Красин, Леонид Борисович

Красин Л. Б.

(1870—1926; автобиография) — род. в 1870 г., 15 июля, в небольшом уездном городе Кургане Тобольской губ. Отец, Борис Иванович К., представлял из себя ярко выраженный тип разночинца, среднего интеллигента с подлинно демократической психологией и с тенденциями, если и неоформленными, то достаточно сильными, к политическому и социальному радикализму. Большое значение здесь имело близкое знакомство Б. И. К. с некоторыми из польских повстанцев и затем с деятелями народнических и народовольческих групп, ссылаемых в Сибирь. Помимо того, отец К. был человек с "административной складкой". От отца К. и унаследовал, по-видимому, умение работать и любовь к работе. В общем духовном развитии сказалось влияние матери К., Антонины Григорьевны, широко образованной, с большими духовными запросами, типичной русской женщины 60-х годов.

На это развитие влияли и внешние факты: сама обстановка его детства и отрочества. Дело в том, что в 80-х годах XIX столетия Сибирь являлась одним из немногочисленных гнезд социального и политического радикализма (другим таким было Поволжье). Постоянный приток ссыльных из России в значительной степени воздействовал на духовный быт сибирской интеллигенции. В атмосфере влияния ссыльных политиков прошли детские и отроческие годы К. К. вырос в "идеальной" семейной обстановке, имея в полном смысле слова счастливое детство и отрочество. Нужно добавить, что это далеко не была обстановка излишества, напротив, семья его отца — довольно многочисленная, кстати сказать — еле сводила концы с концами, и о том, что такое бюджет и сведение расходов с приходами, К. получил понятие задолго до выхода на деловую и политическую арену.

Среднее образование К. получил в Тюменском реальном училище, которое окончил в возрасте 17 лет. К этому периоду у К. определяется прочное стремление к точным наукам. В 1881 г. К. поступил в Петербургский Технологический институт. В первые же годы своих институтских занятий К. начинает интересоваться марксизмом и серьезно изучать его и в скором времени уже считается среди своих товарищей знатоком марксизма. Боевое политическое крещение К. относится к 1890 г., когда за участие в студенческих беспорядках он подвергается кратковременной высылке из Петербурга. По возвращении К. вступает в октябре 1890 г. в пропагандистский кружок, который был одной из первых социал-демократических организаций России и который вел работу среди рабочих тогдашнего Петербурга. Кружок этот был основан М. И. Брусневым и В. С. Голубевым и вырос в дальнейшем в "Союз борьбы за освобождение рабочего класса", организатором которого явился В. И. Ленин. Но знакомство К. с Лениным и совместная их работа относится к более позднему времени. К моменту образования "Союза борьбы" К. уже не было в Петербурге, так как он был выслан из столицы в 1891 г., в связи с демонстрацией студенчества при похоронах писателя Шелгунова. Тогда же он был исключен из Технологического института, на этот раз уже без права поступления. С этого момента биография К. становится довольно обычной биографией российского революционера. Он отбывает после высылки воинскую повинность в Нижнем Новгороде и, состоя на военной службе, одновременно занимается пропагандой марксизма в разных кружках Нижнего Новгорода, ведя в интеллигентских кругах ожесточенную борьбу с разлагавшимся тогда народничеством, имевшим в Нижнем таких видных представителей, как Н. Ф. Анненский, Зверев, Карелин. Одновременно К., не порывая связей с М. И. Брусневым, содействует организации социал-демократической пропаганды на московских текстильных фабриках и после провала Бруснева в 1892 г. арестовывается и переводится в Таганскую тюрьму, где сидит в одиночке около 10 месяцев. Освобожденный, он заканчивает срок отбывания воинской повинности (в 1893 г.) в Туле, находясь все время под гласным надзором.

