Семейство землеройковые

        (Soricidae)*

* Землероиковые, самое обширное семейство отряда насекомоядных, объединяет свыше 20 родов и порядка 300 видов. Землеройки самые мелкие насекомоядные, крупнейшие из них достигают длины тела 18 см, хвоста — 12 см, массы — до 35 г. Большинство землероек - наземные зверьки, но есть и полуводные, и роющие формы.

        Землеройки между насекомоядными занимают такое же место, как куницы между хищными. Подобно им, они обладают всеми свойствами, необходимыми для настоящей разбойничьей жизни; везде, где бы ни жили, они устраиваются как дома и проявляют храбрость, кровожадность, свирепость, совсем не соответствующие их незначительной величине.
        Землеройки вместе с летучими мышами могут считаться самыми маленькими из всех млекопитающих: сложены они очень пропорционально и своим наружным видом напоминают крыс и мышей. Туловище у них тонкое, голова длинная, морда вытянутая, зубная система очень полная и состоит из необыкновенно острых зубов; с каждой стороны челюстей у землероек по 2-3 резца, иногда с зазубринами, 3-5 ложнокоренных и 3-4 настоящих коренных с четырьмя или пятью зубцами. Собственно клыков у них нет. 12-14 позвонков поддерживают ребра, 6-8 не имеют ребер, 3-5 составляют крестцовую кость и 14-28 - хвост. По сторонам туловища или у корня хвоста замечаются особенные железы. Тело покрыто мягкими бархатистыми волосами, губы, лапы и хвост - жесткими волосками, щеки - длинными усами, края ступни - крепкой щетиной, резко отделяющейся от голых ступней.
        В настоящее время землеройки распространены по всему Старому Свету и по Северной Америке; в Австралии и в Южной Америке их вовсе нет*.

* В Южную Америку уже в плейстоценовое время проникли 4-5 видов землероек. Они распространены на юг до Эквадора, южных частей Колумбии и Венесуэлы. В России обитает не менее 24 видов семейства.

        Они охотно живут как на равнинах, так и на возвышенных местностях, встречаются даже в предгорьях Альп и в Альпах, но предпочитают все-таки густые леса и кустарники, луга и долины, сады и дома. Большинство отдают предпочтение сырым местностям, некоторые живут прямо в воде. Многие ведут подземную жизнь, выкапывают норы и ходы или же пользуются готовыми, предварительно выгнав оттуда, добром или насилием, законного владельца. Почти все землеройки стремятся к темноте или прячутся в тень и избегают засухи, жары и света; они так чувствительны к подобным влияниям, что часто погибают от солнечных лучей. Движения их необыкновенно ловки, проворны и при желании могут быть чрезвычайно разнообразны. Бегающие землеройки шныряют повсюду с быстротой молнии; плавающие не уступают в быстроте ни одному другому сухопутному млекопитающему.
        Среди органов чувств у землероек обоняние, по-видимому, занимает первое место; за ним следует слух; зрение же более или менее слабо. Их душевные способности стоят невысоко; но все-таки нельзя отрицать в землеройках известной степени понятливости. Они чрезвычайно хищны и кровожадны и действительно представляют собой страшный бич для маленьких животных, тогда как перед большими они благоразумно отступают. Даже при самом незначительном шуме большинство из них разбегаются по своим норам и хорошо делают, так как они совершенно беззащитны против сильных животных**.

* * Землеройка может дать мощный, несоразмерный росту отпор многим хищникам. Кроме того, высокое верещание (частично в ультразвуковом диапазоне), издаваемое зверьками, очень раздражает тонкий слух большинства некрупных хищных зверей, и они предпочитают не связываться с землеройками. Однако основное отпугивающее средство землероек — запах.

