и обязанностях супругов перешли в наше гражданское законодательство из "Устава благочиния" 1780 г. и заключаются в следующем: жена обязана: а) повиноваться мужу, пребывать к нему в любви, почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность; б) не входить в обязательства личного найма без разрешения мужа; муж же: а) обязан любить свою жену, как собственное свое тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ее немощи, доставлять пропитание и содержание по возможности своей; б) не вправе отдавать жену внаймы без ее согласия; в) не должен подвергать жену взысканиям действием и жестоко обращаться с нею, и г) не должен употреблять во зло свою власть, побуждая или принуждая жену к какому-либо противозаконному действию. Наконец, супруги не могут быть свидетелями друг против друга.

Имущественные правоотношения супругов по нашему действующему законодательству основаны, на начале раздельности имуществ и заключаются в следующем: 1) Имущество жены не становится собственностью мужа, как это признается в английском праве относительно движимости. 2) Муж не приобретает права пользования или распоряжении имуществом жены, в противоположность дотальной системе (r é gime dotal, см. Приданое), господствующей, напр., в Южной Франции и сохраненной у нас в губерниях Черниговской и Полтавской. 3) Браком не установляется общность имущества, составляющая видоизменение дотальной системы, господствующая в Северной Франции и в Германии (Gutesgemeinschaft) и отчасти признаваемая нашим законом для губерний Черниговской и Полтавской. 4) Каждому супругу принадлежит самостоятельное право распоряжения своим имуществом; исключением из этого правила является, однако, воспрещение женам лиц, производящим торговлю, выдавать на себя векселя и передавать их с возвратом на себя без позволении их мужей, если они производят торговлю не от собственного лица. 5) Супруги могут по своему имуществу относиться друг к другу как сторонние лица, т. е. взаимно переукреплять, закладывать, отдавать внаймы свои имущества и т. п., на основании чего запрещается мужу поступать с имением жены или жене с имением мужа иначе, как по законной на то доверенности. 6) Общее начало раздельности применяется и к имущественным отношениям супругов к сторонним лицам, именно, в случае несостоятельности одного из них, причем супруги не несут взаимной ответственности по долгам сторонним лицам. На основании этого правила при аресте движимости за долг одного из супругов выделяются из находящихся в общей их квартире вещи, принадлежащие другому. Однако, правило это не применяется при несостоятельности одного из супругов (см. Несостоятельность), а также в случае оказавшегося на умершем муже казенного взыскания удерживается 1/3 из пенсии, получаемой его вдовой. От этого общего принципа раздельности встречаются, однако, некоторые отклонения, заключающиеся в признании до некоторой степени косвенного права жены на имущество мужа, объясняемом обязанностью мужа доставлять жене пропитание и содержание. Проявлением таких отклонений служит как принятие во внимание семейного положения при обращенных на получаемое мужем содержание взысканиях (см. это сл. и Арест), так и признание за вдовою права на указную часть (см. это сл.). Итак, начало раздельности имущества нельзя признать строго выдержанным в нашем законодательстве.

Условиями прекращения Б. служат: смерть и развод или расторжение Б. актом государственной или церковной власти. Первое из этих обстоятельств, разрушая брачный союз, не мешает, однако, оставшемуся в живых супругу вступать в новый Б., если прекратившийся был не более как 2-й. О втором — см. Развод. Кроме вышеприведенных узаконений о Б. в гражданских наших законах существуют еще особые правила о Б. раскольников, новокрещенных, магометан, евреев и язычников (см. эти слова).

Ср. Свод Зак. (т. X, ч 1; ст. 1—7, 9, 12, 19—31, 33—44, 61—69, 72—77, 85—90, 100—104, 106—118, 2202, 2203; т. XV, Ч. 1, ст. 1549—1579, 1583—1585; Уст. Гражд. Суд., ст. 84 п. 4, 371 п. 4., 976. Уст. Угол. Суд., ст. 94, 96 п. 2, 705, 707 п. 2; Пюттер (P ü tter), "Missheiraten"; Нибельшюц (Niebelsch ü tz), "De matrimonio ad morganaticam"; Азаревич, "Брачные элементы и их значение" (Ярославль, 1879); M. Горчаков, "О тайне супружества" (СПб., 1880).

С. Кл.