Реад, Николай Андреевич

— генерал-адъютант, генерал от кавалерии, член Государственного Совета; происходил из дворян Смоленской губернии, родился в 1793 г.; получив домашнее образование, он был определен унтер-офицером в л.-гв. Преображенский полк, 3-го апреля 1808 года был переименован в подпрапорщики, а в 1810 году — произведен в прапорщики и переведен в Корпус инженеров путей сообщения на правах инженера 3-го класса, в каковом звании и был произведен, в 1811 году, в капитаны. Свою военную деятельность P. начал в Отечественную войну; состоя в резерве Корпуса инженеров путей сообщения, P. участвовал в первый раз в деле против французов 15-го июня 1812 года при Витебске и за храбрость получил орден св. Владимира 4-ой степени с бантом; затем принимал деятельное участие в прикрытии отступления русской армии от Витебска, участвовал в сражении при деревне Орлове, в нескольких перестрелках с французами, а также был в прикрытии батарей при Смоленске. При переправе русских войск через Днепр, Р. выказал свою распорядительность в порученной ему, как инженерному офицеру, обязанности, а в сражении при Вязьме оказал ряд подвигов самоотверженной храбрости. Однако, венцом первоначальных боевых подвигов молодого P. было участие его в Бородинской битве, после которой он был произведен, "за боевое отличие", в майоры, оставаясь по-прежнему в передовом отряде действующей армии. Затем Р. принимал участие в делах при дер. Воронове, г. Боровске, при Тарутине и под Красным. За оказанное в этих делах мужество Р. был произведен в подполковники, а когда, в 1813 году, русская армия перешла в наступление — и он двинулся вместе с нею, участвовал в штурме Дрездена, а при селении Оберсвальде принимал участие в том сражении, во время которого было нанесено сильное поражение армии Наполеона. Спустя месяц Р. находился под Лейпцигом. Мужество и примерная храбрость, которые проявил он в этих делах, а в особенности в сражении под Лейпцигом, были отмечены награждением его орденом св. Анны 2-ой ст. и саблею с надписью "за храбрость". В 1814 году Реад ни на один день не покидал действующих отрядов, деятельно и неустанно принимая участие во всех сражениях, выпадавших на долю авангарда, как в качестве строевого офицера, принимавшего на себя различные опасные поручения и производившего рекогносцировки, так и исполнителя, в нужных случаях, обязанностей инженерного офицера, причем был награжден орденом св. Георгия 4-й степени и Прусским орденом Pour le mérite. За время пребывания в Париже P., как и большинство русских офицеров, увлекся масонством и поступил в число членов одной из масонских лож, а впоследствии, по возвращении в Россию, состоял членом одного из тайных обществ, сильно тогда распространенных по всей Империи. Однако, P., как человек всецело занятый своей службой, не принимал. деятельного участия в собраниях общества и планах его членов, а потому избежал участи, постигшей его товарищей после 14-го декабря 1825 года. В декабре 1824-го года Р. был произведен в полковники, был назначен командиром Ольвиопольского Гусарского полка и за прекрасное командование им был назначен (3-го сентября 1828 г.) флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству. В том же году, во время Турецкой войны, Реад сопровождал Императора Николая І, в числе приближенных к Государю лиц (как-то: Бенкендорф, Потемкин и Суворов), в его поездках через Елизаветград, Браилов и Тирасполь. За время этой поездки Государь оценил Р. и до самой своей кончины оставался к нему неизменным. В 1831 году Реаду пришлось принимать близкое участие в подавлении Польского восстания. И здесь, как и во время Отечественной войны, он выказал обычное мужество и распорядительность. Особенно отличился Р. в генеральном сражении под Прагою, во время которого поляки потерпели полное поражение. Р. своей лихой и своевременной атакой смял польских улан и, обратив их в бегство, преследовал по пятам со своим полком. За это дело Реад был произведен в генерал-майоры с оставлением в занимаемой должности командира полка (31-го марта 1831 г.). 23-го марта два эскадрона вверенного ему полка, под начальством самого полкового командира, близ Гарвалина встретили отряд повстанцев, атаковали его и обратили в бегство. Во время усиленной рекогносцировки, произведенной русскими около местечка Лопович, Р. со своим полком находился в авангарде армии, и ему пришлось принять самое деятельное участие в этой рекогносцировке. Кроме вышеуказанных, Р. участвовал еще в деле на реке Ливице, окончившемся блистательной победой русских, а также в деле близ Венгрова и, наконец, в сражении под Минском 14-го апреля. Под Остроленкой (14-го мая), когда польская армия, разбитая наголову, перешла в беспорядочное отступление, Р. со своими гусарами не раз участвовал в схватках с польской кавалерией, а после этого дела, по переправе через нижнюю Вислу, вместе с полком присоединился к главной армии, которая двинулась усиленными маршами к Варшаве. Здесь в генеральном сражении Р. также принимал близкое участие, а после падения Варшавы участвовал с полком в преследовании бежавших остатков армии повстанцев до Прусской границы. В 1840 г. Р. был произведен в генерал-лейтенанты. Из поручений, какие возлагались за этот период на Р., особенное значение на его дальнейшую службу имела командировка в Петербург для узнания новых правил кавалерийской службы в отдельном гвардейском корпусе, причем по Высочайшему повелению он командовал некоторое время 3-ею легкою кавалерийскую дивизиею, а в 1850 году, за отсутствием командира 1-го пехотного корпуса, исправлял его должность. При открытии Венгерской компании P. находился в составе русской армии и совершил переход через Карпаты, но во время этого движения он заболел и должен был вернуться в Россию. Вскоре за тем (6-го ноября 1851 года) Р. был назначен состоять при главнокомандующем корпусом с оставлением по кавалерии. В феврале 1852 г. Р. приехал в Тифлис и с первых же месяцев своей службы приобрел полное расположение и доверие главнокомандующего на Кавказе князя M. С. Воронцова. Назначенный инспектором всех местных войск, P. принужден был много разъезжать по Кавказу, и эти поездки давали ему возможность ближе знакомиться с бытом и нуждами нового, еще не смирившегося края. В 1853 году Р. был произведен в генералы от кавалерии, и в следующем году ему было поручено заместить хворавшего князя Воронцова; 2-го марта 1854 года Р. вступил в командование Кавказским корпусом и войсками, к нему прикомандированными, на правах командира Отдельного корпуса. В тяжелое время вступил в новую должность P.: на Кавказе все время кипела ожесточенная война; постоянные набеги горцев и замиренное население покоренных областей доставляли немало забот главному начальнику Кавказа. Из писем князя Воронцова к М. П. Щербинину видно, как был доволен князь управлением и распорядительностью своего преемника. "Я не могу достаточно возблагодарить храброго генерала Реада", писал князь; "благодарю Бога, что в руках Реада находится гражданское и военное управление на Кавказе" и т. под. В первое же время своего командования, Реаду пришлось столкнуться лицом к лицу с опасностью, угрожавшею вверенному ему краю (напр., попытка горцев напасть на Тифлис), но он не растерялся, а деятельно принял соответствующие меры. Положение на Кавказе в это время становилось весьма опасным: Шамиль собирал большие полчища, угрожая всюду опустошительными набегами; ожидались серьезные военные действия, и на случай их Р. имел выработанную программу, оставленную ему еще князем Воронцовым. Главной заботой Р. было обеспечить центр Кавказа от последствий близости войны, пылавшей во всех его окраинах, и он достиг намеченной цели. Благодаря его заботам, административное устройство Кавказа шло своим чередом; не были забыты им и образование народа, и торговля, и промышленность, даже искусства и увеселения. Вообще время Реада на Кавказе ознаменовано сложными заботами как в военном, так и в гражданском отношениях; он сам старался во все вникать, всем интересовался. В 1855 году вместо князя Воронцова, окончательно оставившего Кавказ, был назначен генерал от инфантерии Н. Н. Муравьев 1-й, а Реад был призван к своей прежней боевой деятельности: он был назначен генерал-адъютантом к Его Императорскому Величеству (29-го ноября 1854 г), Членом Государственного Совета и командиром 3-го пехотного корпуса. Полезная деятельность Реада на Кавказе так была отмечена в Высочайшем рескрипте, данном на его имя: "Оказанные Вами... деятельность и распорядительность приобрели Вам полное право на мое благоволение, и мне приятно за заслуги Ваши изъявить Вам искреннюю мою признательность". Отъезд Р. с Кавказа был ознаменован самыми сердечными проводами населения. Теперь на долю Р. выпало сделаться защитником Севастополя, и он бодро, с радостью, как и в прежние годы, принял назначение в действующую армию. По прибытии в Бахчисарай, где находился в то время штаб 3-го корпуса, Реад вскоре вместе с ним перешел на реку Бель-Бек и оставался там до 3-го августа, командуя на левом фланге. В это время у него оставалось под командованием три полка 6-ой дивизии и стрелковый батальон. Только перед самым сражением на реке Черной он был перемещен на правый фланг и под свою команду принял колонну, состоявшую из 12-ой и 7-ой резервных дивизий, составленных из полков трехбатальонного состава при 62-х орудиях.