        С нашей точки зрения, мы должны рассматривать большинство землероек не только как невинных, безвредных животных, но признавать за ними даже известную пользу, так как они оказывают нам значительные услуги истреблением вредных насекомых. Пищу себе землеройки достают преимущественно из животного царства; добычей их бывают насекомые и личинки, черви, моллюски, маленькие птицы. Они прожорливы и ежедневно поедают количество пищи, равное их собственному весу. Ни один вид землероек не может долго переносить голода; поэтому они не подвержены зимней спячке, а при всякой мало-мальски теплой погоде выходят из своих нор и шныряют даже по покрытой снегом земле и отыскивают себе пищу в защищенных от холода местах, как, например, в человеческих жилищах. Голос всех землероек состоит из тонких, щебечущих или визжащих и свистящих звуков; в страхе они испускают жалобные стоны; при опасности все без исключения распространяют более или менее сильный мускусный запах, который хотя и не защищает их от нападения врагов, тем не менее не многим приходится по вкусу. Так, например, собаки, кошки и куницы не дотрагиваются до убитых землероек и никогда не едят их; между тем как большинство птиц, у которых органы обоняния и вкуса развиты слабее, не отказываются от этого кушанья.
        Большую часть землероек можно считать плодовитыми животными, так как они мечут от 4 до 10 детенышей; последние рождаются обыкновенно голыми и с закрытыми глазами, но развиваются очень быстро и уже через месяц бывают в состоянии заниматься самостоятельным промыслом.
        Человек не может извлекать из этих животных непосредственной пользы; только один вид землероек доставляет годный к употреблению мех и хвосты, которые благодаря их сильному мускусному запаху являются средством против моли; мясо же их нигде не едят. Но зато косвенные услуги, оказываемые землеройками, очень значительны; они были оценены еще древними египтянами, это можно видеть из того, что один вид в древности бальзамировали и клали в гробы вместе с покойниками.
        Обыкновенная бурозубка (Sorex araneus) принадлежит к наиболее известным в Германии животным.

1 - Обыкновенная бурозубка (Sorex araneus) 2 — Длиннохвостая белозубка (Crocidura russula)
        По величине она немного меньше домашней мыши: ее длина едва достигает 11 см, из которых 4,5 см приходится на хвост. Окраска тонкого шелковистого меха колеблется между ярким красно-бурым и блестящим черным цветами; бока окрашены всегда светлее спины, нижняя часть тела серовато-белая с буроватым налетом, губы беловатые, длинные усы черные, лапы буроватые, хвост сверху темно-бурый, снизу буровато-желтый. По меняющейся окраске установили много различий, которые одними принимаются за виды, другими - за разновидности. Бурозубка водится в Германии, Швейцарии, Англии, Франции, Италии, Венгрии и Галиции, вероятно, также и в России; она живет и в высоких, и в низких местностях; в горах, долинах, на полях, в садах, по соседству с деревнями и даже в самых деревнях и обыкновенно держится поблизости от воды. Зимой заходит в дома или по крайней мере в сараи и амбары. В Германии - это самый обыкновенный вид. Бурозубка особенно любит ютиться в подземных норах и потому охотно забирается в кротовые ходы или в покинутые мышиные норы, если не удается отыскать естественных щелей и расселин в скалах. В мягкой почве она сама своим хоботом и слабыми передними лапами выкапывает ходы, которые прокладывает обыкновенно очень поверхностно под землей*.

* Несмотря на название, землеройки не делают собственных нор в почве, предпочитал занимать чужие Могут прокладывать ходы в рыхлой лесной подстилке, гнезда делают, как правило, на поверхности земли.

