Райзман Юлий Яковлевич

Ра́йзман Юлий Яковлевич

(1903—1994), кинорежиссёр, народный артист СССР (1964), Герой Социалистического Труда (1973). Умение Райзмана создавать характеры в их неразрывной связи с духом времени, реальной средой действия проявилось в фильмах: «Последняя ночь» (1937), «Машенька» (1942), «Коммунист» (1958), «Твой современник» (1968), «Странная женщина» (1978), «Частная жизнь» (1982), «Время желаний» (1984) и др. Государственная премия СССР (1941, 1943, 1946 — дважды, 1950, 1952, 1983).

* * *

РАЙЗМАН Юлий Яковлевич

РА́ЙЗМАН Юлий Яковлевич (15 декабря 1903, Москва — 11 декабря 1994, Москва), российский кинорежиссер. Народный артист СССР (1964). Лауреат премии «Ника» за 1987 в номинации «Честь и достоинство».
В 1924 окончил факультет общественных наук МГУ, по окончании которого работал на студии «Межрабпом-Русь» литконсультантом, затем ассистентом режиссера у Я. А. Протазанова (см. ПРОТАЗАНОВ Яков Александрович). Дебютировал в режиссуре, сняв вместе с А. О. Гавронским современную бытовую драму «Круг» (1927). Затем самостоятельно поставил революционные по духу и экспрессивные по стилю ленты «Каторга» (1928) и «Земля жаждет» (1930). И в дальнейшем в творчестве Райзмана будут как раз сочетаться истории из частной жизни и более пафосные, идеологически ангажированные фильмы.
«Летчики»
В 1935 снял фильм «Летчики» (1935) о «величии обыденных дел советских людей». Кажется, режиссеру в этой картине удалось соблюсти весь необходимый романтический антураж, но непередаваемое обаяние заключено отнюдь не в перипетиях борьбы между чувством и долгом и не только в тонкой и деликатной игре исполнителей, среди которых солировал впервые снявшийся в кино Б. В. Щукин (см. ЩУКИН Борис Васильевич), непривычно лиричный, душевный и по-человечески притягательный. Очарование «Летчиков» даже не столько в удивительной поэзии будней летной школы, запечатленной благодаря выверенным и изысканным медленным проездам камеры Л. В. Косматова (см. КОСМАТОВ Леонид Васильевич). Фильм пронизан светом, проникнут отнюдь не победным, фанфарным апофеозом 1930-х годов, а неким застенчивым мотивом безмятежного счастья от того, что все эти молодые люди просто живут и летают.
«Машенька»
И тот же режиссер потом сделал историко-революционную (хотя по-своему камерную) ленту «Последняя ночь» (1937, Сталинская премия, 1941) и считающуюся не очень удачной экранизацию первой части романа М. А. Шолохова «Поднятая целина» (1940). Новым взлетом в творчестве Райзмана стала «Машенька» (1942, Сталинская премия, 1943), запущенная в производство еще до войны, — это одна из проникновеннейших, нежнейших картин не только в советском, но и в мировом кино. Особая прелесть «Машеньки» — именно в том, что будничная, ничем вроде бы непримечательная довоенная жизнь скромной служащей на телеграфе и ее парня, шофера такси, видится как в дочиста вымытом стекле, буквально пронизана светом и поэзией бытия, словно таит в себе непостижимую и манящую тайну человеческого мироздания. Сама Машенька действительно проста, подчас наивна и доверчива, открыта и в то же время смущена в проявлении своих чувств к Алексею. И нельзя не поразиться тому, что дарование сценариста Е. И. Габриловича (см. ГАБРИЛОВИЧ Евгений Иосифович) и режиссера Райзмана слилось с редким талантом изумительной молодой актрисы В. Караваевой. Простота без простодушия, кротость, лишенная жертвенности, милая привлекательность женской натуры, не исключающая наличия живого и естественно проявляющегося ума, жизнерадостность будто светящегося лица и уникальное излучение доброты, даже не позволяющие заподозрить блаженного или, напротив, по-советски всегда оптимистичного расположения духа (как в тогдашних комедиях Г. В. Александрова (см. АЛЕКСАНДРОВ Григорий Васильевич) и И. А. Пырьева (см. ПЫРЬЕВ Иван Александрович)). Название фильма «Машенька» — точнейшее выражение трогательной сути досконально понятного и неминуемо загадочного женского русского характера. Она типично городской человек, а фильм ближе к эстетике городского романса, тоже склонного к мелодраматизации жизни простых людей, которые любят, страдают и радуются с не меньшей силой, чем исконные жители российской глубинки, но и с таким же тактом и изяществом, как и утонченные представители элиты.