Сидение в Таганке К. всегда вспоминает с большим удовольствием. После первых же допросов жандармы оставили его в покое, и он посвятил весь свой невольный досуг самой упорной работе: изучил немецкий язык и прочел в оригинале почти все сочинения Шиллера и Гете, познакомился с Шопенгауэром и Кантом, проштудировал логику Милля, психологию Вундта, одолел значительное число томов исторических книг Соловьева и Чернышевского и вообще сильно пополнил довольно тощий теоретический багаж гонимого судьбой из города в город российского студента. Одно знание немецкого языка уже давало большое преимущество в дальнейшей самообразовательной работе. С неблагоприятными влияниями тюремной одиночки помогла справиться молодость, хорошее, унаследованное от родителей, здоровье и бодрый радостный взгляд на жизнь, принесенный из необозримых сибирских равнин и дремучей тайги. В 1894 г. следует новая высылка — из Крыма, где он проводил лето — по случаю приезда в Крым Александра III. К. избирает тогда своим местожительством село Калач Воронежской губ., где он поступает в качестве сперва рабочего, а затем десятника на постройку железной дороги. Отдаваясь со всем пылом энергичного работника своей непосредственной работе, К. в то же время не забывает о своей революционной деятельности и в скором времени увольняется с постройки как политически неблагонадежный. Затем в январе 1895 г. следует новый арест, уже по приговору, в связи с делом Бруснева: 3-месячное тюремное заключение и высылка в Яренский уезд Вологодской губ., замененная высылкой в Восточную Сибирь на 3 года. Местом высылки К. избирает Иркутск. В Иркутск К. прибывает уже вполне сформировавшимся человеком, революционером-марксистом. Три года проведенные в Иркутске, при невозможности вести там в то время какую бы то ни было активную политическую работу, К. посвящает, главным образом, полемической борьбе с народовольцами, из которых в это время почти целиком состояла иркутская колония ссыльных. Все время в течение этой ссылки К. работал в качестве чертежника и техника на сибирских железных дорогах, ведя под конец и ответственную работу инженера-строителя.

По окончании срока ссылки К. удается поступить в Харьковский Технологический институт для окончания высшего технического образования и получения диплома инженера. Он смог, однако, окончить институт лишь в 1900 г., так как нормальный ход учения то и дело прерывался то временными высылками из Харькова, то практической работой на железнодорожных изысканиях. По окончании института К. как инженер был приглашен на работу по специальности в Баку, где он провел четыре года, работая на постройке больших электрических станций. Эти 4 года прошли в работе в 2-х направлениях. С одной стороны, К. положил много энергии на свою работу по специальности — эти годы были как раз годами бурного развития бакинской нефтепромышленности и электрификации нефтяных промыслов; с другой стороны, со всей пылкостью революционера, засидевшегося в Сибири без практической работы, К. бросился в подпольную социал-демократическую работу не только в Баку, но и в других важнейших центрах Кавказа. Революционная работа К. сводилась, с одной стороны, к интенсивной пропаганде среди бакинского пролетариата. Баку в то время являлся одним из самых крупных пролетарских центров в России. Возмутительные условия труда на нефтяных промыслах давали, конечно, достаточно материала для наиболее рельефной действенной агитации и пропаганды. И работа в этом направлении, которую К. вел вместе с группой бакинских социал-демократов, привела к возникновению знаменитой бакинской забастовки 1903 г., каковая, в свою очередь, явилась буревестником, первым симптомом надвигавшейся революции 1905 г.

Другое направление революционной работы К. выявилось в создании первых в России социал-демократических подпольных типографий, организованных на широкую ногу. Эти типографии — они находились в самом городе Баку — сыграли очень важную роль в деятельности социал-демократической партии, которая была тогда еще единой. "Искра", составлявшаяся и редактировавшаяся сначала в Цюрихе, а потом в Лондоне, печаталась в бакинских типографиях, созданных усилиями К. и его друзей, с матриц, получавшихся прямо из-за границы и служивших для приготовления стереотипов, с которых уже и шло печатание. Бакинская работа создала К. имя незаурядного инженера, энергичного революционера и первоклассного подпольщика. Он был отмечен центральными органами партии и после II съезда партии в 1903 г. был кооптирован в члены центрального комитета РСДРП. В 1904 г. К. ввиду состояния здоровья (заболел малярией) должен был переехать в центральную Россию и, найдя себе новую работу, переселился в крупный промышленный центр под Москвой — Орехово-Зуево. Этот переезд находился в связи с расширением революционной работы, и одним из последствий его было установление более близких отношений между партией и крупным московским фабрикантом Саввой Морозовым. Партийная работа К. шла все более усиленным темпом и окончилась тем, что он должен был перейти на нелегальное положение (после провала ЦК при аресте в квартире писателя Л. Н. Андреева).

