Павловская сессия

Павловская сессия — совместная сессия Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР, проходившая в Москве с 28 июня по 4 июля 1950 года^[1][2], а также объединенное заседание расширенного президиума Академии медицинских наук СССР и Пленума правления Всесоюзного общества невропатологов и психиатров, проходившее с 11 по 15 октября 1951 года^[3]. Сессии были организованы с целью борьбы с влиянием Запада на советскую физиологию и психиатрию. В ходе сессий группа советских физиологов (К. М. Быков, А. Г. Иванов-Смоленский, Э. Ш. Айрапетьянц, И. П. Разенков и Э. А. Асратян) обрушилась с критикой на преследуемую группу ученых (Л. А. Орбели, А. Д. Сперанский, И. С. Бериташвили, П. К. Анохин, Л. С. Штерн^[4]), которых они обвинили в отклонении от учения И. П. Павлова^[5][6]. Результатом сессий явилось то, что советская физиология оказалась изолированной от международного научного сообщества^{[7][8][9][10]}, на несколько десятилетий было прервано развитие генетики, физиологии, психологии, психиатрии^[4].

События, предшествовавшие сессии

Павловские сессии явилась одним из звеньев политики Сталина в области науки, имевшей целью установление идеологического контроля над научными исследованиями. Частью этой политики было преследование отдельных ученых за приверженность «буржуазным» и «идеалистическим» направлениям. Павловские сессии продолжили дело Августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 года в области физиологии. Объектами преследования стали видные физиологи, якобы отклонившиеся от учения Павлова: Леон Орбели, Анохин, Сперанский, Бериташвили, а также Лина Соломоновна Штерн, академик АН СССР, основоположница учения о гематоэнцефалическом барьере, арестованная к этому моменту как член антифашистского еврейского комитета^[4].

Орбели не присутствовал на Августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 года, но доложил учёному совету Институтa эволюционной физиологии и патологии высшей нервной деятельности АМН СССР об итогах этой сессии, в частности об обвинениях против него самого. Учёный совет одобрил результаты сессии и постановил уволить сотрудников института, повинных в проведении «исследований формально-генетического характера», и исключить из планов института работы, «имеющие отношение к лженаучному течению менделизма-морганизма». Вопрос о верности павловскому учению не обсуждался. В 1948 году, рискуя всем, Орбели отказался поддержать Лысенко, и сразу же после этого начались нападки на Орбели и возглавлявшийся им Институт эволюционной физиологии и патологии высшей нервной деятельности АМН СССР^[10]. В июне 1948 года деятельность этого института получила высокую положительную оценку Академии медицинских наук^[10]. Но после сессии ВАСХНИЛ, ознаменовавшейся победой лысенковщины, в сентябре того же года АМН направила в указанный институт комиссию, представившую докладную записку, содержание которой понятно из её названия: «О некоторых вейсманистско-морганистских извращениях и о состоянии развития учения И.П.Павлова в Институте эволюционной физиологии и патологии высшей нервной деятельности АМН СССР»^[10]. В качестве меры по возвращению в русло павловского учения комиссия выдвинула требование активно изучать наследование условных рефлексов. Орбели неосторожно возразил этому требованию на состоявшемся 16—17 октября общем собрании институтов Ленинградского объединения АМН СССР: «Представьте, что все условные рефлексы, которые в течение нашей жизни вырабатываются, будут передаваться по наследству, — какие потребуются мозги для того, чтобы из поколения в поколение накапливать все условные рефлексы и наследственно передавать их дальше»^[9]. За это выступление в 1948 году его сместили с должностей академика-секретаря Биологического отделения АН и заведующего физиологической лабораторией в Институте имени Лесгафта.

