Семейство Лошади (Equidae)

Семейство Лошади (Equidae)

         Лошади — наиболее прогрессивные и высокоспециализированные в приспособленности к быстрому и продолжительному бегу непарнокопытные. У них на передних и задних конечностях имеется только по одному (III) пальцу; от боковых пальцев сохранены лишь рудименты (II и IV) в виде так называемых грифельных косточек, скрытых под кожей. Зубов — 40—44. Волосы плотно прилегают к телу. На шее грива, хвост с длинными волосами, по всей репице или на конце образующими кисть.

        Естественный ареал современных лошадей ограничен Старым Светом и охватывает Южную Африку, Южную и Среднюю Азию; еще в историческое время лошади жили в степях и лесостепях Европы.

        Лошади появились в Северной Америке, где протекала значительная часть их эволюции, и только в третичном периоде они проникли в Старый Свет.

        Древний предок лошади эогиппус (Еоhippus), найденный в нижнем эоцене Северной Америки, был ростом с небольшую собаку, имел четырехпалые передние и трехпалые задние конечности. Коренные зубы эогиппуса были низкие с буграми на жевательной поверхности. Жил он в субтропических лесах и питался сочной растительностью. Более крупный, размером с борзую собаку, мезогиппус (Mesohippus), найденный в олигоценовых отложениях, имел уже только по три пальца на обеих конечностях, но боковые пальцы у него еще достигали земли, и коронки коренных зубов были низкие, хотя и имели плоскую, складчатую жевательную поверхность. Видимо, он жил в лесу и по образу жизни напоминал тапиров. Таким же строением задних конечностей, но более короткими боковыми пальцами, уже не достающими до земли, и значительно большими размерами тела отличались протогиппус (Protohippus) из миоцена Северной Африки и гиппорион (Hipporion), широко распространенный в миоцене Евразии (боковая ветвь лошадиных).

        Последующие плиоценовые и четвертичные лошади характеризуются уже однопальными конечностями и длинными коронками коренных зубов, жевательная поверхность которых была плоская и покрыта сложными складками.

        Кроме упомянутых третичных лошадей, известно очень много других ископаемых видов как из западного, так и из восточного полушария. Однако к концу плейстоцена в Америке лошади вымерли полностью и не дожили до встречи с человеком. Только после открытия Америки европейцами домашняя лошадь была завезена на континент. Бежавшие и одичавшие лошади быстро размножились в огромные табуны мустангов, которые бродили несколько сотен лет по степям Америки, пока не были уничтожены.

        Современных представителей семейства лошадей рассматривают как относящихся к одному роду, или выделяют роды (или породы) лошадей, ослов и зебр.

        Наиболее примитивными лошадьми следует считать африканских зебр, которых сейчас осталось 3 вида. Около ста лет назад был истреблен четвертый вид — квагга (Equus quagga), обитавший в Южной Африке.

---

.

        Квагги были землисто-песочного цвета сверху и белые снизу. Только голова, шея и плечи были в узких светлых полосах. Они населяли открытые степные равнины и саванны. На воле последние квагги были убиты около 1880 г. и последняя в мире квагга умерла в Амстердамском зоопарке в 1883 г.

        Зебры — сравнительно небольшие полосатые лошади, имеют длину тела 2 — 2, 4 ле, высоту в холке 1, 2—1, 4 ле, хвост с удлиненными волосами на конце — 45—57 см. Масса зебры до 350 кг. По светло-серому или буроватому тону тела зебр идут поперечные черные или черно-бурые полосы. Эта окраска, кажущаяся на фотографиях яркой, в действительности делает зебр малозаметными, особенпо в саваннах. Зебры держатся небольшими табунами или поодиночке, редко образуя большие скопления. Часто их можно видеть в смешанных стадах с антилопами гну. Одиночные зебры постоянно сопровождают жирафов. Бег у зебр не такой быстрый, как у лошадей, и они менее выносливы. Приручить зебр можно, хотя и довольно трудно. Зебры дики, злобны, от врагов защищаются зубами и чаще передними, чем задними, копытами. Поскольку прирученные зебры значительно уступают лошади и ослу по своим рабочим качествам, опыты по их приручению не получили широкого распространения. С ослом и лошадью зебры дают бесплодную помесь— зеброидов.

        В природе основной враг зебр — лев. Коренные жители Африки охотились на зебр, используя их мясо и шкуры. Красивая шкура и сравнительная легкость охоты на зебр привлекали бесчисленных охотников-европейцев — любителей и профессионалов. В результате меньше чем за столетие колонизаторы перебили огромное количество этих животных. Одни виды, как квагга, исчезли совсем, другие стали редкими или сохранились только в заповедниках. Сейчас охота на некоторых зебр запрещена совсем, других разрешают добывать лишь в немногих районах в строго ограниченных количествах. Шкуры употребляют на изготовление дорогих сувениров.

        В зоопарках зебры размножаются и легко переносят умеренный климат. В за поведнике Аскания-Нова выпасаются в степи зебры всех трех видов.

        Горная зебра (Equus zebra) намного мельче других, у нее длинные уши и есть подгрудник. Черные полосы на крупе образуют решетку. Общий облик у горной зебры несколько более ослообразный, чем у других зебр. Когда-то этот наиболее южный вид был широко распространен на юге Африки. Сейчас один подвид собственно горная зебра (Е. z. zebra) сохранилась только в Национальном парке «Горная зебра», в числе около 70 особей. Другой подвид (Е. z. hartmannae) обитает в Юго-Западной Африке и Южной Анголе в горной цепи, протянувшейся параллельно пустыне Намиб. Численность этой зебры продолжает падать, так как ее пастбища занимают каракулевые овцы. Общая численность горных зебр не превышает 1500—2000 голов.

        Пустынная зебра, или зебра Грэви (Е. grevyi), — самая крупная из зебр.

---

.

        Светлая окраска брюха поднимается довольно высоко на бока. Полосы узкие. Волосы, образующие кисть на конце хвоста, относительно короткие. Крик ее, более чем у других зебр, напоминает крик осла.

        Пустынная зебра распространена в центральных частях Восточной Эфиопии, Сомали и Северной Кении. Обитает она в пустынях и полупустынях, где предпочитает некрутые горные склоны и плато; в Кении иногда образует смешанные стада с саванной или бурчелловой зеброй.

        Саванная, или бурчеллова, зебра (Е. burchelli) — наиболее обычный и широко распространенный вид зебры, образующий 4 подвида хорошо отличимых по числу полос на шее и расположению полос на ногах.

---

.

