Бал у сатаны

Бал у сатаны

Великий бал у сатаны — одна из центральных сцен в романе. Антибожественная литургия сатаны, дьявольская пасхальная служба.

Для понимания этой сцены необходимо учесть, что бал происходит в ночь со страстной пятницы на Великую Субботу — по канону это время телесной смерти Христа на кресте и его погребения, поскольку все события романа разворачиваются в предпасхальные дни предположительно 1935 года. В указанной сцене обнажаются своеобразные литургические мотивы романа.

Священнодействия Божественной Литургии основаны на символическом воспроизведении тайной вечери и искупительной жертвы, которая была принесена Христом за грехи всего человечества. Разрезая копием большую просфору, знаменующую Христа, священник произносит слова: «Жрется Агнец Божий, вземляй грех мира, за мирский живот и спасение». В отличие от ветхозаветных и языческих жертвоприношений это подчеркнуто бескровная жертва (надо отметить, что это правило неуклонно соблюдается во всех поместных церквях — православной, католической и пр.). Но как явствует из описания бала в романе, за основу взято именно православное пасхальное богослужение.

Помимо хлеба и вина, копия и чаши к необходимым вещным атрибутам Литургии относятся, в частности, престол с семисвечником и жертвенник. С ними мы как раз и встречаемся на квартире у Воланда. «Дубовый на резных ножках стол» стоял прямо перед кроватью хозяина, а в семисвечнике (и здесь идет аллюзия на светильник, который свойственен и православному богослужению и иудейскому (менора)) горели восковые (как и положено по церковному уставу) свечи. Второй стол, «с какой-то золотой чашей» и также с канделябром, стоял в отдалении—прозрачный намек на жертвенник, располагающийся в алтаре в северо-восточной части, в нескольких шагах от престола. Запах серы и смолы, замеченный Маргаритой,—прямое следствие каждения «чертовым ладаном». Воланд возлежал за столом—то есть на так называемом «горнем месте».

Черная литургия Воланда начинается со сцены омовения в крови и облачения Маргариты в «священнический» наряд. Перед балом у Сатаны персону королевского происхождения омывают в бассейне с кровью. Причем стоит отметить, что кровь, в которой омывают Маргариту, также осквернена. В памяти возникает «знаменитая» графиня Батори, принимавшая ванны из крови девственниц. Кроме того, в романе в этой сцене есть определённая ссылка на иудейскую микву, В данной ситуации такая ссылка весьма многосмысленна—она объединяет мотивы осквернения, символического кровосмешения и сакрального «породнения». Надо еще иметь в виду, что именно определенная женская кровь, наполняющая микву, является категорическим препятствием для вхождения в алтарь христианского храма.

В следующей сцене, во время прибытия гостей, колено Маргариты поочередно покрывают поцелуями все званые гости сатанинского бала. Здесь дело уже не только в осквернении: одновременно каждый из них забирает у Маргариты часть жизненной силы. Нечисть может существовать только за чужой счет. Коровьев не случайно предупреждает: от невнимания королевы гости могут «захиреть». Понятно, что через некоторое время Маргарита в изнеможении едва не валится с ног, и лишь повторное омовение в кровавом бассейне дает ей силы продержаться до конца действа.

Стоит отметить и еще одно обстоятельство, которое важно для осмысления сцены. На бал прибывают не просто грешники. Даже простой грешник, раскаявшийся в последний момент или после смерти, по христианскому пониманию, достоин осуждения Христом на Страшном суде, но осуждения оправдательного. На бал Воланда прибывают не просто грешники, а не раскаявшиеся. И при этом не просто не раскаявшиеся, а идейные грешники, для которых зло — неотъемлемая часть бытия, их бытия. Своим существом они оправдывают не только свое злое существование, но и само зло, и свое служение ему. Таким образом фактически на бал прибывают апологеты сатаны. Единственным персонажем, который, как может показаться, случаен на балу — Фрида. Однако Фрида выполняет на балу ту же роль, что и Бегемот в свите Воланда — шута. Не случайно Фрида обращается к Маргарите чтоб остановить поток издевательств над собой.

Правила сатанинской литургии требуют отличия от христианской, причем не просто отличия, а прямого контраста, вывернутости на изнанку. Как было указано, ранее первое отличие — выставление себя на место Бога в «горнем месте». Далее, как бы вскользь, это подчеркивается одеждой дьявола—длинной ночной сорочкой, грязной и залатанной на левом плече. Это—противопоставление архиерейскому одеянию с застегиваемым на левом плече и с него спускающимся омофором. Другой мотив профанации святыни—отношение к престолу: на нем идет игра в шахматы.

Все тот же мотив вывернутости на изнанку подводит к мысли и то обстоятельство, что если в христианской Литургии основу образует добровольное самопожертвование Богочеловека, то в сатанинской—насильственное убийство. В Божественной Литургии происходит пресуществление хлеба и вина в плоть и кровь Христа, при этом берутся чистые хлеб и вино, то в сатанинской «предложение» должно быть нечистым; если в христианской Литургии вино превращается в Кровь Христа, то в сатанинской— в вино дьявольского причастия пресуществляется кровь предателей (в данном случае — кровь барона Майгеля — нового Иуды). При этом стоит указать ещё на один весьма примечательный момент: чаша сатанинского причастия творится из головы М. А. Берлиоза — как бы в наказание за неверие в вечную жизнь. Именно в эту чашу скверны и будет стекать кровь предателя.

Стоит обратить внимание читателя ещё на один факт. В романе присутствует постоянно изображение чёрного пуделя. Если вспомнить сцену на Патриарших прудах, то Воланд ходит с тростью с набалдашником в виде головы чёрного пуделя. На балу на грудь Маргариты вешают голову чёрного пуделя. Изображение золотого пуделя присутствует и на подушке, подложенной под правую ногу Маргариты. В данной ситуации есть два вполне обоснованных мнения о том что означает это изображение. Первое — намек на образ льва—символ царской власти Князя Мира сего (Люцифера), являющегося в то же время и Князем Тьмы. Второе — намек на фаустиниану. В произведении Гёте Мефистофель является Фаусту в образе чёрного пуделя. Как упоминалось в других статьях википедии, посвященных роману «Мастер и Маргарита», Воланд появляется в Москве в связи с неким местным Фаустом. Следовательно, аналогии в этом случае уместны.

--Sigwald 10:15, 16 ноября 2009 (UTC)