Хозрев-Мирза

Хозрев-Мирза перс. خسرو میرزا‎
Портрет работы Филиппа Берже
Эмир-заде (младший принц крови)
Рождение:	1813 год(1813) Тебриз
Смерть:	1875 год(1875)
Род:	Каджары (династия)
Отец:	Аббас-Мирза
Мать:	Хурдеханум, дочь туркменского бека
Хозрев-Мирза на Викискладе

Хозрев-Мирза, Хосрев-Мирза, Хосров-мирза (перс. خسرو میرزا‎, 1813, Тебриз—1875) — персидский принц, 7-й сын наследника престола Аббас-Мирзы.

Его дед шах Фетх Али-шах послал его в Петербург с извинениями после убийства в январе 1829 года русского посла в Тегеране Александра Грибоедова и членов русской миссии — для избежания войны с русскими и улаживания дипломатического скандала. В возмещение пролитой крови он привез Николаю I богатые дары, в их числе был алмаз «Шах».

Биография

Детство и юность

Эмир-заде, то есть младший принц крови. Согласно персидской биографии Хозрева, написанной принцем Надир-мирзой, он родился весной 1228 года хиджры (1813 года н. э.) в тавризском дворце и был 2-м сыном 2-й законной жены наследника Аббас-мирзы, Хурдеханум, которая была дочерью знатного туркменского бека. Первые годы он провел в гареме с матерью^[1]. Ею же Аббасу рождены ещё 3 сына: Джангир-Мирза, Ахмад-Мирза и Мостафа-Голи-Мирза.

В 7 лет он был поручен дядьке Гуссейн-Али-беку. Его обучали ездить верхом и владеть оружием. С 9 лет стал заниматься с учителями — изучал арабский и турецкий языки, разнообразные науки, сочинения великих поэтов Востока и правила приличия. Обнаружил выдающиеся способности в науках, кроме того, считался лучшим наездником при дворе отца. (В 1819-26 годах при дворе наследника Аббас-мирзы в Тавризе находилась российская дипломатическая миссия, секретарем которой до 1821 года состоял Грибоедов, который мог встречать сыновей наследника, в том числе Хозрева-Мирзу^[1]).

Отец посла, наследник престола

12 из 26 сыновей Аббас-Мирзы, братья Хозрева-Мирзы

Весной 1826 года юноша был назначен командиром роты гвардейского батальона, который обучали английские инструкторы. Во время персидско-русской войны 1826—1828 годов находился в свите своего отца, не имея особой должности. Принц был свидетелем крупных поражений персидской армии и наблюдателем мирных переговоров. В июле 1827 года Грибоедов был направлен в лагерь Аббаса при Кара-Зиадине для переговорах, и на этих аудиенциях встречал и молодого принца. Данные переговоры результатов не дали и война продолжилась, пока в октябре князь Эристова не захватил Тавриз (столицу наследника), и Аббас согласился начать мирные переговоры^[1].

Паскевич назначил наследнику встречу в деревне Дей-Карган, занятой русскими войсками. В своем дневнике генерал записал, что «5 ноября прибыл я в Дей-Карган. На половине дороги встретил меня сын Аббаса-Мирзы, Хозрева-Мирзу, нарочно для того своим отцом посланный. Он в довольно далеком от меня расстоянии сошел с лошади и вообще показывал величайшую учтивость. Разговор наш во всю дорогу состоял почти в одних приветствиях. В Дей-Каргане я проводил его до приготовленной квартиры. Утром 6 ноября Хозрев-Мирза был у меня с визитом и потом отправился к своему отцу». Эта встреча изображена на картине Машкова «Первое свидание Паскевича с Аббас-мирзою в Дей-Каргане 6.11.1827», на которой в числе прочих лиц изображены Хозрев-Мирза и Грибоедов. 8 февраля 1828 мирные переговоры возобновились в деревне Туркманчай. Мир был подписан, причем Хозрев-Мирза с братом Баграм-Мирзой присутствовали при этом. Этому событию посвящена другая картина Мошкова «Заключение мира в Туркманчае 10 февраля 1828 года»^[1].

Граф И. Ф. Паскевич и принц Аббас-Мирза на подписании мирного договора в Туркманчае

6 октября 1828 Грибоедов с молодой супругой и всей миссией прибыл в Тавриз, на другой день Аббас-мирза дал ему публичную аудиенцию. Русского посланника приветствовал и Хозрев-Мирза, ставший минувшим летом дипломатическим секретарем своего отца. В начале января наследник написал Паскевичу, что собирается отправиться в феврале в Петербург с дружественным визитом к императору. Хозрев-Мирза должен был сопровождать отца в этой поездки в составе этой свиты. Секретарь наследника Мирза-Сале прибыл в Тифлис к Паскевичу 7 февраля 1829 года с этим посланием, и остался дожидаться там Аббаса. В этот момент произошла трагическая гибель Грибоедова и его посольства.

