Семейство кенгуровые

        (Macropodidае) *

* В это обширное семейство входят около 60 видов, объединенных в 16-20 родов. 5 родов с 9 видами мелких кенгуру иногда выделяют в отдельное семейство крысиных кенгуру, или потору (Potondae). Ближайшими родственниками кенгуру среди других сумчатых являются кускусы.

        Семейство кенгуровые включает как гигантов, так и животных величиной с кролика, но все они имеют крайне странный вид. У кенгуру наиболее развита задняя часть тела благодаря замечательно большим задним конечностям. В противоположность им голова и грудь необыкновенно малы. Передвигаются они почти исключительно при помощи задней части тела, и этим объясняется ее развитие. Кенгуру может лишь в очень незначительной степени пользоваться слабыми передними ногами при ходьбе и для схватывания пищи**, между тем очень удлиненные задние ноги и сильно развитый хвост позволяют ему двигаться скачками.

* * При медленном передвижении кенгуру всегда используют передние конечности - они опираются на них и затем выбрасывают вперед задние ноги (аналогичным образом передвигаются зайцы). Мелкие кенгуру вообще редко прыгают только на одних задних лапах.

        Задние ноги и хвост этих животных, безусловно, самые особенные во всем животном мире. Ноги имеют толстое бедро, удлиненную голень, непропорционально удлиненную плюсну и толстые, длинные пальцы, из которых четвертый снабжен большим копытообразным ногтем. На задних конечностях лишь четыре пальца, так как недостает большого. Хвост относительно толще и длиннее, чем у всякого другого млекопитающего, и крайне мускулист. По сравнению с задними конечностями передние представляются недоразвитыми хватательными органами, но это вовсе не значит, что они недоразвиты и в смысле подвижности. Они имеют по пять пальцев, снабженных круглыми и одинаково развитыми ногтями, и служат им в качестве рук. Форма головы - нечто среднее между головой оленя и зайца.
        Родина кенгуру - Австралия и прилегающие к ней острова; обширные, богатые травой равнины внутри этой части света составляют их любимое местопребывание. Одни виды предпочитают местности, покрытые кустарником, другие - травянистые равнины с редкими деревьями, третьи селятся в горах. А есть такие виды, которые избрали для своего местопребывания непроницаемые чащи: протаптывают там себе тропинки, обламывая ветви, или живут на деревьях. Большая часть видов ведет дневной образ жизни; но среди мелких животных есть ночные, которые днем прячутся в небольших углублениях, расщелинах скал, куда регулярно возвращаются после выхода за пищей. В большинстве областей Австралии, заселенных европейцами, кенгуру вытеснены. "Уже теперь, - рассказывал как-то старый бушмен (анонимный, но надежный наблюдатель), - на расстоянии 30 миль вокруг Мельбурна едва ли можно увидеть хотя бы одного кенгуру. Животные истреблены там бесцельным и беспорядочным преследованием со стороны поселенцев. Они сохраняются обыкновенно везде, где европеец не поселился еще прочно. Я встречал их в Порт-Филипп в таком большом числе, что вместе со своими товарищами по путешествию мог в течение двухлетнего пребывания там убить более 2000 штук. Поверхность этой страны чрезвычайно благоприятствует им. Большие, сплошные леса сменяются широкими равнинами; такие-то местности и доставляют кенгуру все необходимое для жизни. Может быть, они еще многочисленнее внутри страны; мне по крайней мере кажется вероятным, что они оттуда распространяются в прибрежные районы.
        Их любимые пастбища богатые травой равнины, окруженные лесами, заросшими кустарником, или расположенные вокруг лесов. Летом они предпочитают влажные местности, зимой - сухие. Без воды они, по-видимому, могут долго обходиться; по крайней мере я часто находил их поселения, которые отстоят от воды на целые мили, и при этом не наблюдал, чтобы они ночью регулярно приходили в определенные места на водопой. Напротив, мне бросилось в глаза, что они охотно держатся поблизости пасущегося рогатого скота. Каждое стадо имеет одно пастбище или несколько, с хорошо протоптанными тропинками между ними. Число животных в стаде различно. Я часто видел стада по 100 штук, но большей частью по 50. Мелкие виды обыкновенно объединяются в небольшие группы; я их видел штук по двенадцать вместе, очень часто и поодиночке. Одно стадо никогда не разделяется и не смешивается с другими. Во главе каждого стоит старый самец, за которым остальные члены следуют без рассуждения, точно так же, как овцы за вожаком - бараном. Рано утром и вечером в сумерки кенгуру пасутся, а днем, если чувствуют себя в безопасности, отдыхают несколько часов. В это время за ними очень интересно наблюдать: одни медленно бродят по жесткой траве, другие играют между собой, третьи лежат на боку в полусне.
        До времени спаривания каждое стадо живет в мире. Но любовь возбуждает, и самцы тогда часто вступают в серьезные битвы между собой*. После спаривания самые старые животные обыкновенно отделяются от стада и ведут одинокую жизнь в более густом лесу".

