Níl igitúr mors ést ad nós neque pértinet hílum, Quándoquidém natúr(a) animí mortális habétur

Значит, нам смерть - ничто и ничуть не имеет значенья,

Ежели смертной должна непременно быть духа природа.

(Перевод Ф. Петровского)

Лукреций, "О природе вещей" (De rerum natura), III, 830-831.

Вновь и вновь читал ему гражданин Оноре Риуф строфы из Лукреция и свои переводы к ним. Чаще всего - известные стихи о смерти, ясные и глубокие. В этих стихах говорилось, что с телом умирает и душа и поэтому бессмысленно бояться смерти; ведь она ведет в Ничто, где нет больше страданий. Точно так же, как наше поколение не чувствует отчаянья того времени, когда Ганнибал стоял у ворот, и мы после смерти не почувствуем ужасов грядущих времен, хотя бы море затопило землю, а небо поглотило море.

Nil igitur mors est, ad nos neque pertinet hilum, Quandoquidem natura anitni mortalis habetur. Значит, нам смерть - ничто и ничуть не имеет значенья, Ежели смертной должна непременно быть духа природа. Фернан, лежа в постели и призывая сон, мысленно произносил эти слова на латинском языке, сильные и глубокие... (Лион Фейхтвангер, Мудрость чудака.)