25 марта 1829 года шах, дед Хозрев-Мирзы, послал наследнику фирман, параллельно уведомив Паскевича: «Ныне мы повелели сыну нашему, Наследнику Персидского престола, отправить к Вашему Сиятельству любезного сына его Хозрев-Мирзу и при оном находиться высокостепенному Мамед-хану, главнейшему из особ Персидской державы, дабы загладить извинением сие происшествие. Хозрев-Мирза подробно объяснит Вам обстоятельства дела, и, по доверенности вашей к нему, все представления его удостоены будут монаршей нашей ратификации». Через несколько дней после получения этого послания принц выступил из Тавриза со свитой, которая состояла из 33 человек. В начале апреля граф Паскевич получил высочайшее разрешение на приезд в Петербург принца крови^[1].

Пушкин, встретивший во время своей поездки тело «Грибоеда», столкнулся и с принцем, направлявшемся в Российскую империю. В 1829 году в «Путешествие в Арзрум» Пушкин рассказывает: «Я пошел пешком не дождавшись лошадей, и в полверсте от Ананура, на повороте дороги, встретил Хозрев-Мирзу. Экипажи его стояли. Сам он выглянул из своей коляски и кивнул мне головою. Через несколько часов после нашей встречи на принца напали горцы. Услышав свист пуль, Хозрев выскочил из своей коляски, сел на лошадь и ускакал. Русские, бывшие при нем, удивились его смелости…». Также он описывает встречу на пути в Арзрум с персидским поэтом Фазил-ханом, сопровождавшим принца Хозрев-мирзу в его дипломатической поездке в Петербург: «…конвойный офицер объявил нам, что он провожает придворного персидского поэта и, по моему желанию, представил меня Фазил-хану. Я, с помощию переводчика, начал было высокопарное восточное приветствие; но как же мне стало совестно, когда Фазил-хан отвечал на мою неуместную затейливость простою, умной учтивостию <…> Со стыдом принужден я был оставить важно-шутливый тон и съехать на обыкновенные европейские фразы. Вот урок нашей русской насмешливости. Вперед не стану судить о человеке по его бараньей папахе и по крашеным ногтям». Пушкин сделал зарисовки членов миссии (в том числе и принца) в Ушаковском альбоме. Бестужев-Марлинский пишет о том же путешествии принца: «В 1829 году горцы, ободренные отсутствием войск, стали разбойничать на Военно-Грузинской дороге. Перед проездом моим они увели в плен одного доктора; за неделю отбили купеческий табун из-под пушек конвоя и при проезде Хозрев-Мирзы ранили его нукера».

Посольство в Россию

Дед посла, персидский шах

Денис Давыдов, видимо, не зная этих вышеизложенных обстоятельств, считал, что шах Ирана, испугавшись последствий убийства Грибоедова, «решился послать в С.-Петербург значительное лицо для принесения извинений в качестве жертвенного искупления. Так как в Персии все были убеждены, что наше правительство не замедлит предать в свою очередь смерти высланного сановника и его свиту, то решено было избрать для этого предмета Хозрева-Мирзу, который был не что иное, как чанка, или побочный сын шаха. Хозреву-Мирзе, впоследствии ослепленному, сделан был, напротив, у нас в России блестящий прием, на который он по своему рождению не имел никакого права и который явно доказывал, сколь мало у нас были известны обычаи Востока»^[2].

Посольство состояло из 14 официальных лиц и 28 служителей^[3]. В посольство входил Эмир Назам^[4] — главнокомандующий всех регулярных войск в Персии. По докладу русских официальных лиц: «Сия особа в сем посольстве важнее самого принца»^[5]. Опубликована подробная переписка между русскими чиновниками о пути его следования.

Посольство отправилось в путь в начале мая 1829 года, планируя достичь Петербурга в конце июля. От Тифлиса до Новгорода его сопровождал генерал-майор П. Я. Ренненкампф с 3 переводчиками, фельдъегерями и прислугой, от Новгорода до Петербурга и во время пребывания в столице к ним присоединился граф П. П. Сухтелен. Оба должны были вести секретные журналы и ежедневно доносить в Петербург о каждом шаге персидского принца^[3]. Посольство следовало через Владикавказ, Екатеринодар, Новочеркасск, Воронеж, Серпухов, Москву.

