Дело маршалов

Тухачевский на суде

Де́ло Тухаче́вского, или дело «антисоветской троцкистской военной организации» — дело по обвинению группы крупных советских военачальников в организации военного заговора с целью захвата власти. По делу обвинялись:

• Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский — зам. наркома обороны СССР;
• командармы 1-го ранга: И. Э. Якир — командующий войсками Киевского ВО и И. П. Уборевич — командующий войсками Белорусского ВО;
• командарм 2-го ранга А. И. Корк — начальник Военной академии им. Фрунзе;
• комкоры: Р. П. Эйдеман — председатель Центрального совета Осоавиахима, В. К. Путна — атташе при полпредстве СССР в Великобритании, Б. М. Фельдман — начальник Управления по начальствующему составу РККА и В. М. Примаков — зам. командующего войсками Ленинградского ВО;
• армейский комиссар 1-го ранга Я. Б. Гамарник — первый зам. наркома обороны СССР, начальник Политуправления РККА.

Закрытое заседание по делу Специального судебного присутствия Верховного суда СССР заняло всего один день — 11 июня 1937. Все обвиняемые были признаны виновными и расстреляны немедленно по вынесении приговора (Я. Б. Гамарник застрелился накануне ареста). В 1957 все фигуранты дела были посмертно реабилитированы за отсутствием состава преступления.

Версия обвинения

Формулировка обвинения

Согласно обвинительному заключению от 9 июня 1937 года, все обвиняемые являлись членами антисоветской троцкистской военной организации, связанной с Л. Троцким, его сыном Л. Седовым, осуждёнными в январе 1937 года Г. Пятаковым и Л. Серебряковым, уже арестованными к тому времени Н. Бухариным и А. Рыковым, а также германским Генштабом.

Целью организации был объявлен насильственный захват власти в СССР в обстановке военного поражения от Германии и Польши.

Список обвинений включал:

• передачу в 1932—1935 годах представителям германского Генштаба секретных сведений военного характера;
• разработку в 1935 году подробного оперативного плана поражения Красной Армии на основных направлениях наступления германской и польской армий;
• подготовку террористических актов против членов Политбюро ЦК ВКП(б) и советского правительства;
• подготовку плана вооружённого «захвата Кремля» и ареста руководителей ЦК ВКП(б) и советского правительства.

Некоторые исследователи (например, писательница Е. А. Прудникова) указывают на противоречивость обвинения и считают, что настоящей причиной процесса был заговор с целью захвата власти, а выдвижение на первый план внешнего фактора в виде шпионажа в пользу Германии призвано был противопоставить обвиняемых общественному мнению их боевых товарищей из РККА. В частности, сам Тухачевский не признал обвинения в шпионаже.

За неделю до суда, 2 июня 1937 года, было созвано расширенное заседание Военного Совета при НКО СССР. О размахе мероприятия говорит то, что помимо членов Военного Совета в заседании участвовало 116 приглашённых. С объяснением позиции правительства по «делу Тухачевского» перед армейской общественностью выступил Сталин. Свое выступление он начал словами^[1]:

Сталин: Товарищи, в том, что военно-политический заговор существовал против Советской власти, теперь, я надеюсь, никто не сомневается. Факт, такая уйма показаний самих преступников и наблюдения со стороны товарищей, которые работают на местах, такая масса их, что несомненно здесь имеет место военно-политический заговор против Советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами.

В своей речи Сталин также подчеркнул схожесть обвинений в адрес группы Тухачевского со случившимся годом ранее военным мятежом в Испании, с которым советские военные советники были знакомы на практике.

Предварительное расследование и суд

В 1929—1934 годах информация о наличии в РККА оппозиционных группировок во главе с Тухачевским поступала от дочери генерала Зайончковского, в 1932 году — от агента «Сюрприза» (Адольф Хайровский), в 1933—1936 годах — от агента «Венера», в 1932—1934 годах — от агента Илинича. Однако эта информация вышла из недр спецслужб и стала известна правительству только после записки Артузова в январе 1937 года.

