Уголовное право кавказских горцев

При самостоятельности родовых союзов (см. Тохум) и отсутствии государственной власти, споры по поводу обид, нанесенных членами одного рода члену другого, не могли иметь других последствий, кроме самосуда родов. Этот самосуд принимал двойную форму, смотря по характеру самой обиды. Обиды имущественные, к числу которых горцы относят не только случаи неисполнения принятых обязательств, но и преступления против собственности (воровство), дают повод к имущественному самоуправству. Сам обиженный или любой из членов его рода имеет право обратиться к насильственному захвату имущества обидчика или кого-либо из членов его рода. Такое допускаемое адатом самоуправство известно на западном Кавказе под именем "баранты", а на восточном — "ишкиля". Под обидами личными горцы понимают такие преступные действия, в которых обиженным, по их воззрениям, является не частное лицо, но весь его род (убийство, увечье, поранение, оскорбление семейной нравственности). Такие обиды влекут за собою кровомщение. Последнее составляло обязанность не одних ближайших родственников-наследников, но и каждого, кто входит в состав одной с ними родовой группы. Род мстил роду, аул — аулу. Всякая личная обида, хотя бы она была вызвана необходимостью самозащиты, неосторожностью или случаем, причинена была сумасшедшим, даже животным, имела своим последствием кровную месть, причем уклониться от мщения, допустить обидчика к выкупу грозящего возмездия — считалось позором. Таково было положение У. права кавказских горцев в древний период. Позднее, под влиянием различных культурных влияний и, главным образом, шариата (см.), а также по причине всеми сознаваемой необходимости положить предел неограниченности кровомщения, грозившей истреблением враждующих родов, горцы отступили от вышеизложенного взгляда на кровную месть. Вместо неограниченного самосуда родов начинает пробиваться начало личной ответственности. Район действия кровной мести, простиравшийся на весь род, начинает ограничиваться ближайшими родственниками преступника и его жертвы. Только последние считаются канлы, т. е. подлежащими мести, все же прочее родичи отвечают только имущественно. Вместо неограниченности мести в адат начинает проникать учение о равенстве возмездия и о том, что преступность лежит не столько в материальном вреде, причиненном частному лицу, семье или роду тем или другим действием, сколько в злой воле виновника. С проникновением в адат понятия умысла прежняя всеобщность кровомщения должна была ограничиться случаями умышленных убийств, увечий и поранений. Вместе с тем устанавливается воззрение, что убийство и ранения при необходимой обороне, убийство вора или грабителя в момент совершения им преступного действия, убийство застигнутого на месте прелюбодея не дают повода к возмездию; что в применении кровомщения к обидам должна быть установлена известная градация; что размер возмездия измеряется тяжестью обиды и что неосторожные и случайные действия, как бы значителен ни был причиненный ими вред, подлежат возмездию в меньшей степени, чем предумышленные, а убийства, поранения и увечья, нанесенные животными или неодушевленными предметами, при отсутствии вины со стороны их хозяина, и вовсе ненаказуемы. С воспринятием адатом вышеупомянутых начал, народное воззрение на бесчестье, постигающее того, кто не смыл обиды кровью, заменяется более человечным учением о чести, ожидающей того, кто простит кровника под условием выкупа и тем более — помимо него. Вместе с этим вырабатываются адатом различные способы достигнуть примирения с родом обиженного. У разных народов Кавказа У. право находится на различных ступенях развития. Наиболее близко к древним воззрениям стоит У. право в обществах Гунибского, Даргинского, Андийского и частью Кайтаго-Табасаранского (Верхний Кайтаг) округов Дагестанской области. Здесь нет различия между умышленным и неумышленным убийством; всякая личная обида вызывает неограниченное кровомщение, разорение всего имущества виновного, его семейства и его рода и изгнание из аула не только убийцы, но и всего его семейства. Аналогичны адаты тушин, хевсур, пшавов, сванетов, чеченцев, ингушей, кумыков и казикумухцев. Не различая неосторожного, нечаянного и преднамеренного убийства, адат допускает здесь замену крови выкупом, принятие или непринятие которого всецело зависит от потерпевшей стороны. В Аварском округе Дагестанской области адат, допуская еще "поток и разграбление", различает неосторожное и случайное убийство от умышленного и требует кровной мести на началах талиона только для последнего. В Капучинских обществах Гунибского округа, Дагестанской области, в Кюринском и Самурском округах той же области, а также в Кабарде, и для этого рода убийств допускается выкуп, в строго определенном размере. Еще дальше пошли адаты уцмийства (см. Уцмия), которые различают не только неосторожное и умышленное убийство, но имеют понятие о покушении, подстрекательстве, квалификации преступлений и т. п., причем устанавливают случаи, когда виновные вовсе не отвечают за кровь (убийство кровника, убийство при необходимой обороне и др.).

Литература. М. М. Ковалевский, "Закон и обычай на Кавказе" (М., 1890); его же, "Современный обычай и древний закон" (М., 1886); А. В. Комаров, "Адаты и судопроизводство по ним"; М. Ковалевский, "Дагестанская народная правда" ("Этнограф. Обозр.", 1890 г., № 1); Ф. И. Леонтович, "Адаты кавказских горцев". Различные адаты горцев напечатаны главным образом в "Сборнике сведений о кавказских горцах" (т. I — Х, Тифл., 1868—81).

Л. Гидулянов.