В 1905 г. К. был делегирован на III Лондонский съезд социал-демократической партии, который был, как известно, созван Бюро Комитетов большинства, вопреки желанию меньшевистской части партии, и на котором большевистская часть партии сорганизовалась и выделилась как отдельная, самостоятельная партия. К., выступивший на этом съезде под псевдонимом Зимина-Винтера, был избран товарищем председателя и играл на съезде большую роль. Он выступал с основными докладами по ряду организационных и политических вопросов и, в частности, вместе с Лениным провел через съезд основную резолюцию по вопросу об участии с.-д. партии во временном революционном правительстве. Съезд вновь избрал его в члены центрального комитета. Вернувшись нелегально в Россию, К. продолжал энергичную партийную работу, не оставляя в то же время своей профессиональной деятельности (к этому времени, в связи с подъемом революционной волны, он успел легализоваться). Эта профессиональная деятельность в качестве инженера, заведующего в Петербурге осветительной кабельной сетью, служила прекрасной маскировкой его революционной работы.

В 1908 г. К. был окончательно провален и арестован в Финляндии. Однако и при этом аресте жандармы и прокуратура не смогли представить каких-либо изобличающих материалов, и по постановлению выборгского губернатора К. был освобожден и, не желая искушать судьбы возвращением в Петербург, эмигрировал из России за границу.

Наступили годы, когда в связи с полной победой реакции практическая работа в России стала невозможной. Находясь за границей, К., не будучи литератором и не находя приложения для своих сил в кружковой эмигрантской работе, использовал вынужденный перерыв в своей деятельности революционера для усиленной работы по инженерной специальности. Поселившись в Берлине, он с головой ушел в практическую инженерную деятельность и упорным трудом добился положения даже в среде высококвалифицированных немецких инженеров.

К. отозвался на первый же призыв большевистской партии в момент революции. По приглашению Ленина и Троцкого К. принимал активное участие в Брест-Литовских переговорах и явился одним из авторов так называемого августовского дополнительного соглашения, заключенного в Берлине в августе 1918 г. По возвращении из Берлина в Москву К. занял пост председателя Чрезвычайной Комиссии по снабжению Красной армии. Наряду с этим постом он берет также на себя обязанности члена президиума Высшего Совета Народн. Хозяйства и народного комиссара Торговли и Промышленности. В марте 1919 г. назначается одновременно еще и народным комиссаром Путей Сообщения. В скором времени, однако, хозяйственная деятельность К. заменяется дипломатической работой. Вместе с Литвиновым он является представителем Советской России при первой ее встрече с буржуазным миром, в лице соседней Эстонии, в сентябре 1919 г. на конференции в Пскове. В декабре того же года он назначается главой мирной делегации, которая несколько времени позже подписала Юрьевский мир с Эстонией, явившийся прорывом блокады. Впрочем, выработку этого договора заканчивает уже Иоффе. В 1920 г. Советское представительство организуется в Лондоне. Во главе этого представительства, по назначению Ленина, становится К. В марте 1921 г. К. подписывает англо-советский договор, являющийся первым из той серии договоров, которые связывают ныне Советский Союз с капиталистическим миром.

После того К. остается в Лондоне в качестве полпреда Советских республик. В качестве такового он вошел в состав советской делегации на Генуэзской и Гаагской конференциях. Затем он назначается народным комиссаром Внешней Торговли и проводит в жизнь монополию внешней торговли.

В конце 1924 г. К. был назначен полномочным представителем СССР в Париже с оставлением народным комиссаром Внешней Торговли, на XIII съезде РКП К. был избран в члены ЦК.

М. Левидов.

{Гранат}