        Собственно бурчеллова зебра (Е. b. burchelli), обитавшая в Оранжевой республике в Бечуана ленде, истреблена. Зебра Чапмана (Е. b. antiquorum), распространенная от Южной Анголы до Трансвааля, имеет относительно узкие полосы на теле, которые, спускаясь по ногам, не доходят до копыт. У селоусской зебры (Е. b. selousi), обитающей в Замбии, Южной Родезии и Мозамбике, ноги полосатые до копыт, как и у зебры наиболее северного подвида — зебры Бёме, или зебры Гранта (Е. b. bohme), отличающейся малым числом черных полос на шее и распространенной в Южном Судане, Южной Эфиопии, Кении, Уганде, Танзании и Замбии. Для зебры этого вида в целом характерны относительно небольшие уши, отсутствие подгрудника, а также то, что темные полосы на крупе не образуют решетку.

        Населяя саванны и степи, бурчеллова зебра предпочитает злаковые и злаково-кустарниковые пастбища, особенно расположенные на холмах и пологих склонах невысоких гор. Эта зебра плохо переносит безводье и в засушливый сезон уходит в более увлажненные районы, нередко в леса, или поднимается в горы, совершая правильные миграции.

        Саванные зебры живут постоянными семейными табунами, в которых бывает не больше 9—10 голов. Чаще в таком табуне 4—5 (национальный парк Крюге-ра) или 6—7 животных (национальный парк Нгоронгоро). Во главе табуна стоит жеребец в возрасте не моложе 5 лет, остальные самки и молодняк. Состав семейного табуна очень постоянен, хотя при нападении хищников на водопое или в период миграций он может временно распадаться или объединяться с другими семейными табунами. Члены семейного табуна хорошо узнают друг друга даже на значительном расстоянии.

        На водопой или пастбище табун всегда ведет старая опытная самка, за ней идут жеребята в порядке увеличения возраста, затем в той же последовательности другие самки с молодыми, а замыкает шествие жеребец. Места отдыха, водопоя и пастьбы табуна относительно постоянны, но они не защищаются членами табуна от зебр других табунов. Табуны в течение года свободно перемещаются на большой территории, разделяя ее с животными других табунов. Избыточные взрослые самцы образуют отдельные табуны холостяков или держатся поодиночке.

        Старого или больного жеребца другие жеребцы обычно изгоняют из семейного табуна, что сопровождается драками. Однако драки между взрослыми жеребцами, которые водят табуны, или между косячными жеребцами и холостяками бывают редки. Как правило, жеребец, стоящий во главе табуна, кроет самок только своего табуна. Холостые жеребцы иногда стараются отделить молодую самку от стада, но даже после покрытия она вновь возвращается в свой табун. Молодые жеребцы отделяются от материнской группы в возрасте одного—трех лет, до этого антагонизма между косячным жеребцом и молодыми жеребцами в табуне не бывает. Отделившись от табуна, молодой жеребец уходит в холостяцкий косяк, так как встать во главе семейного табуна он может только в 5—6-летнем возрасте.

        Первая течка у кобыл бывает в возрасте 13—15 месяцев, но косячный жеребец кроет самок, начиная с полуторалетнего возраста. Однако оплодотворение происходит не раньше чем через 2, 5 года, и впервые самка приносит жеребенка не раньше чем в 3, 5 года. В зоопарке самец становится половозрелым в 3 года.

        Зебры не имеют определенного сезона размножения, и жеребята появляются во все месяцы года, чаще в дождливый сезон. Например, по исследованиям в известном заповеднике Нгоронгоро (Танзания), в январе — марте (сезон дождей) родится 61% жеребят, а в апреле — сентябре (сухой сезон) — только 14, 5%. Беременность продолжается 361—390, чаще 370 дней. Жеребенок уже через 10—15 минут после появления на свет встает на ноги, через 20 минут делает первые шаги, еще через 10—15 минут проходит заметные расстояния, а через 45 минут после рождения может прыгать. Обычно первые дни после появления жеребенка самка никого не подпускает к нему ближе чем на 3 м. Косячный жеребец, как правило, бывает поблизости от рождающей кобылы и в случае необходимости защищает ее. Если новорожденному угрожает опасность (чаще от гиен, которые бродят в поисках новорожденных копытных), мать прячется с детенышем в табуне, и все зебры принимают участие в защите маленького, с успехом изгоняя хищника. Обычно зебры приносят жеребенка раз в 2—3 года, но около 15% их жеребится ежегодно. Кобылы способны жеребиться до 15—18 лет.

        Дикий осел (Equus asinus) в далеком прошлом, очевидно, был широко распространен в пустынях Северной Африки. Этот предок домашнего осла имеет типичный облик длинноухого животного, ростом заметно меньше лошади (высота в холке 1, 1—1, 4 м), с тяжелой головой, тонконогого, с небольшой гривой, доходящей только до ушей. Хвост осла имеет кисть удлиненных волос только на конце. Окраска серовато-песчаная, вдоль спины проходит темная полоса, которая на холке иногда пересекается с такой же темной плечевой полосой.

        В настоящее время два подвида дикого осла еще сохранились в небольшом числе, главным образом на холмах у побережья Красного моря, в Сомали, Эритрее и Северной Эфиопии.

        Сомалийский осел (Е. a. somalicus) немного крупнее нубийского и темнее по окраске. Ноги у него в темных полосах. Несколько сотен голов сохранилось только вблизи побережья Аденского залива в Сомали и, возможно, в Эфиопии.

        Нубийский осел (Е. a. africanus) мельче предыдущего, более светлой окраски, с ярко выраженным «спинным крестом»

---

,

        распространен в Эритрее, Судане и Северной Эфиопии. Небольшой изолированный участок его ареала лежит в центре Сахары, на границе Ливии и Нигерии. Возможно, большая часть животных, которых наблюдали в последние годы, — одичавшие домашние животные.

        Дикий осел почти совсем не изучен. Живет в пустыне и полупустыне, где кормится преимущественно травянистой и кустарниковой растительностью. Держатся, как зебры, семейными табунами, в которых под предводительством жеребца ходят около 10 кобыл и молодых. Очень осторожен и широко кочует.

        Домашний осел, или ишак, в образовании которого участвовали, очевидно, оба подвида, весьма изменчив по окраске и размерам. Встречаются белые, коричневые, черные ослы, но чаще серые всех оттенков. Они могут быть гладкошерстные, длинношерстные и курчавые.

        Одомашнивание осла происходило где-то в Верхнем Египте и Эфиопии еще в верхнем неолите 5—6 тысяч лет назад. Домашние ослы появились раньше лошадей и долгое время были основным транспортным животным. В древнем Египте, Месопотамии и Передней Азии они широко применялись как верховые и вьючные животные многие тысячелетия. Например, ослы использовались при постройке египетских пирамид. Очень давно ослы проникли в Среднюю Азию и Южную Европу, в том числе Грецию, Италию, Испанию и Южную Францию, где они издавна завоевали большую популярность. Были выведены сильные, рослые породы домашних ослов, такие, как хомадские — в Иране, каталонские — в Испании, бухарские — в Средней Азии.

