Коро Камиль

Коро́ Камиль

(Corot) (1796—1875), французский живописец. Один из основоположников национальной пейзажной школы XIX в. Наряду со строго построенными «историческими пейзажами» писал одухотворённо-лирические ландшафты, отмеченные богатством валёров, тонкостью серебристо-серой гаммы, мягкостью воздушной дымки, окутывающей предметы («Воз сена», «Порыв ветра», около 1865—70).

* * *

КОРО Камиль

КОРО́ (Corot) Камиль (1796—1875), французский живописец. Наряду со строго построенными «историческими пейзажами» писал одухотворенно-лирические пейзажи, отмеченные богатством валеров, тонкостью серебристо-серой гаммы, мягкостью воздушной дымки, окутывающей предметы («Воз сена», «Порыв ветра», ок. 1865—70).
* * *
КОРО́ (Corot) Жан Батист Камиль (16 июля 1796, Париж — 22 февраля 1875, Виль д"Авре, близ Парижа), французский художник.
Первая поездка в Италию (1825—1828 годы)
Родился в состоятельной семье и должен был идти по стопам отца-драпировщика. Коро начал заниматься живописью лишь в 26 лет: брал уроки у выпускника Академии А. Мишаллона, а затем у известного пейзажиста В. Бертена. В 1825 отправился в Италию. Пребывание в Риме стало годами его учения и началом самостоятельного творчества. Исполненные в Италии пейзажи Рима: «Вид Форума у сада Фарнезе» (1826), «Вид Колизея из сада Фарнезе» (1826), «Санта Тринита деи Монти» (1826—28, все в Лувре) — дышат свежестью восприятия поразившей его своей красотой природы и архитектуры Италии. Они, скорее, напоминают этюды. Именно здесь Коро понял, что «все написанное с первого раза более искренне и красиво по форме». В Италии он научился ценить превыше всего первое мимолетное впечатление от любого уголка природы. В пейзажах «Римская Кампанья» (1825—26, Музей Бойманса ван Бейнингена, Роттердам) и «Чивитта Кастеллана» (1826—27, Национальный музей, Стокгольм), передающих своеобразную красоту окрестностей «вечного города» с руинами античных построек, природа Италии выглядит более величественной, картинной. Красно-коричневыми теплыми цветами подчеркивается древняя первозданность пустынного ландшафта Кампаньи и живописность скалистого обрыва с группой пиний на его вершине в Чивитта Кастеллана.
Коро создает много рисунков с натуры, запечатлевая величественных в своей красоте жителей Рима, туристов, крестьянок из Альбано в ярких национальных костюмах, монахов, обнаруживая интерес к передаче всего характерного.
В пейзаже «Мост Августа в Нарни» (1827, Национальная галерея, Оттава) образ итальянской природы правдив и идеален одновременно. Руины древнего моста и пинии на берегу окутаны нежной розовой дымкой, превращающей реальный вид в некий пейзаж-мечту. «Меня упрекают за неясность очертаний, за расплывчатость в моих картинах.., но ведь лик природы всегда плывущий, меняющийся, в этом есть тайная сущность жизни», — напишет впоследствии Коро. Он любил писать утром, в момент пробуждения природы, когда все формы еще кажутся зыбкими в утреннем тумане.
В 1834 и 1843 годах Коро снова посетил Италию и создал виды не только Рима, но и Венеции («Утро в Венеции», 1843, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва). Внимание художника привлек тихий уголок набережной у Дворца дожей и библиотеки Сан Марко. Тонкими градациями желтого и коричневого, серого и голубого тонов передано ощущение солнечного утра, присущей атмосфере Венеции особой влажной дымки, в которой растворяются четкие абрисы построек.
Полотна «Вилла д"Эсте» (1843, Лувр) и «Мост Августа в Нарни» (около 1843, Лувр) написаны во время третьей поездки в Италию. С террасы парка виллы открывается вид на селение и склоны гор, подернутые розовато-сиреневой дымкой, действительно присущей пейзажу Италии в часы яркого полуденного освещения. Фигурка пастушка, сидящего на мраморной балюстраде, служит как бы точкой отсчета для глаза смотрящего, связывая первый план с перспективой пейзажа. В полотне «Мост Августа в Нарни» Коро вновь обращается к написанию уже изображенного вида, но в отличие от раннего пейзажа, это новый взгляд на природу — теперь она не идеализируется, а полна жизненных сил. Коро изображает местность как бы чуть сверху, подчеркивая ширину русла и стремительный разлив реки. Руины моста не выглядят раритетом древности, им отведена менее значительная роль в панораме речной долины. Эта природа полна не идеального величия, а мощной жизненной красоты, ее реального дыхания.
На родине (1828—69 годы)
Жизнь художника, помимо поездок в Италию, была лишена примечательных событий. Он не покидал отцовского дома, а свою жизнь полностью посвятил искусству. Коро был трудолюбив, как его предки, крестьяне из Бургундии, и очень требователен к себе. Он до старости сохранил романтическую веру в моральное воздействие живописи на людей.