Князь Горчаков, главнокомандующий армией Севастополя, решился после военного совета, состоявшегося 28-го июля, атаковать союзников со стороны реки Черной. Генералу Реаду было приказано стать с двумя дивизиями против Федюхиных гор, занятых неприятелем, и завязать с ним артиллерийский бой, но не переходить в наступление без особого на то приказания. Намерение Горчакова было, по овладении Чоргунскими высотами, основательно обозреть позицию близ реки Черной, атаковать Гасфортовские высоты и в подкрепление к войскам Липранди двинуть пехоту Реада, оставив его артиллерию против Федюхиных гор под прикрытием своей кавалерии. Все это было объявлено Реаду, но Горчаков был неуверен в своих действиях и предписал Реаду быть готовым к атаке Федюхиных гор, если Госфортовские высоты будут заняты русскими войсками; в последнем случае Реада должны были поддержать войска генерала Липранди. 3-го августа штаб Реада от речки Бельбек перешел на Инкермановские высоты, а в 2 часа ночи спустился в долину реки Черной. Заря начала заниматься, когда отряд Реада, в числе прочих войск, двинулся двумя колоннами; артиллерия выехала на позицию, и вскоре послышались выстрелы с левого фланга: то стреляла артиллерия Липранди; батареи Реада также открыли огонь. Черная речка была покрыта густым туманом, и следить за движением соседних войск не было никакой возможности. Реад со своим штабом стоял позади 12-ой дивизии на небольшом пригорке, недалеко от каменного столба близ дороги, ведущей к мосту. В это время начальник артиллерии подъехал к нему и доложил о недействительности огня, так как ядра не долетали и ложились на откосах гор.

