Сочеловек

Сочеловек. Характерно [...] слово сочеловек (ср. у Шиллера Mitmensch), не отмеченное ни в словарях Академии Российской, ни в словаре 1847 года. Оно типично для словаря масонов. Например, в письме И. В. Лопухина к А. М. Кутузову (от 28 ноября 1790 г.): «Привыкнув все делать, только имея в виду рубли, чины, ленты или из страха, не могут поверить, чтобы были люди, желающие бескорыстно удовлетворять должностям христианина, верного подданного, сына отечества и сочеловека» (Барсков Я. Л. Переписка московских масонов ХVIII-го века, с. 46).

В «Разных отрывках» Карамзина: «Есть ли бы я был старшим братом всех братьев сочеловеков моих и есть ли бы они послушались старшего брата своего, то я созвал бы их всех в одно место, на какой-нибудь большой равнине, которая найдется, может быть, в новейшем свете».

Слово сочеловек встречается также и в первой части карамзинского «Московского журнала», в таком «анекдоте из иностранных журналов»: «Один автор, сочинивший трактат о соловьях, говорит в предисловии: ”Двадцать лет неутомимо работал я над сим сочинением. Глубокомысленные мудрецы утверждали всегда, что самое сладчайшее удовольствие, какое душа человеческая может только вкушать в сем мире, состоит в уверении, что мы оказали целому роду человеческому полезные услуги. Желание иметь сие удовольствие должно быть по справедливости главным нашим желанием. Тот, кто сего не думает, и не устремляет всех сил своих к устроению блага человеческого рода, конечно не знает, что он не столько для себя, сколько для сочеловеков своих получил дарования свыше. Сие размышление заставило меня написать предлагаемый трактат о соловьях, который должен споспешествовать общему счастию разумных сотварей моих“» (Моск. журнал, 1791, ч. 1, с. 206).

В «Письмах русского путешественника»: «Давно уже замечено, что общее бедствие соединяет людей теснейшим союзом. Таким образом, и жиды, гонимые роком, и угнетенные своими сочеловеками, находятся друг с другом в теснейшей связи, нежели мы, торжествующие христиане» (Карамзин, 1820, 3, с. 7). Ср. также у Радищева в «Беседе о том, что есть сын отечества» — при изображении того, кто не может быть назван сыном отечества: «который с хладнокровием готов отъять у злосчастнейших соотечественников своих и последние крохи, поддерживающие унылую и томную их жизнь; ограбить, расхитить их пылинки собственности; который восхищается радостию, ежели открывается ему случай к новому приобретению; пусть то заплачено будет реками крови собратий его, пусть то лишит последнего убежища и пропитания подобных ему сочеловеков, пусть они умирают с голоду, стужи, зноя; пусть рыдают, пусть умерщвляют чад своих в отчаянии, пусть они отваживают жизнь свою на тысячи смертей; все сие не поколеблет его сердце; все сие для него не значит ничего» (Радищев А. Н. Избр. философские соч., М., 1949, с. 264).

(Виноградов. Проблема авторства, с. 299—300).