В Москве посольству отвели усадьбу Разумовских. «В Москве помимо Кремлевского дворца, Оружейной палаты, Большого театра он посетил Университет, кадетский корпус, архив коллегии иностранных дел и т. д. Кульминацией был визит к матери А. С. Грибоедова, у которой Хозрев-Мирза просил прощения за смерть сына от имени своего народа»^[3]. Из агентурных записок, представленных в III отделение: «…она никак не ожидала Его приезда! Свидание их было, как сказывают, очень чувствительно и интересно, разумеется, она как мать не могла быть равнодушною, увидя единоземцев народа, который лишил ее сына. Принц со слезами у нее просил за них прощения ее, чтоб она сказала ему, в чем он может ей быть полезен, жал ей долго руку и в это время слезы катились по лицу Его»^[6]

Из описания обеда посольства в гостях у князя Юсупова в Архангельском:

Его Высочество, зная хорошо Европейский при столе обычай, не показал никакого замешательства, но на свиту Его смешно и жалко было смотреть, они, не зная порядочно употребления ножей и вилок и что чем брать должно, от многих блюд отказывались, а Главнокомандующий их регулярными войсками, взявши артишоку и разрезав ее ножем, клал частями в рот и жевал вместе с колючими иглами, многие судя по тому, что за одним с ними столом сидел француз, в службе их состоящий, и не хотел показать употребления, заключают из сего, что он не в лучшем с ними расположении. (Донесение Бегичева Бенкендорфу)[6].

«Извинительная речь» принца Хозрев-Мирзы, произнесенная в Петербурге 10 августа 1829 г.

После Москвы по приглашению Николая I принц посетил закрытые для публики военные поселения под Новгородом. Пробыв там 2 дня посольство прибыло в Петербург. Остановившись в Царском Селе и Петергофе, обсудили подробности торжественной аудиенции в Зимнем Дворце, а местом пребывания принца избрали Таврический дворец. (Доступ публики для прогулок по саду дворца был разрешен по требованию Хозрев-Мирзы).

Посольство прибыло в Петербург 4 августа 1829 г. и выехало из столицы 6 октября того же года^[7]. Хозрев-Мирза был удостоен высочайшей аудиенции в Зимнем дворце, на которой вручил Николаю I шахскую грамоту — «извинительное письмо». Были произнесены речи^[8]. Выслушав грамоту, царь произнес: «Я предаю вечному забвению злополучное тегеранское происшествие»^[2]. Принц и его свита были осыпаны подарками (в их числе 12 орудий новейшего производства). Со своей стороны он поднес императорскому семейству подарки от персидского шаха, среди которых был большой, в 88,7 каратов, бриллиант Шах, 20 драгоценных манускриптов, два кашемировых ковра, жемчужное ожерелье для императрицы, сабля для наследника Александра и украшения для великих княжон.

В Москве он снова оказался 23 октября.

Характер и внешность

Почтовая марка с изображением алмаза «Шах» (1971)

Он приковывал всеобщее любопытство: «Во время пребывания его здесь, он часто посещал Театры — Русский и Французский, которые в те дни полны были публикою, жаждущей видеть любимого гостя; счастливая физиогномия его обратила внимание даже самой черни; всегда толпа стояла пред домом, где он имел пребывание, и при выезде его куда-либо сопровождала бегом»^[6].

Хозрев-мирзе было 16 лет; по свидетельству современников, он «был среднего роста, строен, имел очаровательные глаза и необыкновенно приятную улыбку; обладал живостью в разговоре, и был замечательно приветлив в обхождении»^[9]. Петр Каратыгин пишет: «Хозров-Мирза был юноша лет шестнадцати или семнадцати, очень красивый собою; он сделал большой эффект в петербургских обществах; особенно дамы были от него в восхищении и не давали ему проходу на гуляниях»^[2]. После Каратыгин описывает, как набросал в театральной ложе портрет юноши и был за то вознагражден.

Долли Фикельмон описывала его в своем дневнике: «У него прелестнейшее лицо, точно у персонажа из арабской сказки или поэмы, роста он небольшого, но довольно гибкий, с грациозными движениями. Очень красивая голова, бархатные глаза, мягкий, меланхоличный взгляд, очаровательная улыбка, изящная и одухотворенная физиономия. На голове небольшая черная шапочка, и он носит шальвары. Свита у него довольно многочисленная. Среди них встречаются красивые лица, серьёзные, разумные, но у всех немного дикие глаза. В продолжение двух дней в качестве чрезвычайного посла он принимал всех, кто имеет на это право. Он первым разослал свои визитные карточки послам. На Елагином острове мы видели его гарцующим на коне, и это ему очень к лицу. В театре, где в его честь дали концерт, он заинтересованно, с удовольствием слушал музыку».