        Ослы используются человеком в странах с сухим жарким летом и короткой зимой. Они плохо переносят холод и особенно затяжные дожди.

        Как рабочее животное в жарких странах осел имеет ряд преимуществ перед лошадью: он вынослив, не требователен к кормам, меньше подвержен заболеваниям и более долголетен. Как животное для мелких перевозок и подсобных хозяйственных работ осел не потерял своего значения до сих пор. У нас он применяется в Средней Азии и Закавказье. Очень широко используют осла в странах Африки (особенно в Северной, Восточной и Южной), а также в Юго-Западной Азии, на юге Северной и в Южной Америке.

        Домашние ослы спариваются весной и в начале лета. Через 12, 5 месяца ослица приносит одного осленка, которого кормит молоком до 6 месяцев. Она очень к нему привязана. Полного роста осленок достигает к двум годам, но работоспособным становится лишь в 3 года.

        Давно, еще со времен Гомера, известна помесь осла с лошадью — мул. Строго говоря, мул — это помесь, произошедшая от осла и кобылицы, а лошак — от жеребца и ослицы. Однако часто любую помесь осла и лошади называют мулом. Мулы бесплодны, поэтому для их получения постоянно необходимо держать производителей — ослов и лошадей. Преимущество мула состоит в том, что он столь же неприхотлив, как и осел, но обладает силой хорошей лошади. Раньше муловодство особенно процветало во Франции, Греции, Италии, странах Передней Азии и в Южной Америке, где разводили миллионы этих животных.

        Кулан, или онагр (Equus hemionus), которого иногда неудачно называют азиатским диким ослом или полуослом, в действительности представляет собой примитивную лошадь и объединяется с другими лошадьми в один подрод.

---

.

        По внешнему облику кулан легок, строен, высоконог. Однако голова у него относительно тяжелая и уши длиннее, чем у лошади, хотя гораздо короче ослиных. Хвост короткий, с черно-бурой кистью на конце, как у ослов и зебр.

        Окраска кулана песчано-желтого цвета различных оттенков и насыщенности (у животных разных подвидов). Брюхо и внутренние части ног белые. От холки до крупа и далее по хвосту идет узкая черно-бурая полоса. Грива невысокая, стоячая, черно-бурая, протягивается от ушей до холки. Длина тела 200—220 см, высота в холке 110—137 см, масса — 120—127 кг.

        В раннеисторическое время кулан населял пустыни, полупустыни и отчасти степи Восточной Европы, Южной Сибири, Передней, Средней и Центральной Азии, Тибета и Западной Индии. Однако этот огромный ареал уже давно стал сокращаться, особенно быстро последние сто лет. Сейчас в СССР кулан сохранился только в Бадхызском заповеднике (Туркмения) на границе с Афганистаном и Ираном, где живет около 700 животных. Завезен кулан на остров Барсакельмес в Аральском море, где обитает около 60 голов. За пределами нашей страны он распространен в Иране, Афганистане, Монголии, Северо-Западном Китае, Тибете, Непале и Западной Индии.

        По образу жизни куланы всех подвидов очень сходны, хотя в прошлом, когда кулан населял огромную территорию от Восточного Забайкалья и Барабинской степи в Западной Сибири до Тибета, пустыни Западной Индии и Аравии, места обитания его были довольно разнообразны. Они менялись в различные сезоны года и имели свои специфические особенности для каждого подвида.

        В Северном Китае кулан предпочитает сухие степи предгорий, каменистые полупустыни, реже пустыни. По долинам рек на хребте Няньшань кулан поднимается более чем на 3000 м над уровнем моря. В Тибете куланы (кианг) поднимаются еще выше на высокогорные плато, покрытые кобрезией, мятликом, типчаком и осоками, до 5000 м над уровнем моря.

        В Монголии куланы пасутся в небольших межгорных долинах или котловинах озер, а также на мелкосопочнике у подножия гор.

        В Бадхызе кулан держится по полупустынным равнинам и пологим склонам холмов на высоте 300—600 м над уровнем моря. При зимних снежных буранах и весенних пылевых бурях находит убежища в узких долинах и оврагах. Как и в Монголии, он избегает незакрепленных и слабо закрепленных песков, где трудно передвигаться и скудны корма.

        В настоящее время, когда ареал и численность кулана резко сократились, трудно представить общую картину его сезонных миграций. Вместе с тем нет сомнения, что в прошлом кулану, точнее северным популяциям этого вида, были свойственны регулярные перемещения на многие сотни километров. При этом по общему направлению осенних передвижений миграции в западной (казахстанской) части ареала и в восточной (монголо-забайкальской) были противоположны друг другу.

        Так, из степи Северного Казахстана, где куланы проводили лето (например, из Акмолинской области и Барабинской степи), в XVIII и XIX столетиях они в августе откочевывали в пустыню Бетпак-Дала. Отдельные косяки сбивались в большие стада и, образуя огромные скопления (до тысячи голов), двигались к югу. С начала таяния снегов куланы пускались в обратное странствование и в апреле опять бывали на летних пастбищах. Частично куланы откочевывали на юг и из Северного Прибалхашья и Илийской долины. От северного берега озера Балхаш куланы поздней осенью уходили за реку Чу, а в марте — с юго-запада к северо-востоку по северному берегу Балхаша. Зимние скопления куланов, приходящих с севера, были на Устюрте в дельте Сырдарьи, на реке Чирчик и у гор Каратау.

        Противоположная картина имела место в северо-восточной части ареала. В Монголии в связи с осенним оскудением пастбищ в полупустынях и выпадением снегов куланы мигрировали главным образом к северу в степные районы Восточной Монголии и Барги вплоть до Забайкалья. Кочевки к северу в степные районы определялись тем, что здесь в разнотравных степях много богаче зимние пастбища, чем в полупустынях, и значительно менее мощный снеговой покров. Ныне, как отголоски прошлых миграций, так же в осенне-зимнее время наблюдаются регулярные заходы куланов в степи Восточной Монголии и редкие забеги их в Забайкалье.

        О кулане часто писали как о степном животном, которое, будучи вытеснено из степей человеком, нашло себе убежище в пустыне. Это заблуждение возникло в результате того, что кулан, приходя во время летних кочевок в степи, главным образом здесь и был известен путешественникам и натуралистам прошлого.

