ДРЕВНЕГЕРМАНСКАЯ МИФОЛОГИЯ И РЕЛИГИЯ.

Источниками для воссоздания Д. м. и р. служат: труды античных (Юлия Цезаря, Тацита и др.) и нек-рых ср.-век. (Адама Бременского и др.) авторов, пережитки в обрядах совр. герм. народов, данные топонимики, сканд. наскальные изображения, остатки древних святилищ и прежде всего монумент. памятник др.-сканд. эпич. поэзии "Старшая Эдда" (рус. пер. 1963, ред. М. И. Стеблин-Каменский), дошедший в списках не ранее 13-15 вв., но хранящий мн. черты герм. язычества. Данные о религии и мифологии континент. германцев очень скудны, поэтому исследователи Д. м. и р. опираются прежде всего на сканд. (гораздо более обильные) источники. Однако соотношение др.-сканд. и общегерм. религии и мифологии - вопрос дискуссионный. Ряд ученых (напр., дат. ученый А. Ольрик, голл. Я. де Фрис и др.) подчеркивают большую специфичность сканд. мифологии и религии, усматривая в ней не только герм. черты, но и связь с религией и фольклором саамов, прибалт. финнов, народов Сибири. Автор наст. статьи исходит из того, что все же значительных типологических различий между сканд. и герм. религией и мифологией нет и что их общность превосходит локальные различия.

Мифологич. и религ. представления древних германцев имеют ряд общих черт с представлениями др. индоевроп. народов (индийцев, иранцев, греков, римлян, кельтов, славян) на стадии родового строя и воен. демократии. Сюда относятся: культ предков, представления о загробном мире, магич. заклинание враждебных сил, наличие мифов о происхождении вселенной, о кончине мира, о гибели богов и новом возрождении земли. Эти представления овеществлялись и закреплялись в различных культовых действах, наличие к-рых у германцев засвидетельствовано уже в сканд. наскальных изображениях, относящихся, возможно, к 1-му и даже 2-му тыс. до н. э., а также в "Германии" Тацита, где особый интерес представляет описание культовой процессии, посвященной богине матери-земли Нертус.

Скудные источники позволяют все же проследить нек-рую эволюцию религ. представлений германцев, связанную с усложнением их обществ. строя. Если Цезарь (1 в. до н. э.) отмечал, что у германцев не было жрецов, а в качестве богов они почитали лишь силы природы (солнце, огонь, луну), то в изображении Тацита (1 в. н. э.) у германцев уже существовали жрецы и храмы, а также посвященные богам священные места (особенно рощи) и даже изображения богов - очевидно, поклонение силам природы принимает уже антропоморфный характер. Еще более позднюю стадию развития представляют религ. верования, известные по сканд. эпосу. Значит. место в др.-герм. религии отводится культу плодородия, связанным с ним магич. действам и мифам. В сканд. мифологии боги делятся на два рода: асов (Тюр, Один, Тор) и ванов (Ньорд, Фрей и Фрейя). Ваны первоначально являются божествами, олицетворяющими плодородие земли, урожайный год, изобилие и богатство. Ньорд олицетворяет богатство моря, хороший улов рыбы и является покровителем мореплавателей. Наибольшего распространения культ бога плодородия Фрея достиг в Швеции, где в Упсале в его честь справлялись периодически большие культовые действа (описанные Адамом Бременским) и был выстроен храм с его статуей. Иной характер носят божества из рода асов. Один (Вотан) выступает в континент. герм. и особенно в сканд. источниках как чародей и волшебник, умело заговаривающий раны, как покровитель живых и падших героев, как изобретатель магич. рун, наконец, как верховное божество герм. Олимпа. Тор олицетворяет физич. силу и боевую отвагу: в сканд. фольклоре, а также в ряде мифологич. песен "Старшей Эдды" он выступает как бог-громовик (этимологически имя Тора связано с общегерм. обозначением грома), оружием к-рого является молния-палица; Тор является защитником несвободных и всех слабых, он постоянно сражается с злейшими врагами людей - великанами (в сканд. мифологии - турсы, или йотуны). Злое начало в жизни и обществе олицетворяет бог Локи. Локи коварен и изменчив, он постоянно строит козни другим богам, он способен на любую хитрость. Введение христианства, растянувшееся в разных герм. странах до 11 в., означало окончат. угасание язычества и в связи с ним Д. м. и р. Остатки др.-герм. религии продолжали существовать в виде поверий, особенно среди крестьянства, а др.-герм. мифы постепенно исчезали или становились достоянием эпич. песен, баллад, нар. сказаний, сказок.

Интерес к Д. м. и р. пробудился в нач. 19 в. у представителей романтической школы. Начало изучению герм. мифологии положил Я. Гримм. Как представитель романтич. теории Гримм полагал, что герм. боги являются высшим проявлением религ. творчества народа, а герм. подземные духи, карлы, эльфы, великаны и пр. - дальнейшим уродливым развитием высшей идеи - божества. В работе В. Шварца было обнаружено, что т. н. низшая мифология (охватывающая карлов, великанов, эльфов и пр.) генетически является более древним образованием, чем т. н. высшая мифология, включающая богов. Нем. ученый А. Кун сопоставил герм. мифы с индийскими, иранскими и греч. В. Манхардт предпринял попытку связать мифологич. представления германцев и др. народов с производств. жизнью человека. В работах Ж. Дюмезиля обосновывается положение о структуре герм. мифологии как отражении социальной структуры общеиндоевроп. периода. Данная гипотеза заслуживает внимания, хотя и является дискуссионной.

Лит.: Ольгейрссон Э., Из прошлого исл. народа, пер. с исл., М., 1957; Grimm J., Deutsche Mythologie, Bd 1-3, В., 1875-78; Mannhardt W., Wald- und Feldkulte, Bd 1-2, В., 1875-77; Schwartz F. L. W., Der heutige Volksglaube und das alte Heidentum, В., 1862; Meyer E. Н., Germanische Mythologie, В., 1891; Helm K., Altgermanische Religionsgeschichte, Bd 1-2, Hdlb., 1913; Vries J. de, Altgermanische Religionsgeschichte, Bd 1-2, В., 1956-57; Dumezil G., Les dieux des Germains, P., 1959; Schröder F. R., Untersuchungen zur germanischen und vergleichenden Religionsgeschichte, Tl 1-2, Tübingen, 1941; Krohn K., Skandinavisk mytologi, Helsingfors, 1922; Olrik A., Ellekilde H., Nordens gudeverden, København, 1926-51; Elgqvist E., Studier rörande Njordkultens spridning bland de nordiska folken, Lund, 1952; Briem O., Heidina sidur á Íslandi, Reykjavík, 1945.

Э. А. Макаев. Москва.