        Как и большинство видов этого семейства, бурозубка вполне ночное животное, которое днем очень неохотно оставляет свое подземное помещение. Она никогда не выходит во время полуденного жара, так как солнечные лучи вызывают в ней, по-видимому, в высшей степени тягостные ощущения; по крайней мере некоторые наблюдатели допускают, что многие землеройки, которых находили мертвыми по дорогам и канавам, были жертвами солнечных лучей; яркий свет ослеплял их, так что они не могли найти входа в свою нору и погибали от этого.
        Бурозубка постоянно в работе: она вечно вертит во все стороны своим хоботом, отыскивая пищу, и если найдет добычу, которую в силах одолеть, то не выпустит уже от себя; она ест даже своих собственных детенышей или мертвых собратьев. "Я часто, - говорит Ленц, - держал в ящиках землероек. Мухами, мучными и дождевыми червями и чем-нибудь подобным их никогда нельзя было накормить досыта. Я должен был каждой из них давать ежедневно по целой убитой мыши, по землеройке или же по птичке, равной с ними величины. Как ни были они малы, но ежедневно могли съедать целую мышь, оставляя от нее только кожу да кости. Таким образом мне удавалось откормить их очень жирными; но если оставить их хоть немного поголодать, то они быстро умирают. Я пробовал также не давать им никакого другого корма, кроме хлеба, репы, груш, конопли, мака, репного и канареечного семени; но они скорее умирали с голоду, чем дотрагивались до этой пищи. Если им давали жирный пирог, то они ели его только из-за жира; когда же им попадалась пойманная в ловушке землеройка или мышь, они моментально набрасывались на еду. При хорошем уходе землеройка выдерживает в неволе целые месяцы".
        Движения бурозубки в высшей степени проворны и ловки; она бегает по земле, прыгает довольно далеко, может взлезать по наклонным деревьям и, в случае нужды, умеет довольно сносно плавать. Голос ее состоит из резкого, тонко щебечущего, почти свистящего, но тихого звука, какой издают и все остальные виды семейства. Между органами чувств выше всего, без сомнения, стоит обоняние. Часто случается, что пойманные живыми землеройки, которым предоставляют свободу, снова возвращаются в ловушку только потому, что их притягивает туда оставленный ими запах. Землеройка, кажется, никогда не руководится своим зрением; слух ее тоже, должно быть, довольно слаб; зато тонкий нос совершенно заменяет ей эти оба органа чувств.
        Немного можно встретить животных, которые так необщительны и необходительны с себе подобными, как землеройки; только крот может сравняться с ними в этом отношении. Еще не случалось, чтобы разного пола животные уживались, помимо времени спаривания, в мире друг с другом: одна землеройка непременно съест другую, если только сумеет овладеть ею. Часто приходится видеть этих двух хищниц до того увлеченными дракой, что их можно смело схватить руками; в борьбе они сваливаются в клубок и катаются в таком виде по земле, крепко вцепившись друг в друга зубами, с яростью, достойной злейшего бульдога. Счастье, что землеройки не имеют львиного роста: они опустошили бы всю землю и наконец сами умерли бы с голоду. Беременная землеройка устраивает себе гнездо из мха, травы, листьев и стеблей растений, всего охотнее в стенах или под пустыми корнями деревьев; в нем несколько боковых ходов и мягкая подстилка; здесь она между маем и июлем мечет 5-10 детенышей, которые рождаются голыми, слепыми и с закрытыми ушами. Вначале мать кормит их с большою нежностью, но скоро ее любовь остывает, и детеныши вынуждены сами идти на промысел и самостоятельно добывать себе пищу*.

* Еще до распадения выводка (на 22-25-й день после родов) самка может начать новый цикл размножения. Лишь в редких случаях бурозубки доживают до 2 лет.