        Куланы, как и лошади, кормятся очень многими травянистыми растениями, число видов которых сейчас известно более ста. Наибольшее значение в его питании имеют злаки, полыни и солянки. В зависимости от места, сезона и условий года значение различных растений в питании кулана заметно меняется. Весной там, где есть эфемеры, куланы кормятся ими, предпочитая эфемерные злаки (например, мятлик и костер). Летом, когда многие растения засыхают, животные отыскивают наиболее сочные из них, в том числе солянки. Осенью, если пастбища вновь зазеленеют после дождей, куланы кормятся, как и весной, злаками, если нет, тщательно отыскивают лучше сохранившие влагу солянки и полынь. Зимой там, где снега нет или он невысокий и рыхлый, животные без труда находят все те же корма. Но если снег покрывает пастбища слоем в 15— 20 см, куланы раскапывают снег ударами копыт—тебенюют. Высокие снега, длительное время покрывающие землю, животные переносят тяжело, много сил тратя на тебеневку. Они стремятся уйти в овраги, впадины и ущелья, где нередко кормятся ветвями саксаула и других кустарников, а в особенно многоснежные зимы предпринимают массовые кочевки. Очень тяжело куланы переносят гололед. Ноги, которыми они вынуждены добывать корм из-под корки льда, бывают стерты до крови; куланы голодают и нередко погибают.

        В жизни кулана важную роль играют водопои. В засушливый и жаркий период года, когда влажность кормов низкая, кулан должен регулярно пить. Водопои определяют летнее размещение его по территории, суточный ритм и поведение. Весной, когда корма сочные, животные получают с кормом 10—15 л воды и могут обходиться без водопоя, но охотно пьют, если водоемы есть поблизости. Как только растения высохнут (их влажность упадет ниже 50%), куланы откочевывают на пастбища, лежащие не далее 10—15 км от водопоя.

        Куланы идут к воде незадолго до захода солнца. Идут они не спеша, кормясь по дороге и бывают у воды уже в темноте. Выбрав какой-либо источник, табун куланов постоянно посещает его, так что образуется хорошо набитая тропа, которая пролегает чаще по открытым низинам. Узких ущелий, густых кустарников или тростниковых зарослей куланы избегают, но к самой воде могут спускаться по крутым склонам.

        В любое время суток куланов можно видеть кормящимися или отдыхающими; строго определенных часов пастьбы или отдыха у них нет, но все же куланы ночью пасутся меньше, чем днем. В течение суток наибольшее количество времени животные тратят на пастьбу — чаще 13—15 часов, на переходы — 2—5 часов и на отдых — 5—8 часов.

        Взрослые самцы в табуне более подвижны, чем самки, и меньше их отдыхают. Маленькие куланята в первые дни после рождения почти все время лежат и встают только для того, чтобы пососать мать.Они сосут через каждые 3—10 минут, выпивая от 100 до 300 г молока. В десятидневном возрасте куланенок сосет уже через каждые 20—30 минут, выпивая за сутки 5—1л молока. Для того чтобы покормить малыша, самка отходит в сторону от табуна.

        Перед тем как сосать, куланенок несколько раз подталкивает вымя; во время сосания он громко чмокает и вертит хвостиком. Куланята сосут до 8—10-месячного возраста, а в случае прохолостания самки — до 14—16 месяцев.

        Первые попытки есть траву куланенок делает на 3—5-й день своей жизни. Прежде чем откусить травинку, он долго жует ее. По-настоящему куланята пасутся с месячного возраста. В это время они еще очень высоконогие и, для того чтобы достать траву, принимают забавную позу, широко расставляя передние ноги, иногда сгибая их в запястных суставах.

        Во время сильных ветров или зимних метелей куланы перестают пастись и уходят куда-нибудь в затишье, становясь с подветренной стороны оврагов или кустарников (обычно задом к ветру). Куланята всегда прячутся за взрослых. Интересно, что перемену погоды куланы чувствуют за 10—12 часов и почти за сутки до снежного бурана уходят в укрытия.

        Большую часть года куланы держатся табунами, каждый из которых состоит из взрослого самца, самок и молодых по первому и второму годам. В среднем такой семейный табун состоит из 5—11 животных, иногда больше. Часть самок с новорожденными может отбиться от табуна на короткий период в начале лета. В период гона нередко встречаются одиночные самцы, главным образом те, которые впервые принимают участие в размножении.

        Осенью и зимой табуны объединяются в стада, размеры которых зависят от общей численности кулана в районе и от емкости пастбищ.Нередко такие стада бывают до 100 и больше голов, а в прошлом путешественники встречали в Казахстане и Центральной Азии тысячные косяки.

        Семейный табун возглавляет самец-вожак, но водит табун старая самка. Самец пасется в стороне от табуна, но все время наблюдает за ним. Если ему нужно направить куда-нибудь табун, то, прижав уши, вытянув шею и слегка наклонив голову, он взмахами головы подгоняет самок. На непослушных самец бросается с оскаленной пастью.

        В. А. Рашек, много лет наблюдавшая за куланами на острове Барсакельмес, утверждает, что вожак хорошо знает самок из своего табуна. Различая всех куланов острова «в лицо», она наблюдала, как однажды смешались два табуна, в одном из которых в этот момент не было самца. Самец-вожак немедленно отобрал своих самок; других не только не пытался присоединить к своему табуну, а, напротив, отогнал; при этом в первую очередь отогнал свою мать. Вместе с тем иногда, особенно в период гона, самцы присоединяют несколько самок из другого табуна. Из-за этих самок между самцами и вспыхивают драки.

        В табуне, кроме вожака, всегда есть старшая самка (не обязательно по возрасту), которая водит табун. Есть еще одна-две самки, которые слушают старшую, но командуют всеми другими, и те их слушают и боятся.

        Между некоторыми животными в табуне существует особое расположение друг к другу; такие животные почти всегда ходят рядом, не трогают друг у друга кула-нят, чаще чешут один другого, что является признаком расположения.

        Мнение некоторых авторов о том, что в табуне куланов, как и других стадных животных, один из членов несет сторожевую службу, лишено оснований. Все куланы пасутся или отдыхают одновременно, но каждый из них время от времени поднимает голову, всматриваясь в даль, и прислушивается. Стоит одному что-либо заметить подозрительное, как он настораживается, и моментально то же делают все остальные животные. Сигнализация между членами табуна зрительная, каких-либо звуков при опасности они не издают. Напуганные куланы бросаются беспорядочно бежать против ветра или боком к нему, но вскоре останавливаются, всматриваются и настороженно прислушиваются.

