АНАЛОГИЯ

АНАЛОГИЯ

(от греч. analogia — соответствие) — сходство между предметами, явлениями и т.д. Умозаключение по А. (или просто А.) — индуктивное умозаключение, когда на основе сходства двух объектов по каким-то одним параметрам делается вывод об их сходстве по др. параметрам. Напр., планеты Марс и Земля во многом сходны: они расположены рядом в Солнечной системе, на обеих есть атмосфера и т.д.; на Земле есть жизнь; поскольку Марс похож на Землю с т.зр. условий, необходимых для существования живого, можно сделать вывод, что на Марсе также имеется жизнь. Это заключение является, очевидно, только правдоподобным.
А. — понятие, известное со времен антич. науки. Уже тогда было замечено, что уподобляться друг другу, соответствовать и быть сходными по своим свойствам могут не только предметы, но и отношения между ними. Помимо А. свойств существует также А. о т ношений. Напр., в известной планетарной модели атома его строение уподобляется строению Солнечной системы: вокруг массивного ядра на разных расстояниях от него движутся по замкнутым орбитам легкие электроны, подобно тому как вокруг Солнца обращаются планеты. Атомное ядро не похоже на Солнце, а электроны — на планеты; но отношение между ядром и электронами во многом подобно отношению между Солнцем и планетами. Продолжая это сходство, можно предположить, что электроны, как и планеты, движутся не по круговым, а по эллиптическим орбитам.
Сходство сопряжено с различием и безразличия не существует. А. всегда является попыткой продолжить «сходство несходного», причем продолжить его в новом, неизвестном направлении. Она не дает достоверного знания: если посылки рассуждения по А. истинны, это еще не означает, что и его заключение будет истинным. А., дающую высоковероятное знание, принято называть строгой. Научные А. обычно являются строгими. Умозаключения по А., нередкие в повседневной жизни, как правило, не особенно строги, а то и просто поверхностны. От А., встречающихся в художественной литературе, точность вообще не требуется, у них иная задача, и оцениваются они по др. критериям, прежде всего по силе художественного воздействия.
Для повышения вероятности выводов по А. необходимо стремиться к тому, чтобы было схвачено и выражено действительное, а не кажущееся сходство сопоставляемых объектов. Желательно, чтобы эти объекты были подобны в важных и существенных признаках, а не в случайных и второстепенных деталях. Полезно также, чтобы круг совпадающих признаков был как можно шире. Но наиболее важен для строгости А. характер связи сходных признаков предметов с переносимым признаком. Информация о сходстве должна быть того же типа, что и информация, распространяемая на др. предмет. Если исходное знание внутренне связано с переносимым признаком, вероятность вывода заметно возрастает. И наконец, при построении А. следует учитывать не только сходные черты сопоставляемых объектов, но и их различия. Если последние внутренне связаны с признаком, который предполагается перенести с одного объекта на другой, А. окажется маловероятной.
Обращение к А. может диктоваться разными задачами. Она может привлекаться для получения нового знания, для того, чтобы менее понятное сделать более понятным, представить абстрактное в более доступной форме, конкретизировать отвлеченные идеи и проблемы и т.д. По А. можно также рассуждать о том, что недоступно прямому наблюдению. А. может служить средством выдвижения новых гипотез, являться своеобразным методом решения задач путем сведения их к ранее решенным задачам и т.п.
Рассуждение по А. дало науке многие блестящие результаты, нередко совершенно неожиданные. Так, в 17 в. движение крови в организме сравнивали с морскими приливами и отливами; А. с насосом привела к идее непрерывной циркуляции крови. Д.И. Менделеев, построив таблицу химических элементов, нашел, что три места в ней остались незаполненными; на основе известных элементов, занимающих аналогичные места в таблице, он указал количественные и качественные характеристики трех недостающих элементов, и вскоре они были открыты. А. между живыми организмами и техническими устройствами лежит в основе бионики, использующей открытые закономерности структуры и жизнедеятельности организмов при решении инженерных задач и построении технических систем.
А. является, т.о., мощным генератором новых идей и гипотез. Аналоговые переносы представляют собой достаточно твердую почву для контролируемого риска. С их помощью мобилизуются решения, уже доказавшие свою работоспособность, хотя и в др. контексте, и устанавливаются связи между новыми идеями и тем, что уже считается достоверным знанием.
Вместе с тем А., и в особенности А. отношений, могут быть чисто внешними, подменяющими действительные взаимосвязи вещей, надуманными. Подобного рода уподобления были обычны в средневековом мышлении, на них опираются магия и всякого рода гадания и прорицания.
А. обладает слабой доказательной силой. Продолжение сходства может оказаться поверхностным или даже ошибочным. Однако доказательность и убедительность далеко не всегда совпадают. Нередко строгое, проводимое шаг за шагом доказательство оказывается неуместным и убеждает меньше, чем мимолетная, но образная и яркая А. Доказательство — сильнодействующее средство исправления и углубления убеждений, в то время как А. подобна гомеопатическому лекарству, принимаемому ничтожными дозами, но оказывающему тем не менее заметный лечебный эффект.
А. — излюбленное средство убеждения в художественной литературе, которой по самой ее сути противопоказаны прямолинейные приемы убеждения. А. широко используется также в обычной жизни, в моральном рассуждении, в идеологии, утопии и т.п.
Метафора, являющаяся ярким выражением художественного творчества, представляет собой, по сути дела, своего рода сгущенную, свернутую А. Едва ли не всякая А., за исключением тех, что представлены в застывших формах, подобно притче или аллегории, спонтанно может стать метафорой. Примером метафоры с прозрачным аналогическим соотношением может служить следующее сопоставление Аристотеля: «...старость так относится к жизни, как вечер к дню, поэтому можно назвать вечер "старостью дня"... а старость — "вечером жизни"». В традиционном понимании метафора представляет собой троп, удачное изменение значения слова или выражения. С помощью метафоры собственное значение имени переносится на некоторое др. значение, которое подходит этому имени лишь ввиду того сравнения, которое держится в уме. Уже это истолкование метафоры связывает ее с А. Метафора возникает в результате слияния членов А. и выполняет почти те же функции, что и последняя. С т.зр. воздействия на эмоции и убеждения метафора даже лучше справляется с этими функциями, поскольку она усиливает А., вводя ее в сжатом виде.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.