        При этом, как выше замечено, исчезают всякие родственные отношения: каждая землеройка уже с детства приучена к мясу, берет его, где только предоставляет случай, и не остановится даже перед трупами родных братьев и сестер.
        Замечательно, что только немногие животные едят землероек. Кошки умерщвляют их, вероятно, потому, что принимают за обыкновенных мышей; но только загрызают насмерть, а никогда не съедают. Также и куницы, по-видимому, брезгуют ими. Только некоторые хищные птицы, аисты и гадюки без размышления, даже с удовольствием пожирают их. Во всяком случае отвращение, которое питают к землеройкам все млекопитающие, одаренные чутким обонянием, имеет свое основание в скверном запахе, свойственном этим животным. Этот сильный мускусный запах исходит из двух отделительных желез, которые лежат по бокам тела, ближе к передним, чем к задним ногам; он до такой степени силен, что сообщается всем предметам, до которых касается землеройка.
        Весьма возможно, что разные суеверные взгляды, от которых приходится страдать землеройкам во многих местностях Европы, основаны на этом отвратительном запахе. Повсюду в Англии, например, этого безвредного животного боятся более, чем ядовитой змеи. Все отлично понимают, что такое маленькое животное не может причинить ни малейшего вреда своими тонкими мелкими зубами, но все-таки приписывают ее укусу ядовитое свойство. Даже одно прикосновение землеройки считается верным предвестником какой-нибудь беды, животное или человек, которые "поражены землеройками", необходимо должны в скором времени заболеть, если вовремя не прибегнут к одному радикальному средству. Это целебное средство, которое может помочь против болезни, полученной от землеройки, заключается в ветвях "землероечного ясеня", то есть обыкновенного дерева, которое очень простыми приемами превращалось в целебное. Для этого ловили землеройку и с радостными криками победы несли ее к ясеню, на долю которого выпадала честь защищать род человеческий от такого маленького хищного зверька. В стволе ясеня просверливали большое отверстие, впускали туда землеройку и затем накрепко закупоривали дыру плотной пробкой; с этого момента ясень получал целебную силу.
        До какой степени было распространено и принималось на веру это глупейшее суеверие, можно видеть из "Истории четвероногих животных и змей" Топселя, появившейся в Лондоне в 1658 году. Старый шутник-зоолог говорит в своей книге о землеройке приблизительно следующее: "Это хищное животное, хотя и прикидывается нежным и кротким, но кусает глубоко и смертельно отравляет при малейшем прикосновении. Будучи свирепым существом, она всякому старается вредить, и нет такого создания, которое бы было любимо ею или могло ее любить, так как все животные только боятся ее. Кошки охотятся за ней и умерщвляют ее, но никогда не едят, потому что если бы такое желание пришло им, то они немедленно погибли бы. Если землеройка случайно попадет в колею, оставленную на дороге колесом, то должна расстаться с жизнью, так как выйти оттуда она уже не может. Это подтверждают Марцелиус Никандер и Плиний; причину же этого поясняет Филее, который говорит, что в колее землеройка так измучивается и теряется, как будто бы ее приковали там цепями. Поэтому-то древние прописывали землю из такой колеи как противоядие от укуса землеройкой. Впрочем, есть еще много средств для лечения ядовитых укусов, эти средства помогают вместе с тем и от других болезней. Землеройку, которая случайно попадет в колею и там умрет, сжигают, толкут в ступе, затем смешивают с пылью и с гусиным жиром; приготовленная таким образом мазь помогает против всяких воспалений. Кроме того, если убитую землеройку повесить таким образом, чтобы она не касалась земли, то труп ее помогает против всяких нарывов и волдырей, стоит только троекратно коснуться им больных мест. Равным образом землеройка исцеляет нарывы и всякие воспаления, если, найдя ее труп, обернуть его в полотняную, шерстяную или другую материю. Мазь, приготовленная из сожженного и истолченного в порошок хвоста землеройки, служит отличным средством против укуса бешеными собаками и пр.". После всех этих описаний целебных свойств зверька мне ничего больше не остается говорить.
        Домовая землеройка, или длиннохвостая (обыкновенная) белозубка (Crocidura russula).
        Зверек в 11,5 см общей длины, из которых 7 см составляют длину тела, а 4,5 см идут на хвост; в Германии - это один из обыкновенных видов. Волосы его меха на верхней стороне имеют буро-серую, в молодости же черновато-серую окраску, а на нижней - без резких ограничений более светло-серую; на губах и на ногах волосы буровато-белые, на верхней стороне хвоста - светло-буросерые, на нижней - серовато-белые. Зубная система состоит из 28 зубов.
        Из северной Африки домовая землеройка распространяется по южной, западной и средней Европе до севера России, встречается также в центральной Азии и в северо-восточной Сибири.
        Напротив того, в Англии, Дании, Скандинавии и Голландии ее нет. По Блазиусу, она некоторым образом привязана к полям и садам, по крайней мере предпочитает их лесу и рощам, где по временам попадается. Ни один из ее родичей не привыкает так легко к окружающим людям, ни один не входит так свободно в дома, особенно в амбары и сараи. Она охотно водворяется в погребах и кладовых, прельщаясь их темными уголками, доставляющими спокойное убежище. На свободе охотится как в ранние, так и в поздние часы на маленьких животных всех видов, начиная с небольших млекопитающих и кончая червями; в домах лакомится мясом, салом и маслом. Ее обычаи и привычки совершенно такие же, как и у бурозубки *.

