Переправа

Переправа

        Три дня и три ночи приносил Рама жертвы Океану и молил о том, чтобы он переправил его и войско на Ланку. И вместе с ним возносили мольбу и боги, напоминавшие, что Океан один раз уже пошел им навстречу и разрешил добыть амриту.
        На четвертое утро, утомившись, Рама задремал, и во сне к нему явился владыка вод, изобилующих рыбами, в окружении своих многочисленных жен — рек и речек. «Сын Дашаратхи, — проговорил Океан громовым голосом, - есть в твоем войске обезьяний муж Нала, рожденный от божественного строителя Вишвакармана, воздвигшего Раване его прекрасную столицу Пушпаку. В Нале живет дух великого зодчего. Пусть он построит мост, а об остальном я позабочусь» Проговорив это, Океан скрылся, и вместе с ним исчезли и реки. Открыл глаза Рама, рассказал свой сон Хануману, и тот помчался за Налой.
        И вскоре перед Рамой предстал обезьяний муж исполинского роста, а за его спиною на некотором расстоянии, приплясывая, двигалась вся его длиннорукая обезьянья дружина.
        — Нала! — обратился к обезьяне Рама. — Покажи прославленное искусство своего божественного родителя. Переведи нас через Океан на Ланку.
        — Будет сделано! — сказал Нала и удалился.
        И тотчас обезьяны принялись за работу. Они быстро натаскали с берегов ближайших озер камыш и стали под руководством Налы сплетать из него циновки, связывая их друг с другом крепкими лианами. Через пять дней тростниковое полотно длиною в сто и шириной в десять йоджан было готово. Но выдержит ли оно тяжесть огромного войска? Океан обещал помочь. Но как он это сделает? Вот о чем думали Рама и его военачальники все эти пять дней.
        Внезапно подул сильный ветер. Океан вспучился огромными валами. «Наверное, это козни Раваны, — подумал Рама, — ведь он великий чародей!»
        Но ветер внезапно прекратился. Наступило затишье, которого так не любят мореходы: как лепестки лилий опадают паруса, и водная поверхность, недавно радовавшая глаз, напоминает степь, скучную, неподвижную, враждебную всякому порыву, движению и, кажется, даже мысли. Но на этот раз в одном месте этой степи, прямо под горой Махендрой, с которой недавно Хануман совершил свой знаменитый прыжок на Ланку, океанские валы не опустились, а застыли, образуя прерывистую линию огромных полупрозрачных зеленовато-голубых глыб. Точно такие подчас доставляют в Айодхью из Хималаев и изготовляют из них драгоценные камни, которые так ценятся не только царями Кошалы, но и во всей Индии и за ее пределами.
        При виде этих глыб лесное войско разразилось ликующим ревом. И не было в нем ни одного столь непонятливого медведя, ни одной столь глупой обезьяны, которые бы с первого взгляда не поняли, что Океан воздвиг из своего пребывающего в вечном колебании тела неподвижные опоры для моста. Оставалось лишь накинуть на них полотно, сплетенное из деревьев и хвороста Налой, сыном Вишвакармана, и его хвостатыми помощниками.
        И вот мост, блистающий как млечный путь в ночном небе, переброшен на Ланку. Обезьяны при виде его пустились в пляс, оглашая воздух торжествующим ревом. Услышали его на небесах боги, риши и гандхарвы. Мост предстал им подобно пробору на косматой голове Океана.
        Рама и Лакшмана не скрывали своей радости. Хануман перенес их на остров первыми. Братья обнялись и принесли жертву Океану, оказавшему им помощь.

(Источник: «Мифы древности: Индия. Научно-художественная энциклопедия.» Немировский А.И., М:., Лабиринт, 2001.)