АНАЛОГИЯ

        (греч. — соответствие, сходство), 1) сходство предметов (явлений, процессов и т. д.) в к.-л. свойствах. При умозаключении по А. знание, полученное из рассмотрения к.-л. объекта («модели»), переносится на другой, менее изученный (менее доступный для исследования, менее наглядный и т. п.) в к.-л. смысле объект. По отношению к конкретным объектам заключения, получаемые по А., носят, как правило, лишь правдоподобный характер; они являются одним из источников науч. гипотез, индуктивных рассуждений (см. Индукция) и играют важную роль в науч. открытиях. Если же выводы по А. относятся к абстрактным объектам, то они при определ. условиях (в частности, при установлении между ними отношений изоморфизма или гомоморфизма; см. Изоморфизм и гомоморфизм) могут давать и достоверные заключения.

        см. также Моделирование.

        2) Аналогия сущего, аналогия бытия (лат. analogia entis), один из принципов католич. схоластики, получил особое развитие в неосхоластике (Пшивара идр.); обосновывает возможность познания — путём А.— бытия бога из бытия сотворённого им мира, несмотря на принципиальное различие их природ.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

АНАЛОГИЯ

(от греч. analogia сходство)

подобие, равенство отношений, а также познание путем сравнения. Между сравниваемыми вещами должно иметься как различие, так и подобие (см. Подобный); то, что является основой сравнения (см. Tertium comparationis), должно быть более знакомым, чем то, что подлежит сравнению. Различие и подобие вещей должны существовать в единстве (метафизическая аналогия) или по крайней мере не должны быть разделяемы (физическая аналогия). В т. н. атрибутивной аналогии то, что является основанием подобия двух вещей, переносится с первого члена аналогии на второй (когда, напр., по аналогии с человеческим телом поступки, поведение человека рассматривают как «здоровые»). В т. н. пропорциональной аналогии каждый из членов аналогии содержит нечто, в чем он в одно и то же время подобен и неподобен другому (см. Analogia entis).

Философский энциклопедический словарь. 2010.

АНАЛО́ГИЯ

(греч. ἀναλογία) – сходство предметов в к.-л. признаках или отношениях; умозаключение по А. – вывод, сделанный о свойствах одного предмета на основании его сходства с др. предметом.

В Др. Греции под А. понимали сходство количеств, отношений, пропорцию (Эвклид, Аристотель). Вывод об одной единичной вещи на основании данных о др. вещи Аристотель называл примером (парадейгма). В ср. века А. называли одинаковое наименование различных вещей. Умозаключение по А. производится по схеме: предметам А и В присущи одинаковые признаки α1, α2,..., αn, предмет А, кроме того, обладает признаком β, следовательно, В также обладает β. Напр., пусть модель корабля (А) обладает такой же формой (α1), таким же отношением веса к объему (α2), такими же соотношениями между весом отдельных частей (α3, ..., αn), как и строящийся корабль. Если при испытании модели в бассейне она затонула (β), то отсюда можно по А. сделать вывод о том, что затонет и корабль В, сделанный по этой модели.

