Берсень-Беклемишев, Иван Никитич

— сын Никиты Васильевича Беклемишева, один из замечательных деятелей и дипломатов в царствование Иоанна III и Василия Иоанновича. В первый раз о нем упоминается под 1490 г., когда он был приставом при германском после Делаторе, приехавшем в Москву от императора Максимилиана, искавшего союза Иоанна III против польского короля и руки его дочери. Через два года Б. сам был отправлен послом к Казимиру IV; а в 1502 г. ездил для переговоров Менгли-Гирею, крымскому хану. Удачное исполнение поручений и вообще умные советы Ивана Никит. не могли не нравиться Иоанну III, который питал к нему особенное расположение, простиравшееся до того, что к заступничеству Б. перед царем обращались даже опальные князья (Василий Михайлович, кн. Верейский). Но это высокое положение и любовь царская заменились в царствование сына Иоаннова сначала недовольством и опалой царской, а затем и казнью. Первое столкновение Б. с царем произошло во время Литовской войны. Иван Ник. позволил себе по какому-то обстоятельству относительно Смоленска противоречить царю и получил в ответ: "поди, смерд, прочь, не надобен ми еси!". Вскоре после перемирия (1522) началось известное дело Максима Грека: к этому делу пристегнули и Б., будто бы давно уже заявлявшего Максиму Греку свое недовольство на "переставление обычаев" и поносившего царя. Зимой 1525 г. Б. вместе со многими другими был осужден и обезглавлен.

{Брокгауз}

Берсень-Беклемишев, Иван Никитич

— московский дипломат конца 15 — начала 16 вв. Происходя из незнатного рода, он выдвинулся при Иване III, был лично близок к нему, исполнял важные дипломатические поручения и пользовался сильным влиянием при дворе. Однако, при Василии III, когда впервые ясно обнаружилась боярская оппозиция по отношению к усиливающемуся самовластью московского великого князя, Б.-Б. оказался одним из самых ярких оппозиционеров. Желая сохранить для боярства прежнее участие в делах управления, он порицал Василия III за "несоветие". Свои мысли он излагал в беседах с Максимом Греком (см.), о чем стало известно при дворе; Б.-Б. привлекли к суду и в 1525 отрезали язык.