Джотто ди-Бондоне

(Giotto di Bondone) — один из самых замечательных итал. художников эпохи Возрождения, род. в 1276 г., в деревне Колле (близ Флоренции), ум. в 1336 г. во Флоренции. По свидетельству Вазари, он сын простого крестьянина, пас овец и был замечен Чимабуе, когда рисовал на плите фигуру овцы, что побудило последнего взять его в свою мастерскую. По анонимному же комментарию к Божественной Комедии Данте, конца XIV ст., Д. был сын флорентийского мастерового, не хотевший учиться ремеслу, убегавший в студию Чимабуе и взятый, наконец, им в ученики. О молодых летах Д. и об его художественном развитии сведения неполны; одно можно утверждать, что оно шло самостоятельно. Из сохранившихся его работ особенно замечательны фрески в нижней церкви монастыря св. Франциска в Ассизи, изображающие: "Союз св. Франциска с бедностью", представленной в виде женщины, исхудалой и покрытой рубищем; "Апофеоза св. Франциска"; аллегорические картины "Целомудрия" и "Послушания"; "Рождество Христово"; "Посещение св. Елизаветы Богоматерью", и "Бегство во Египет". В верхней церкви того же монастыря он написал "Отречение св. Франциска от земных благ" и совершенные им чудотворения. В Падуе, в церкви Мадонны делл'Арена, Д. исполнил ряд фресок, изображающих Страшный Суд, Спасителя во славе, евангельские сюжеты и аллегорические фигуры добродетелей и пороков. В церкви Санта-Кроче, во Флоренции, находятся его фрески, представляющие эпизоды из жизни Иоанна Крестителя, Иоанна Евангелиста и св. Франциска. Многие из работ Д. погибли. Он писал много и в разных городах Италии, оставляя повсюду учеников и возбуждая художественную деятельность. После его смерти ученики и последователи, распространившие манеру его по всей Италии и рабски только повторявшие выработанные им типы, произвели временный упадок живописи, которую снова оживили потом Орканья и Мазаччио. Рисунок во фресках Д. имеет недостатки, особенно при изображении нагого тела; округления его, вообще моделировка, постоянно очень мало определены. Пейзаж у него — более намек на природу, чем ее воспроизведение; здания он изображал лучше, чем ландшафты, хотя и с погрешностями в перспективе. Он преобразовал темные, византийские тона красок в светлый, веселый и теплый колорит. В употребляемых им формах, так сказать, слышится новый язык, способный передавать все требования сюжета, все оттенки чувств и мысли выводимых на сцену людей. Д. произвел переворот в итальянской живописи; от освященных традицией византийских типов он перешел к натуре и ввел в религиозные сюжеты философское начало, не передавая события сухо, только для того, чтобы картина с точностью восстанавливала текст Священного Писания, подобно тому, как это делали византийцы и итальянские средневековые мастера. В своих композициях он подвергает анализу душу человека; разбирает его чувства, представляет различные стороны его характера, его нравственное состояние, и из всего этого извлекает философскую мысль. В этом отношении, шаг, сделанный им вперед, решителен, и ни один из художников возрождения последующих веков, несмотря на усовершенствования формы и техники, не пошел дальше Д. в философском анализе. Религиозные сцены он изображал в земной обстановке; вместо золотого грунта византийцев у него появляются пейзаж или здания. С Д. натурализм входит в итальянское искусство, и с этого времени начинает преобладать в нем с большей или меньшей силой. Некоторые из сцен, изображенных им, заимствованы из византийского искусства, преимущественно из миниатюр церковных книг; но они переработаны и оживлены новой жизнью. Несмотря на сохранение традиционного характера в Мадоннах, вышедших из-под кисти Д., нежность и задумчивость берут верх над величием и торжественностью Царицы Небесной. Писал он альфреско, а потом оканчивал сухими красками — альсекко. Кроме фресок, он исполнял и образа на дереве. В этих произведениях, рассеянных теперь по церквям и музеям Италии и картинным галереям Европы, он удаляется от византийства менее, чем в стенной живописи. Д. был также даровитый зодчий. Его надзору были поручены все общественные здания Флорентийской республики; он управлял работами по сооружению собора, воздвигавшегося тогда в ее столице, и построил его колокольню, которая, несмотря на свою вышину (84 м), столь изящна, размеры ее столь гармоничны, декоративные элементы ее так хорошо вяжутся между собой, что она кажется зрителю скорее ювелирным изделием, чем зданием. Д. пользовался большим уважением у своих современников. Данте говорит о нем в своей Божественной Комедии, как о самом замечательном живописце его времени. Так же отзываются о нем Петрарка, Боккаччо и Гиберти.

А. ф. Фрикен.