В зависимости от природы сравниваемых предметов и характера связи между признаками α1, α2,..., αn, с одной стороны, и β – с другой, умозаключение по А. может приводить как к истинному, так и к ложному выводу. История развития человеч. мышления изобилует примерами заблуждений, возникавших на основе ложных А. Напр., в физике А. между распространением тепла и движением жидкости привела в 17–18 вв. к учению об особой тепловой жидкости – теплороде. Такие же А. приводили к признанию существования электрич. и магнитных жидкостей. Эти теории долго препятствовали выяснению подлинной сущности тепловых и электромагнитных явлений. Обилие ошибок, к-рые связаны с неверными А., обусловило скептич. отношение к А. вообще. Оно выражено во франц. пословице: comparaison n'est pas raison (сравнение – не доказательство).

С другой стороны, А. часто приводили к важным открытиям. Так, А. с волнами на поверхности воды помогала выяснению законов распространения звука и света. А. с отбором в скотоводстве воспользовался Дарвин при создании своей теории естеств. отбора. А. играла большую роль в создании таких наук, как аналитич. геометрия и математич. логика.

В большинстве работ по логике (Кант, Милль, Гёффдинг и др.) отношение к А. двойственное: признается эвристич. значение А. как умозаключения, ведущего к гипотезе, но отрицается доказат. сила этого умозаключения. Факт общности ряда признаков α1, α2,..., αn у двух предметов не является достаточным основанием для того, чтобы считать общим и признак β. Поэтому при отсутствии дальнейшего анализа этих признаков и сравниваемых предметов вывод по А. будет лишь вероятным, причем в очень малой степени. Увеличение вероятности вывода по А. требует выполнения нек-рых условий: 1) число общих для А и В признаков α1, α2,..., αn должно быть возможно бóльшим. 2) Признаки α1, α2,..., αn должны быть существенными для сравниваемых предметов А и В. 3) Общие признаки должны охватывать разные стороны сравниваемых предметов, быть как можно более разнородными. 4) Переносимый признак β должен быть того же типа, что и α1, α2,..., αn. Выполнение этих правил повышает вероятность вывода по А., хотя и не делает его вполне достоверным.

Однако в практике мышления А. часто используется и для доказательства. Напр., с целью показать несостоятельность рассуждения можно привести пример аналогичного рассуждения, несостоятельность к-рого очевидна. Умозаключение по А. приобретает доказат. характер в случае, если будет показано, что: 1) признаки α1, α2,..., αn в точности одинаковы у сравниваемых предметов и 2) связь признаков α1, α2,..., αn и β не зависит от специфики предмета А, т.е. безразлично, каким предметам они принадлежат. При этом число признаков, их существенность для предметов и т.д., т.е. все приведенные выше условия повышения вероятности вывода, теряют свое значение. Поскольку вероятные и достоверные выводы по А. получаются с помощью различных логич. оснований, то, по существу, здесь имеют место два различных вида умозаключений (сравни гомология).

В технич. науках разработана т.н. теория подобия, к-рая дает возможность определить выполнение условий доказательности А. для физич. систем, описываемых математич. уравнениями. Выводы, полученные с помощью исследования моделей, созданных на основе применения теории подобия, носят доказат. характер. В последнее время применение моделей получило в технике очень широкое распространение, причем модель может представлять собой систему совершенно иной физич. природы, чем объект, на к-рый переносится признак, полученный при исследовании модели. Напр., можно построить электрич. модель моста, состоящую из емкостей, индуктивностей и сопротивлений, внешний вид к-рой не имеет ничего общего с формой моста.