        Несмотря на осторожность, куланы очень любопытны. Увидев что-нибудь незнакомое, они обязательно некоторое время смотрят в сторону предмета, привлекшего их внимание, а затем бегут к нему, стараясь зайти с подветренной стороны. Впереди обычно бежит самец или холостая самка, а матери с малышами, как более осторожные, остаются сзади. Если куланы видят, что предмет их любопытства не представляет опасности, они не обращают на него внимания и спокойно уходят.

        Кулан — необычайно быстрое и очень выносливое животное. Он может развить скорость до 64 км/ч, а 7—10-дневный кула-ненок — до 40 км/ч и выдерживает такой темп на протяжении нескольких километров. На коротких дистанциях ( в несколько сотен метров), например, на такырах, скорость кулана до 68—72 км/ч и больше.

        О попытке преследовать кулана на лошади очень образно пишет М. Леваневский: «Легкости и быстроте бега кулана нужно поражаться. Он как бы шутя, играя, удаляется от преследующего охотника. Как ни скачи за ним, какой быстроты ни будь под седоком лошадь, а расстояние между ним и убегающим куланом остается одно и то же. Но вот, видимо, своенравному животному надоело видеть за собой назойливую погоню — он на минуту останавливается, как бы с удивлением оглядывается назад, затем, ударив себя хвостом по одному, другому боку, вскидывает задними ногами, еще минута — и перед удивленным человеком облако пыли на далеком горизонте показывает направление, по которому унеслось благородное животное».

        Куланы легко бегают по крутым и каменистым склонам гор, избегая лишь узких ущелий. Они хорошо плавают и без труда переправляются через широкие реки.

        Куланы очень сообразительны. Долго живший на острове Барсакельмес самец по кличке Тюльпан постоянно заходил на усадьбу и научился открывать все вертушки, задвижки на калитках и даже снимать висящие замки, не закрытые на ключ. Этот самец часто нападал на домашних лошадей, а когда его отгоняли кнутом, он хватал кнут зубами и вырывал его из рук обидчика.

        У куланов очень хорошо развиты зрение, слух и обоняние. Подойти к кулану незамеченным ближе чем на 1—1, 5 км почти невозможно. Однако мимо неподвижно лежащего человека он может спокойно пройти на расстоянии 10—15 ле, т. е. зрение у кулана, как говорят охотники, верхнее. Вместе с тем на движущийся по земле предмет он реагирует достаточно хорошо, и подползти к кулану незамеченным на 150—200 м удается редко.

        Кашель или щелчок фотоаппарата в укрытии куланы слышат, в зависимости от направления ветра, на расстоянии 30—60 м. Звук летящего самолета или крик другого животного улавливают раньше человека, причем очень хорошо определяют направление, откуда исходит звук.

        Обоняние у кулана острое, но в пустыне, где восходящие токи нагретого у почвы воздуха препятствуют распространению запахов по поверхности, оно не играет большой роли в получении животными информации.

        Куланы молчаливы и кричат довольно редко. Чаще крик кулана служит призывным сигналом. Так кричит самец, подзывая табун; кричит самка, подзывая отставшего куланенка.

        Крик кулана напоминает крик домашнего осла, но звуки более глухие, сиплые, состоят как бы из хриплого вдоха и более громкого выдоха в виде отрывистых звуков «иш-у... иш-у...» без заключительного ослиного рева. При недовольстве куланы взвизгивают. Как и лошади, они храпят и фыркают.

        К большинству животных другого вида куланы относятся миролюбиво. Часто можно видеть куланов, пасущихся вместе с джейранами рядом с табунами лошадей.

        Между куланами и другими животными существует взаимная сигнализация: стоит пробежать джейранам, как куланы настораживаются и бегут в ту же сторону. Услышав тревожный крик птицы или сурка, они поднимают голову и перестают пастись. На пастбищах куланов часто сопровождают птицы (трясогузки, скворцы), снующие возле ног и у морды животного в поисках насекомых. Зимой в копанках кормятся хохлатые жаворонки, в период линьки на спину куланов часто садятся галки и выдергивают для своих гнезд волосы.

        Однако некоторых животных куланы не любят, например овец, и часто нападают на них. Бросаются куланы и на собак, пытаясь кусать и бить их ногами. Разозленный кулан очень свиреп. Глаза у него наливаются кровью, и в этот момент он перестает бояться даже человека. При защите и нападении кулан пускает в ход задние и передние ноги и зубы. Сбив жертву с ног, он топчет и рвет ее зубами.

        Самка кулана достигает половой зрелости в 2—3-летнем возрасте и впервые приносит жеребенка в 3—4 года. Самец достигает зрелости также в 3 года, но принимает участие в размножении, достигнув 4—5 лет, когда ему удается отбить табун самок. Самец-вожак водит табун обычно до 9—10 лет, т. е. всего около 5 лет, после чего молодые отбивают у него самок, а самого изгоняют из табуна. Самки приносят приплод до 15 лет, чаще всего до 13—14 лет.

        Период гона и спаривания у кулана наблюдается с мая до августа, в зависимости от местности и условий года; на востоке ареала позднее, чем на западе. Чаще покрытие самок бывает в мае — июле. Половой цикл (время между течками) длится от 17 до 28 дней, в среднем 23 дня. Первая течка после родов наступает на 5—8-й день, и новое покрытие чаще на 7—10-й день после родов. Если самка в первую послеродовую течку остается непокрытой, то она оплодотворяется в следующую течку.

        В период гона у куланов бывают «брачные игры». Незадолго до начала гона самец начинает гарцевать среди самок, высоко подняв голову. Нередко он бегает вокруг табуна, прыгает и кричит перед самками, иногда катается на спине, «фле-мует», рвет зубами и подбрасывает вверх пучки травы. Самец и самка трутся друг о друга головами, шеями, боками, соприкасаются ноздрями, тихонько толкаются и мелодично взвизгивают. Временами они падают на запястья, слегка взбрыкивая, гоняются друг за другом.

        Еще до начала гона, в апреле или раньше, самец-вожак изгоняет из своего табуна всех остальных самцов, достигших годовалого возраста, но если молодой самец еще сосет мать, вожак его не трогает.

        Выгнанные из табуна молодые самцы ходят поодиночке или объединяются с другими самцами под предводительством старого самца, изгнанного из табуна более сильным молодым, ставшим вожаком. Эти холостяцкие табунки на период гона часто распадаются, так как самцы разбредаются в поисках самок. При попытке такого самца проникнуть в табун с самками или при встрече двух вожаков между ними происходят ожесточенные драки.