* Характерная черта поведения выводка белозубок - передвижение цепочкой вслед за матерью. держась зубами за хвост идущего впереди. У других землероек эта особенность менее выражена.

        На свободе она мечет летом (а в теплых помещениях и в осенние, и даже в зимние месяцы) 5-10 голых и слепых детенышей в скрытом, довольно тщательно и мягко выстланном гнезде.
        По прошествии приблизительно шести недель детеныши достигают роста родителей, приобретают самостоятельность и промышляют почти так же успешно, как и взрослые. Несмотря на страсть к лакомствам, белозубка может считаться полезным животным, которое значительно искупает свои небольшие проступки массой услуг по ловле всевозможных паразитов; на основании этого она заслуживает от нас пощады и покровительства.
        Малая белозубка (Crocidura suaveolem) вместе с одним из видов летучих мышей самое маленькое из всех известных до сих пор млекопитающих.
        Общая длина ее едва достигает 6,5 см, из которых 2,5 см приходятся на хвост. Окраска шелковисто-мягкого меха светло-буроватая или красновато-серая, хвост сверху буроватый; снизу светлее, хобот и лапы мясного цвета, ноги покрыты беловатыми волосками. Старые животные бывают светлее и более ржавого цвета, молодые темнее и более серого. Замечательны в этом животном особенно большие ушные раковины.
        Малая белозубка встречается почти во всех странах, омываемых Средиземным и Черным морями; ее находили на севере Африки, в южной Франции, в Италии и в Крыму*.

* Малая белозубка распространена по всей лесостепной, степной и пустынной зоне Евразии до Палестины, Ирана, Дальнего Востока, Китая, а также в Северной Африке.

Малая белозубка (Crocidura suaveolens)
        По образу жизни она напоминает своих родичей. Для местопребывания выбирает охотнее всего сады поблизости от деревень, но попадается также в строениях и жилищах. Она гораздо нежнее и чувствительнее к холоду, чем наши северные виды, поэтому борется с зимними холодами, прячась от них в особенно теплые жилища.
        Обыкновенная кутора, или водяная землеройка (Neomys fodiens), отличается большим разнообразием в окраске, принадлежит к крупнейшим видам встречающихся у нас землероек. Общая длина ее достигает 11,8 см, из которых 5,3 см приходится на хвост. Тонкий, густой и мягкий мех на спине обыкновенно черный, зимой более блестящий, чем летом, на животе серо-белый или беловатый, иногда чистый, иногда покрыт серо-черными пятнами. Волосы меха настолько густы, что представляют сплошную массу и не пропускают до кожи ни одной капли воды. Плавательные щетинки на лапах, смотря по возрасту и времени года, бывают то длиннее, то короче. Когда они оттопырены, то становятся такими широкими, что выдаются с каждой стороны ног подобно зубцам гребешка, а когда сложены, то так плотно прилегают к ступням, что их трудно заметить. Они служат животному прекрасными веслами и оказывают ему большие услуги. По желанию могут развертываться и снова свертываться, а во время бега так плотно сжимаются, что нимало не страдают от трения**.

Обыкновенная кутора (Neomya fodiens)

* * При плавании зверек гребет лапами, а хвост, сжатый с боков и имеющий на нижней стороне киль из удлиненных жестких волос, выполняет роль руля.

        Как кажется, водяная землеройка распространена почти по всей Европе и в части Азии***, где в благоприятных местностях ее можно всюду встретить.