* Поднявшись на "цыпочки" и стараясь казаться как можно выше, они боксируют передними лапами, а временами, опираясь на хвост, награждают друг друга мощными ударами задних ног в живот. Сила удара когтистой задней ноги очень велика. Используя этот прием, кенгуру порой успешно обороняются от собак, могут покалечить и близко подошедшего человека. От собак кенгуру нередко спасаются в воде - используя разницу в росте, они хватают собаку передними лапами и стараются утопить.

        Кенгуру, безусловно, принадлежат к самым замечательным из млекопитающих. В них все достойно удивления: движения и отдых, способ добывания пищи, размножение, развитие и духовная жизнь. Походка кенгуру, которую можно наблюдать, когда они пасутся, представляет неуклюжее, беспомощное ковылянье. Животное опирается на передние конечности и двигает вперед задние ноги между передними. При этом оно должно опираться сзади на хвост, иначе не могло бы так высоко поднять длинные задние ноги, чтобы передвинуть их. Но кенгуру обыкновенно сидит на задних ногах и хвосте, даже когда щиплет траву, а передние конечности при этом свешивает. Когда он срывает растение, то встает. При этом опирается на подошвы ног и на плотно прижатый к земле хвост; благодаря чему тело твердо и удобно покоится, как на треножнике. Наполовину насытившись, кенгуру ложится на землю, далеко вытянув задние ноги. Если ему в этом положении захочется есть, то задняя часть тела остается спокойно лежать, а туловище он подпирает короткими передними конечностями. Во время сна более мелкие виды принимают такое же положение, как заяц на лежке: они садятся, плотно прижавшись к земле, на все четыре лапы и на подогнутый под тело хвост. Это положение позволяет им в любое мгновение пуститься в бегство. Самый ничтожный шорох вспугивает отдыхающего кенгуру, особенно старых самцов, которые быстро поднимаются, чтобы осмотреться; при этом они становятся на кончики пальцев и опираются на конец хвоста.
        Если кенгуру замечает что-нибудь подозрительное, то он прежде всего думает о бегстве и при этом проявляет всю свою подвижность. Он прыгает, как и всегда при скором беге, исключительно при помощи задних ног, но делает прыжки, которые по своей длине превосходят прыжки всех остальных животных. Передние ноги плотно прикладывает к груди, хвост вытягивает прямо назад, отталкивается, напрягая изо всей силы мощные мускулы своих длинных, тонких и упругих задних ног, подлетает кверху и как стрела описывает по воздуху пологую дугу. Некоторые виды держат тело во время прыжка горизонтально, другие приподнимают его; уши в этом случае закинуты назад, на загривок, между тем как при спокойном беге они подняты. Если животное не испугано, то делает лишь маленькие прыжки, самое большее длиной 3 м; но когда встревожено, то удваивает и утраивает усилия. Кенгуру прыгает правой ногой немного прежде, чем левой, как отделяясь от земли, так и опускаясь, притом ставит правую ногу несколько впереди. При каждом прыжке тяжелый хвост делает размахи вверх и вниз и тем энергичнее, чем больше прыжки. Всякого рода повороты кенгуру выполняет с помощью 2-3 маленьких прыжков, не управляя, по-видимому, при этом хвостом. Он всегда ступает лишь на пальцы и никогда не падает на передние ноги. Различные виды неодинаково держат передние ноги: одни отставляют их от тела, другие более прижимают и скрещивают. Прыжки непосредственно следуют один за другим, и каждый равняется по крайней мере 3 м, а у более крупных видов нередко и 6-10 м в длину при вышине в 2-3 м*.

* Рекордная длина прыжка крупных видов 13,5 м, высота - 3,3 м, скорость бега - 45 км/ч.

        Понятно, что нужна превосходная собака, чтобы преследовать кенгуру, и действительно мало таких охотничьих собак, которые в состоянии выполнить это. В местности, заросшей кустарником, преследование очень скоро приходится прекратить, так как убегающий кенгуру легко перепрыгивает через попадающиеся кусты, между тем как собака должна обходить их. На неровной почве он движется медленнее; особенно ему трудно спускаться со склона, так как при сильном прыжке он здесь легко может кувырнуться через голову. Животное может бежать в продолжение нескольких часов, не уставая.
        Из внешних чувств у кенгуру лучше всего развит слух: по крайней мере у животных в неволе постоянно замечается движение ушами, как у нашего благородного оленя. Зрение слабее, а обоняние, вероятно, развито довольно плохо. Некоторые наблюдатели рассказывают тем не менее, что кенгуру отлично видят, слышат и чуют. Это в высшей степени глупые животные; даже овца в умственном отношении стоит гораздо выше их. Все необыкновенное сбивает их с толку, так как им недостает способности быстро действовать в соответствии с обстоятельствами. Кенгуру, живущий на свободе, если ему грозит опасность, бросается бежать, причем едва может остановиться и иногда делает такие прыжки, при которых неминуемо должен сломать крепкие кости своих ног.
        Большие виды редко рождают более одного детеныша. Несмотря на значительную величину некоторых кенгуру, беременность самок длится изумительно короткое время. У исполинского кенгуру, например, лишь 39 дней. По истечении этого времени детеныш рождается, как у всех млекопитающих. Мать берет его ртом, раскрывает передними конечностями сумку и плотно прикладывает невзрачное существо к одному из сосков*.