        Оскалив пасти, прижав уши, с горящими глазами они бросаются друг на друга, стараясь схватить противника за скакательный сустав. Если одному из них это удается, то он начинает крутить схваченного вокруг своей оси, пока тот не упадет. Тотчас навалившись на поверженного, победитель грызет ему шею. Если сопернику все же удается вырваться и бежать, сильнейший догоняет его и хватает за хвост, чем останавливает и не дает бить задними ногами. Улучив момент, он опять хватает его за скакательный сустав. Иногда, встав на дыбы, оба соперника, обхватившись передними ногами, грызут друг другу морды или один из них, сильнейший, давит своей шеей на шею противника, выискивает момент, чтобы схватить его зубами. При этом он стремится как можно выше поднять согнутые в запястьях передние ноги, чтобы противник не смог достать до них зубами.

        В период гона самцы ходят в шрамах, у некоторых бывают очень большие раны, но смертельные исходы драк не известны и, вероятно, бывают очень редко.

        После гона самцы-вожаки на некоторое время покидают табун и держатся в одиночку, набираясь сил.

        Беременность у кулана длится от 331 до 374 дней, в среднем 345 дней, т. е. 11, 5 месяца. Продолжительность беременности даже у одной и той же самки в разные годы может отличаться на две недели, а у различных самок в табуне — до месяца.

        Куланята родятся с апреля до августа. При этом на востоке ареала, где весна сухая и запаздывает, рождение молодых сдвинуто на более поздние сроки.

        В последние дни перед родами самка пасется в стороне от табуна и никого к себе не подпускает, даже своего годовалого куланенка.

        Сразу после родов она облизывает детеныша, слегка прихватывая зубами кожу и обкусывая мягкие кончики копыт. Первые часы после рождения, если детеныш лежит и долго не сосет, мать поднимает его и подталкивает к соскам. Уже через несколько часов самка уходит пастись вместе с малышом. В первый день у новорожденного широко расставленные задние ноги заплетаются и заваливаются то на одну, то на другую сторону, но время от времени он все же понемногу бежит за матерью, иногда взбрыкивая.

        Самки с малышами присоединяются к табуну через 2—3 дня после родов. Увидев самку с новорожденным, куланы окружают их, стараясь обнюхать куланенка, а иногда пытаются кусать его, но мать, взвизгивая, отчаянно защищает детеныша, пуская в ход копыта и зубы. Познакомившись с новым членом табуна, куланы отходят, но то один, то другой время от времени вновь подходят к куланенку.

        Подросший куланенок становится очень активным и подвижным. Если мать лежит, а малыш хочет есть, он ходит вокруг матери, копает ногой землю возле ее брюха, ставит ноги на шею матери. Требуя молока у идущей матери, куланенок забегает вперед, становится поперек ее пути, взвизгивает, сердито взмахивает головой.

        Чужого куланенка самка обычно не подпускает к себе, но бывают исключения, когда самку сосут одновременно два малыша, и в это время она не подпускает мать приставшего к ней куланенка. Повзрослев, куланята узнают мать на расстоянии.

        Маленьких куланят иногда пытаются бить годовики или двухлетки, но матери оберегают малышей. Самец-вожак куланят не трогает, напротив, защищает от нападения молодых куланов или чужих самок. Однако на больных куланят нападают все куланы, иногда даже мать, изгоняя их из табуна до тех пор, пока они не поправятся.

        При благоприятных условиях самки приносят потомство ежегодно, особенно молодые, иногда подряд 5—6 лет. Старые (13—15-летние) самки часто остаются яловыми. В засушливые годы, особенно после суровых, многоснежных зим, приносит потомство меньше половины взрослых самок табуна. В среднем прирост стада составляет около 20%.

        Кулан оберегается во всех странах как замечательный памятник природы. У нас Бадхызский заповедник (в Туркмении) создан главным образом для охраны и изучения кулана.

        Лошадь Пржевальского (Equus przewalskii) — вполне типичная лошадь, плотного сложения, с тяжелой головой, толстой шеей, крепкими ногами и небольшими ушами. Хвост по сравнению с домашней лошадью короткий, и верхняя часть репицы покрыта короткими волосами. Грива короткая, стоячая, челки нет.

---

.

        Окраска песчано-желтая или рыже-желтая, беловатая на нижней поверхности. Грива и хвост черно-бурые, и посредине спины от гривы до корня хвоста проходит черно-бурый ремень. Такого же цвета ноги ниже скакательного сустава. Конец морды белый.

        Летом волос короткий, плотно прилегающий и окраска яркая. Зимой волос длинный, густой и окраска его светлее и грязнее летней, спинной ремень в передней части слабо заметен

---

.

        Длина тела 220—280 см, высота в холке 120—146 см, масса — 200—300 кг.

        Великий русский путешественник и исследователь Центральной Азии Н.М.Пржевальский в 1879 г. впервые открыл эту единственную ныне живущую дикую лошадь в Северо-Западном Китае, недалеко от границы с Монголией.

        Когда-то лошадь Пржевальского была распространена от Северо-Западного Китая и Юго-Западной Монголии до Западного Казахстана. Однако уже в конце прошлого века, в момент открытия Н. М. Пржевальского, ареал ее на севере был ограничен Монгольским Алтаем, на юге — Восточным Тянь-Шанем. На западе ареал доходил примерно до 86° в. д., а на востоке — до 95° в. д. Таким образом, эта лошадь обитала в труднодоступном районе Китая и Монголии, который издавна имеет географическое название Джунгария. В середине 40-х годов, когда удалось вновь обследовать район обитания дикой лошади, ее ареал, по сравнению с тем, что было известно, сократился примерно вдвое. Лошади Пржевальского в то время держались к северу и югу от хребтов Байтаг-Богдо-Нуру и Тахиин-Шара-Нуру, на границе Китая и Монголии. Интересно, что лошадь Пржевальского на монгольском языке называется тахи, так что название одного из этих хребтов можно переводить, как «хребет дикой желтой лошади». В 40-х годах в этом районе не только встречали табуны диких лошадей, но и поймали нескольких жеребят, в том числе одна из кобылок, пойманная в 1947 г., была подарена питомнику Ас-кания-Нова и живет там до сих пор под именем Орлица III. Это единственная в мире из живущих в неволе диких лошадей, родившаяся на свободе. Поэтому она считается международным эталоном и представляет исключительную ценность.

