Dolce stil nuovo

Dolce stil nuovo

       

DOLCE STIL NUOVO (итальянское — «сладостная новая манера письма») — лит-ое направление, возникающее на грани средних веков и Возрождения в крупных торговых городах Тосканы и Романьи — Флоренции, Ареццо, Сиене, Пизе, Пистойе, Болонье и других. Представленный лирической продукцией многочисленных поэтов XIII—XIV вв. (Гвидо Гвиницелли, Онесто да Болонья, Гвидо Кавальканти, Лапо Джани, Чекко Анджольери, Данте Алигиери, Данте да Майано и др.) D. S. N. характеризуется совершенно своеобразным разрешением центральной проблемы средневековой лирики — взаимоотношения «земной» и «небесной любви». В то время как религиозная лирика пышно расцветающей в эту эпоху мариолатрии (см.) прославляет в терминах земной страсти Мадонну, призывая к отречению от плотского греха, в то время как куртуазная поэзия, восхваляя рыцарское служение даме, воспевает радость физического обладания, — поэзия D. S. N. находит разрешение конфликту обоих мировоззрений в сложной символике образов. Образ земной владычицы не устраняется, но превращается в символ — в доступное чувственному восприятию воплощение и откровение божества. Поклоняясь в ней божественной сущности, влюбленный поэт поклоняется самому богу. Так освящается любовь к женщине, — «земная любовь» сливается воедино с «любовью небесной». Этой своеобразной «философией любви» D. S. N. определяются все особенности его сюжетики и формы. Для него характерен величавый образ возлюбленной, «благородной и пречестной», «одеянной смирением» (Данте), «сияющей паче звезд» (Гвиницелли), «в очах своих несущей любовь» (Данте); в восхвалении ее — всегда под вымышленным аллегорическим именем (возлюбленная Кавальканти называется Весной — Примавера, возлюбленная Данте — Блаженной — Беатриче) — поэты часто прибегают к эпитетам церковных гимнов: «pia», «gentilissima», «benedetta». He менее типичен и образ возлюбленного — поэта, философа и светского богослова, проникшего во все тонкости хитросплетений любовной схоластики, умеющего уловить и запечатлеть глубочайшие извивы тайной любви. Обсуждение проблем любви в форме обмена сонетами — один из излюбленных приемов D. S. N. Ко «всем, чей дух покорен и благородно сердце», обращает напр. Данте свой загадочный сонет о возлюбленной, вкусившей из рук Любви его пылающее сердце, — и получает ответные сонеты-разгадки от Гвидо Кавальканти, Чино да Пистойя и Данте да Майано. Любовные отношения в D. S. N. лишены форм вассального служения, столь типичных для куртуазной лирики: любовь, воплощаемая обычно в образе прекрасного юноши, мыслится поэтами D. S. N. как стихийная сила, «проникающая через взоры в сердце» и воспламеняющая его желанием той, «что с небес сошла на землю — явить чудо» (Данте). Но любовь эта в то же время проникнута чисто земным вежеством (Данте прославляет бога, как «sire de la cortesia»), она влечет за собой столь чуждые монашескому аскетизму и мистическим экстазам «добродетели» радости и веселья (allegrezza, leggiadria, gajezza).
       Сюжетика D. S. N. определяет его тонику, стиль и язык. Сложная символика образов, порой грозящая перейти в путанный аллегоризм; однообразие и частая повторяемость ситуаций и символов; соединение эпитетов и формул светской и религиозной лирики; введение в патетический высокий стиль философских, богословских и даже юридических терминов; игра словами и общая загадочность выражения, — все это соединяется в dolce stil nuovo с глубиной и искренностью лирической эмоции, с поразительной яркостью видения (исследователи называют Гвидо Гвиницелли «un visuale»), с пантеистическим восприятием мира. В сонетах Данте волшебная ладья скользит по морю, унося поэта с его друзьями и возлюбленной, и в миг его скорби камни, сочувствуя «опьянению великого трепета», «кричат: умри, умри!»
       Чтобы определить культурно-исторические основы этого своеобразного явления, необходимо вспомнить, что оно зарождается и расцветает в центрах торгового капитала этой эпохи — в городских коммунах средней Италии. «От притязаний церковной власти эти коммуны умели так же хорошо обезопасить себя, как и от покушения императоров. В них пышно развертывалась жизнь процветающей буржуазии, в них зачиналась та городская культура, из которой позднее должны были почерпнуть свои силы гуманизм и Ренессанс» (Векслер). В то время как только поднимающееся городское сословие северных стран или слепо усваивает формы рыцарской культуры или, борясь с ней, противопоставляет ей возрождающиеся формы церковной идеологии, в частности мистический культ Мадонны, торговая буржуазия итальянских городов, «эти покорные служению любви нотариусы и богатые горожане» (как их остроумно характеризует Фосслер), чувствует себя уже достаточно сильной, чтобы, ассимилировав элементы культуры обоих других сословий, оттолкнуться от них и создать на этой базе новую форму — провозвестницу идеологии Ренессанса (см.). Новые формы любовных отношений, чуждые реминисценций феодального строя, отсутствие в образе возлюбленной черт знатной дамы — супруги сеньора — и вознесение ее путем иной сложной символики, заимствованной из религиозной лирики; искренность лирической эмоции, обусловленная свободным выбором героини и отсутствующая в панегириках трубадуров; меньшее внимание к внешней форме и углубление философского содержания лирики, — все это, как убедительно доказал Векслер (E. Wechsler, Das Kulturproblem des Minnesanges, 1909), вытекает из совершенно отличного экономического положения зависящего от своего сеньора служилого рыцаря-трубадура и материально обеспеченного «торгового патриция» вольных городов Тосканы и Романьи.

Библиография:
Обстоятельная библиография у Wechsler E., Das Kulturproblem des Minnesanges, Halle, 1909. См. также лит-ру к именам, указанным в тексте.

Литературная энциклопедия. — В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939.