* Это характерное заблуждение времен Брема. Самка никак не помогает новорожденному добраться до сумки, правда, иногда вылизывает шерсть на его пути, как бы обозначая дорожку из слюны.

        Через 12 часов после рождения молодой кенгуру этого вида имеет в длину несколько более 3 см. Он совершенно не развит, мягок и похож на червя; его глаза закрыты, уши и ноздри едва намечены, нет еще даже зачатка конечностей, кожа просвечивает насквозь. Между детенышем и матерью не существует, по-видимому, ни малейшего сходства. Передние конечности, например, у малыша на треть длиннее задних. Он висит на соске без заметного движения, сильно сжавшись, загнув короткий хвост вверх между задними ногами. Когда он прикрепляется к соску, то сосок значительно разбухает и большие губы детеныша плотно обхватывают его. Насколько известно, молодой кенгуру вовсе не сосет, а молоко без всякого усилия с его стороны из соска прямо брызжет ему в рот. Почти восемь месяцев он проводит и питается исключительно в сумке. Однако уже тогда время от времени высовывает голову из нее, но самостоятельно двигаться не в состоянии. Жофруа Сент-Илер открыл мускул, который лежит над выменем и выжимает, или по крайней мере может выжимать молоко в рот еще бессильного детеныша, но указание это не подтверждено.
        Из новейших наблюдений следует, что кенгуру растет очень быстро, особенно начиная с того времени, когда покрывается волосами. Он может тогда поднимать свои длинные уши, которые до того висят по бокам головы. С этого времени он очень часто высовывается, если мать сидит спокойно. Выставляет голову, озирается во все стороны, передними лапами роется в сене и понемногу начинает уже есть траву. Мать все еще проявляет чрезвычайную заботливость по отношению к детенышу, но не так тревожится, как прежде. Сначала она лишь с величайшим неудовольствием допускает какие-либо попытки людей, желающих посмотреть или потрогать детеныша в сумке. Точно так же, как к человеку, относится она в это время и к самцу, который постоянно приближается, чтобы видеть своего потомка. Она отвечает на навязчивое приставание тем, что отворачивается или сердито и хрипло ворчит, а иногда даже защищается ударами. С того времени, когда детеныш начинает высовывать голову из сумки, она менее старательно прячет его. Детеныш и сам крайне боязлив и при малейшей опасности прячется в сумку. Здесь он не всегда сидит в одном положении, а принимает всевозможные позы. Случается видеть, как он выглядывает из сумки, высунув голову, нередко высовывает задние ноги и хвост; иногда видны лишь задние ноги, а голова спрятана. Очень привлекательное зрелище представляет мать, когда она загоняет выглядывающего из сумки детеныша; если он не слушается, делает ему легкий удар лапами. Через некоторое время детеныш начинает по временам покидать свое убежище и бегает рядом с матерью на свободе, но еще долго в случае опасности прячется снова в сумку. Он сильными прыжками приближается к матери, которая сидит спокойно на задних ногах, и бросается, не останавливаясь ни на мгновение, вниз головой в полуоткрытую сумку, поворачивается и выглядывает из ее отверстия.
        Путешественники по Австралии рассказывают, что кенгуру-матери в случае большой опасности и тем более когда их ранит охотник, оригинальным образом освобождаются от своих детенышей. Если они видят, что не в состоянии бежать далее вместе с ним, то быстро вынимают его из сумки, сажают на землю и бегут дальше, постоянно оглядываясь, пока могут, на преследователей. Они охотно жертвуют детенышем для своего спасения, но редко достигают цели, так как разгоряченные преследователи обращают главное внимание на мать и проносятся мимо детеныша*.

* Как правило, оказывается "выкинутым" из сумки уже подросший, вполне самостоятельный детеныш, не питающийся молоком и имеющий все шансы на выживание. С появлением нового детеныша мать постепенно отучает предыдущего от пребывания в сумке из опасения повредить младшего. Однако при внезапной тревоге подросший детеныш "по привычке" ныряет в сумку матери, которой уже не по силам быстро бежать с такой ношей. Таким образом, от старшего избавляются, чтобы сохранить жизнь матери и младшего беспомощного детеныша.