28 сентября 1949 года, накануне 100-летия со дня рождения И. П. Павлова, Юрий Жданов сообщил Сталину о «серьёзном неблагополучии» в развитии павловского учения. Виновными он назвал Л. А. Орбели, И. С. Бериташвили и арестованную Л. С. Штерн. Сталин прокомментировал это сообщение следующим образом: «По-моему, наибольший вред нанес учению академика Павлова академик Орбели… Чем скорее будет разоблачен Орбели и чем основательней будет ликвидирована его монополия, тем лучше. Беритов и Штерн не так опасны, так как они выступают против Павлова открыто и тем облегчают расправу науки с этими кустарями от науки … Теперь кое-что о тактике борьбы с противниками теории академика Павлова. Нужно сначала собрать втихомолку сторонников академика Павлова, организовать их, распределить роли и только после этого собрать совещание физиологов… где нужно будет дать противникам генеральный бой. Без этого можно провалить дело. Помните: противника нужно бить наверняка с расчетом на полный успех»^[11].

Выступления на сессиях

На Павловской сессии 1950 года открывавшее её выступление сделал президент Академии наук СССР С. И. Вавилов^[12][1]:9. Вслед за ним выступил вице-президент Академии медицинских наук И. П. Разенков^[12][1]:16. Основные доклады были сделаны К. М. Быковым «Развитие идей И. П. Павлова (задачи и перспективы)»^[12][1]:22 и А. Г. Ивановым-Смоленским «Пути развития идей И. П. Павлова в области патофизиологии высшей нервной деятельности»^[12][1]:77. Содержание данных докладов в основном представляло собой обвинения физиологов, отступающих от «генеральной, единственно правильной научной линии — Павловской физиологии»^[12].

На Павловской сессии 1951 года ведущим автором программного^[13] центрального доклада^[14] «Состояние психиатрии и её задачи в свете учения И. П. Павлова»^[3] был психиатр А. В. Снежневский^[13][14], которого поддерживали В. М. Банщиков, О. В. Кербиков и И. В. Стрельчук^[3].

Очевидцы вспоминали: «Длившееся пять дней упомянутое заседание скорее напоминало суд инквизиции. Основной доклад звучал как обвинительное заключение в адрес видных психиатров — М. О. Гуревича, А. С. Шмарьяна, Р. Л. Голанд, В. А. Гиляровского, Г. Е. Сухаревой, Л. Н. Лобовой, М. Я. Серейского, А. Р. Лурия, А. Б. Александровского, Л. Л. Рохлина, Л. М. Розенштейна, В. П. Протопопова и др.»^[3]. Подвергшиеся обвинениям каялись, признавали свою вину, отрекались от годами вынашиваемых научных идей как от ереси, обещали исправиться и исповедовать только учение И. П. Павлова в том виде, как его преподносил А. Г. Иванов-Смоленский^[3]. Однако в заключительном слове Снежневский заявил, что они «не разоружились и продолжают оставаться на старых антипавловских позициях», тем самым нанося «тяжёлый ущерб советской научной и практической психиатрии»^[13]. Вслед за Снежневским вице-президент АМН СССР Н. Н. Жуков-Вережников обвинил их в том, что они «неустанно припадают к грязному источнику американской лженауки»^[13].

После сессий

После сессии 1951 года, как отмечают С. Блох и Рэддауэй, психиатров-«антипавловцев» сместили с важных постов и либо перевели в провинцию, либо отправили на пенсию^[15]:29, а волна, сокрушившая разгромленных, вынесла на вершину медицинской иерархии А. В. Снежневского^[15]:220.

Директором Института физиологии после сессии стал Усиевич, который при прочтении одного из планов высказался: «Вы опять с симпатической нервной системой, бросьте эти орбелевские штучки!»^[6] Симпатическая нервная система и целый ряд других разделов физиологии перестали признаваться по всей стране^[6].

На Павловской сессии было объявлено, что вся медицина, педагогика и биология должны опираться на павловское учение^[6]. Физиологические теории Павлова о высшей нервной деятельности и регулирующих механизмах включили в психиатрию и возвели в догму^[15]:29. На павловском учении о нормальном функционировании нервной системы как результате равновесия между торможением и возбуждением было основано усиленное применение фармакологических средств в советской психиатрии^[15]:30, и широкое распространение получил метод лечения сном, при котором, как вспоминал физиолог И. А. Аршавский, «пичкали детей люминалом и превращали их в олигофренов… Барбитураты давали детям с первых недель жизни»^[6].