Первые фигуранты дела — В. Путна и В. Примаков — были арестованы в связи с другим делом. В судебном процессе по делу Антисоветского объединённого троцкистско-зиновьевского центра (21—23 августа 1936 года) они были названы в качестве участников армейской «военно-троцкистской организации»^[2]. Тем не менее до мая 1937 года арестованные не разглашали никаких новых имён. На судебном заседании от 24 января 1937 года обвиняемый Радек отрицал связь Тухачевского с оппозицией.

Исходя из этого, нарком обороны СССР Ворошилов на заседании Пленума ЦК ВКП(б) от 23 февраля 1937 года уверял присутствующих в том, что:

…В армии к настоящему моменту вскрыто пока не так много врагов. Говорю — к счастью, надеясь, что в Красной Армии врагов вообще немного. Так оно и должно быть, ибо в армию партия посылает лучшие свои кадры; страна выделяет самых здоровых и крепких людей.

Правда, последующие события развеяли оптимизм маршала. В конце января поступила записка А. Х. Артузова^[3] о донесениях «Сюрприза» в 1932 году. 11 марта 1937 года арестован командующий Уральским ВО комкор Гарькавый, который сразу начал давать признательные показания. 12 апреля во вскрытой чекистами японской дипломатической почте военный атташе Японии в Польше отчитывается об установлении связи с Тухачевским.

15 апреля состоялось первое перемещение — Фельдман переведён на должность помощника командующего Московским ВО. 22 апреля Политбюро отменяет поездку Тухачевского за границу. С 22 по 27 апреля показания на группу Тухачевского дают арестованные руководители НКВД М. Гай, Г. Прокофьев, Волович, Петерсон (правда, в судебном процессе их показания не использовались). Основные события, связанные с арестом и следствием по делу обвиняемых: перемещения на новые места службы, аресты, признательные показания и самоубийство Гамарника, происходят в период 2—31 мая. А уже 2 июня Сталин выступает на расширенном заседании Военного Совета.

Критики «дела Тухачевского» указывают на скоротечность судебного процесса и исполнения приговора — следствие заняло меньше месяца, судебное заседание прошло через 2 дня после утверждения обвинительного заключения, заняло всего один день, а через несколько часов после вынесения приговора он приводится в исполнение. При этом судебное заседание было закрытым, подсудимые лишены права на защиту и обжалование приговора. Слабой стороной приговора от 11 июня 1937 года является и то, что он целиком основан на признательных показаниях подсудимых.

Все эти недостатки судебного процесса вызывали у многих наблюдателей и последующих исследователей сомнения в обоснованности приговора, заставляли подозревать в незаконных методах получения показаний.

Те исследователи, которые в данном вопросе занимают сторону Сталина (например Е. А. Прудникова), указывают, что спешку можно объяснить лишь в том случае, если заговор военных действительно существовал и представлял реальную опасность для правительства (по аналогии ссылаются на быстроту расправы с участниками заговора против Гитлера в 1944 году). Гарантией же соблюдения прав подсудимых должно было стать то, что судебный состав состоял из боевых товарищей и сослуживцев обвиняемых — начальника Генштаба, командующего ВВС, пяти командующих военными округами — то есть людей, располагающих достаточной военной силой для того, чтобы иметь независимую точку зрения.

Реальное наличие заговора косвенно подтверждается возвращением 10 мая 1937 года в РККА института комиссаров. Кроме этого, «дело Тухачевского» подробно обсуждалось в ходе открытого процесса «право-троцкистского блока»^[4]. Наконец, некоторые военачальники (К. К. Рокоссовский, А. В. Горбатов), несмотря на жестокие пытки и шантаж следователей, сочли возможным не давать признательных показаний ^[5]. Тем не менее, они остались в живых^[6].

Реабилитация

Приговором от 31 января 1957 года все подсудимые были оправданы. В основе нового решения лежала уверенность в том, что признательные показания подсудимых, на которых был основан обвинительный приговор, получены с использованием пыток и избиений.