        Пища кенгуру растительная; они предпочитают траву и листья деревьев, поедают корни, кору и почки, плоды различных растений. Любимую пищу их составляет особая трава, которую так и называют - "трава кенгуру", она служит верным признаком местопребывания этого животного. Некоторые естествоиспытатели полагали, что кенгуру пережевывают жвачку; однако, несмотря на тщательное наблюдение, я не мог подтвердить это ни у одного кенгуру. Они, правда, часто подолгу жуют какое-нибудь растение, но не отрыгивают проглоченную пищу.
        Кенгуру составляют на родине самую важную дичь, и поэтому за ними страстно охотятся и хищные животные, и люди, как туземцы, так и белые. Черные умеют так незаметно подкрасться к пасущемуся стаду и так ловко обойти его, что по крайней мере несколько кенгуру становятся их добычей. На больших охотах часть охотников ложится в засаду, а другие гонят на них дичь, причем сначала подкрадываются как можно ближе к пасущимся стадам, а затем вскакивают с криком. Испуганные животные поворачивают в ту сторону, которая кажется им безопасной, и, таким образом, почти наверняка попадают в руки спрятавшихся охотников. Кроме того, австралийцы умеют устраивать всякого рода петли и силки и очень искусно расставляют их. Гораздо большие опустошения производят белые. Они употребляют для того всевозможные средства: ловят петлями, отстреливают с помощью огнестрельного оружия, травят собаками, притом только из кровожадности, просто чтобы убить; убитых же оставляют гнить в лесу. "Вот почему, - пишет анонимный автор, - кенгуру уже истреблены в окрестностях всех более значительных городов и поселений. Если эта дикая охота будет продолжаться таким же образом, то скоро они и внутри страны будут принадлежать к числу наиболее редких млекопитающих. Я не могу признать, чтобы они приносили вред на обширных, поросших травой равнинах. Поблизости от селений они, правда, становятся надоедливее, чем наши зайцы и кролики; но это не оправдывает их преследование. Они перескакивают ночью через изгороди и поедают растения на полях, но несколько пугал достаточно, чтобы удержать их. Я склонен думать, что те, кто таким безрассудным образом преследует кенгуру, не в состоянии понимать значения животных. Я не хочу отвергать, что шкура и мясо кенгуру менее ценны, чем шкура и мясо нашего оленя, но все же и то и другое вовсе не настолько лишено ценности, как кажется австралийцам. Многие считают мясо кенгуру немного лучше, чем падаль, не берут его даром, даже в таких местах, где за бычачье и баранье мясо платят сравнительно дорого; за шкуру торговцы дают не более 1,5 шиллинга или марки. Но я на основании собственного опыта могу уверить, что мясо вовсе не дурно, а шкура ни в чем не уступает телячьей и притом тоньше ее. Уверяют, будто бы мясо кенгуру не питательно; но я считаю это положительно неверным. Я и мой старый спутник питались мясом кенгуру все время, пока были в лесу, и выполняли свою работу так же хорошо, как и другие. "Берегите муку и старайтесь добыть кенгуру", - говорят обыкновенно бушмены, если мука приходит к концу. Я не хочу оспаривать, что мясо это лишь второстепенного качества, так как оно сухо и безвкусно, очень кровянисто, темного цвета и не так приятно, как баранина; но я утверждаю, что им не следует пренебрегать, а хвост, в частности, дает превосходный суп".
        Все виды кенгуру без особых затруднений привыкают к неволе, без труда прокармливаются сеном, зеленым кормом, листьями, репой, зернами, хлебом и тому подобной пищей, не требуют зимой особенно теплого хлева и при надлежащем уходе довольно легко размножаются. Хотя они любят тепло и охотно греются и нежатся на солнце, им не вредит, однако, и довольно суровая, зимняя стужа и снег, если только они имеют сухое и защищенное от ветра местечко, куда могут спрятаться. Благодаря этой невзыскательности и нечувствительности к влиянию погоды кенгуру в настоящее время представляют самое обыкновенное явление во всех зоологических садах и ежегодно выращиваются в большом числе. Тем не менее они едва ли могут когда-нибудь оправдать те надежды, которые на них возлагались. На мой взгляд, лишь очень немногие из них годятся для переселения к нам в большие охотничьи районы. Я не говорю уже о том, что они, предоставленные самим себе, едва ли могут выжить в нашем климате*, но польза от них слишком незначительна, для того чтобы можно было рекомендовать их для замены нашей исчезающей дичи.

* Помимо естественной области распространения охватывающей Австралию, Тасманию, Новую Гвинею и прилегающие острова, ряд видов был акклиматизирован в некоторых районах Европы, Северной Америки, Новой Зеландии, отличающихся мягкими, слабо морозными зимами с неглубоким снежным покровом.

        Напротив, в менее обширных, огороженных и охраняемых парках, где они не могут приносить вреда, кенгуру служат хорошим украшением.
        Несколько лет тому назад барон Филипп фон Безелагер сделал опыт по разведению кенгуру Беннета в Германии, а именно в Рейнской провинции, в лесу около Геймерцгейма, на территории величиной в 500 гектаров. Сюда в 1887 году было пущено сначала пять кенгуру: два самца и три самки. Они очень хорошо выдержали зиму на свободе, несмотря на глубокий снег и холод, доходивший до минус 22,5 градуса. Питались они сначала тем, что могли найти в лесу, так как лишь позднее нашли места, где был приготовлен для них корм; здесь они охотнее всего ели репу, жадно поглощали овсяные снопы, а позднее предпочитали каштаны всякому другому корму.
        Восточный серый, или исполинский, кенгуру (Macropus giganthem)** принадлежит к самым крупным видам семейства.

* * Этот вид уступает размерами лишь гигантскому рыжему кенгуру, живущему в засушливых местностях Центральной Австралии. Всего несколько тысяч лет назад на материке вымерли формы, достигавшие в положении "сидя" на задних лапах 2,2 м и веса предположительно в 350 кг.

