Журавли в Судане

        Попутчиков крылатых стаи, Я свой привет вам посылаю! Вы - знак хороший для меня. Сходна ведь с вашей жизнь моя. Издалека летим мы с вами. Ища гостеприимный кров.
        Приветствую вас, милые птицы, странствующие со мной! Вы, конечно, друзья мне! Над нами было одно синее небо, нам указывал дорогу и поил нас один поток, для нас напевал лес одну вечернюю песню, нас окружал один мир. Счастливы вы, что снабжены легкими крыльями и можете лететь, куда влечет! В отдаленной знойной Африке я однажды встретился с вами, теперь же я только с грустью слежу глазами за вашим полетом! Каждую осень мы видим, как журавли летят на юг огромными стаями, имеющими вид треугольника. Я уже говорил о том, как далеко они странствуют, и, разумеется, описание жизни в зимнее время нашего серого журавля было бы вовсе не интересно, если бы не попались мне две птицы из их породы, которые кажутся достойными того, чтобы упомянуть о них. Я разумею Grus virgo и G. pavonina L.*

* В современной систематике Anthropoides virgo — журавль-красавка и Balearica pavonina венценосный журавль.

        В самом деле, первый имеет замечательное название: дева. (Virgo - дева. - лат.) Его следует хорошенько изучить, чтобы понять, по какому праву дано ему это имя. Но старику Линнею нельзя противоречить. Эта птица действительно так красива, так прелестна, что может быть сравнима только с молоденькой девушкой. Все понятия, какие только может соединить в себе это милое слово, находятся в нем, хотя, конечно, сравнение это должно согласоваться с его положением в ряду животных. Его одежда не отличается особенной изящностью цветов, напротив, она так проста, как должно быть просто платье молодой девушки, - именно эта-то скромность и возвышает его красоту. Перья мягкие, как шелк, как волосы юной девицы; перья эти украшают птицу так же, как простое платье украшает девицу, а хохолок на задней части головы почти так же хорош, как те длинные косы, которые часто заплетаются подобным же образом.
        К прекрасной простоте в наружности присоединяется в высшей степени приятный нрав, который делает нашу птицу очень привлекательной для всякого. Она обнаруживает замечательный ум; вскоре после своего заточения делается настолько же ручной и доверчивой, насколько бывает боязлива и недоверчива на свободе, и ежедневно доставляет новое удовольствие и новую радость своему обладателю. Заботливо, подобно молодой девушке, охраняет журавль свою одежду от всякой нечистоты и умеет очень искусно обратить общее внимание на свою красоту своим природным и в высшей степени милым кокетством. Словом, кто его знает ближе, должен согласиться с тем, что для него не может существовать никакого другого названия, кроме Grus virgo*.

* Я охотно сознаюсь в том, что влюблен в нумидиискую деву, но думаю, что еще недостаточно показал ее миловидность. — А. Брем.

        В противоположность ему до бесконечности неуклюж венценосный журавль (Grus pavonine), которого мы можем уподобить чванящемуся своим богатством аристократу. За хохол его обыкновенно называют королевским журавлем; но его движения не выражают ничего королевского, а гораздо более напоминают что-то павлинье. Кажется, как будто эта птица хочет похвастаться красивыми цветами перьев. Цвет его одежды преимущественно черный и белый, немного проглядывает желтый и еще менее коричневый; у живого журавля "черный бархат", которым покрыта большая часть тела, распространяет ужасный запах. Поступь этой птицы прямая и гордая; причем она распускает свой венчик из золотисто-желтых, спирально скрученных, но почти без бородок перьев, а голову поднимает кверху; полет ее медленный, но внушительный. Вообще же эта птица имеет мало привлекательного; дребезжащий трубный голос делает ее часто даже неприятной.

1 - Журавль-красавка 2 - Венценосный журавль
        По новейшим системам, венценосный журавль не причисляется к обыкновенным журавлям. По своей наружности и образу жизни он составляет нечто среднее между журавлями и курами. Мы замечали у него в высшей степени странные движения и называли их плясками, когда он находился в обществе нового товарища или когда попадалось что-нибудь необыкновенное. Журавли подпрыгивали вертикально вверх, распуская при этом немного крылья, и опять опускали ноги, как будто приготовлялись к пляске, причем выделывали еще разные коленца и поклоны. Мне кажется, что пляшут только самцы, вероятно, для того, чтобы привлечь к себе внимание и благоволение самок. Нечто подобное мы замечаем у глухарей наших гор; но и без того всем известен тот факт, что хорошие танцоры для прекрасного пола всегда очень приятное явление.
        Королевский журавль постоянный житель Судана, журавль-красавка, равно как и серый журавль, только зимние гости в чужом краю. Каждую осень появляются в области притоков Нила тысячи журавлей, чтобы там уютно прожить зиму и чтобы спокойно выждать линьку своих перьев. Журавль-красавка и королевский журавль сближаются с другими журавлями. Они живут на одних и тех же мелях и до восхода солнца отправляются на свои старые места для поиска пищи. Видно, что все журавли живут очень дружно, но смотрят на королевского журавля, который ежедневно навязывается их обществу, не как на подобного себе; вероятно, он не подходит им по своему неказистому уму.
        При прилете на Нил (в октябре) вода уже столько убывает, что некоторые мели обнажаются. Журавли устраивают постоянные жилища и отсюда вылетают каждое утро в свои амбары, то есть на хлебные поля. Простое вычисление того количества зерна, которое истребляют зимующие в Судане журавли, доказывает, что они не могли бы жить в таком большом количестве ни в какой другой стране Земного шара. Я наблюдал и узнал, что каждый из них отдельно употребляет ежедневно для своего пропитания минимум полмеры маиса, и я уверен, что число журавлей, зимующих в Судане, может превосходить 300 000. Истребление хлеба во все время пребывания птиц, в продолжение ста пятидесяти дней, равняется 125 000 дрезденских шефелей. Это вычисление нимало не преувеличено, потому что я принял наименьшее число; но полагаю, что всякий, хотя немного знакомый с пространными хлебными полями восточного Судана и страшным количеством журавлей, находящих себе там пищу, найдет это число приблизительно верным.
        Если объехать в середине октября одну из главных рек восточного Судана, то можно и днем, и ночью встретить одну летящую стаю журавлей за другой, протискивающуюся к месту, кажущемуся для них пригодным. Эта стая состоит или из серых журавлей, или из нумидийских (степных). Последних находили на Волге, сидящими на яйцах, и только изредка замечали их в Германии; но никто не знает, где проводят лето те тысячи, которые собираются зимой в Судане.
        Нумидийские журавли почти во всех коллекциях редкая птица; в Судане же находятся в таком большом количестве, что могут покрыть целый большой песчаный остров. Коллектору было бы очень легко снабдить все кабинеты Европы этой достойной внимания птицей, если бы она не была так умна, боязлива и осторожна. Она умеет обойти всякую западню и оставаться на достаточном расстоянии от ружья стрелка.
        Мы избрали ночь для охоты за ней; наблюдение показало нам, что в лунные ночи она летает вдвое выше, чем в темные, которые и без того ее охраняют. Малейший шум или что-нибудь чуть подозрительное побуждает ее тотчас же скрываться в высоте.
        Только в начале марта журавли покидают реку и ее окрестности, чтобы возвратиться на отдаленный север. Так далеко путешествуют они, чтобы найти "гостеприимство".