Однако в 1997 году материалы «дела Тухачевского» были опубликованы. В связи с этим стало возможным, например, следующее мнение современного исследователя ^[7]:

… в следственном деле Тухачевского нет показаний, написанных рукой следователя и лишь подписанных Михаилом Николаевичем, а есть показания, написанные его собственной рукой на 143 страницах! Показания аккуратно разделены на несколько глав, с подпунктами, исправлениями и вставками. Написаны они чётким, ровным почерком со всеми знаками препинания, абзацами и примечаниями. В них подследственный поэтапно и скрупулёзно вскрывает мельчайшие детали заговора, выдумать которые не смог бы ни один следователь. Что же касается кошмарных пятен крови, да ещё «имеющих форму восклицательного знака», то они действительно есть, но не на собственноручных показаниях Тухачевского, а на третьем экземпляре машинописной копии.

Особое место в реабилитации фигурантов «дела Тухачевского» занимает справка комиссии ЦК КПСС. Комиссия в составе председателя Комиссии партийного контроля Н. М. Шверника и руководителей КГБ СССР А. Н. Шелепина и В. Е. Семичастного, подготовила данную справку по заданию ЦК КПСС и направила её на имя Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущёва в 1964 году^[8]. Критики объективности справки отмечают, что двое из её авторов, — Председатель КГБ СССР А. Н. Шелепин и, сменивший его на этом посту, В. Е. Семичастный через несколько месяцев после подачи справки участвовали в заговоре против Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущёва.

Последствия процесса

«Дело Тухачевского» сделало правительство подозрительным и вынудило его дать широкие полномочия НКВД на разоблачение заговоров по всей стране. Это вызвало Большой террор 1937—1938 годов.

С другой стороны, некоторые наблюдатели считали последствия дела настолько позитивными для укрепления личной власти Сталина, что видели в нём специальную удачную задумку последнего. Как сказал Гитлер после провала заговора военных в июле 1944 года:

Вермахт предал меня, я гибну от рук собственных генералов. Сталин совершил гениальный поступок, устроив чистку в Красной Армии и избавившись от прогнивших аристократов.

Из статьи посла США в СССР Дэвиса в газете «Санди экспресс» (ноябрь 1942 года)^[9]:

Значительная часть всего мира считала тогда, что знаменитые процессы изменников и чистки 1935—1938 годов являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявлением истерии. Однако в настоящее время стало очевидным, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его соратников.

Версия защиты

Предыстория

Обвиняемые принадлежали к группе высших советских военачальников, отрицательно оценивавших деятельность К. Е. Ворошилова на посту наркома обороны. Они считали, что в условиях подготовки СССР к большой войне некомпетентность Ворошилова отрицательно сказывается на процессе технической и структурной модернизации Красной армии^[10]

Аналогичное дело разрабатывалось ОГПУ ещё в 1930 году: утверждалось, что группа крупных военачальников во главе с Тухачевским готовит захват власти и убийство Сталина (показания были получены у арестованных преподавателей Военной академии Какурина и Троицкого). Но Сталин не дал ему хода. В середине октября того же года была проведена очная ставка Тухачевского с Какуриным и Троицким; Тухачевский был признан невиновным^[11].

Следствие и суд

В.Примаков и В.Путна были арестованы в августе 1936 года, остальные обвиняемые — в мае 1937 года. Я. Б. Гамарник застрелился накануне ареста.

Следствие длилось менее месяца. Протоколы допросов отсылались для редактирования лично Сталину^[12][13][14].

11 июня дело было рассмотрено в порядке, установленном постановлением ЦИК и СНК СССР от 1 декабря 1934 года, то есть в закрытом судебном заседании без присутствия защитников и без права обжалования приговора. В протоколе суда не приводятся какие-либо факты, подтверждающие предъявленные обвинения в шпионаже, заговоре и подготовке террористических актов.

Приговор был вынесен Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР в составе: армвоенюрист В. В. Ульрих, маршалы В. К. Блюхер, С. М. Будённый, командармы Я. И. Алкснис, Б. М. Шапошников, И. П. Белов, П. Е. Дыбенко и Н. Д. Каширин. Пятеро из них (кроме Ульриха, Буденного, Шапошникова) впоследствии сами стали жертвами репрессий и были расстреляны в течение 1938 года.

