- Чехонь
-
(Pelecus cultratus (L.)
Чехонь имеет некоторое сходство с саблей или, вернее, косарем и отчасти напоминает селедку. Коренное же название этой рыбы, по мнению некоторых, происходит от слова «чешуя», которая у нее легко спадает и потому обращает на себя внимание, но вернее предположить, что и чеша и чехонь даны ей тоже по форме тела и происходит от тесать, теша, где трудно выговариваемое т заменилось буквою ч.
Рис. 170. Чехонь, сабля-рыба.
По форме своего удлиненного и сильно сплющенного тела чехонь легко отличается от других карповых рыб; спина у нее почти совершенно прямая, брюхо очень выпукло, остро, и вся рыба представляет большое сходство с бердышом или короткой саблей. Боковая линия у чехони лежит очень близко к брюху и притом идет не прямо, а зигзагами. Спина у нее серовато-бурая, бока и брюхо серебристо-белые, спинной и хвостовой плавники серые, нижние имеют красноватый оттенок; глаза серебристые. Чехонь достигает значительной величины — до аршина, но никогда будто не бывает тяжелее трех фунтов; большей частью она имеет в величину около 1,5 фута и весит не более 1,5 фунта.
Рыба эта имеет довольно ограниченное распространение. Она встречается исключительно в реках Черного, Азовского, Каспийского морей, также в Аральском море и в среднем и нижнем течении Сыр-Дарьи. В реках Балтийского моря она встречается уже гораздо реже, а на севере ее нет вовсе. Вообще чехонь принадлежит исключительно средней и особенно южной России, и здесь, за исключением Кубани, в которую входит в небольшом числе, Куры и некоторых других, собственно кавказских рек, принадлежит к числу самых обыкновенных рыб. В Германии она редка и замечается большей частью у устьев рек, впадающих в Балтийское море (Эльба, Висла); в Австрии попадается в Дунае, где изредка доходит до верхнего ее течения; весьма замечательно, что она всего многочисленнее здесь в Платенском озере, где ловится и употребляется в большом количестве в пищу бедным классом населения. На запад чехонь, по-видимому, не доходит до Рейна, а также вовсе не встречается в Швеции, Англии и всей Южной Европе. У нас северная граница распространения этой рыбы проходит по Финскому заливу, Неве, южной части Ладожского озера и р. Свири; в озере Ильмень она нередка, особенно зимой, и встречается даже в его заливах. На Мете чехонь попадается изредка весной, в Онежском озере она уже никогда не замечается. В южнорусских реках, а также Волге чехонь водится в наибольшем количестве в низовьях, в устьях, а также в самом море, так как не избегает соленой воды, даже, пожалуй, предпочитает ее речной; однако в южном Каспии она встречается очень редко. В Тереке она обыкновенна, но неизвестно как часто попадается в Урале. Из Волги она заходит во все более значительные реки — Уфу. Белую, Каму, Вятку до города Вятки, в Оку до Калуги, а годом и до Орла, в Свиягу, в Унжу, Ветлугу, Кострому, Шексну до Белоозера, Мологу и даже Тверпу; но выше Твери чехонь уже вовсе неизвестна. В северной части Азовского моря чехонь весьма многочисленна и идет отсюда в Дон, откуда заходит изредка в Донец до Изюма, но в Кубани ловится в весьма небольшом количестве. В Днепре она тоже весьма обыкновенна только в низовьях и лимане и не доходит до Смоленска, хотя нередко замечается в Десне под Брянском; около Чернигова же она прежде по крайней мере замечалась во множестве. В Днестре, Буге, Пруте и Дунае эта рыба встречается значительно реже.
Вообще чехонь любит простор и держится преимущественно в больших реках, внутренних морях, реже в больших озерах (Ладожском, Ильмени, Платенском), а в небольшие реки почти никогда не заходит. Осенью и весною она совершает очень большие путешествия вверх и вниз по рекам, собирается тогда в огромные табуны и ловится в громадном количестве. Большей частью она живет в самых глубоких и быстрых местах реки и в самых широких рукавах (в низовьях Волги), летом также в черных и морских заливах и никогда не заходит в поемные места, заливные озера и ильмени. Плавает очень быстро и нередко выскакивает из воды, гоняясь за насекомыми и мелкими рыбками, которых очень часто находят в ее желудке. Большей частью ей достаются в добычу мелкие уклейки и молодь некоторых других рыб, но главную пищу чехони все-таки составляют разные черви и насекомые; во время падения метлицы на Шексне, Мологе и других второстепенных реках средней России она кормится исключительно этими перепончатокрылыми. Продолжительность жизни ее незначительна, но все-таки она живет не менее десяти лет, а не 4—5, как это предполагает Геккель. Плодовитой чехонь делается, по-видимому, еще не достигнув двухлетнего возраста, так как растет чрезвычайно быстро. По крайней мере в низовьях Волги в январе, т. е. на 9 месяц своей жизни, она достигает уже почти половины своего роста, именно 20 см.