Между тем, каждые четверть часа от князя Горчакова приезжали и уезжали адъютанты, а также посылались постоянные донесения к барону Остен-Сакену, начальнику гарнизона Севастополя. Вследствие ошибочного, преждевременного распоряжения князя Горчакова "начать сражение", Реад открыл артиллерийский огонь и приступил к атаке Федюхинских гор и начал уже карабкаться на эти горы; почти одновременно Липранди занял высоты Чоргуна. Неприятель сразу усилил позиции у Федюхинских гор, где его сосредоточилось 50000 человек. Несмотря на помощь подоспевшей 5-ой дивизии, полки Реада были отброшены французами и отступили. Во время атаки Галицкого полка у Реада, следившего за ходом сражения, лопнувшей над ним гранатой была сорвана голова, и ввиду поспешности отступления его обезглавленное тело не было подобрано и осталось неприятелю. По отзывам Остен-Сакена, князя Паскевича и других, Реад был светлою личностью, в высшей степени правдивым человеком, имевшим все данные военноначальника.

"Русская Старина" 1872 г., т. VI, стр. 430, 431, т. VII, стр. 599; 1874 г., т. XI, стр. 330 и 778; 1875 г., т. XII, стр. 196, 301, т. XIV, стр. 552; 1876 г., т. XV, стр. 227, т. XVI, стр. 168—170 т. XVII, стр. 363, 364; 1877 г., т. XVIII, стр. 112; 1878 г., т. XXI, стр. 603; 1879 г., т. XXV, стр. 670; 1880 г., т. XXVII, стр. 102; 1881 г., т. XXX, стр. 196; 1882 г., т. XXXIV, стр. 741, 742; 1883 г., т. XL, стр. 374, 375, 529—531; 1886 г., т. LI, стр. 55, 56, 57, 58; 1889 г., т. LXI, стр. 97; 1892 г., т. LXXV, стр. 607; 1893 г., т. LXXVIII, стр. 115; 1894 г., LXXXI, апр., стр. 152, 153; май, 172—176, 182, 189—193; июнь, LXXXII, дек., стр. 167, 169; "Русский Архив" 1870 г., ст. 2157, 2170, 2171, 2172, 2180, 2182, 2191, 2199, 2220, 2204; 1874 г., т. І, 306, 372, 1358, 1360, 1362, 1363, кн. II, 207, 210, 211, 213, 219; 1875 г., кн. III, 427; "Исторический Вестник" 1888 г., XXXVI, 696; 1893 г., LIII, 593; 1899 г., LXXVI, 1092. "Описание обороны Севастополя" Тотлебена, гл. XXXIX (часть 2-я, отд. 2-й: "Сражение при реке Черной"); Месяцослов на 1857 г., стр. 248; "Кавказ" 1855 г., № 79; "Акты Кавк. Археогр. Ком.", т. X, стр. XXIX.

{Половцов}

Реад, Николай Андреевич

— генерал от кавалерии (1792—1855); участвовал почти во всех главных сражениях 1812—14 гг., а во время польской войны 1831 г. — в бою под Прагой. В 1854 г. он временно управлял Кавказским краем (до прибытия генерал-адъютанта Муравьева), после чего командовал 3-м пехотным корпусом в Крыму. Убит в сражении на реке Черной 4 августа 1855 г.

{Брокгауз}

Реад, Николай Андреевич

генерал от кавалерии, член Государ. совета; р. 1792 г., убит в сражении при р. Черной 1855 г. 4 авг.

{Половцов}