Начальник I Отделения майор Брянчанинов докладывал о пребывании принца в Москве:

Жаль описывать дурные стороны, или справедливее назвать минутные слабости Принца, о которых рассказывают, однако же, с достоверностью на примере: 1. Он каким-то образом добыл российский мундир, и в один вечер одевшись, в нем хотел ехать; но сопутствующий ему Генерал-Маиор Рененкампф, советами своими остановил его намерение; однако же ночью он успел в этом же мундире выехать и был на Козихе в публичном доме; на другой день Генерал Рененкампф, узнавши о том, довел до сведения Военного Генерал-Губернатора, который приехав к Принцу, слегка ему выговаривал его неосторожность, от которой он мог быть болен, давая ему заметить, что ежели он имел надобность, то мог бы сказать; но Принц уверял Князя честным словом, что он ездил из одного только любопытства, и больше ничего, найдя женщин старых и нарумяненых, что ему очень не нравилось. 2. Некто Фольц, человек низких свойств при бедном состоянии своем, имеет большое семейство; каким-то образом удалось ему одну из дочерей своих подвести к Принцу, и она награждена им очень щедро^[6].

По последнему вопросу, покупал ли он девушку за 40 тыс. рублей, даже было произведено специальное расследование, опровергшее слухи.

Дальнейшая жизнь

В 1832 году иранский премьер-министр Каэм-Макам Фарахани бросил его в тюрьму в Ардебиле. Там он был ослеплен по приказу своего брата шаха Мохаммед-шаха. Его старший единоутробный брат Джангир был подвержен той же участи.

Умер в 1875 году (в 1301 году хиджры).

Деятельность

• На одном из первых планов Пятигорска, выполненном в 1830-х века архитектором Иосифом Бернардацци есть гравюра «Вид вершины Машука и Бештовой горы с окрестностями». Рядом «изъяснение»: «Вершина горы Машука, на которой в память проезда Его Высочества Персидского Принца Хозров-Мирзы в 1829 году поставлен каменный столб с собственноручным Его на оном написанием своего имени и разных стихов»…^[2]. Памятный знак не сохранился.
• Перевод оды, сочиненной в Ст.-Петербурге Фазиль-Ханом-Шейда, поэтом принца Хозрева Мирзы, для поднесения государю императору. 1829 года // Подснежник на 1830 год. СПб., 1830. С. 49—53

В искусстве

• Хозрев-Мирза выведен в качестве колоритного персонажа в повести Николая Гоголя «Нос», и в поставленной по ней опере «Нос» Дмитрия Шостаковича.

Потом пронесся слух, что не на Невском проспекте, а в Таврическом саду прогуливается нос майора Ковалева, что будто бы он давно уже там; что когда еще проживал там Хозрев-Мирза, то очень удивлялся этой странной игре природы.

• Упоминается в 1-м абзаце повести Гоголя же «Портрет». Это позволяет датировать замысел произведения в соответствии с известными датами прибытия посольства^[10].

Нигде не останавливалось столько народа, как перед картинною лавочкою на Щукином дворе. Эта лавочка представляла, точно, самое разнородное собрание диковинок: (…) вот их обыкновенные сюжеты. К этому нужно присовокупить несколько гравированных изображений: портрет Хозрева-Мирзы в бараньей шапке, портреты каких-то генералов в треугольных шляпах, с кривыми носами.

• Выведен в романе Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара».

фильмы:

• Выведен в фильме «Русский ковчег».
• В сериале «Смерть Вазир-Мухтара. Любовь и жизнь Грибоедова» его играет Стэнли Красовицки.

См. также

• Муртаза Кули-хан — двоюродный дядя Хозрев-мирзы, проживавший в Петербурге при Екатерине.