Умозаключения по А. находят все большее применение и в остальных областях знания – физике, математике, лингвистике, кибернетике и т.д. Разработка общих методов, с помощью к-рых можно было бы определить выполнение условий доказательности любого умозаключения по А., является важной задачей логики.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, М., 1955, с. 602; их же, Избр. письма, [M.], 1953, с. 316, 369, 388–89; Маркс К., Капитал, т. 1, [М.], 1955, с. 63–64, 78–79; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, М., 1957, с. 42, 122, 126, 127, 134, 317, 349, 354; его же, Диалектика природы, М., 1955, с 22, 42, 43, 200; Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 7, с 442 т. 8 С. 294, 492–94, т. 10, с. 116–19, 196, т. 14, с. 185–86, т. 17, с. 52, 284–85, т. 23, с. 229, т. 24, с. 15–18, 47, т. 25, с. 44–45, 75–78, 233–34, 343, т. 27, с. 159–66; Гутенмахер Л. И., Электрические модели, М.–Л., 1949; Морозов А. И., Тайны моделей, [М.], 1955; Ρутковский Л. З., Основные типы умозаключений, в кн.; Избр. труды русских логиков XIX века, М., 1956, с. 278–84; Аристотель, Аналитики первая и вторая, пер. с греч., [М.], 1952 (Первая аналитика, кн. 2, гл. 24); Кант И., Логика, М., 1915; Гегель Г. В. Ф., Соч., т. 6, М., 1939, с. 140–44; Милль Д. М., Система логики силлогической и индуктивной, пер. с англ., 2 изд., М., 1914 (кн. 3, гл. 20); Максвелл Д. К., О фарадеевых силовых линиях, в его кн.: Избр. соч. по теории электромагнитного поля, пер. [с англ.], М., 1954 (ч. 1 – Введение); Мах Э., Сходство и аналогия, как руководящий мотив исследования, в его кн.: Познание и заблуждение, пер. с нем., [М., 1909]; Ольсон Г. Ф., Динамические аналогии, пер. с англ., М., 1947; Пойа Д., Математика и правдоподобные рассуждения, пер. с англ., М., 1957; Biegański W., Wnioskowanie z analogji, Lw., 1909; Pétrovitch M., La mécanique des phénomènes, fondée sur les analogies, [Р., 1906]; Ηöffding H., Der Begriff der Analogie, Lpz., 1924; Maurice Dorolle, Le raisonnement par analogie, Р., 1949.

А. Уёмов. Иваново.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

АНАЛОГИЯ

    АНАЛОГИЯ (греч. ?ναλογία—ρоразмерность, пропорция) — отношение сходства между объектами; рассуждение по аналогии—вывод о свойствах одного объекта по его сходству с другими объектами. Общие схемы рассуждений по аналогии: объект α обладает свойствами Ai, Ai,..., А”, Лл+?; объект β обладает свойствами Αι, Аг,..., А,: (I) вероятно, что β обладает свойством Ля-ц объекты а, аь а.г,.... а, обладают свойством А; (II) вероятно, что ο„+ι обладает свойством А.

    Идея “переноса” свойств с одного объекта на другой восходит к античности. Термин “аналогия” использовался пифагорейцами. Аристотель упоминает о доказательстве посредством примера (παράδειγμα) как о риторическом приеме, соединяющем индукцию с силлогизмом; свойства одного объекта переносятся на другой посредством образования общего вероятностного суждения, охватывающего оба объекта; выводное суждение не достоверно, а лишь вероятно.

    Иное значение аналогии придавал Лейбниц, видя в ней не формальный модус вероятностного умозаключения, но универсальный метод научного и философского познания, вытекающий из принципа “тождества неразличимых”: объекты могут считаться относительно тождественными, если различие между ними “исчезающе мало”, т. е. становится меньше любой наперед заданной величины. Такие объекты могут заменять друг друга во всех контекстах “с сохранением истинности”. Поэтому установление аналогии является общим условием всякого научного и философского доказательства; универсальные истины, получаемые в таких доказательствах, относятся к идеальным конструктам, выступающим как аналоги реальных объектов. Метод аналогии многоступенчат; в теоретических системах используются аналогии с ранее построенными идеальными конструктами.

    Онтологическим обоснованием метода аналогии в философии Лейбница выступает принцип “оптимальности”: мир управляется минимально простой системой законов и вместе с тем содержит максимум объектного разнообразия. Поэтому рационально объяснение сходных явлений одинаковыми причинами. Но задача исследователя заключается в установлении максимального сходства, вплоть до “тождества неразличимых”. Т. о., аналогия, по Лейбницу, играет двоякую методологическую роль: как мощный эвристический источник идеальных конструктов и как стимул к их эвристическому совершенствованию.

