Ростислав Мстиславич, князь смоленский

— первый смоленский князь, сын Мстислава, внук Владимира Мономаха. За пять лет до своей смерти, в 1127 г., Мстислав посадил своего старшего сына Изяслава князем в Курске, а Ростислава — в Смоленске. Ростислав был лучший блюститель народных вечевых прав. Особенно характеристической чертой смоленского княжества было совершенное слияние княжеской дружины с земщиной, принимавшей здесь самое деятельное участие во всех общественных и политических делах. Сами смоленские князья пользовались весьма ограниченными правами. Р. Мстиславич не ограничил прав земщины, а, напротив, во всех делах сам стал на нее опираться. В первое время своего княжения в Смоленске молодой князь во всем подчинялся велениям своего отца; даже инициатива борьбы смолян с полоцкими князьями принадлежит не Р., а отцу его, Мстиславу. Особенности личного темперамента влекли Р. Мстиславовича к мирной, организаторской деятельности. Вся суть его княжения заключалась в том, что он "устроил" Смоленское княжество. Объединить политически смоленских кривичей, сделать смоленский край богатым, сильным и независимым от других княжеств — такова была цель его внутренней политики. Для этого он образовал из Смоленской области особое княжество и стал называться великим князем смоленским. Его княжество заключало в своих пределах, кроме нынешней Смоленской губернии, часть Псковской (Торопецкий уезд), половину Могилевской, часть губерний Витебской, Тверской (Ржевский и Осташковский уезды), Московской (Можайский уезд) и Калужской. Окруженное со всех сторон русскими землями, Смоленское княжество по самому географическому своему положению было избавлено от постоянных войн с инородческими племенами. Р. упросил митрополита Никиту поставить в Смоленске епископа (Мануила). Еще в 1137 г. Р. Мстиславич задумал привести в известность пространство всех земель и угодий, находившихся в пользовании смолян, а также количество городов, погостов, сел, промыслов, состояние торговли, с тем, чтобы на основании собранных данных точнее и равномернее распределить сумму налога, какую могло бы платить ему Смоленское княжество. Для этого он собрал в Смоленске вече, состоявшее из представителей всех городов и селений; результатом совещания явилась 30 сентября 1150 г. известная "уставная грамота", данная смоленской епископии. Далее, Р. много заботился о собирании и списывании книг и рукописей. В самом Смоленске, в других городах и селениях в его время появились книгохранилища светской и духовной литературы. В 1159 г. киевляне пригласили Р. к себе на великокняжеский стол, на место Изяслава Давидовича. Чтобы не подать смолянам, новгородцам и киевлянам повода упрекнуть его в стремлении к самовластию и из уважения к народным правам и обычаям, Р. послал предварительно в Киев двух земских послов, от смолян — Ивана Ручечника, от новгородцев — Якуна, договориться с киевлянами о том, на каких условиях они приглашают его в киевские князья. "Любовию ли духа и советом соединения, — писал он киевлянам, — зовете мя на великое княжение в Киеве? И если это так, то благодать имам к вам". Очевидно, уезжая от смолян, Р. не желал разрывать нравственной связи со смолянами и новгородцами, которые всегда видели в нем защитника народных вольностей. "И сретоша в Киеве Р. вси людие и множество народа приняша и людие с довольною честью и бысть людям двоя радость, и воскресение и княже седение". Своей справедливой, примирительной политикой Р. сумел привлечь к себе симпатии всех удельных князей; даже с давнишними врагами русской земли, половцами, он старался скрепить союз родственными связями. В конце его княжения новгородцы невзлюбили своего князя Святослава, сына Р., и выгнали его из Новгорода. Р. решился отправиться в Новгород, с тем, чтобы примирить своего сына с новгородцами (1168 г.). Когда смоляне узнали, что к ним едет любимый князь их, "мало не весь город Смоленск" выехал к нему навстречу за 300 верст. Богато одаренный смолянами, Р. отправился к Новгороду через Торопец, но здесь занемог и потому послал сказать к сыну в Новгород, чтобы тот явился в Великие Луки вместе со знатными новгородцами. Р. упрашивал послов примириться с сыном, не разлучаться с ним до гроба, умолял их держаться союза со смолянами, как лучшими их друзьями; сына Святослава он упрашивал ладить с новгородцами. Обе стороны скрепили свой союз, и новгородцы обещали быть верными Святославу до гроба. На обратном пути, в Смоленске, Р. почувствовал себя еще хуже, но, желая во что бы то ни стало умереть в Киеве, продолжал путь. Он умер в селе Зарубе; его тело было привезено в Киев.

Ср. летописи Ипатьевская, Никоновская, Лаврентьевская и Воскресенская; Беляев, "Лекции по истории русского законодательства"; его же, "Рассказы из русской истории" (т. IV); "Дополнения к Актам Историческим" (I); Голубовский, "История северной земли" (в "Сборнике студент. университета св. Владимира", вып. III); Филарет, "Обзор русской духовной литературы" (1859); H. Барсов, "Географические начала летописи"; Погодин, "Исследования, лекции и заметки" (VII); Корсаков, "Меря и Ростовское княжество".

И. Красноперов.

{Брокгауз}