Все обвиняемые были приговорены к расстрелу с конфискацией имущества и лишением воинских званий. Приговор был приведен в исполнение сразу по завершении суда в ночь на 12 июня 1937 года в здании Военной коллегии Верховного суда СССР^[15]. Руководил расстрелом комендант НКВД В. М. Блохин.

Свидетельства современников

На Киевской окружной партийной конференции [1937] мы, делегаты, заметили, что И. Э. Якир, всегда веселый и жизнерадостный, выглядел за столом президиума сосредоточенным и угрюмым. … через несколько дней нам стало известно, что [] Якир был арестован как участник «заговорщицкой группы Тухачевского». Для меня это был ужасный удар. Якира я знал лично и уважал его. Правда, в глубине души еще теплилась надежда, что это — ошибка, что разберутся и освободят. Но об этом говорили между собой только очень близкие люди.
(Ген. армии, Герой Советского Союза А. В. Горбатов «Так было»)

Последствия дела

Дело Тухачевского стало началом широкомасштабных репрессий в РККА. В ходе этих репрессий погибли, в том числе, и все члены «специального присутствия», кроме Ульриха, Будённого и Шапошникова.

Дело вызвало широкую международную реакцию. Так, немецкий журнал «Верфронт» в 1937 писал^[16]:

После суда ..Сталин распорядился расстрелять восемь лучших командиров [РККА]. Так закончился краткий период реорганизации командования Красной Армии <…>. Военная квалификация была принесена в жертву политике и безопасности большевистской системы.

В 1957 году все фигуранты дела были реабилитированы за отсутствием состава преступления.

Расследование дела комиссией ЦК КПСС

Для расследования обстоятельств дела ЦК КПСС создал комиссию под руководством члена Президиума ЦК КПСС Н. М. Шверника. В состав комиссии входили также А. Н. Шелепин и В. Е. Семичастный, занимавшие пост Председателя КГБ СССР в годы работы комиссии. В 1964 комиссия изложила результаты своей работы в справке, направленной на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева^[8]. Полный текст справки имеется в Викитеке.