    Историческое развитие представлений об аналогии заключает в себе сложное взаимодействие логических (аристотелевских) и логико-методологических (лейбницевских) идей. В оценке аналогии преломлялись гносеологические и методологические принципы различных философских доктрин. Так, Гегель называл аналогию “инстинктом разума”, схватывающим основание эмпирических определений во внутренней природе объектов, а Милль, низко оценивая аналогию как разновидность индукции и способ достижения достоверных результатов, видел ее ценность преимущественно в эвристическом приеме продуцирования гипотез, стимулирующего эмпирическое исследование. За общими схемами рассуждения по аналогии стоит целый спектр различных форм умозаключения, которые могут быть расположены в порядке возрастания степени достоверности вывода (простая, распространенная, строгая или полная, изоморфных объектов и пр.). К числу условий, повышающих вероятность вывода по аналогии, относят: а) максимальность числа и разнородности сравниваемых свойств или объектов (широта аналогии); б) существенность сравниваемых свойств (глубина аналогии); в) производность переносимого свойства от общих сравниваемых свойств; г) отсутствие у объекта выводного суждения свойств, заведомо исключающих переносимое свойство, и др. Однако соблюдение подобных условий не гарантирует полную достоверность умозаключения по аналогии.

    В ряде современных работ (А. И. Уемов и др.) вывод по аналогии рассматривается как вывод от модели к оригиналу. Предмет (или класс предметов), являющийся непосредственным объектом исследования, называется моделью, апредмет, на который переносится информация, полученная на модели, — оригиналом или прототипом. В тех случаях, когда пользуются моделями, построенными с применением теории подобия (Ж. Бертран, М. В. Кирпичников), выводы по аналогии обладают полной достоверностью. История науки дает множество примеров использования аналогии. Так, важную роль в становлении классической механики играла аналогия между движением брошенного •тела и движением небесных тел; аналогия между геометрическими и алгебраическими объектами реализована Декартом в аналитической геометрии; аналогия селективной работы в скотоводстве использовалась Дарвином в его теории естественного отбора; аналогия между световыми, электрическими и магнитными явлениями оказалась плодотворной для теории электромагнитного поля Максвелла. Обширный класс аналогий используется в современных научных дисциплинах: в архитектуре и теории градостроительства, бионике и кибернетике, фармакологии и медицине, логике и лингвистике и др. Известны также многочисленные примеры ложных аналогий. Таковы аналогии между движением жидкости и распространением тепла в учении о “теплороде” 17—18 вв., биологические аналогии “социал-дарвинистов” в объяснении общественных процессов и др. Оценка рассуждения по аналогии должна быть конкретно-исторической. Так, многие из них (впоследствии оказавшиеся неверными или ограниченными) имели эвристическое значение в определенный период: напр., аналогия с часовым механизмом в физической картине мира 17 в. способствовала освобождению научной мысли от провиденциализма; аналогия с гидравлической системой помогла современникам У. Гарвея понять его открытие кровообращения и т. д. Эвристическим источником аналогии в науке может стать идея, взятая из вненаучных сфер — обыденного опыта, искусства и т. п. Но в развитой науке, как правило, преобладают аналогии, почерпнутые из опыта самих научных дисциплин. Часто основным “поставщиком” аналогий является “лидирующая” область науки. Так, физика Нового времени породила множество аналогий в гуманитарном и биологическом знании, а в наше время биологические аналогии широко используются в технических науках. Огромная роль математического моделирования обусловливает распространение математических аналогий во всех областях современной науки. В ряде работ по логике и методологии науки (Дж. Снид, В. Штегмюллер) отмечается, что в структуру развитой научной теории включается множество “парадигматических” примеров ее применения (образцы решения задач); появление задач, для которых не находится аналогии, считается аномалией и влечет либо расширение данного множества, либо замену самой теории. Т. о., понятие аналогии входит в методологическую схему эволюции научных теорий. В контексте научного творчества предметом особого анализа является способность к продуцированию и восприятию аналогии. В этом аспекте понятие аналогии приобретает психологические и дидактические характеристики. Изучение этой способности имеет значение для разработки технических устройств “искусственного интеллекта”. Аналогия выступает как комплексная проблема теории познания, логики и методологии, истории науки и психологии творчества, педагогики и кибернетики.

    Лит.: Аристотель. Соч. в 4 т., т. 2. M., 1978, с. 248—49; Лейбниц Г. В. Новые опыты о человеческом разуме. М.—Л., 1936; Гегель Г. В. Ф. Соч., т. 6. M., 1939, с. 140—44; Милль Дж. С. Система логики силлогистической и индуктивной. М., 1914, кн. 3, гл. 20; Майоров Г, Г. Теоретическая философия Готфрида Лейбница. М., 1973, с. 231—36; Max Э. Познание и заблуждение. М., 1909; Лейбниц Г. Элементы сокровенной философии о человеческом разуме. Казань, 1913; Ахманов А. С. Логическое учение Аристотеля. М., 1960, с. 264-66.

    В. Н. Порус

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.