Примечания

1. ↑ ^{1 2 3 4 5} Грибоедовская энциклопедия
2. ↑ ^{1 2 3 4} Н. Маркелов. Персидский принц Хозров-Мирза в России. // Русская линия
3. ↑ ^{1 2 3} Бойко С. А., Давыдов Б. Б., Сидорова М. В. Вступительная статья: Персидское посольство 1829 г. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2003. — С. 187—188. — [Т. XII].
4. ↑ Имеется в виду Мирза Таги-Хан Ферахани (1808—1852), иранский государственный деятель, известный как эмир Кебир (Великий эмир).
5. ↑ О путешествии персидского принца Хозрев-Мирзы // Департамент полиции исполнительной
6. ↑ ^{1 2 3 4} Документы III отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии
7. ↑ «Отечественные Записки» 1829, ч. 40, стр. 118 и 138; ср. Записки П. А. Каратыгина, т. I, Л., 1929, стр. 283
8. ↑ Речь Хозрев-Мирзы на приеме у Николая I
   Покой и радость, воцарившиеся в Иране, и подлинный союз, явившийся результатом мира между его величеством шахиншахом Ирана, моим повелителем и уважаемым дедом, и вашим императорским величеством, побудили ревностную звезду, которая по своей злости ввела в заблуждение разъяренную толпу, повлекла за собой инцидент, при котором погибли уполномоченные лица России.
   Это трагическое событие окутало трауром и горем великую семью шаха и всех его слуг.
   Могучее государство его величества шахиншаха Ирана глубоко потрясено одной мыслью о том, что рукой интриги и провокации горсть злоумышленников может разрушить мирные отношения и союз, восстановленный с великим русским царем. В связи с этим из всей семьи шаха я был избран для поездки в вашу столицу с тем, чтобы отправиться без промедления.
   С надеждой, что мой искренний голос у благосклонного императора найдет.отклик, жду, что мои слова послужат сохранению истинной дружбы, которая будет способствовать союзу двух великих государств и двух сил мира.
   Вот моя просьба, которую я от имени моего великого повелителя уполномочен передать вашему императорскому величеству.
   О! Великий император! Примите нашу просьбу и забудьте событие, которое причинило столько же горя Ирану, сколько и России. Забудьте, ибо весь мир будет знать о том, что даже при подобных чрезвычайных обстоятельствах мудрость и разум двух падишахов и их взаимодоверие могут устранить все опасности, рассеять неуверенность и страх ради установления отношений согласно своим желаниям.
   Из-за важности дела, дела, за которое только надо просить, я назначен выступить в роли просителя и склонен думать, что по своем прибытии к вашему императорскому величеству буду встречен приятною вестью. Это в том случае, если будет доказано, что я ради человеколюбия и мира посвятил себя укреплению дружбы между двумя великими народами, рожденными для взаимоуважения.
   Ответная речь Николая I, произнесенная от его имени переводчиком Шанбургом.
   Его императорское величество, мой великий государь, уполномочил меня заверить вас, великого набоба, в том, что горестное соболезнование, выраженное вами от имени вашего падишаха, было принято с верой, заключившей в себе полную удовлетворенность.
   Его величество бесконечно огорчен событием, возникшим по воле злоумышленников, желающих снова поссорить два соседних государства.
   Новый посланник, назначенный в ваше государство, является доказательством истинного прощения.
   Посланник должен рассеять весь туман горечи, который из-за этого ужасного события может заслонить отношения между русским и иранским государствами.
   Великий набоб, сообщив его величеству шаху о наших намерениях, пусть заверит его в воле императорского величества сохранить мир и укрепить дружбу и добрососедские отношения, которые были в высшей степени достигнуты Туркманчайским договором.
   Его императорское величество повелел мне выразить, что его величество шах, избрав вас, великого набоба, для этой задачи, доставил нам величайшее удовольствие.
   Есть надежда, что вы сами подтвердите это на основании тех почестей, которые оказаны вам, а также по этим словам, которые я произнес от имени моего государя.
9. ↑ Вацуро
10. ↑ Комментарии. Гоголь.

Литература

	Хозрев-Мирза на Викискладе?

• Бойко С. А., Давыдов Б. Б., Сидорова М. В. Вступительная статья: Персидское посольство 1829 г. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2003. — С. 187—188. — [Т. XII].
• «Отечественные Записки» 1829, ч. 40, стр. 118 и 138; ср. Записки П. А. Каратыгина, т. I, Л., 1929, стр. 283
• Записки Сухтелена, «Русский Архив», 1889 г., № 1
• Ад. П. Берже. Хосров-мирза. — Русская старина, 1879, с. 414
• Персидский поэт XIX в. Фазил-хан Шайда: (К встрече Пушкина с миссией Хосров-мирзы и к русско-иранским культурным отношениям) // Средневековый Восток: История, культура, источниковедение. М., 1980. С. 226—230, 313—318
• Боглачев С. В. Персидский принц Хосров-мирза // ХС, 2

Ссылки

• О путешествии персидского принца Хозрев-Мирзы // Департамент полиции исполнительной[1][2]