Ссылки и примечания

1. ↑ ВЫСТУПЛЕНИЕ И. В. Сталина НА РАСШИРЕННОМ ЗАСЕДАНИИ ВОЕННОГО СОВЕТА ПРИ НАРКОМЕ ОБОРОНЫ 2 июня 1937 года (не правленная стенограмма)
2. ↑ (19 — 24 авг.) Первый открытый процесс в Москве — т. н. «процесс 16-ти» (в их числе видные большевики и соратники Ленина: Г. Е. Зиновьев и Л. Б. Каменев). Обвиненные в создании «террористического троцкистско-зиновьевского центра», все 16 подсудимых признаются в том, что поддерживали связь с Троцким, были соучастниками убийства Кироваа, готовили заговор против Сталина и других руководителей. Они дают показания против Н. Бухарина, А. Рыкова и М. Томского. Все приговорены к смертной казни и расстреляны 25 августа [1]. После смерти Сталина все обвиняемые посмертно реабилитированы в связи с отсутствием состава преступления
3. ↑ С 1931 по 1935 — начальник внешней разведки ОГПУ. Расстрелян в 1937 как немецкий шпион
4. ↑ Обвиняемые ветераны-большевики и соратники В. И. Ленина А. И. Рыков, Н. И. Бухарин, Н. Н. Крестинский и Х. Г. Раковский были казнены. Посмертно реабилитированы после смерти Сталина.
5. ↑ К. К. Рокоссовскому на следствии выбили 9 зубов, сломали 3 ребра, молотком отбили пальцы ног. Но нужных показаний арестованный Рокоссовский не подписал (Кирилл Константинов. Рокоссовский. Победа НЕ любой ценой — М.:Яуза, Эксмо. ISBN 5-699-17652-7 с.42)
   Генерал армии, Герой Советского Союза, А. В. Горбатов вспоминал:"Допросов с пристрастием было пять с промежутком двое-трое суток; иногда я возвращался в камеру на носилках. Затем дней двадцать мне давали отдышаться….Выдержал я эту муку во втором круге допросов. Дней двадцать меня опять не вызывали. Я был доволен своим поведением. [] Но когда началась третья серия допросов, как хотелось мне поскорее умереть!" (А. В. Горбатов «Годы и войны»)
6. ↑ Я знал, что было немало людей, отказавшихся подписать лживые показания, как отказался я. Но немногие из них смогли пережить избиения и пытки — почти все они умерли в тюрьме или тюремном лазарете. От этой участи меня избавило крепкое здоровье, выдержав все испытание. Очевидно, суровые условия моего детства и юности, а потом долгий боевой опыт закалили нервы: они устояли против зверских усилий их сломить. Люди, психически (но не морально) сломленные пытками, в большинстве своем были людьми достойными, заслуживающими уважения, но их нервная организация была хрупкой, их тело и воля не были закалены жизнью, и они сдались. Нельзя их в этом винить…(А. В. Горбатов «Годы и войны»)
7. ↑ Г. Смирнов «Очищение Армии». М.: Алгоритм, 2007. с.345
8. ↑ ^{1 2} Справка Комиссии президиума ЦК КПСС «О проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами тт. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям, в измене родине, терроре и военном заговоре» Опубликовано: Военные архивы России. 1993. Вып. 1. С. 4-113; Военно-исторический архив. 1998. Вып. 2. С. 3-81
9. ↑ Джозеф Дэвис повсеместно защищал И. В. Сталина и его политику. Он рисовал американцам «дядюшку Джо» как строгого, справедливого руководителя, который печется исключительно о благе государства и народа. Дэвис, в частности, присутствовал на трех показательных процессах и всегда находил оправдания для несоразмерной и необоснованной жестокости приговоров. Джозеф Дэвис, единственный западный дипломат в истории СССР, был награждён орденом Ленина с формулировкой: «За успешную деятельность, способствующую укреплению дружественных советско-американских отношений и содействовавшую росту взаимного понимания и доверия между народами обеих стран».
10. ↑ Маршал Жуков рассказывал писателю Симонову: «Нужно сказать, что Ворошилов, тогдашний нарком, в этой роли был человеком малокомпетентным. Он так до конца и остался дилетантом в военных вопросах и никогда не знал их глубоко и серьёзно… А практически значительная часть работы в наркомате лежала в то время на Тухачевском, действительно являвшимся военным специалистом. У них бывали стычки с Ворошиловым и вообще существовали неприязненные отношения. Ворошилов очень не любил Тухачевского…Во время разработки устава помню такой эпизод… Тухачевский, как председатель комиссии по уставу, докладывал Ворошилову как наркому. Я присутствовал при этом. И Ворошилов по какому-то из пунктов… стал высказывать недовольство и предлагать что-то не шедшее к делу. Тухачевский, выслушав его, сказал своим обычным спокойным голосом:  — Товарищ нарком, комиссия не может принять ваших поправок.
     — Почему? — спросил Ворошилов.
     — Потому что ваши поправки являются некомпетентными, товарищ нарком.» (Симонов К. М. Глазами человека моего поколения.— М.: Изд-во АПН, 1989, с. 383)
11. ↑ Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы. Глава 1. Политбюро в 1930-м году. Завершение сталинизации
12. ↑ Donald Rayfield «Stalin and his hangmen: the tyrant and those who killed for him» 2005 Random House, стр. 324
13. ↑ С. Т. Минаков. «За отворотом маршальской шинели» Орёл, 1999 249—358 ISBN 5-87025-034-X
14. ↑ Борис Соколов «Истреблённые маршалы», Смоленск, Русич, 2000, стр. 82-202
15. ↑ Лев КОЛОДНЫЙ Где стреляли в затылок, там должен быть музей Смерти
16. ↑ «Новое лицо Красной Армии», «Верфронт», 1937. ЦГСА ф.33987 оп. 3, д. 1080, л. 7

См. также

• Сталинские репрессии
• Репрессии в РККА 1937—1938

Источники

• Прудникова Е., Колпакиди А. Двойной заговор. Тайны сталинских репрессий. — М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2006.
• С. Т. Минаков СОВЕТСКАЯ ВОЕННАЯ ЭЛИТА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ 20-30-х ГОДОВ