Президент Незивисимой психиатрической ассоциации Юрий Савенко отмечает, что сессия ВАСХНИЛ 1948 года и Павловские сессии 1950 и 1951 годов «на несколько десятилетий прервали развитие генетики, физиологии, психологии, психиатрии, принесли огромный экономический ущерб, не говоря уже о судьбах — не только профессиональных — многих лучших людей»^[4]. По словам Ю. Савенко и Л. Виноградовой, начиная с печально знаменитых Павловских сессий биологический и, в частности, физиологический редукционизм приобрёл в России характер косвенной формы антипсихиатрии^[16].

Литература

• Шноль С.Э. Глава. Павловская сессия. Иван Петрович Павлов // Гении и злодеи российской науки. — М.: Крон-Пресс, 1997. — 464 с.

См. также

• Лысенковщина
• Мичуринская агробиология
• Идеологический контроль в советской науке
• Дело врачей

Примечания

1. ↑ ^{1 2 3 4 5} Scientific Session on the Physiological Teachings of Academician Ivan P. Pavlov. — The Minerva Group, Inc., 2001. — 176 p. — ISBN 0898754720
2. ↑ Научная сессия, посвященная проблемам физиологического учения академика И. П. Павлова: Стеногр. отчет. М., 1950.
3. ↑ ^{1 2 3 4 5} Муратова И.Д. История развития психиатрической службы на Севере. Арханшельская областная клиническая психиатрическая больница. Архивировано из первоисточника 17 марта 2012. Проверено 13 октября 2010.
4. ↑ ^{1 2 3 4} Савенко Ю. 60-летие Павловской сессии 1951 г. // Независимый психиатрический журнал. — 2011. — № 3.
5. ↑ Программа радио «Арсенал» «Было — не было»
6. ↑ ^{1 2 3 4 5} Аршавский И.А. О сессии «двух Академий» // Репрессированная наука. Выпуск 2. — СПб.: Наука, 1994. — С. 239—242.
7. ↑ Windholz G (1997) 1950 Joint Scientific Session: Pavlovians as the accusers and the accused. J Hist Behav Sci 33: 61-81.
8. ↑ Brushlinsky A (1997) The «Pavlovian» session of the two academies. European Psychologist 2: 102—105 Special issue: 100 Years After Ivan P. Pavlov’s The Work of the Digestive Glands.
9. ↑ ^{1 2} Миронин С. Тайны павловской сессии.
10. ↑ ^{1 2 3 4} Ярошевский М.Г. Сталинизм и судьбы советской науки // Репрессированная наука. — Л.: Наука, 1991. — С. 6—33.
11. ↑ Сталин И.В. Письмо Ю.А. Жданову 6 октября 1949 года // Полное собрание сочинений / Составители тома: М.Н. Грачев, А.Е. Кирюнин, Р.И. Косолапов, Ю.А. Никифоров, С.Ю. Рыченков. — 2005. — Т. 18.
12. ↑ ^{1 2 3 4 5} Шноль С.Э. Глава. Павловская сессия. Иван Петрович Павлов // Гении и злодеи российской науки. — М.: Крон-Пресс, 1997. — 464 с.
13. ↑ ^{1 2 3 4} Савенко Ю.С. (2009). «Михаил Осипович (Иосифович) Гуревич, 1878—1953». Независимый психиатрический журнал (№ 3): 7—8.
14. ↑ ^{1 2} (2004) «Андрей Владимирович Снежневский — 100-летний юбилей». Независимый психиатрический журнал (№ 1).
15. ↑ ^{1 2 3 4} Блох С., Реддауэй П. Диагноз: инакомыслие. Как советские психиатры лечат от политического инакомыслия. — Лондон: Overseas Publications Interchange, 1981. — С. 29, 220. — 418 с. — ISBN 0903868334
16. ↑ Савенко Ю., Виноградова Л. Латентные формы антипсихиатрии как главная опасность // Независимый психиатрический журнал. — 2005. — № 4.