* * * Населяет околоводные лесные биотопы Европы (кроме Испании), Казахстана, Западной и Южной Сибири, Дальнего Востока.

        Северная граница ее распространения достигает Англии и Остзейского края, южной Испании и Италии. В горах поднимается на значительную высоту; в Альпах, например, почти до 2000 метров над уровнем моря. Она предпочитает воды гористых местностей, особенно такие, в которых при больших морозах встречаются незамерзающие источники, необходимые ей зимой, чтобы входить в воду и выходить из нее. Самыми излюбленными местами являются источники горных лесистых местностей, имеющие чистую воду и песчаную почву, и сады или луга в окрестностях. Также охотно она водится в прудах с чистой водой и покрытых ряской. Иногда попадается здесь в громадном количестве. Часто селится в деревнях, особенно близ мельниц; но местопребывание ее вовсе не связано исключительно с водой; она также охотно бегает по лугам, прилегающим к ручьям, проползает под стога сена, забирается в амбары и сараи и даже во внутренности домов; иногда попадает в поля, находящиеся очень далеко от воды. В рыхлой почве поблизости воды она сама выкапывает себе ходы, однако охотнее пользуется норами мышей и кротов, находящихся по соседству. Важным условием ее жилища являются выходы, которых должно быть несколько: один ведет в воду, другой на поверхность воды, остальные имеют выход на сушу. Нора служит зверьку местом сна и убежища, в котором он может укрыться от преследования врагов. В шумных местах водяная землеройка проводит обыкновенно весь день в жилище; там же, где ей нечего бояться, бодрствует и проявляет свою деятельность и днем, особенно весной, в пору любви. Она редко плавает вдоль берега, так как больше любит переплывать ручьи от одного берега к другому; когда же ей приходится держать путь вдоль ручья, то она предпочитает бежать под берегом или по дну ручья, под водой.
        Водяная землеройка чрезвычайно живое и умное животное, представляющее для наблюдателя большой интерес. Ее движения быстры и уверенны, ловки и неутомимы. Она отлично плавает, ныряет и обладает способностью держаться на воде без всякого движения, высовываясь то одной головой, то всей верхней частью туловища. Когда она плывет, ее туловище кажется широким, плоским и как бы покрытым сплошным слоем блестяще-белых маленьких жемчужин; это явление происходит от пузырьков воздуха, собирающихся между густыми волосами шерсти: воздушный слой, окружающий все тело, и способствует тому, что мех животного всегда бывает сухим.
        Спрятавшись у какого-нибудь пруда, где бы землеройки пользовались покоем, можно отлично наблюдать их деятельную жизнь. Уже незадолго до восхода солнца или сейчас же после него можно видеть, как они выходят из своих нор и пускаются плавать в пруду; часто останавливаются, ложатся плашмя на воду или высовываются из нее половиной своего туловища, так что становится видным их белое горло. Плывя, они так сильно работают задними ногами, что по сильному движению воды можно было бы ожидать гораздо большее животное. Во время отдыха не перестают озираться во все стороны и, как только почуют опасность, с быстротой стрелы снова ныряют в воду. Впрочем, маленькая водолазка не любит долго оставаться под водой; она очень скоро снова показывается на поверхности. Здесь ее настоящая сфера деятельности; в продолжение целого дня ее можно видеть в беспрестанной суете в уединенных тихих местах. Она плавает не только близ берегов, но также и посредине пруда, перерезывая его с одной стороны на другую; время от времени она отдыхает на пне свешивающегося над водой дерева или на плывущем полене, иногда развлекается, прыгая из воды за пролетающим мимо насекомым, и затем снова ныряет вниз головой; при этом мех ее всегда остается гладким и сухим, так как капли воды стекают с него*.

* Из-за "шубы" пузырьков в непромокаемом меху кутора ныряет с заметным трудом (ее удельный вес заметно легче воды), предпочитает плавать на поверхности, под водой может находиться 5—20 сек.

