Бурачек, Стефан Анисимович

— корпуса корабельных инженеров генерал-лейтенант, профессор академии морских наук, писатель; род. в 1800 г. в фамильном имении Заньки, Черниговской губ., Нежинского уезда, ум. 26 декабря 1876 г. Предки Бурачка были выходцы из Галицкой Руси. Обучался он в школе корабельной архитектуры, при которой и был оставлен в звании преподавателя, инспектора классов и библиотекаря. С 1821 по 1831 г. Бурачек служил в Астрахани, куда, по его настоянию, была переведена верфь из Казани. В 1831 г. он перешел в Петербург преподавателем теории и практики кораблестроения в офицерских классах морского корпуса. Впрочем, практикой Бурачек занимался мало. Известны лишь построенные им: пароходофрегат "Храбрый" (1844 г.) и шхуна "Александрия". Научные труды Бурачка пользовались в свое время известностью. В 1846 г. он издал свои лекции по алгебраическому анализу, читанные в морской академии. За них он был Высочайше награжден перстнем, а академия наук признала его достойным Демидовской премии. Еще большее значение придавали его курсу: "Наука и искусство корабельного зодчества", а также теории сопротивления воды плавающим судам, имевшей горячих сторонников и противников. Кроме того, Бурачек первый, основываясь на строго научных данных, доказал несостоятельность идеи устройства круглых судов (поповок). Сочинения его были очень распространены в рукописях. С 1840 г. Бурачек занялся журнальной деятельностью в предпринятом им, совместно с П. Корсаковым, журнале, озаглавленном "Маяк современного просвещения и образованности. Труды ученых и литераторов русских и иностранных". Редакционная статья 1-й книги, написанная Бурачком, определяла направление журнала, окончательно установившееся с переходом издания в руки одного Бурачка, изменившего в 1842 г. и название журнала — "Маяк, журнал современного просвещения, искусства и образованности в духе народности русской". Журнал этот совместил мистическое течение в духе "Сионского Вестника" Лабзина с национализмом Шишкова. Дав возможность высказываться всем охранительным элементам нашего общества 40-х годов, он резко критиковал все современное, указывая идеалы в минувшем. Вначале это прекрасное прошлое указывалось в XVIII веке, но потом и этот век был обвинен в неверии и развращенности. Бурачек лично принимал деятельное участие в журнале, особенно в отделе критики и библиографии. Всю русскую литературу от Карамзина до Лермонтова включительно, Бурачек именовал — "растлением", а о Пушкине дал следующий отзыв: "Пушкин великий поэт на маленькие стихи. Стремясь восстановить поэзию классической формы он обратился в безвременного подражателя и языческим, и романтическим образцам. Надо согласиться, что это самое уродливое настроение ума, вкуса и воли, и самое кривое направление дарования, из которого неизбежно уже следовало, что Пушкин усвоил себе не только классические формы, но и классические дух и содержание, а это все могло случиться только при слабом, мелком, поверхностном мышлении, при нечистом вкусе и при неупорядоченной воле; отсюда уже понятны те софизмы и отсутствие творчества, которые так заметны в произведениях Пушкина. Мы сами его захвалили и убили его дарование". Отзываясь таким образом о Пушкине, Бурачек считает великим писателем Марлинского и восторгается его произведениями, как образцами вкуса и изящества. В области философского мистицизма Бурачек является логическим мыслителем, диалектиком, выработавшим свой оригинальный метод, с которым можно было бы спорить, если бы он своих личных вкусов и антипатий не вносил в борьбу за принципы. "Маяк", имевший очень небольшое число подписчиков, просуществовал лишь до 1845 г. С прекращением его Бурачек понес большие убытки и, несколько лет уплачивая долги, сделанные за время издательства, писал очень мало. С 1851 г. Бурачек увлекся гомеопатией, которую он связал с благотворительностью, занимаясь бесплатным лечением бедных больных. Плодом этого увлечения явилась книга "Человеческий организм, да и вся природа есть гомеопатическая лаборатория жизненных производств" (СПб. 1869). Оставив журналистику, Бурачек продолжал появляться и высказываться в некоторых обществах: в Славянском благотворительном комитете, Русском техническом и Любителей духовного просвещения. Интересы Бурачка по-прежнему сосредоточивались на вопросах религиозно-философских и национальных. В 70-х годах его внимание привлекло старокатолическое движение в Германии, и по этому поводу он представил в совет Общества духовного просвещения книги: "Боннская конференция", "Слово к западным христианам", "Папство, протестантизм, кальвинизм и православие", "Римский Истукан". В 1875 г. физические силы Бурачка подкосил нервный удар, но духовная жизнь его не угасала: по-прежнему внимание его привлекали вопросы мистико-философские и общественные, из последних — особенно движение в пользу балканских славян. Черняеву Бурачек посылал сочувственные письма. — Современники дают о нем резко противоречивые и явно пристрастные отзывы. Одни рисуют его умным, отзывчивым на вопросы современности, живым, разговорчивым человеком, гостеприимным и любезным хозяином, другие говорят о нем: "этот полупомешанный обскурант, не раз лечившийся в приютах для душевнобольных... нелюдимый, мрачного вида, он почти вовсе не появлялся в гостиной своего товарища [П. Корсакова]".

Некролог в "Голосе", 1876 г. № 357. — "С. О. Б." (некролог). Печатано в типографии духовного журнала "Странник", март 1876 г. — И—ов, "Воспоминание о С. О. Бурачке", в "Рижском Вестнике", 1876 г., № 294. — В. Р. Зотов, "Петербург в 40 годах", в "Историческом Вестнике", т. XXXIX. — А. Григорьев, "Оппозиция застоя", во "Времени", 1861 г., № 3, стр. 1—34. — Статьи Бурачка в "Маяке" перечислены в "Маяке", 1844 г., т. 18: Указатель статей и фамилий сотрудников за пять лет.

В. Ф.

{Половцов}