Главный лов чехони происходит весной, также осенью, исключительно в низовьях рек,— неводами и другими сетями. Иногда попадается она и на удочку, наживленную червяком и закинутую на быстрине и глубоких местах реки. Клев ее сходен с клевом уклейки, но гораздо вернее; удочка также пускается очень мелко, так как чеша держится у самой поверхности воды. Где ее много, она берет беспрестанно, особенно в начале лета, так что в короткое время можно выудить несколько сот штук этой рыбы. Данилевский был однажды свидетелем, как хорошо ловится она на удочку. При переправе через- Миусское горло (в Азовское море) ему пришлось ждать парома, бывшего на той стороне пролива, и в это время мальчик. успел натаскать с плота обыкновенной удочкой более полутораста штук чехони. Он их нанизывал на веревку и, чтобы иметь живыми, опускал в воду. От тяжести веревка оборвалась, и рыба пропала. Мальчик, однако, не унывая, продолжал свой лов и в течение менее трех часов наловил более прежнего. Еще в большем количестве ловится чехонь во время падения метлы. На Мологе, по свидетельству Фенютина, иногда случалось, что часа в полтора науживали с последней крайней гонки, ближе к середине реки, до двух пудов этой рыбы. Арсеньев тоже говорит, что на Шексне ему удавалось ловить по 500 штук чехони.
На Десне, в Черниговской губ., не так давно еще чехонь ловилась на удочку во множестве — ночью, когда она стаями подходит к берегу, причем слышно издалека ее чмокание. Удят здесь нахлыстом («на свист»), наживляя удочку червями. Чехонь клюет чрезвычайно резко и всегда сама себя подсекает.
Несмотря на свою костлявость, чехонь очень вкусна и нежное сладковатое мясо ее весьма уважается.
Весенний ход чехони в нижней Волге, под Астраханью, по наблюдениям В. Е. Яковлева, начинается с ранней весны, причем отдельные косячки ее состоят обыкновенно из рыб одного возраста. Трогается она с зимних ям уже в феврале, когда еще Волга бывает покрыта льдом. Эти ранние косяки состоят из мелкой чехони, не крупнее 30—35 см; крупная же идет позднее — в марте и апреле. Относительно. икрометания чехони известно очень мало и даже время ее нереста не определено с достоверностью. По-видимому, в южной и средней России она мечет икру после спада воды, в мае, но в нижней Волге значительно ранее, вероятно в конце марта или в апреле, до разлива, который начинается здесь много позже, чем в верховьях и средней части реки. Во всяком случае чехонь нерестится всегда в самой реке, на очень быстрой воде, по перекатам, отмелям и песчаным косам; по словам сведущих ловцов, нерест происходит по утренним зорям, перед восходом солнца, преимущественно в туманную погоду. В это время она выпрыгивает из воды на пол-аршина и выше и толчется на одном месте до того густо, что вода кажется кипящей, как в котле. Низовые рыбаки говорят про нее: «чеша икру бьет, точно огонь сечет». По некоторым наблюдениям можно заключить, что чехонь мечет икру неодновременно; именно, более мелкая раньше, а крупная позднее, как это замечается и у других рыб. Идущая со взморья чехонь поднимается по Волге невысоко, ибо вступает в реку почти со зрелыми половыми продуктами; за Енотаевск заходят уже очень немногие косяки, так что главная масса рыбы нерестует в самых устьях. Надо полагать поэтому, что чехонь, встречающаяся весною в средней и частью верхней Волге, принадлежит уже к оседлым, а не проходным рыбам, как нижневолжская.
О ходе и нересте чехони как в средней Волге, так и на Дону и Днепре почти ничего не известно и здесь требуются наблюдения. В Дон она идет, по словам Данилевского, в мае и продолжает идти до октября, но эта продолжительность хода показывает, что, вероятно, речь идет о ходе чехони после нереста. По другим сведениям, чехонь трется в мае, иногда в начале июня. Икра чехони, конечно, не прикрепляется к подводным предметам и сносится течением вниз, так что развитие мальков совершается во время этого путешествия и молодь вылупляется на сотни верст ниже места нереста. В самке средней величины насчитывается до 100 тысяч икринок (яички прозрачные, в 2 мм диаметром), так что чехонь принадлежит к' числу сравнительно весьма плодовитых рыб.
Выметав икру, рыба вместе с выклюнувшимися по дороге мальками скатывается в черни, т. е. на взморье. На некоторое время чехонь в нижней Волге как бы совершенно пропадает; она начинает входить в нее вновь с конца июля и идет всю осень до заморозков. Впрочем, на зимовку главные массы ее в Волгу не входят, а располагаются в чернях, перед самыми устьями. Зимует чехонь всегда на тиховодных местах, где и залегает огромными косяками, в несколько десятков тысяч штук. Если зима теплая, то рыба лежит некрепко и переходит с места на место, подвигаясь исподволь ближе к реке. Ловцы считают чехонь предвестницей хода,судака; если она тронулась, вслед за нею тотчас же трогается судак. Вероятно, эта связь между чехонью и судаком.зависит от того, что чехонь составляет любимую пищу судака низовьев Волги.
Жизнь и ловля пресноводных рыб. — Киев: Государственное издательство сельскохозяйственной литературы Украинской ССР. Л. П. Сабанеев. 1959.