        Во время болезни утрачивается это свойство меха: волосы промокают и сырость проникает до кожи; тогда водяной землеройке часто приходит скорый конец.
        Всего полнее проявляется жизнь красивого животного в пору любви и спаривания, совпадающую обыкновенно с апрелем и маем.
        Самец преследует самку при непрерывном крике, который звучит почти как "зи-зи-зи", и, когда зверьков много, крики сливаются в одно общее жужжание. Самка выплывает из своего убежища, подымает вверх над водой голову и грудь и озирается во все стороны. Самец, находящийся в поисках предмета своих страстных вожделений, тоже показывается на зеркальной поверхности воды и, завидев милую, стремительно бросается к ней. Но самка еще не расположена принимать его ласки; она хотя и допускает самца подплыть к ней совсем близко, но, как только он достигнет ее, неожиданно ныряет и бесследно пропадает на дне пруда; пробежав здесь довольно значительное расстояние, она снова появляется на поверхности, но уже совсем в другом месте. Самец выслеживает ее и через минуту уже опять возле милой; он уверен, что цель достигнута, однако самка не из доступных: она вторично исчезает и снова показывается где-нибудь в отдалении. Таким образом заигрывание это продолжается с четверть часа, пока самка наконец не сдается на упорные преследования самца. При этом ни один из влюбленных не упускает случая словить какое-нибудь из пролетающих мимо насекомых или вообще схватить что-нибудь съедобное, а во время своих любовных похождений они облазают все ходы на берегу. В одном из них самка устраивается на время родов, избрав себе для этого маленькую нору, хорошо выстланную мхом и сеном. Здесь около середины мая она родит 6-10 детенышей, которые в первые дни своего появления на свет выглядят очень странными и нисколько не похожими на взрослых землероек: они родятся голыми, так что цвет тела ярко сквозит через кожу, и тупой носик их особенно комично выдается на маленькой мордочке; но скоро они вырастают, приобретают мало-помалу внешний вид своих родителей и рано начинают вести самостоятельный образ жизни, охотясь под руководством матери и прокладывая в траве поблизости от главного входа норы новые узкие тропинки.
        Относительно своего роста водяная землеройка действительно страшный хищник; она пожирает не только насекомых всех видов, особенно тех, которые живут в воде, но и червей, мелких моллюсков, раков, а также и земноводных, рыб, птиц и маленьких млекопитающих. Мышь, забравшаяся в их нору, должна считаться погибшей; неосторожная трясогузка, рано вылетевшая из гнезда и беспечно устремившаяся на зеленый бережок, схватывается беспощадно и с такой же свирепостью, с какой рысь набрасывается на косулю; лягушка, беззаботно прыгающая вблизи одного из входов, схватывается за задние ноги и тащится, несмотря на жалобный писк, в нору, где и погибает весьма скоро; гольцы и пескари загоняются в маленькие бухты и здесь ловятся особенным образом: землеройка мутит воду и сторожит вход в бухту; как только одна из маленьких рыбок захочет проплыть мимо, она бросается на нее и ловко схватывает, оправдывая, как нельзя лучше поговорку - в мутной воде рыбу ловит. Землеройка отваживается нападать не только на маленьких животных, но и на таких, вес которых превосходит ее собственный по крайней мере в 60 раз; можно сказать, что среди хищников не найдется другого животного, которое решилось бы нападать на такую несоразмерно большую добычу и так умело осиливать ее*.

* Кутора всегда поедает пищу на суше. Она имеет менее интенсивный обмен веществ, чем мелкие землеройки, она менее прожорлива (вес съеденного корма примерно равен весу зверька), может обходиться без пищи около 57 часов.

        Враги у водяных землероек почти те же самые, что и у всех землероек; днем обыкновенно с ними не приключается никаких бед; ночью же, когда они снуют по берегу, часто становятся добычей сов и кошек; но последние только убивают их и бросают по причине мускусного запаха. Исследователь, желающий собирать водяных землероек, должен поэтому обходить берега прудов по утрам; в короткое время он наверно соберет столько трупов, сколько ему нужно.