Сидур Вадим Абрамович

Сиду́р Вадим Абрамович

(1924—1986), скульптор. Жил в Москве. Экспрессивные, пластически активные памятники (большей частью из сварного железа), в том числе в Германии: «Погибшим от насилия» в Касселе (1974), «Погибшим от любви» в Оффенбурге (1984), «Взывающий» в Дюссельдорфе (1985), надгробия (академикам Е. С. Варге, И. Е. Тамму на Новодевичьем кладбище в Москве, 60—70-е гг.). Отмеченные чертами авангардизма стихи (сборник «Самая счастливая осень», опубликован в 1990) и автобиографическая проза («Памятники современному состоянию», опубликована в 1992).

* * *

СИДУР Вадим Абрамович

СИДУ́Р Вадим Абрамович (1924—86), российский скульптор. Экспрессивные, пластически активные памятники (большей частью из сварного железа), в т. ч. в Германии: «Погибшим от насилия» в Касселе (1974), «Погибшим от любви» в Оффенбурге (1984), «Взывающий» в Дюссельдорфе (1985) и др., надгробия (академикам Е. С. Варге, И. Е. Тамму на Новодевичьем кладбище в Москве, 60—70-е гг.). Отмеченные чертами авангардизма стихи (сборник «Самая счастливая осень», опубликован в 1990) и автобиографическая проза («Памятники современному состоянию», опубликована в 1992).
* * *
СИДУ́Р Вадим Абрамович (28 июня 1924, Днепропетровск — 26 июня 1986, Москва), русский художник. Один из крупнейших российских скульпторов второй половины 20 века, создатель стиля своеобразного, монументально-знакового экспрессионизма (см. ЭКСПРЕССИОНИЗМ).
Память войны
Трагический отпечаток на все творчество Сидура оказали потрясения Великой Отечественной войны, участвуя в которой (1942—44), будущий художник был тяжело ранен. В 1945—53 учился в Московском высшем художественно-промышленном училище, получив специальность скульптора-монументалиста.
Уже ранние его работы, исполненные в духе академического реализма, выделяются особым мастерством лепки и композиции форм. Но чем глубже он познает скульптурную форму, тем резче и решительней преображает натуру, переходя к пластическим экспериментам, полным острой, нервной экспрессии. Сочетая сильные пространственные контрасты и ритмы (в духе позднекубистического стиля О. Цадкина (см. ЦАДКИН Осип), хотя о прямом влиянии тут речи не шло) с символической обобщенностью исходных мотивов, Сидур создает своего рода монументальный реквием по человечеству, сражающемуся со злом; темы раненого инвалида, оплакивания играют в этих образах ведущую роль. Ту же тему борьбы и скорби он развивает в графике и поэзии; последние комментируют его пластику словно непрерывный, исповедально-порывистый поток сознания.
Прорыв к монументализму
Даже небольшие вещи Сидура впечатляюще-масштабны, неизменно напоминая эскизы к неосуществленным памятникам. Но о каком-либо их осуществлении, то есть об установке в реальном пространстве города или природы в те годы, конечно, и речи быть не могло, слишком далеки они были от привычных стандартов так называемой «монументальной пропаганды». Но жизнь дарует мастеру две возможности выхода в реальную среду.
Во-первых, он начинает получать заказы на мемориальные работы. Исполненные им надгробия (к примеру, академикам Е. С. Варге (см. ВАРГА Евгений Самуилович), 1968, и И. Е. Тамму (см. ТАММ Игорь Евгеньевич), 1973; оба — гранит, Новодевичье кладбище в Москве) подобны своего рода иероглифам скорби; отказываясь от портретной конкретики, скульптор обозначает их глыбами камня, в которых суммарно проступают фигуры и символы.
Во-вторых, огромную помощь ему оказывает немецкий искусствовед К. Аймермахер. При его посредничестве эскизы Сидура были вывезены за рубеж и, переведенные в бронзу и другие материалы, инсталлированы в архитектурном обрамлении, либо в открытом городском пространстве. Особую известность получил трагический портрет-маска А. Эйнштейна [1967, отливки в 1975—87 годах были установлены в Мюнхене в Институте им. М. Планка, в Бохуме (в музее) и других городах Западной Германии и США], а также ряд памятников погибшим в концлагере Треблинка (1966; открыт в Западном Берлине в 1979) и другие.
Изобретение «гроб-арта»
Бытовые неурядицы послужили в 1970-е годы стимулом для перехода к новому этапу творчества. Работая в подвальной студии, мастер постоянно страдал от дефектов старой, изношенной канализации. В конце концов, он увидел в ржавых трубах, вентилях и прочей сантехнике массу великолепных материалов и сюжетов. Отныне мастер, сваривая эти железки или укладывая их в нечто вроде гробов, создавал композиции в стиле, иронически названном им «гроб-артом», по аналогии с поп-артом (см. ПОП-АРТ). Основную тему составляют тут смутные подобия человеческих фигур, превращенных в разрушенные механизмы («Король и королева», 1985). Драматическое дарование Сидура достигло в этих гротескных образах гибели — гибели не только человека, но и цивилизации в целом, — особой остроты — остроты бескомпромиссно-негативного пророчества.
Лишь посмертно, в период гласности, творчества скульптора обрело достаточно широкую известность не только за рубежом, но и на его родине. Открытая в 1988 в Москве выставка его работ затем стала постоянным персональным музеем.