        Лошадь Пржевальского живет в полупустыне, отчасти пустыне на высоте от 700 до 1800 м над уровнем моря. Местность эта холмистая или представляет собой пологие склоны невысоких гор, прорезанные многочисленными крупными и мелкими сухими водотоками и оврагами. Почва каменистая, пески нигде не образуют обширных массивов. В понижениях обычны глинистые такыры, иногда пухлые солончаки и небольшие горько-соленые озерки. У подножий хребтов, что очень важно для лошадей, многочисленны родники и небольшие ручьи, исчезающие в низовьях и часто пересыхающие. Большое количество открытых источников воды особенно важно, потому что климат Джунгарии засушлив и исключительно континен-тален. В год выпадает не больше 200 мм осадков, при этом очень неравномерно по годам. Весна крайне сухая, и первые дожди выпадают только в июне. Часты сильные, иссушающие ветры, переходящие в пылевые бури, и суточные колебания температур достигают 25°. В результате здесь не развиваются эфемеры и зеленая трава появляется очень поздно — не раньше середины апреля. Лето жаркое (до 40° С), но не чрезмерно, так как местность значительно поднята над уровнем моря, и относительно часты дожди (летом выпадает 90% годовых осадков), обычно в виде ливней. Поэтому самыми богатыми пастбища бывают в августе, когда развиваются однолетники. Зима солнечная, бесснежная, днем не холодно, но ночью нередки морозы до — 35°. Сухая осень и зима хорошо сохраняют растения на корню, и пастбища зимой богаты сочными кормами.

        Там, где обитает лошадь Пржевальского, господствуют солянковые полупустыни, покрытые ежовниками, нанофитоном, полынью, а по склонам гор и холмов — сухие ковыльковые степи. В понижениях обычны саксаульники. Вдоль сухих водотоков растут высокие куртины чия и кусты караганы. На песчаных буграх — тамариск и селитрянка.

        Такое разнообразие мест обитания позволяет лошади Пржевальского совершать лишь небольшие сезонные кочевки, и, вероятно, это послужило важной причиной сохранения ее именно в этом районе. Зимой и весной она держится в северных участках, где есть пятна снега, пастбища более сочные и можно найти укрытия от частых пылевых бурь. Летом лошади уходят на юг, где в это время после дождей развиваются сочные растения и мелкие озера наполняются водой. Если год выдается засушливым, лошади держатся около ключей или ручьев, которые летом всегда имеют воду из-за высокого залегания грунтовых вод в Джунгарской Гоби.

        Размах сезонных кочевок лошадей в настоящее время не превышает 150—200 км по прямой. В прошлом, когда лошади доходили зимой до Монгольского Алтая и Восточного Тянь-Шаня, он был примерно в 2 раза больше. Вместе с тем, табуны лошади Пржевальского очень подвижны и постоянно перемещаются, не задерживаясь долго на одном месте. Это определяется как относительно скудными зимними пастбищами, так и неравномерным по территории выпадением осадков, что приводит к пятнистому распределению растительности. Постоянная жизнь кочевника, вероятно, привела к выработке большой выносливости лошади Пржевальского.

        Табуны лошади Пржевальского состоят из 5—11 кобыл и молодых под водительством жеребца. Об образе жизни их известно очень мало. В конце прошлого века в Джунгарской Гоби несколько раз встречал диких лошадей путешественник Г. Грумм-Гржимайл о. Он писал, что «дикая лошадь — житель равнинной пустыни и выходит на пастьбу и водопой ночью; с наступлением же дня возвращается в пустыню, где и остается отдыхать до полного захода солнца...» Одну из своих встреч с табуном он описывал так: «Я стал с большой осторожностью подниматься на бугры. Наконец, с одного из них, шагах в 800, я увидел табун в восемь лошадей, в числе их был и жеребенок. Лошади не шли гурьбой, а придерживались одной линии. Своими движениями и видом точь-в-точь напоминали наших домашних лошадей, когда те в жаркий день тянутся одна за другой в лесок или на водопой или с заходом солнца идут по деревне, направляясь к своим дворам. Лениво покачиваясь, помахивая хвостами и пощипывая попадавшийся камыш, они тихо брели...»

        Несмотря на свой небольшой рост, лошадь Пржевальского очень сильная. Из драк с домашними лошадьми дикие жеребцы всегда выходят победителями. Д. Цэвэгмид писал, что кобыла дикой лошади легко справлялась с волком.

        Уже через несколько лет после открытия лошади Пржевальского были предприняты попытки поймать живыми диких лошадей и привезти их в Европу.

        По просьбе известного специалиста по млекопитающим Е. Бихнера, а также создателя и хозяина заповедно-акклиматизационного парка Аскания-Нова в Южной Украине Ф. Фальц-Фейна исследователь Центральной Азии Д. Клеменц взялся за организацию этого трудного дела. Через купца Н. Ассанова в г. Кобде были найдены два опытных охотника — Власов и Захаров, которые впервые весной 1898г. в Джун-гарской Гоби поймали новорожденных жеребят. Жеребят привели в Кобдо, однако по недосмотру они были напоены не кобыльим, а овечьим молоком, и три из них пали, вскоре пал четвертый. Летом того же года Д. Клеменц купил в Джун-гарской Гоби у торгоутского вана (князя) двух гибридных жеребят, происходящих от домашней лошади и дикого жеребца.

        Весной 1899 г. охотники Н. Ассанова поймали еще 6 кобылок и одного жеребчика, из которых 5 кобылок осенью были отправлены в Бийск; туда же отправили и гибридных лошадей торгоутского вана. В Бийске их ждал Е. Бихнер, с большими трудностями доставивший жеребят в Аска-нию-Нова.

        Это и были первые лошади Пржевальского, доставленные в Европу.

        Узнав о первых диких лошадях в парке Аскания-Нова, известный торговец животными в Гамбурге К. Гагенбек подослал в Асканию-Нова своих агентов, которые выведали у служителей парка имена поставщиков лошадей Пржевальского, и в 1901 г. отправил представителей своей фирмы в Бийск, где они и уговорили Н. Ассанова отдать им 28 жеребят. На следующий год ими было куплено еще 11 жеребят. Эти лошади были проданы К. Гагенбеком в различные зоопарки мира.

        В конце XIX— начале XX в. были доставлены в Европу 52 чистокровные лошади Пржевальского и 2 гибрида. Однако только три пары лошадей послужили исходным материалом для разведения лошадей в Европе. В настоящее время все живущие в зоопарках и питомниках мира лошади Пржевальского, кроме Аскании-Нова, где живет пойманная на воле Орлица III и ее потомство, — потомки этих трех пар. В Аскании-Нова за 66 лет было выведено 47 чистокровных жеребят лошади Пржевальского.

        Сведения о родословных и количестве лошадей Пржевальского во всех питомниках и зоопарках мира приведены в специальных племенных книгах, издаваемых ежегодно в Праге.

        На 1 января 1971 г. во всем мире (в неволе) жили 182 чистокровные лошади Пржевальского, из них 41— в Чехословакии, 36— в США, 23— в ФРГ, 18— в Голландии, 11— в СССР и по 2—6 лошадей — в других странах. В Аскании-Нова живет 8 чистокровных лошадей и в 2 раза больше гибридных, 2 лошади живут в Таллинском зоопарке и одна — в Московском.