        Очень старые самцы в сидячем положении имеют почти такой же рост, как человек; длина их до 3 м, из которых около 90 см приходятся на хвост; вес колеблется между 100 и 150 кг. Самка в среднем на треть меньше самца. Мех плотный, густой, гладкий и мягкий, похожий несколько на овечий; цвет его неопределенно-бурый, смешанный с серым. Передние конечности, голени и плюсны белого или серовато-белого цвета, пальцы задних ног темные. Голова того же цвета, как спина, с темными полосами по бокам. Наружная сторона ушей у западноавстралийских экземпляров*** обыкновенно светлее головы, у животных с востока этого материка большей частью темнее. Хвост буроватый, к концу становится постепенно темнее, конец его черный.

* * * Западные серые кенгуру выделены в отдельный вид М. fuliginosus.

         Кук открыл этот вид кенгуру в 1770 году на берегу Нового Южного Уэльса и назвал его бумером, так называют животное и туземцы. Исполинский кенгуру живет во всей Австралии и Тасмании. Водится на поросших травой равнинах или в редких лесах, состоящих из кустов, какие часто встречаются в Австралии. В кустарники он удаляется преимущественно летом, чтобы защищать себя от горячего полуденного солнца. В настоящее время благодаря непрерывному преследованию кенгуру далеко оттеснен внутрь страны, да и здесь начинает попадаться реже. Он живет стадами, но не так общителен, как полагали сначала, принимая за одно стадо соединение различных семейств вместе. Обыкновенно случается видеть лишь по три или четыре кенгуру вместе, но, собственно говоря, ни один из них не заботится о другом и каждый идет своей дорогой. На хорошем пастбище собирается большее число животных; но они снова разбредаются, когда в данной местности не находят более корма. Прежде думали, что самцов должно считать вожаками стада, вероятно, потому, что они казались пригодными для этого по своей значительной величине. Но и это предположение оказалось неверным. Все наблюдатели согласны между собою в том, что и самец исполинского кенгуру в высшей степени робок и пуглив и лишь редко позволяет человеку приблизиться к нему.
        Гульд, который написал превосходное сочинение о млекопитающих Австралии, говорит о бегущих исполинских кенгуру следующее: "Я с особенным удовольствием вспоминаю о прекрасном бумере, который внезапно был поднят собаками на открытой равнине и затем бросился бежать. Сначала он вытянул шею, чтобы оглянуться на преследователей и посмотреть, с какой стороны ему открыт путь; но затем помчался вперед, не промедлив ни одного мгновения, и дал нам возможность наблюдать самую безумную скачку, какую только можно себе представить. С быстротой птицы, в один прием проскакал он 14 английских миль; так как перед ним не было никаких преград, то я нисколько не сомневался в том, что беглец уйдет от нас. Но, к его несчастью, он попал на косу, вдававшуюся в море приблизительно на 2 мили. Здесь путь ему был отрезан, и он принужден был искать спасения вплавь. Морской рукав, который отделял его от материка, был приблизительно шириной в 2 мили, и свежий ветерок гнал волны прямо против кенгуру. Ему оставалось только два выхода: или вступить в битву с собаками, или искать спасения в море. Потеряв голову, он бросился в волны и мужественно поплыл через рукав, хотя волны наполовину захлестывали его. Под конец кенгуру все же был вынужден поворотить назад и, утомленный, обессиленный, стал жертвой преследователей. Расстояние, которое он промчался во время бегства, если считать различные повороты, не могло быть менее 18 миль, и, кроме того, он проплыл еще добрых две мили. Я не в состоянии определить время, в какое он проскакал это пространство, но полагаю, что прошло около двух часов до того времени, когда он достиг конца упомянутой косы. Но там он прыгал еще так же быстро, как и вначале".
        К тому, что уже сообщено относительно жизни этого животного, я ничего не могу прибавить; над этим видом было сделано больше всего наблюдений. В настоящее время у нас в неволе гораздо реже можно увидеть исполинского кенгуру, чем прежде. При хорошем уходе некоторые кенгуру живут в Европе 10-25 лет.
        Более мелкие виды кенгуру местные жители называют валлаби. Красивейшие среди них – падемелоны, или филандеры.
        Красношеий филандер (Thylogale thetis)* едва достигает трети роста исполинского кенгуру, длина равняется 1,1 м, из которых 45 см приходится на хвост.

* Филандеры распространены на юго-востоке Австралии. Ведут ночной образ жизни, держатся поодиночке, проделывают туннели в густых зарослях. При опасности подают сигнал, топая задней лапой по земле.

