Симеон Полотский

(или, как сам он подписывался, Симеон Петровский, Ситианович Полотский) — родился в Полотске в 1628 году, обучался в заграничных польских академиях, а по окончании наук в Белоруссии пострижен и там же посвящен в Иеромонаха. Когда Царь Алексей Михайлович присоединил к своей Державе Смоленск и Малороссию, то многие из тамошних духовных ученых начали приходить и поселяться в Москве. В числе их около 1667 году приехал и Симеон Полотский, сделавшийся известным Государю еще в бытность его в Полотске при походе на Лифляндию. Он явился к Царю и Патриарху Иоасафу и принят был ими, как Православный единоверец и муж, просвещенный многими сведениями, с отменною милостью. Царь перепоручил ему воспитывать старшего своего сына, Царевича Феодора Алексеевича и повелел дать ему местопребывание при своем Дворе, а Патриарх часто поручал ему многие духовные дела и сочинение потребных для Церкви нашей книг.

Первую такую книгу в опровержение раскольничьих заблуждений сочинил он под названием Жезл Правления, изданную от лица всего освященного Собора Патриархом Иоасафом в 1668 г., в листе. В том же году сочинил он в похвалу Царю Алексею Михайловичу целую книгу стихами под названием Орел Российский, в Солнце представленный и оную посвятил ему. Каждый год потом писал он много прозаических и стихотворных, богословских, нравоучительных и по тогдашнему вкусу драматических сочинений, но печатать ни одного из них не отважился; а драмы его иногда представляемы были при дворе в комнатах Царевны Софьи Алексеевны. По кончине Царя Алексея Михайловича, благодетеля и покровителя своего, в 1676 году он сочинил прекрасную Драматическую Элегию стихами, в которой представил его самого пред смертью говорящим к Богу, к наследнику своему, Царевичу Феодору Алексеевичу, с наставлением как царствовать, ко всем Особам Царской своей Фамилии, к Патриарху, Архиереям, Боярам, властям, воинству и ко всем своим подданным, с присовокуплением и их ответов ему; а напоследок прибавил 12 Плачей о нем. В сем Разговоре и Плаче Полотский влагал в уста каждому по свойству их приличные слова.

По вступлении на Престол ученика его, Царевича Феодора Алексеевича, он приветствовал его многими стихотворениями и оставался по-прежнему при дворе, с гораздо большею пред прежним доверенностью к себе Царскою. Потому-то с сих пор начал он поступать смело и даже своевольнее. Первый таковый поступок против обыкновений Российской Церкви оказал он в том, что в Московских Церквах до того времени читаны были народу Поучения, выбранные из Златоустовых и других Отцев, одобренные и изданные по рассмотрению Патриархов и Духовного Собора, а он начал сочинять свои собственные Проповеди и говорить их народу наизусть, по примеру малороссийских и польских проповедников, не представляя однако ж оных на рассмотрение ни Патриарху, ни другим Священноначальникам. Хотя сия новость сама по себе не была предосудительная и даже достойна одобрения в ученых и способных к тому людях, но на первый случай возбудила в Духовенстве разные пересуды.

Может быть, во многих действовала зависть. Однако, иные справедливо замечали в его Поучениях некоторые не Православные мнения, сходные с униатскими и католическими, и доносили о том Патриарху Иоакиму, который с тех пор начал изъявлять к нему при всяком случае неудовольствие, запрещая ему проповедовать, и даже клял его. Но Полотский не боялся уже Патриарха и смело всегда противоречил ему; а в отмщение замышлял даже не только его самого низвергнуть, но и произвести переворот во всей Российской Иерархии. Татищев {Российской Истории Часть I, стр. 573) свидетельствует, что уговорил было Царя Феодора Алексеевича, для ослабления Патриаршей власти, оставить в России четырех Патриархов на местах четырех Российских Митрополитов, дотоле бывших в Новгороде, Казани, Ростове и на Крутицах, и Патриарха Иоакима определить в Новгороде, а низложенного Никона, возвратить в Москву и поставить Папою. Сей замысел, говорит Татищев, с великим трудом Иоаким мог отвратить. Между тем Полотский продолжал проповедовать и сочинять разные книги. А дабы начать печатать их по своему произволению, он испросил у Государя дозволение завести при дворе особую типографию под именем Верхней, то есть Придворной (ибо слово Верх тогда значило "Царские Чертоги"). Он действительно завел ее около 1676 года и успел напечатать в ней три свои книги, Псалтирь стихами, Обед Духовный и Вечерю Духовную. В самых заглавиях сих книг означено, что они напечатаны в Верхней Типографии с повеления Государя и с благословения Патриарха. Но Патриарх Иоаким в Слове своем, чтенном собравшемуся в Январе 7198 (1690) года Духовному Собору, объявил, что он книг сих до издания не читал и не видал и не давал ни благословения своего, ни соизволения на печатание. Может быть, произвел бы он что-нибудь и важнейшее в Иерархии Российской, если бы не прекратила его замыслы смерть, последовавшая ему 25 Августа 1680 года от рождения на 52 году. Друг и ученик его в стихотворстве, Заиконоспаского Монастыря строитель Сильвестр Медведев, погреб его в нижней церкви своего Монастыря и на камне в стене над гробом его вырезал похвальную ему надпись, которая и напечатана в Древней Российск. Вивлиофике, изд. 2-е, часть XVIII. После смерти его по случаю заведшегося в Москве Богословского спора о времени пресуществления Евхаристии (См. статью о Иоанникии Лихуде) сочинения его, на кои некоторые спорщики в оправдание свое, а раскольники в обличение нашей Церкви ссылались, подвергнуты были строгому рассмотрению. В них найдены некоторые скрытые, а некоторые и явные умствования, чуждые Греко-Российской Церкви и приличные больше римской и униатской, которые Патриарх, на Соборе Московского Духовенства в 1690 году подробно исчислив, запретил изданные и неизданные Полотского Догматические книги читать в народе и Церквах, под опасением духовенству извержения, а простолюдинам отлучения. Впрочем, умышленные ли в сем были у Полотского какие намерения, или только просто в него вкоренившиеся от воспитания и обращения с папистами мнения, неизвестно. Сам Патриарх Иоаким, осуждавший его, в Слове своем, читанном на Соборе, сказал: "каковою же мыслию писа он тая вся, от ревности ли каковые, или ухищренно, ко еже прельстити Православные и в Папежство ввести, совесть его весть". Но кроме ошибок в Догматах, винили его в некоторых и таких мнениях, в которых не было вины его.