В годы войны Райзман создает еще одну ленту, в которой героическое неотделимо от будничного, а пафосное вовсе не противоречит человеческому — «Небо Москвы» (1944), своего рода продолжение «Летчиков». И в то же время выполняет два политических заказа — документальные картины «К вопросу о перемирии с Финляндией» (1944) и «Берлин» (1945), обе отмеченные очередными Сталинскими премиями в 1946. Порой даже трудно поверить в то, что именно Райзман — самый щедро одаренный сталинского времени художник (лауреат шести Сталинских премий), автор верноподданнических лент: «Райнис» (1949) и «Кавалер Золотой Звезды» (1950).
В 1948 режиссер вынужден был работать на маломощной Рижской киностудии, не угодив Сталину лирической комедией «Поезд идет на Восток» (1947).
Эту внешне непритязательную ленту поспешно стали ругать за мелкотемье, облегченное решение идеи возвращения советских людей к мирной жизни после войны и их вдохновенного строительства нового общества, тем более на территории «далеко от Москвы». В этом фильме звучит просто немыслимая для сталинской эпохи послевоенного возрождения фраза: «Не надо про семилетку. Расскажите про любовь». И замечательный актерский дуэт Л. Драновской и Л. Галлиса, которые так не соответствуют исключительно советским представлениям об идеальных героях нашего времени, позволяет забыть обо всех ненужных в иную эпоху подробностях социалистического уклада жизни и экономики, начав воспринимать «дорожный роман» как удивительную историю любви вообще вне времени и пространства, а сам фильм — чуть ли не в качестве экзистенциальной притчи о путешествии на край света. Неведомое чувство свободы, охватившее людей в День Победы, 9 мая 1945 года, словно охватывает еще непокоренный Восток. Но прежде всего кинематографическое и смысловое значение ленты Райзмана выражено и в ритмически звучащем названии и в самом эффекте вольной смены «движущихся картинок». По-своему закономерно, что «поколение победителей», познавшее на Западе восторг краткого избавления от сковывающих оков режима, споткнулось по возвращении домой именно на пути следования в поезде, идущем на Восток. Некоторые же проследовали прямиком в советские лагеря.
Райзман в начале 1950-х годов вновь впал в немилость уже из-за своего еврейского происхождения, попав в общую компанию «безродных космополитов», отстраненных от работы в кино на несколько лет.
В 1955 Райзман, вернувшись к творчеству, снял семейно-бытовую драму, но со знаменательным названием «Урок жизни» и с необычной по тем временам постановкой моральных проблем в трактовке образа героя, главного инженера крупного строительства, который должен был бы по статусу быть непременно положительным героем.
В 1958 режиссер снял культовый фильм советского времени «Коммунист», сделанный честно и с искренней верой в жертвенный подвиг скромного кладовщика Василия Губанова. Следующая картина Райзмана «А если это любовь?» (1962) вызвала резкие споры, само название фильма уже предполагало дискуссию. Принципиально прозвучал и «Твой современник» (1967) о сыне Василия Губанова, герое фильма «Коммунист».
К сожалению, некоторая отвлеченность, умозрительность или идеалистичность свойственна последующим лентам Райзмана — «Визит вежливости» (1973), «Странная женщина» (1978), «Время желаний» (1984, Государственная премия РСФСР, 1986).
А вот «Частная жизнь» (1982, Государственная премия СССР, 1983) о внезапном ощущении выброшенности из жизни и собственной бесполезности, что испытывает оказавшийся на время (а может, навсегда?!) не у дел крупный советский чиновник, директор большого предприятия (его блистательно сыграл М. А. Ульянов (см. УЛЬЯНОВ Михаил Александрович)), оказалась не так уж проста. Некое почти запрограммированное отторжение от образа большого начальника мешало оценить проявленное создателями настоящее «новое мышление» как раз в канун смерти первого из «кремлевских геронтократов». Но понадобились еще два с половиной года, в течение которых сменились два тоже престарелых партийных вождя, чтобы явился «новый назначенец», окончательно доконавший «колосса на глиняных ногах» — партийную империю, в которой идеологическое превалировало над разумным, общественное — над личным. Приметы благосостояния, разнообразные привилегии, достижения карьеры, полученные награды и премии — все становится безразличным, когда человек уже не узнает в себе себя и готов променять что угодно на так необходимое чувство внутреннего равновесия, без которого вообще не стоит ни жить, ни работать.
У Райзмана, много сделавшего для кино и для своих учеников (он в течение десятилетий преподавал во ВГИКе), а главное — на посту художественного руководителя одного из творческих объединений «Мосфильма», такое чувство внутреннего равновесия было. И то, что именно он стал первым обладателем самой почетной «Ники» в номинации «Честь и достоинство», говорит само за себя.