        Шерсть длинная и мягкая, цвет спины буро-серый, на затылке переходящий в ржаво-рыжий; брюхо белое или желтовато-белое; бока рыжеватые. Задние ноги равномерно бурого цвета, передние серого; хвост, покрыты й короткими, жесткими волосами, сверху серый, снизу буровато-белый.
        Филандер населяет богатые кустарником местности Южного Квинсленда, Нового Южного Уэльса и Виктории и живет здесь поодиночке или маленькими стадами. Ради его нежного, в высшей степени вкусного мяса, которое похоже на мясо нашего зайца, за ним ревностно охотятся как туземцы, так и колонисты. По образу жизни он сходен со своими родичами. Мне бросилось в глаза, что содержащиеся в неволе филандеры во время прыжков довольно сильно размахивают передними ногами и отставляют их в стороны от тела, между тем как другие виды прижимают их. По этой особенности филандера можно отличить с первого взгляда от других очень похожих на него видов. Парочка, которую я держал, вела себя, как и большинство прыгающих сумчатых, прекрасно по отношению друг к другу, но не с родственными видами.
        В горах живут горные кенгуру, прыгающие сумчатые средней величины, несколько отличающиеся от длинноногих кенгуру зубной системой, короткими главными когтями задних ног и хвостом одинаковой толщины в передней и задней части, имеющим на конце кисть.
        Кистехвостый скалистый кенгуру (Petrogale penicillata) достигает вместе с хвостом 1,25 м. Бока беловато-бурые, спина черная, брюхо бурое или желтоватое, грудь и подбородок белые, щеки серовато-белые с неясной темной полоской, края темных ушей желтые, ноги и хвост черные.
        Равный ему по величине кольцехвостый, скалистый, желтоногий кенгуру (Petrogale xanthopus) бледного рыжевато-бурого цвета, смешанного с серым. Плюсны желтого цвета, хвост с желтыми и черно-бурыми кольцами.

Кольцехвостый, скалистый, кенгуру (Petrogale xanthopus)
        Горы южной Австралии населены значительным числом скалистых кенгуру; однако их нечасто случается заметить, так как эти животные ночные, они крайне редко появляются раньше солнечного заката из темных пещер и расщелин между скалами. Проворство, с которым это животное лазает по скалистым стенам, вполне могло бы сделать честь обезьяне. Умение лазать гораздо более защищает его от преследования человеком и другими врагами, чем остальных родичей. Охота за скалистыми кенгуру требует большого опыта от охотника, да и то она успешна лишь в том случае, если удается выследить тропинку, которой твердо держится эта дичь.
        Туземцы доходят по хорошо заметному следу до самой расщелины, в которой животное прячется днем, и там убивают его; но для такой охоты нужно удивительное терпение дикаря, европеец благоразумно отказывается от нее. Более опасный враг, чем человек, для этих животных динго, так как он довольно часто живет в тех пещерах, куда прячется днем скалистый кенгуру. Однако и д и н го удается овладеть эти м осторожн ы м животным лишь при неожиданном нападении; если кенгуру замечает врага, то несколькими прыжками ставит себя вне всякой опасности. Его ловкость позволяет ему без труда достигать самых высоких и недоступных мест. Притом, по уверениям туземцев, скалистый кенгуру живет преимущественно в таких расщелинах, которые имеют по нескольку выходов. Раненные, они обыкновенно недоступны для охотника, так как прячутся в какую-нибудь пещеру и там умирают.
        В последнее время скалистых кистехвостых и кольцехвостых кенгуру не раз привозили к нам живыми, и теперь можно видеть их во многих зоологических садах. По своему нраву они, кроме любви к лазанию, ничем не отличаются от своих родичей. При хорошем уходе размножаются в неволе так же легко, как их родичи.
        Длинноухий, или обыкновенный заячий, кенгуру (Lagorchestes leporides)* называется так потому, что по характеру и окраске он сильно напоминает зайца.

* Заячьи кенгуру держатся в травянистых степях и саваннах поодиночке, могут прыгать на 2-3 м. В отличие от большинства кенгуру самки у них заметно крупнее самцов.

        Длина его 60 см, из которых около 35 см приходится на хвост. Тело вытянуто, ноги и когти тонки, маленькие передние лапы вооружены острыми узенькими когтями. Морда покрыта бархатистыми волосами, уши заострены на концах, изнутри покрыты длинными, белыми волосами, а снаружи короткими черными и белыми. Остальной мех представляет то трудное для описания смешение цветов, которое мы встречаем на шкуре зайца. Волоса на верхней стороне у корня черные, потом рыжевато-бурые, затем ржаво-белые и, наконец, черные. Грудь и брюхо окрашены в серый и ржаво-белый цвет, на каждой голени находится темное пятно; ноги серые с крапинками, волоса на морде черные и белые.

Длинноухий заячий кенгуру (Lagorchestes leporides)
        Заячий кенгуру населяет большую часть внутренней Австралии и сильно напоминает по своему образу жизни нашего зайца. Подобно последнему, это животное ночное, которое днем прячется в глубоко вырытом логовище и тогда, прежде чем подняться, он близко подпускает к себе охотника и собак в надежде, что сходство шкурки с почвой защитит его. Действительно, он часто обманывает собак и, даже убегая от них, употребляет различные хитрости, делая, подобно нашему зайцу, неожиданные петли и поворачивая как можно скорее назад. Однако наблюдение, сделанное Гульдом, заслуживает упоминания. "На одной из равнин южной Австралии, - рассказывает он, - я охотился за одним заячьим кенгуру с двумя проворными собаками. Пробежав около четверти мили, он вдруг повернулся и побежал обратно по направлению ко мне. Собаки следовали за ним по пятам. Я стоял совершенно неподвижно, и животное подбежало ко мне на расстояние 6 м прежде, чем заметило меня. К моему большому изумлению, оно не повернуло ни направо, ни налево, а одним сильным прыжком перескочило через мою голову. Я был не в состоянии выстрелить ему вслед".
        Искусство лазания среди прыгающих сумчатых достигает своей высшей степени развития н четырех видов древесных кенгуру из Новой Гвинеи и Северного Квинсленда*.