Из сочинений Полотского напечатаны только 6 книг: 1) Жезл Правления, изданный в Москве от лица всего Российского духовенства в 1668 г. в листе, для обличения раскольничьих заблуждений, как выше сказано. Сочинение сие писано прекрасным витиеватым слогом, но во многих местах, по обыкновению тех времен, бранчиво; 2) Поучение о благоговейном стоянии в Храме Божием и слушании Божественныя Литургии, напечатано в 4 долю листа в Москве славенскими буквами без означения года, а издано от лица Патриарха Иоасафа, Вторично напечатано оно в Вечери Духовной; 3) "Поучение от Иереев сущим под ними в Пастве их, о еже пребывати им во всяком благочестии", издано также от лица Патриарха, без означения года, в 4 долю листа славянскими буквами в Москве; 4) Псалтирь, переложенная в стихи по примеру, или Буханановой Латинской таковой же Псалтири, или, как Патриарх Иоаким почитал, по примеру Псалтири поляка Яна Кохановского, напечатана в Верхней Типографии в 1680 г. в листе, с присовокуплением на конце всею годового месяцеслова имен Святых стихами же; 5) Обед Духовный, или Поучения на все Воскресные дни целого года, напечатан в листе там же при жизни сочинителя в 1676) г., но выпущен в свет в 1.681 г.; 6) Вечеря Духовная, или Поучение на все Господские и Богородичные и некоторых Святых Праздники целого года, там же напечатана была в листе при жизни еще сочинителя, но выпущена в свет уже в 1683 г. Обе книги сии Патриарх Иоаким осудил.

А неизданными остались его сочинения: 1) Венец Веры Кафолическия, на основании Символа Святых Апостолов из различных цветов Богословских и прочих соплетенный, сочинен в 1670 г. Сия книга осуждена Патриархом и против оной есть в Московской Патриаршей или Синодальной библиотеке целая книга Возражений, неизвестно кем писанная, а вероятно, Лихудами; 2) Катехизис, или Вопросы и Ответы катехитические о Вере Христианской. Надежде и Любви, сочинены в 1671 г. Книга сия также осуждена Патриархом Иоакимом, и против оной есть книга Возражений; 3) Рифмологион или Стихослов, содержащий стихи, на разные случаи и в разные времена писанные, собраны воедино самим Полотским в 1678 г. В ней включен и Панегирик Царю Алексею Михайловичу, вышеупомянутый под названием Орел Российский, и разные поздравительные, приветственные и похвальные стихи, эпистолы и песни на праздники, всего 95 статей, и сверх того одна комедия о Блудном сыне; одна трагедия о Навуходоносоре, о теле златом и трех отроках в пещи; 4) Вертоград многоцветный, пользы ради душевныя Православных христиан насажденный, или выписки из Св. Писания, по алфавиту расположенные стихами, сочинен в 1678 г.; 5) Одиннадцать разных бесед о Святом Духе, и о душах Святых, и проч.; 6) Особое Поучение о благоговейном стоянии в Храме Божий и слушании Божественныя Литургия, осуждено Патриархом Иоакимом. Все сии книги подлинниками хранятся в Московской Патриаршей или Синодальной библиотеке, а списки оных есть и в Софийской Новгородской.

Из переводов его рукописными там же остались: 1) Петра Алфонса книга противу Иудеев; 2) Того же Алфонса о Законе Срацинском и о Магомете; 3) Из книги Зерцала Исторического Викентия Бурундия Сказание о Магомете; 4) Житие и учение Христа Господа нашего, от Божественных Евангелий собранное и чином расположенное; 5) Григория Двоеслова, Папы Римского, книга Пастырского попечения. Он также сочинил Устав Московской Славено-Греко-Латинской Академии, напечатанный в Древней Российской Вивлиофике Часть IV, и в Истории Российской Иерархии, Часть I, которого однако же не успел утвердить и подписать Царь Феодор Алексеевич за вскоре последовавшей кончиною своею, а Медведев по смерти его поднес оный Царевне Софье Алексеевне. В Русском Вестнике 1809 и 1810 гг. помещено много выписок из сочинений Полотского.

Штелин и за ним Голиков, ссылаясь на предание народное, почитали Полотского Астрологом и приписывали ему предсказание о рождении Государя Петра Великого за 9 месяцев, и сочинение даже народной книжки о зачатии и рождении Его. Но сия сказка ничем более не доказывается, кроме народного мнения. (См. Голикова Деяния Петра Великого. Том I, стр. 131.)

Тредьяковский, в Рассуждении своем о древнем, среднем и новом российском стихотворении, полагает Полотского образователем среднего российского стихотворения, то есть, удалившегося от грубости древних наших польско-российских стихосложений, но не достигшего еще до чистоты российского слога. Ломоносов, образователь последнего рода нашего стихотворения, первые свои понятия о красоте и величестве Поэзии заимствовал из Псалтири Полотского.

{Болховитинов}