- Олицетворение
- Олицетворение
-
ОЛИЦЕТВОРЕНИЕ (или персонификация) — выражение, дающее представление о каком-либо понятии или явлении путем изображения его в виде живого лица, наделенного свойствами данного понятия (например изображение у греков и римлян счастья в виде капризной богини-фортуны и т. п.). Весьма часто О. применяется при изображении природы, к-рая наделяется теми или иными человеческими чертами, «оживляется», напр.: «море смеялось» (Горький) или описание наводнения в «Медном всаднике» Пушкина: «...Нева всю ночь/рвалася к морю против бури,/не одолев их буйной дури.../и спорить стало ей не в мочь.../ Погода пуще свирепела,/Нева вздувалась и ревела.../и вдруг, как зверь остервенясь,/на город кинулась.../Осада! Приступ! злые волны,/как воры, лезут в окна» и т. д.
О. было особенно в ходу в прециозной и ложноклассической поэзии, где оно проводилось последовательно и развернуто; в русской литературе образцы таких О. были даны у Тредьяковского: «Езда на остров любви», (СПБ), 1730.
О. по существу является следовательно перенесением на понятие или явление признаков одушевленности и представляет собой так. обр. вид метафоры (см.).
Тропы.
Литературная энциклопедия. — В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939.
- олицетворе́ние
-
см. в ст. метафора.
Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. — М.: Росмэн. Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006.
- Олицетворение
-
ОЛИЦЕТВОРЕНИЕ также персонификация (лат. Persona и facio), прозопопея (греч. Προσωποποια), — стилистический термин, обозначающий изображение неодушевленного или абстрактного предмета как одушевленного. Вопрос о том, насколько олицетворение соответствует действительному взгляду поэта на вещи выходит за пределы стилистики и относится к области миросозерцания вообще. Там, где поэт верит сам в одушевленность предмета, им изображаемого, не следовало бы даже говорить об олицетворении, как о явлении стиля, ибо оно связано тогда не с приемами изображения, а с определенным, анимистическим миросозерцанием и мироощущением. Предмет уже воспринимается как одушевленный и таким и изображается. В этом именно смысле надо трактовать многие олицетворения в народной поэзии, когда они относятся не к приемам, не к форме выражения, а к самому анимизированному предмету, т. е. к содержанию произведения. Особенно ярко это сказывается во всяком мифологическом творчестве. Напротив, олицетворение, как явление стиля выступает в тех случаях, когда оно применяется как иносказание, т. е. как такое изображение предмета, которое стилистически преобразует его. Разумеется, далеко не всегда можно с точностью установить с какого порядка олицетворением мы имеем дело, также как и в метафоре трудно найти объективные признаки степени ее реальной образности. Поэтому стилистическое исследование часто не может обойтись без привлечения данных и из области индивидуального поэтического мировосприятия. Так, очень многие олицетворения явлений природы у Гете, у Тютчева, у немецких романтиков должны рассматриваться отнюдь не как стилистический прием, но как существенные черты общего их взгляда на мир. Таковы, напр., у Тютчева олицетворения ветра — «О чем ты воешь, ветр ночной, О чем так сетуешь безумно?»; грозы, которая «опрометчиво-безумно вдруг на дубраву набежит»; зарниц, которые «как демоны глухонемые, ведут беседу меж собой»; деревьев, которые «радостно трепещут, купаясь в небе голубом» — ибо все это согласовано с тем отношением поэта к природе, которое выражено им самим в особом стихотворении: «Не то, что мните вы, природа — Не слепок, не бездушный лик. В ней есть душа, в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней есть язык» и т. д. Напротив, в таких произведениях, как басни, притчи, и в разных видах аллегории (см.), следует говорить об олицетворении, как о художественном приеме. Ср., напр., басни Крылова о неодушевленных предметах («Котел и горшок», «Пушки и паруса» и проч.)Особенно в случаях т. наз. неполного олицетворения, оно является обще-распространенным стилистическим приемом, которым пользуется не только поэзия, но и обыденная речь. Здесь мы имеем дело, собственно говоря, лишь с отдельными элементами олицетворения, часто настолько вошедшими в обиход речи, что их прямой смысл уже не ощущается. Ср., напр., такие выражения, как: «Солнце встает, заходит», «идет поезд», «бегут ручьи», «стон ветра», «завывания мотели» и т. п. Большинство таких выражений являются одним из видов метафоры, и о значении их в поэтическом стиле следует сказать то же, что о метафоре (см.). Примеры стилистических олицетворений: «Своей дремоты превозмочь не хочет воздух... Звезды ночи, Как обвинительные очи За ним насмешливо глядят. И тополи, стеснившись в ряд, Качая низко головою, Как судьи шепчут меж собою» (Пушкин); «Уже Ноздрев давно перестал вертеть, но в шарманке была одна дудка, очень бойкая, никак не хотевшая угомониться, и долго еще потом свистела она одна» (Гоголь); «Вылетит птица — моя тоска, Сядет на ветку и станет петь» (Ахматова). Изображение растений и животных по образу людей, как это встречается, в сказках, баснях, животном эпосе, также может рассматриваться как вид олицетворения.
А. Петровский. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского. — М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1925
.