За свою долгую жизнь художник создал много работ, стремясь передавать разнообразные впечатления: «Мне не хватает красок» — жаловался он. Его виды Франции то лиричны в передаче небольших селений под Парижем, то уподоблены неким пейзажам-мечтам, в которых соединяется точность следования натуре и поэтическое воображение, преображающее виденное.
Простота и гармония композиции присуща полотнам: «Двор нормандской фермы» (1845, частное собрание), «Воз сена» (1855—70, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва), «Колокольня в Аржантее» (1855—60, там же), «Церковь Моризель» (1866, Лувр), «Порыв ветра» (1864—73, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва). В каждом из них вид уголка скромного селения наделен особой поэтической тональностью в передаче настроения художника, его ощущением неяркой красоты сельской природы Франции. Стога сена, крестьянские дома, собирающие хворост или идущие с поля или в церковь жители придают видам еще больший лиризм в повествовании о повседневности. В полотне «Колокольня в Аржантее» с изображением улочки, ведущей к селению с церковью, по которой идут беседующие крестьянки, тонкие цветовые тональности словно рождают впечатление звуковых явлений: пения птиц, тихой беседы идущих. Своей строгой собранностью композиция картины «Церковь Моризель» близка предшествующему полотну. Две крестьянки идут по аллее парка к церкви. Переходы серого, коричневого, голубого тонов рождают чувство нежной гармонии красок ранней осени. Пластически весомо написанные голые тонкие деревца обрамляют дорогу и отражаются в воде луж.
Более изысканны и нереальны в цветовом отношении пейзажи-фантазии «Воспоминание о Мортефонтене» (1864, Лувр) и «Воспоминание о Кастель Гандольфо» (около 1865, Лувр). Природа и фигуры кажутся в них призрачными, напоминающими видения. Силуэты деревьев и фигур наделены особым музыкальным ритмом, как и серебристо-жемчужная гамма полотен, рождающая чувство плавно льющейся мелодии.
Пейзажи Коро всегда лиричны, натурная точность и элементы воображения сосуществуют в них в изысканно тонкой гармонии.
Однако художнику приходилось исполнять работы и не свойственные его дарованию. Для салонов были написаны картины «Агарь в пустыне» (1835, Метрополитен-музей, Нью-Йорк), «Диана и Актеон» (1836, там же), с изображением мелодраматических сцен из христианской истории и мифологии. Образ молодой крестьянки в портрете «Агостина» (1866, Национальная галерея, Вашингтон), словно позирующей в ярком национальном костюме, тоже отвечает натуралистическим салонным вкусам.
Но в своих лучших портретах («Девушка, расчесывающая волосы», 1860—65, Лувр; «Женщина с жемчужиной», 1869, Лувр; «Читающая пастушка», 1855—65, коллекция Рейнхардт, Винтертур; «Клер Сеннегон», 1840, Лувр; «Дама в голубом», 1874, Лувр), как и в пейзажах, Коро создает образы юных француженок, покоряющих жизненностью, и некие образы, навеянные классическими прототипами, в которых тонко соединяются черты натуры и идеала.
Образ «Женщина с жемчужиной» рождает ассоциацию с женскими типами Рафаэля, а Клер Сеннегон — с моделями Энгра (см. ЭНГР Жан Огюст Доминик). Но идеальные образы муз в картинах «Трагедия» (около 1860, частное собрание) и «Комедия» (около 1860, Метрополитен-музей), напротив, передают впечатления от реальной натуры. Реальность и мечта о возвышенном в человеке и природе всегда существуют в искусстве Коро как две грани поэтического воображения художника.
Позднее творчество (1870-е годы)
Работы 1870-х годов («Мост в Манте», 1868—1870, Новая пинакотека, Мюнхен; «Облака над Па де Кале», 1870, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва; «Башня в Дуэ», 1871, Лувр) свидетельствуют о попытках работать в старой манере и одновременно обращаться к новым темам и их новой живописной интерпретации, близкой поискам импрессионистов (см. ИМПРЕССИОНИЗМ). «Я всегда стараюсь схватؑ‘̠все оттенки, тем самым передать иллюзию жизни, хочу, чтобы, глядя на мой неподвижный холст, зритель ощущал бы движение вселенной и предметов», — писал художник. Однако в созданном им тональном пейзаже-настроении природа не обладает той праздничностью, которой она наделена у импрессионистов. В видах Коро всегда передан не миг в жизни природы, а длящееся состояние, в них сохранена связь с классической традицией пейзажа, воплощен сплав романтической мечты и реальности. Вклад Коро в европейский пейзаж 19—20 веков очень значителен, он явился одним из предшественников импрессионистов и реалистического пейзажа 20 в.