* Древесные кенгуру могут делать прыжок до 9 метров длиной, по горизонтальным ветвям скачут на задних ногах. Хвост у них не цепкий и используется лишь как балансир. Подошвы лап очень шероховатые, для лучшего сцепления с корой. Вниз по стволам спускаются хвостом вперед.

        Большие и сильные передние конечности, которые только немного меньше задних, составляют очень характерный отличительный признак этого рода. Верхние резцы почти одинаковой величины; клыки гораздо меньше резцов. Когти четвертого и пятого задних пальцев согнуты, так же, как и когти на пальцах передних конечностей, а не прямые конусообразные, как у остальных родов.
        Медвежий кенгуру (Dendrolagus vrsinus) Новой Гвинеи - довольно большое животное, длиной в 1,25 м, из которых несколько более половины приходится на хвост; тело у него короткое и толстое, голова короткая. Мех состоит из жестких, черных, у основания буроватых волос; кончики ушей, морда и брюхо - бурые; щеки желтоватые; кольцо вокруг глаз темнее.

Медвежий кенгуру (Dendrolagus ursinus)
        Все наблюдатели согласны с тем, что нельзя представить себе более странного явления, как древолаз, который весело движется по ветвям и проделывает почти все фокусы гимнастического искусства, какие проделывают и другие лазящие млекопитающие. С величайшей ловкостью животное взбирается по стволам деревьев, с уверенностью белки поднимается и опускается по ним. Но тем не менее оно кажется там, в вышине, не на месте. Каждый наблюдатель бывает просто озадачен, когда это черное длинноногое существо неожиданно вспрыгивает с земли на дерево и движется по качающимся ветвям. Как и можно было ожидать, судя по местожительству, медвежий кенгуру питается преимущественно листьями, почками и побегами деревьев, вероятно, ест также и плоды. Его редко приходится видеть в неволе; я видел лишь одного. Он жил в Роттердамском зоологическом саду. К сожалению, мои попытки приобрести его не увенчались успехом. Как пишет мне Розенберг, он долгое время держал медвежьего кенгуру вместе с одним его родичем. "Оба вида скоро становятся ручными, легко привыкают к своему хозяину и не показывают ни малейшего страха перед собаками. Мои пленники бегали быстро повторяющимися прыжками на задних ногах. Когда они лазали, то обхватывали передними конечностями ствол или ветвь, но делали это несколько неуклюже. Я кормил их растительной пищей, зрелыми пизангами, которые они, сидя на задних ногах, подносили ко рту и ели по-обезьяньи, только более неловко. Медвежий кенгуру хорошо известен всем папуасам в Новой Гвинее под названием ниаай; они часто ловят его и нередко доставляют живым в Тернате".
        Кистехвостый кенгуру (Bettongia lesueun) - животное величиной с кролика, с очень короткими круглыми ушами и довольно длинным мехом. Цвет верхней стороны серо-бурый с черными и белыми крапинками, нижней - грязно-белый или желтоватый. Этот вид отличается гребнем длинных, черных, косматых волос на последней трети хвоста; вся длина его 67 см, из которых на хвост приходится 31 см. Родина - весь материк Австралии, за исключением самых северных областей.
        Об образе жизни и поведении его Гульд сообщал приблизительно следующее. "Подобно остальным видам того же рода он вырывает себе в земле углубление и помещает в нем сделанное из травы толстостенное гнездо, которое по внешнему виду настолько соответствует окружающей обстановке, что необходимо очень внимательно искать его, чтобы заметить. Место для него выбирается между кустиками травы или около куста. Днем одно животное или пара их лежат в таком гнезде совершенно скрытые от глаз наблюдателя, так как они всегда тщательно закрывают отверстие, образовавшееся в гнезде при влезании в него. Туземцев это, впрочем, не может обмануть. Они замечают почти каждое гнездо и убивают затем его обитателей ударом палицы. Замечателен способ, которым эти маленькие кенгуру притаскивают жесткую траву для своего гнезда. Они пользуются для этого своим хвостом, который очень удобен для охватывания. Животное берет им пучок травы и тащит его в определенное место; можно представить себе, какой странный и забавный вид оно имеет при этом. В неволе они тоже притаскивают таким же образом материалы к своему логовищу; по крайней мере так поступали несколько экземпляров, которых держал граф Дерби в парке для животных в Носли, по возможности стараясь удовлетворять всем их потребностям.
        В Австралии эти сумчатые живут на сухих равнинах и холмах, поросших редкими деревьями и кустами. Хотя они и не держатся стадами, но все же объединяются вместе в довольно большом числе. За пищей выходят лишь после наступления ночи, едят траву и корни, которые благодаря своей ловкости они выкапывают из земли без особенного затруднения. Охотник узнает их присутствие по норкам, вырытым под кустами. Если их потревожить днем, то они с изумительной быстротой спешат к какой-нибудь щели в земле или скале или к дуплу в дереве. которые могут защитить их, и обыкновенно с успехом укрываются".
        Трехпалый крысиный потору, или настоящая кенгуровая крыса (Potorous tridactylus), отличается удлиненной головой, короткими ногами и крысиным хвостом. Длина тела 40 см, длина хвоста 25 см. Тело коротко и приземисто, шея толста, хвост длинный, плоский, покрыт довольно ясными кольцами и чешуйками и, кроме того, редкими, короткими и жесткими волосами, частью голый. Длинный, рыхлый, слабо блестящий мех сверху темно-бурого цвета с примесью черного и бледно-бурого, на нижней стороне грязно- или желтовато-белого. Волосы имеют темные основания, а на верхней стороне тела также черные кончики; между ними примесь более коротких волосков с желтыми кончиками. Хвост у корня и сверху буроватый, вдоль боков и снизу черного цвета.