        Страны, владеющие лошадьми Пржевальского, взяли на себя международное обязательство всемерно содействовать умножению поголовья этого животного, имеющего исключительный научный интерес.

        Лошади Пржевальского уже было посвящено два международных симпозиума и создан специальный комитет при Международном союзе охраны природы и ее ресурсов, имеющий своей целью изучение и охрану этого удивительного вида.

        Степной тарпан (Equus gmelini) был серого (мышиного) цвета, черный спинной ремень его шире, чем у лошади Пржевальского, коренные зубы мельче.

---

.

        Обитал тарпан в степях и лесостепи Европейской части СССР от реки Прут до реки Урал. На большей части ареала (из приазовских, донских и кубанских степей) он исчез еще в конце XVIII— начале XIX столетия. В причерноморских степях тарпаны жили до середины прошлого века, и, видимо, последний из них был убит в таврической степи у села Агаймон, в 35 км от Аскании-Нова, в декабре 1879 г. Последняя лошадь в неволе, пойманная близ Херсона в 1866 г., пала в конце 80-х годов в Московском зоопарке. Зоотехник Н. П. Леонтович писал, что тарпан (вероятно, по крови не вполне чистый) дожил в одном хозяйстве Полтавской губернии как косячный жеребец до 1918 или 1919 г.

        Образ жизни степных тарпанов мало известен. Паслись они в степи, широко кочевали, летом держались около степных озер, куда приходили на водопой. Табуны состояли из 10, иногда 15 голов под водительством жеребца. Вожак-жеребец охранял косяк и вступал в ожесточенные драки с другими жеребцами, пытавшимися отбить у него кобыл. Тарпаны иногда отбивали домашних кобыл, легко одерживая победу над домашними жеребцами. Это служило одной из причин преследования тарпанов. Кроме того, они зимой поедали заготовленное крестьянами сено.

        Охотились на тарпанов и ради мяса и кожи. Пойманных жеребят приручали, используя на работе и как верховых лошадей.

        В лесах Белоруссии, Литвы, Польши, Германии и, возможно, в некоторых других странах Европы жил лесной тарпан (Е. g. silvaticus).

        Лесной тарпан был похож на степного и отличался от него только меньшими размерами и более слабым сложением.

        В Центральной Европе он был истреблен в раннем средневековье, но в Польше и Восточной Пруссии дожил до конца XVIII — начала XIX столетия. Последние лесные тарпаны жили в зверинце в Замостье (Польша) и были розданы крестьянам в 1808 г. Свободно скрещиваясь с домашними лошадьми, они дали так называемого польского коника—небольшую тарпановидную лошадку мышиного цвета с темными ногами и черным ремнем на спине. В 30-х годах Т. Ветулани начал работу по «восстановлению» тарпана. Он собрал у крестьян наиболее тарпановидных лошадей, перевез их в Беловежскую пущу и путем селекции «восстановил» лошадь, внешне очень похожую на тарпана, но с длинной висячей гривой и пышным хвостом. Эти работы продолжает в Польше на берегу Мазурских озер Т. Пруски. Часть лошадей на полуострове Попельно, далеко вдающемся в озеро, живет на воле, несколько лошадей содержится в Беловежской пуще.

        Сходные работы по «восстановлению» тарпана проводились в Германии, применялась также гибридизация польского коника с лошадью Пржевальского и пони. Часть этих, «тарпанов» погибла во время второй мировой войны, несколько десятков голов живет и сейчас в Мюнхене.

        Конечно, эти «тарпаны» имеют ничтожную долю крови настоящих тарпанов и представляют собой домашнюю породу лошадей, лишь внешне похожих на тарпана.

        Выпущенные на свободу домашние лошади быстро дичают, но внешне не возвращаются к исходному типу. Так, мустанги (одичавшие лошади испанских завоевателей в Америке) необычайно размножились, широко расселились, их поголовье достигало нескольких миллионов. Однако за столетия свободной жизни они мало изменились, оставшись типичными домашними лошадьми.

        Табун одичавших лошадей появился на Аграханской косе западного берега Каспийского моря в первые годы революции и прожил здесь около 20 лет. Лошади оставались разномастными, типично домашними. Одичавшие лошади есть и в Западной Европе, например в заповеднике Камарг (устье Роны, Франция).

        Происхождение домашней лошади (Equus caballus) остается не вполне ясным. Первые свидетельства о домашних лошадях найдены в Месопотамии и Малой Азии в конце III— начале II тысячелетия до н. э. Но одомашнивание произошло раньше (5000—6000 лет назад), вероятно, у кочевников где-то в Южной Сибири, Монголии или Казахстане. Дальнейшее распространение домашней лошади по Евразии сопровождалось выведением разных типов и пород. При этом в их образовании принимали участие несколько видов (или подвидов) диких лошадей, в том числе и лошадь Пржевальского. Возможно, коневодство в Северной Азии и Европе возникло независимо, путем самостоятельного приручения местных диких лошадей.

        Происхождению домашних лошадей и различных пород, которых известно более ста, посвящено огромное количество специальных исследований. Прирученные лошади вначале использовались как убойные животные. Позднее их стали применять на охоте и войне, а еще позже — как рабочую силу.

        На памятниках Древнего Востока, около 2000 лет дон. э., лошади изображались уже в колесницах. В середине I тысячелетия до н. э. лучшее коневодство Азии известно в Иране и смежных странах, где лошади были высокие, сухого стройного телосложения. В это же время славилась своими конями Индия, известно было туркменское и арабское коневодство. В Европе выводились породы сильных лошадей, получившие особенно широкое распространение в средние века для езды рыцарей, закованных в тяжелые доспехи. Позже в Европе были выведены породы тяжеловозов для транспорта и земледелия.

        Существует много классификаций пород лошадей. Обычно различают породы южных лошадей — преимущественно быстро-аллюрных, верховых, таких, как арабские, донские, английские кровные, ахалтекинские. Северные лошади бывают двух групп: более мелкие восточные, как сибирские, монгольские, якутские, и более крупные и тяжелые, как арденнские, брабансоны, владимирские. Существует много пород смешанного происхождения, в том числе знаменитые орловские рысаки, киргизские, терские лошади и многие другие.

---

.

        Лошадь для многих стран и районов еще остается важным домашним животным. Успешно развивается конный спорт, в том числе и в СССР. Наши наездники, выступавшие на лошадях отечественных пород, получили много высших наград на международных соревнованиях.

Жизнь животных: в 6-ти томах. — М.: Просвещение. Под редакцией профессоров Н.А.Гладкова, А.В.Михеева. 1970.