Трехпалый крысиный потору (Potorous tridactylus)
        Новый Южный Уэльс, Виктория, Южная Австралия и Тасмания составляют родину крысиного потору; у Порт-Джаксона он прежде был очень обыкновенен. Потору любят местности, поросшие редкими кустами, и избегают открытых пастбищ. Они выкапывают между кустами травы углубления в земле, тщательно выстилают их сухой травой и сеном и спят в них обыкновенно по нескольку штук вместе целый день. Эти по-настоящему ночные животные выходят пастись лишь к закату солнца. Логовище устроено так же искусно, как и у родичей этого животного.
        Своими движениями крысиный кенгуру существенно отличается от других видов. По моим собственным наблюдениям, он бегает совершенно иначе и гораздо легче, скорее как тушканчик. Этот бег короткими шагами, как можно назвать движения потору, необыкновенно быстр и вместе с тем позволяет животному обнаруживать большую ловкость, чем это могут сделать двигающиеся скачками кенгуру. Крысиный потору быстр, проворен, жив и по земле скользит, как тень. Опытная собака ловит его без особого труда; но неопытный охотник тщетно будет стараться отыскать его, если тот уже оставил логовище. В гнезде его легко может поймать и человек, так как он спит довольно крепко и подпускает очень близко своего злейшего врага. По отношению к пище потору отличается от описанных до сих пор его родичей. Он роется, отыскивая главным образом клубни и корни, и поэтому причиняет иногда ощутительный вред полям.
        С тех пор как существуют зоологические сады, крысиный кенгуру нередко попадает живым в Европу. Он отлично выживает при очень простой пище и не требует никакой особенной защиты.
        Мускусный кенгуру, или мускусная кенгуровая крыса (Hypsiprymnodon moschatus)*, заслуживает особого внимания, так как тесно связывает прыгающих сумчатых с лазающими.

* Самый мелкий представитель кенгуру.

        Он маленького роста, похож на крысу, длиной около 41 см, из которых 16 приходится на голый чешуйчатый хвост, утончающийся к концу. Круглые уши велики, тонки и голы; задние ноги немного длиннее передних. Задние ноги снабжены длинным большим пальцем, который может противополагаться остальным, и представляют, следовательно, настоящие хватательные ноги или задние руки. Остальные пальцы задних ног снабжены когтями равной величины, а на большом пальце когтя нет; когти передних ног малы и тонки. Мех густой и бархатистый, на темном фоне покрыт ржавыми оранжево-серыми крапинками, больше всего на спине, менее на брюхе; на голове и конечностях крапинки едва заметны. Ноги и ступни бурого цвета; последние голы до верхней стороны среднего заднего пальца.

Мускусный кенгуру (Hypsiprymnodon moschatas)
        Об этом животном, которое водится в Квинсленде, Рамзай пишет: "Я встретил это в высшей степени замечательное и странное сумчатое животное в первый раз в январе 1874 года во время посещения реки Гербарта, где оно населяет влажные местности, густо поросшие кустарником по берегам рек и по склонам прибрежных гор этой области. Животное попадается вовсе не редко, но благодаря своему скрытому образу жизни и густым лесным зарослям в тех местах, где оно водится, его всегда трудно добыть. По образу жизни его можно считать за дневное животное; движения в спокойном состоянии довольно изящны; оно ходит почти таким же образом, как потору, на которых оно очень похоже.
        Пищу добывает себе, роясь в растительных остатках на лесной почве, где находит насекомых, червей и клубни растений; часто ест пальмовые ягоды, сидя на задних ногах и держа ягоды в передних лапах, или иногда копает землю, как сумчатые барсуки. Редко встречаются они более одного или двух вместе, если их не сопровождают детеныши. В марте 1874 года я получил от Бродбента самку с двумя детенышами в сумке, которые были очень малы и походили на молодых сумчатых барсуков. В том же месяце был застрелен полувзрослый детеныш вместе с самцом и самкой. Животные, очевидно, рождают детенышей в дождливое время года, которое продолжается от февраля до мая".